Завещание Елены Петровны Блаватской. Сергей Целух
.jpg "Елена птеровна Блаватская. 1884. Портрет Германа Шмихена")
«Суровые годы уходят…»
Так вышло, что Елена Блаватская, гениальная русская женщина, чья жизнь прошла в трудных исканиях истины, божественных знаний и смысла человеческой жизни, заблаговременно распорядилась о судьбе своего тела, архива и наследства с тем, чтобы после ее смерти среди друзей, родственников и соратников не возникало противоречий и разных конфликтов. Чувствуя неотвратимость конца, она за девять лет до кончины, после глубоких раздумий, в одиночестве, пишет свой последний трактат, свое последнее слово в этом не легком мире – Завещание. Это случилось 31 января 1885 года в городке Адьяре, Индия.
Вот оно перед нами. Горько нам читать его строки, болит душа, стынет сердце, пересыхает горло… - надо открывать форточку. «Это последняя Воля и Завещание, написанное мной, Еленой Петровной Блаватской, проживающей в Адьяре (Мадрас, Индия). Я желаю, чтобы мое тело было сожжено на территории Штаб-Квартиры Теософского Общества в Адьяре (Мадрас) и пепел был захоронен на вышеуказанной территории, и чтобы никто кроме теософов, не присутствовал при сожжении. Я желаю, чтобы ежегодно, в годовщину моей смерти, некоторые из моих друзей собирались бы в Штаб-Квартире Теософского Общества и читали главу из книги Эдвина Арнольда «Свет Азии» и из Бхагават Гиты. После уплаты моих законных долгов (если таковые будут) и расходов, связанных с похоронами и исполнением завещания, я передаю полковнику Г.С. Олькотту из Адьяра (Мадрас) мои книги, для использования Литературным Комитетом Теософского Общества, а также мою мебель, для использования в Штаб-Квартире Теософского Общества. Туда же я передаю мою собственность, связанную с «Разоблаченной Изидой», «Тайной Доктриной» и журналом «Теософ»; туда же одну из пар подсвечников, подаренных мне моей тетей, а Дамодару, Бабаджи и Ананде, мои три серебряные кружки.
Также Др. Хартманну одну из пар подсвечников, подаренных мне моей тетей. Также моим племянницам все мои платья и одежду ( но не постельное белье), также Луизе Митчелл – шаль, ныне во владении М-ра Холлоуэя. Отметьте, что овальный серебряный ларец является собственностью Дамодара, а что касается остального моего имущества, я передаю его полковнику Генри С. Олькотту с просьбой, чтобы он распространил те небольшие предметы невеликой ценности, которые окажутся на момент смерти в моем владении, среди тех друзей и знакомых, которые являются Теософами, по его усмотрению. И сим я назначаю полковника Генри С. Олькотта и Дамодара К.Малаванкара, или их наследников, исполнителями данного моего Завещания, и засвидетельствую это сегодня, 31 января 1885 года в Адьяре (Мадрас, Индия). Е.П. Блаватская». Ниже дописано: «Подписано и признано вышеупомянутой Еленой Петровной Блаватской, Завещателем, как ее последняя Воля и Завещание, в нашем присутствии, в чем мы, по просьбе завещателя и в ее присутствии друг друга, подписываемся ниже как свидетели. Р. Шриниваса Роу, Е.Г. Морган, Т. Субба Роу, С. Рамия, их подписи» [1].
17-го апреля 1892 года, незадолго до первой годовщины смерти Елены Петровны Блаватской (8 мая 1891 года) полковник Генри С. Олькотт издал в Адьяре Исполнительный Приказ, учреждавший «День Белого Лотоса». Такое название было им лично придумано и предложено для отмечания годовщин ухода из жизни Елены Блаватской. В приказе. Олькотт упомянул Завещание Е.П. Блаватской, процитировав оттуда небольшой отрывок, и сделал распоряжение по поводу мероприятий в день годовщины покойной. Оригинал Завещания был послан в Верховный Суд Мадраса в августе 1892-го года. Приведенный нами текст Завещания был записан с его копии, полученной в 1938 году от Секретаря Верховного Суда Мадраса. Другая копия была любезно предоставлена Теософскому Обществу России по его просьбе, Всемирным Теософским обществом, штаб-квартира которого находится в городе Адьяре, Индия. Поскольку мы имеем дело с документами исторической важности, считаем своим долгом процитировать их в своей статье дословно.
«Исполнительный Приказ. Теософское Общество, Канцелярия Президента. Адьяр, 17-е апреля 1892-го года, «День Белого Лотоса». В своем последнем Завещании, Е.П. Блаватская высказала пожелание, чтобы в годовщину ее смерти, некоторые из ее друзей «собирались бы в Штаб-Квартире Теософского Общества и читали главу из книги Эдвина Арнольда «Свет Азии» и отрывки из Бхагават Гиты», и поскольку правильно было бы, чтобы пережившие ее коллеги не давали заглохнуть памяти о ее службе человечеству и ее самозабвенной любви к нашему Обществу, нижеподписавшийся предлагает, чтобы эта годовщина нами именовалась - «День Белого Лотоса», и издает следующий Приказ и рекомендацию:
1. В полдень, 8-го Мая 1892-го года, и в тот же день каждый последующий год, в Штаб-Квартире буде проводится памятное собрание, на котором будут зачитаны отрывки из вышеупомянутых книг, и будут произнесены короткие речи Председателем собрания, и другими желающими из участников.
2. Некое количество пищи, от ее имени, будет роздано беднякам, рыбакам Адьяра и их семьям.
3. Флаг Теософского Общества будет приспущен от рассвета до заката, а Зал Заседаний будет украшен белыми цветами лотосов или лилий.
4. Члены, живущие за пределами Мадраса, и желающие участвовать, могут подать заявку на обеспечение пищей Ответственному Секретарю Общества, по крайней мере за неделю.
5. Нижеподписавшийся рекомендует всем Секциям и Отделениям по всему миру, отныне ежегодно собираться в день годовщины, и в простой, не сектантской, но при этом достойной манере, избегая рабских восхвалений и пустых комплиментов, выразить общее чувство любви и уважения к той, кто принесла нам карту восходящего Пути, ведущего к вершинам ЗНАНИЯ. Г.С. Олькотт. Президент Теософского Общества» [2].
Текст Исполнительного Приказа был написан полковником Олькоттом и обнародован через журнал «Люцифер», Выпуск Х, Номер 57, Май, 1892, стр. 250-251. Уместно сказать, что за свою жизнь, считавшую для ее современников подвигом, эта удивительная женщина-труженица, Адепт и Учитель, гений теософско - философской мудрости, не сумела нажить ни богатства, ни приобрести достойных вещей и отдельной квартиры для своего существования. Вся ее жизнь – постоянный поиск нового, неизведанного, запредельного, непознанного и мистического и единственно для того, чтобы люди мира были разумнее, добрее и дольше жили. Ее жизнь - это великая борьба со злом и утверждения правды на земле.
«За ними другие приходят, они будут тоже трудны»
Для Е. Блаватской главными ценностями жизни были не материальные блага, не комфорт, не царская жизнь, а настоящая борьба, подвиг, поиски восточной мудрости, и тех вечных начал, так необходимых человечеству. И знания эти, по ее убеждению, находились в Гималаях, у Махатм, в Буддийских Теософских манускриптах, индийской философии и восточной мистике, так надежно спрятанных от непосвященных. Читать Завещание Елены Блаватской без боли в сердце невозможно. Оно поражает нас простотой, скромностью, мудростью великой женщины, ученицы Великих Махатм, Гималайских братьев. Как не покажется странным, но последняя воля Блаватской – это воля великого человека, лидера, общественного деятеля мирового масштаба, Учителя и друга всех теософов, всех людей доброй воли, в какой бы стране он не находились.
Теософия заманила Блаватскую в свою неизведанную тайну. Для нее эта наука стала Божественным Знанием, Божественной Мудростью, Мудростью Богов, Религией Мудрости, выше которых были один Господь Бог и Истина. Неслучайно Блаватская избрала для Теософского Общества античный афоризм - «Нет религии выше истины», и этому девизу следовала всю жизнь.
По сведениям Веры Желиховской, зима 1891 года в Англии была очень суровой. В Лондоне, где жила Блаватская, начались повальные эпидемии. Особенно свирепствовала эпидемия инфлюэнца, которой переболели все сотрудники лондонской Штаб-Квартиры Теософского Общества. Заболела этой страшной болезнью и Елена Петровна. К несчастью она не придала ей серьезного значения, думала, что все будет хорошо, болезнь обойдет ее стороной. Так, по крайней мере, должно было быть. Но, «Одиннадцатого апреля, в четверг, день их собрания, она в последний раз была в зале заседаний, но в ту же ночь слегла. Однако утром порывалась «работать». У нее, как всегда, были неотложные письменные дела, но не могла уже встать: у нее оказалось 40 градусов жару. Через неделю, однако, она поправилась и снова села за свой письменный стол. Ей надо было отвечать на приветственные телеграммы из Америки…» [3]. (В. Желиховская. «Радда- Бай»).
Необходимо напомнить, что климат Индии для Елены Петровны был практически непереносимым. Она постоянно болела. Поэтому, по настоянию друзей и Учителя, переехала в Лондон. Поселилась она на Авеню-Роуд в особняке, предоставленном в распоряжение Теософского Общества Анни Безант, ее непосредственной преемницей. Когда Е. Блаватская увидела этот дом, то сразу сказала: «Отсюда вы повезете меня на сожжение!». Слова Блаватской оказались пророческими.
До своей последней болезни она успела издать свои главные книги, в которые вложила и душу и сердце. Это - «Разоблаченную Изиду», «Тайную Доктрину», «Голос безмолвия», «Ключ к теософии» и другие. Первые ее успехи, как мы знаем, начались в Америке, а закончились в Англии. В то время, в Бостоне проходил съезд американской секции Теософского общества, куда Блаватская отправила делегатами от лондонского общества Анну Безант и доктора Арчибальда Китлей. С ними она послала свое письмо-обращение «к своим первообращенным братьям по теософии и согражданам». Это были наставления и пожелания мудрого Учителя, как им действовать в дальнейшей работе. Вместе с тем, там было и дружеское послание, в котором, словно бы зная свою близкую кончину, главный Теософ Мира прощался со своими друзьями. Блаватская писала:
Прощание с дорогими соратниками
«Пятому ежегодному съезду 25-26 апреля 1891 г. Бостонскому съезду Теософского Общества, 1891 г.
В третий раз со времени моего возвращения в Европу в 1885 году я направляю к моим братьям по теософии делегата из Англии для присутствия на ежегодном Теософском съезде и для устной передачи моего приветствия и сердечных поздравлений. При моей нарастающей телесной немощи единственным оставшимся мне утешением служит то, что я слышу о развитии нашего Священного Дела, которому я отдала свое здоровье и силы и которому теперь, когда они на исходе, я могу предложить лишь свою страстную преданность и неослабевающие добрые пожелания, пожелания успеха и благоденствия. Поэтому новости, приходящие почта за почтой из Америки и рассказывающие о возникновении новых отделений Общества, о тщательно продуманных и кропотливо разработанных планах распространения теософии, ободряют и несказанно радуют меня свидетельствами успехов ее развития.
Собратья-теософы, я горжусь вашей благородной работой в Новом Свете; сестры и братья Америки, благодарю и благословляю вас за ваш неустанный труд на благо общего дела, которое всем нам столь дорого.
Рада, что могу сообщить вам о том, что здесь, в Англии, наблюдается быстрое и неуклонное продвижение вперед. Анни Безант посвятит вас в подробности нашей работы и расскажет о том, как возрастает сила и влияние нашего Общества; факты, которые она изложит о деятельности Европейской и Британской Секций, говорят сами за себя. Английский национальный характер, трудно постижимый, но твердый и упорный, когда пробуждается для действия, служит дополнительным ценным фактором для нашего Общества, и здесь закладываются прочные основы для Теософского Общества двадцатого века. Здесь, как и у вас, осуществляются успешные попытки привить английскому мышлению некоторое влияние индуизма, и многие из наших индусских собратьев пишут сейчас для журнала «Lucifer» краткие и понятные статьи об индийской философии. Поскольку одной из задач Теософского Общества является сближение Востока и Запада, способных взаимно обогатить друг друга противоположными качествами, и развитие более братских чувств в отношениях между столь различными народами, то я надеюсь, что подобное литературное взаимодействие окажется крайне полезным для привнесения в западное мышление духовных ценностей древних ариев.
В конце концов, все пожелания и мысли, которые я могла бы выразить, сводятся к одной-единственной фразе, вечно бодрствующему пожеланию моего сердца: «Будьте теософами, трудитесь ради теософии!» С теософии начинайте и теософией заканчивайте, ибо только ее практическое осуществление может спасти западный мир от тех эгоистичных, отнюдь не братских настроений, которые разделяют расы и народы, только оно способно избавить мир от классовой ненависти и классовых противоречий — этого проклятия и позора так называемых христианских народов. Теософия единственная может спасти Запад от полного погружения в нацеленный исключительно на роскошь материализм, в котором западный мир будет загнивать и разлагаться, что ранее произошло с более древними цивилизациями.
Именно вам, Братья, доверено благополучие грядущего столетия; но, сколь велико доверие, столь же велика и ответственность. Самой мне осталось жить, по-видимому, уже недолго, и если хоть кто-то из вас смог нечто извлечь из моего учения или получил с моей помощью проблеск Истинного Света, то взамен я попрошу вас и дальше крепить то дело, с победой которого этот Истинный Свет, становясь все ярче и величественнее благодаря вашим индивидуальным и коллективным усилиям, станет озарять весь мир, а я, прежде чем расстаться с этим изношенным телом, успею увидеть, что устойчивость и стабильность Общества гарантированы.
Да пребудут с вами благословения великих Учителей прошлого и настоящего. От меня же лично примите все вместе заверения в моих подлинных, непоколебимых братских чувствах и искреннюю, сердечную благодарность за работу, проделанную всеми сотрудниками.
От вашей, до конца преданной вам слуги - Е. П. Блаватской» [4].
Три раза на Съезде было зачитано последнее письмо Елены Блаватской. И каждый раз, подчеркивает В. Желиховская, чтение его заставляло делегатов передавать по телеграфу «основательнице и главной представительнице их Общества» чувства великой любви, благодарности, мужества, и самые горячие пожелания здоровья. Они писали ей нежные письма, полные любви и уважения, клялись в преданности и дружбе навеки. Так случилось, что последние письма с Бостонской конференции были получены друзьями Блаватской, когда Елена Петровна уже лежала мертвой в гробу. Но телеграммы пришли своевременно. Они были прочитаны Блаватской и доставили ей много радостных минут. Это были крики души ее учеников и последователей, вместе с тем, дружеские приветы любящих людей, преданных теософскому движению и благодарных за ее гениальные труды.
«Она ушла так тихо и мирно, что мы даже не заметили»
Вернемся на несколько дней назад. В первых числах мая Елена Петровна очень сильно заболела. У нее появилась ангина и бронхит. Были боли в груди и горле. Однако к своей болезни отнеслась скептически, ведь за свою жизнь ей не раз приходилось выходить победителем в этом деле. Четыре раза Елена Петровна была присмерти, лежала как бы мертвой, парализованной и бездыханной. Но ничего, сила ее духа, воля к жизни и помощь Учителей побеждали смерть. Блаватская надеялась, что и на этот раз снова пронесет. Она рвалась к своему письменному столу, спешила закончить новую статью для «Люцифера», ведь ее так нетерпеливо ждут читатели! Как жаль, что не рассчитала свои силы. Неожиданно почувствовала боль в сердце, сильно застонала, ручка выпала из рук, голова наклонилась на бок, все было кончено в считанные секунды. Ее большие глаза помутнели и закрылись навеки. Часы на руке остановились ровно в два часа дня. Близкие друзья констатировали смерть. Печально, что в то самое утро, 8 мая 1891 года, лечащий врач всех обнадежил, что здоровье Елены Петровны вне опасности. Ее ждут великие дела. Смерть оказалась выше пожеланий лекаря.
Очевидцы потом напишут: «Она ушла так тихо и мирно, что мы, стоявшие возле нее, даже не заметили, когда она в последний раз вздохнула… Великое чувство мира снизошло на нее и на нас, когда мы опустились на колени, поняв, что все кончено…» (5) (Вера Желиховская. «Рада-Бей»). Близкими людьми было решено открыть повсеместную подписку на помощь фонду имени Блаватской, - пишет Вера Желиховская. Это делалось ради выполнения ее желания, для которого Елена Петровна неустанно трудилась: на издание сочинений по вопросам теософии, как оригинальных, так и переводных с санскритского и древнетамилского языков, сочинений, знакомство с которыми «послужит союзу между Востоком и Западом». Одновременно поднялся вопрос о хранилище праха покойной. Теософы Индии требовали, чтобы ее прах вернули им, как верным ученикам Блаватской и как ее второй Родине; чтобы прах, согласно ее собственному желанию, покоился в Адьяре.
Полковник Олькотт поступил по-другому. Учитывая пожелания Теософских Обществ других стран, и принимая во внимание, что теософическая деятельность Е.П. Блаватской делится на три периода: Нью-Йорк – это ее колыбель; Адьяр – ее Алтарь; Лондон – ее могила, он предложил разделить ее прах на три части. Такое предложение было единодушно принято. Делегаты из Швеции попросили руководство Теософского Общества позволить им доставить для лондонской Главной квартиры бронзовую урну, работы известного стокгольмского мастера Бенгстона. Полковник Олькотт заявил, что в адьярском саду будет выстроен мавзолей, для хранения праха «возлюбленного их учителя». А в Нью-Йорке, при Главной квартире Американского Теософского Общества, строится для той же цели величественный мавзолей по плану лучшего из архитекторов города, члена ТО, предложившего свои услуги бесплатно. К большому сожалению, по разным причинам эти архитектурные шедевры выполнены не были.
Прах покойной разделили на три урны
Урна, присланная из Швеции, была впечатляющей. Ее поставили в комнате Блаватской.
Комнату решено было сохранить навсегда в том виде, в котором Е.П. в ней находилась. «Она обыкновенно заперта; - пишет Желиховская, - В нее входят только по делу, — чтобы взять одну из книг ее библиотеки или показать ее помещение посетителям — теософам.
8 -го мая нового стиля, в день годовщины смерти сестры моей, вся комната, в особенности «Дагоба» (урна с прахом Е.П. Блаватской), а затем портрет ее «учителя — Мории», стоящий на том же месте, как и при жизни ее, сплошь были покрыты белыми цветами, розами, жасмином, но более всего лилиями, — прообразами лотосов, которых в Европе не достать». День этот, 8 мая, постановлением Теософского общества, вотированным в Адьяре, 17 апреля 1892 года решено было назвать «Днем Белого Лотоса» и посвящать его ежегодно памяти основательницы Теософического Общества Е.П. Блаватской. Принято отмечать его не только одними выступлениями, но и чтением ее сочинений и по возможности благотворительными делами. Так, в саду Теософического квартала в Лондоне в этот день были накормлены соседние нищие; в Индии же, не только в Адьяре, где все ее бывшие комнаты были покрыты лотосами, но и в Бомбее, и Калькутте, кроме пищи, бедным раздавались экземпляры их священной книги Бхагавадгиты. То же самое происходило и в Нью-Йорке, и в Филадельфии и в нескольких городах Соединенных Штатов Америки, где процветает Теософия.
В солнечный майский день гроб с телом основательницы Теософского общества, весь усыпанный цветами, увезли на станцию Ватерлоо, а оттуда в Уокинг, где находился лондонский крематорий. Не было никаких торжественных шествий, никто из редких провожавших даже не надел траурных повязок. Такой была воля покойной. Правда, у дверей крематория, где ее тело должно превратиться в прах, было произнесено несколько слов благодарности и последнего привета «творцу и вдохновительнице теософского движения, учившей своих последователей, жить честно, чисто и деятельно, - на пользу другим и в преуспевание своего вечного бессмертного духа!». [5] (Там же ).
Прах покойного Теософа был разделен на три части и помещен в три урны. Все они хранятся в штабах Теософских Обществ Нью-Йорка, Адьяра и Лондона, в собственных апартаментах Блаватской. Лишь после похорон во всех газетах Америки, Англии, Франции, Индии, всего Востока появилось множество статей со словами благодарности «великой основательнице Теософского Общества», «крупному ученому-теософу, работы которого украшают мировую науку». Особенно многочисленные и пышные поминки и богослужения по покойной прошли на Цейлоне, где Елену Петровну поминают как святую. Запомнилась всем статья английского публициста Стэда, напечатанная в «Журнале журналов» за июнь 1891 год, в которой на первой странице размещены четыре портрета Елены Блаватской.
Блаватскую поминал весь мир
«Не говорите мне о феноменах! - пишет Стэд, - Каково их значение, когда эта великая женщина, в наш век безверия, совершила феномен духовный, феномен не бывалый, заставив многих самых образованных людей нашего поколения уверовать, в то, что невидимый нам мир населен мыслящими существами, несравненно превосходящими нас разумом и истинными познаниями. Блаватская свершила это чудо! … Населив вновь мир духа, обобранного современной наукой до бессмысленной пустоты, эта русская женщина, эта шпионка, по мнению англо-индийского правительства, привлекла к сотрудничеству образованнейших лидеров общества и, уже в преклонных летах, удрученная страданиями, сумела обратить в прозелита такую незаурядную личность, как Анни Безант, годами ратовавшую за атеизм, а ныне прославляющую власть «Махатм», покровителей теософского движения!» [6]. (Вера Желиховская. «Радда-Бай»).
Кроме отзывов прессы, «переполнившейся ее именем», первосвященник Цейлона Сумангала совершил торжественное поминовение покойной. Его распоряжением, все буддийские училища, в честь траура, были закрыты на три дня. На другой день в Коломбо состоялся экстренный митинг теософов, на котором было решено «вделать в стену залы собрания Теософского Общества бронзовую доску с именем его основательницы, числами ее рождения, приезда в Индию и кончины, на вечную о ней память». Вице-президент Восточной Коллегии Теософского Общества, ревностный теософ, прочел лекцию о деятельности и учении Блаватской, в особенности перечислил ее заслуги пред племенами Индии и буддистским миром, и ознакомлением Запада с верованиями, знаниями и литературой арийцев».
В следующее воскресенье Теософическое Общество в Коломбо, состоящее преимущественно из буддистов, по местному обычаю, пригласило 27 человек монашествующей братии принять пищу и милостыню в память усопшей. «А один из монахов получил в дар одежду и все немногочисленные предметы, которыми дозволено владеть инокам: кружку для подаяний и металлический кувшин для воды, бритву, пояс и тому подобное. Кроме того, несколько сот нищих было накормлено поминальным обедом в память покойной, и все эти обряды решено выполнять ежегодно. В день годовщины ее смерти число накормленной нищей братии возросло до 3000 человек; а в отчетах журнала «The Theosophist» значится, что на проценты собранного в Цейлоне в память Блаватской фонда будут воспитываться на вечные времена три сироты, — это стипендии имени «Е.П.Б..». В память о Блаватской, в разных странах мира было учреждено много благотворительных фондов, стипендий учащимся, проводились другие полезные дела. Главное, что кругом создавались новые Теософические Общества, число членов которых росло с каждым днем. В Англии, Америке и Индии имя нашей великой Блаватской пользуется необычайным уважением и популярностью. Сестра Елены Петровны, Вера Желиховская в своей статье «Е.П. Блаватская и современный Жрец Истины. Ответ Вс. Соловьеву», просит своих соотечественников не поминать имени сестры «только лихом». Она понимает, что православные люди могут осуждать ее во имя христианства. Понимает, что можно и не симпатизировать ей, особенно, пантеистическому учению. Однако, «нельзя оскорблять женщину, сумевшую возбудить такое громадное умственное движение, такой великий подъем нравственности и духовных сил десятков (если не сотен) тысяч людей, пропадавших от материализма нашего века, бесправно затрагивая ее частную жизнь и обзывая ее кличками — «шарлатанки, воровки душ, обманщицы и фурии»...
Да падут эти постыдные клички на голову их автора, пишет она, мнящего себя праведником, имеющим право раскапывать чужие жизни, бросать на других тень позора, не задумываясь о собственном прошлом. «Я уверена, что большинство русских людей, отвергнут и клички эти, и его наветы и охотно присоединятся к пожеланию одного высокоразвитого духовного лица, сказавшего в утешение близких Е.П. Блаватской, оплакивавших смерть ее и ее личные религиозные заблуждения, эти истинно христианские слова: «Господь истины — помилует и простит ей все ее прегрешения за то, что она, по крайнему разумению своему, — всегда и неуклонно стремилась к благу истины». Этими словами, достойными «пастыря единой истинной Христовой церкви», заканчивает она свой ответ Вс. Соловьеву в защиту своей великой сестры – Елены Петровны Блаватской. И под статьей дата: «Январь 1893 года. С.- Петербург» [7].
«Я подобна вечному Жиду, обреченному на вечное скитание»
Елена Петровна в своей жизни постоянно проповедовало единство, и не только среди теософов, но единство среди всех народов мира, стремящихся к дружбе и взаимопониманию. Она видела Теософское Общество братством единомышленников, способных «стряхнуть» этот темный мир со своих основ, улучшить его мораль, его повадки и ликвидировать преступления, которых накопилось огромное множество с тем, чтобы все люди доброй воли стали ближе друг другу. В письме к Уильму К. Джаджу, в 1888 году, Блаватская писала; «Да, мой единственный друг, тебе это знать лучше. Посмотри, как я живу, и попытайся представить хотя бы внешнюю сторону моей жизни, поскольку остального не видно. Я, подобно Вечному Жиду, обреченному на бесконечное скитание, приговорена не выпускать пера из рук до конца своей жизни. Три обычных, здоровых человека едва могли бы делать то, что я должна делать одна. Я веду неестественный образ жизни, я – паровоз, мчащийся на всех парах, до тех пор, пока сила, вырабатывающая пар, не иссякнет, и тогда – до свидания!.. Накануне вчерашнего вечера мне показали общую перспективу Теософских обществ. Я видела нескольких серьезных и надежных теософов в смертельной схватке со всем миром, с другими, формальными и амбициозными теософами. Первых гораздо больше, чем ты думаешь, и они победят, так же как ты победишь в Америке, если только останешься верным Учителю и правде в себе самом. А вчера вечером видела моего Учителя и сейчас, вернувшись в рамки земного сознания, я чувствую себя такой сильной и готовой до последнего дыхания защищать Теософию и тех нескольких, настоящих. Сил для защиты мало и надо благоразумно распределять их по всему миру, везде, где Теософия борется против сил тьмы… Мы работаем не для того, чтобы называться теософами, но для того, чтобы идеи, так глубоко почитаемые нами, могли оказать влияние и радикально изменить сознание наших современников. Этого можно достигнуть небольшой группой убежденных соратников, которые трудятся не за награды и признание заслуг, то есть тех, кого поддерживает и кому помогает вера во Всеобщее Братство. Наши Учителя – часть этого Братства – работают настойчиво и самозабвенно, внедряя в сознание людей учение о жизни и моральных ценностях, которые известны с незапамятных времен. Нас не должно останавливать то, что ядро Всеобщего Братства существует усилиями лишь нескольких преданных. Нас нацелили не на то, чтобы учредить и дать жизнь Всеобщему Братству. Мы должны сформировать его основу, потому что только после того как ядро создано, начнется – как бы долго это не длилось – становление общества, формирование которого было нашей главной целью». [8].
Теософское Общество повернуло руль не в ту сторону
Такой была эта яркая, мужественная и мудрая женщина, всегда преданная Теософскому Обществу и своим Учителям. К великому сожалению, ее любимое Теософское Общество, которому Елена Петровна отдала свою жизнь, ради которого отказалась от семьи, комфорта, повернуло свой руль в другую сторону. Его амбициозные вожди, не прислушались к ее голосу, не пошли дорогой правды, не захотели внимать своей мудрой наставнице, и выбрали дорогу раскола и мелких дрязг. После ухода Е. Блаватской Теософское Общество раскололось на несколько частей, каждая из которых имела своего Президента и Штаб-Квартиру со своим аппаратом. Полковник Г.С. Ольккот был первым президентом Теософского общества и возглавлял его с 1875 по 1907 год. Анна Безант руководила обществом с 1907 по 1933 год. Джордж С. Арундейл был президентом общества с 1934 по 1945 год. Ч.Л. Джинараджадаса руководил обществом с 1946 по 1953 год. Нираканта Шри-Рам – с 1973 по 1979 год. Радха Бернье является президентом Теософского общества с 1980 года по настоящее время. Теософские общества проводят свою работу, согласно рекомендаций своей гениальной основательницы – русской ученной, доктора всевозможных наук, заслуженного деятеля теософских и эзотерических наук - Елены Петровны Блаватской.
Литература
1. Завещание Е.П. Блаватской. В книге «День Белого Лотоса». М., Сфера, 2004.
2. День Белого Лотоса. Москва, Сфера, 2004.
3. Вера Желиховская. Радда-Бай. Москва, Сфера, 1992.
4. Блаватская Е.П. Письма друзьям и сотрудникам. М. Сфера, 2002.
5. Вера Желиховская. Рада-Бай. М. Сфера, 1992.
6. Там же.
7. Вера Желиховская. Последний жрец истины. Ответ Вс. Соловьеву.
8. Письма Джаджу. В книге: Блаватская Е.П. Письма друзьям и сотрудникам. М. Сфера, 2002.
9. Нэф М. Личные мемуары Н.П. Блаватской. Москва, Сфера, 1993.
Похожие статьи:
17.01.2014 15:03
ВНИМАНИЕ:
В связи с тем, что увеличилось количество спама, мы изменили проверку. Для отправки комментария, необходимо после его написания:
1. Поставить галочку напротив слов "Я НЕ РОБОТ".
2. Откроется окно с заданием. Например: "Выберите все изображения, где есть дорожные знаки". Щелкаем мышкой по картинкам с дорожными знаками, не меньше трех картинок.
3. Когда выбрали все картинки. Нажимаем "Подтвердить".
4. Если после этого от вас требуют выбрать что-то на другой картинке, значит, вы не до конца все выбрали на первой.
5. Если все правильно сделали. Нажимаем кнопку "Отправить".