Сталинград. К 80-летию Сталинградской битвы. Владимир Анищенков
05.12.2022
До войны никто и в самом страшном сне не мог представить, что враг дойдёт до берегов Волги. Тем более, после победной Московской битвы. Однако в 1942 году вермахт всё ещё превосходил нашу армию по многим техническим показателям. Вместе с тем германское командование переиграло нас в тактическом и стратегическом плане. Поражение под Москвой воспринималось ими как досадное недоразумение. Что и было доказано весной сорок второго. Все наши наступательные действия были отбиты. Более того наступающие войска были окружены и отчасти уничтожены. Уверенность в непобедимости немецкого солдата была поколеблена, но оставалась главенствующей.
Катастрофа под Харьковом открыла прямой путь к городу Сталина.
12 июля срочно был создан Сталинградский фронт. Оборонительную полосу в пятьсот километров заняли войска 63 армии генерал-лейтенанта В.И. Кузнецова, 21 армии генерал-майора А.И. Данилова, и срочно перебрасываемые из-под Тулы 62 армии генерал-майора В.Я. Колпакчи, а также формируемой 64 армии.
Оборонительные сражения на дальних подступах к Сталинграду начались ещё 17 июля со столкновений нашей 62 армии и войск 6 немецкой армии на реке Чир. 62 армия была сформирована в Туле всего за несколько дней до этого. Командующим был назначен В.Я. Колпакчи. В сентябре его заменил В.И. Чуйков, специально вызванный из Китая, где он помогал китайской армии противостоять японской агрессии.
Встретив упорное сопротивление, немецкое командование усилило свою 6 армию частями с других участков фронта. Создав превосходство в силах, и возобновив наступление, противник прорвал оборону 62 армии и вышел к Дону. Контрудар советских войск предотвратил окружение армии, но фашистам удалось захватить Нижне-Чирскую, создав угрозу Сталинграду с юга.
В книге немецкого историка Хайнца Шрётера «Сталинград. Великая битва глазами военного корреспондента. 1942-1943» записано: «Наступательное движение танковых и мотопехотных дивизий 6 армии осуществлялось так быстро, что последующие боевые действия могли быть оценены как удовлетворительные. Падение Сталинграда ожидалось в ближайшее время, а советские войска могли оказать серьезное сопротивление лишь на противоположной стороне Волги».
28 июля в разгар оборонительных боев был подписан приказ № 227 народного комиссара обороны Союза ССР И. Сталина. Поскольку он вызывает ожесточённые споры, воспроизведём его с небольшими сокращениями. «Враг бросает на фронт всё новые силы и, не считаясь с большими для него потерями, лезет вперёд, захватывает новые районы, опустошает и разоряет наши города и сёла, насилует, грабит и убивает советское население.… Немецкие оккупанты рвутся к Сталинграду, к Волге и хотят любой ценой захватить Кубань, Северный Кавказ с их нефтяными и хлебными богатствами. … Часть войск Южного фронта, идя за паникерами, оставила Ростов и Новочеркасск без серьезного сопротивления и без приказа из Москвы, покрыв свои знамена позором. …
Население нашей страны, с любовью и уважением относящееся к Красной Армии, начинает разочаровываться в ней, теряет веру в Красную Армию, а многие из них проклинают Красную Армию за то, что она отдаёт наш народ под ярмо немецких угнетателей, а сама утекает на восток. …
Некоторые неумные люди на фронте утешают себя разговорами о том, что мы можем и дальше отступать на восток, так как у нас много территории, много земли, много населения и что хлеба у нас всегда будет в избытке. Этим они хотят оправдать свое позорное поведение на фронтах. … Каждый командир, красноармеец и политработник должны понять, что наши средства не безграничны, территория Советского государства — это не пустыня, а люди — рабочие, крестьяне, интеллигенция — наши отцы, матери, жёны, братья, дети. … После потери Украины, Белоруссии, Прибалтики, Донбасса и других областей у нас стало намного меньше территории. … Мы потеряли более 70 миллионов населения, более 800 миллионов пудов хлеба в год и более 10 миллионов тонн металла в год. У нас уже сейчас нет преобладания над немцами ни в людских резервах, ни в запасах хлеба. Отступать дальше — значит загубить себя и загубить вместе с тем нашу Родину. Каждый новый клочок оставленной нами территории будет всемерно усиливать врага и всемерно ослаблять нашу оборону, нашу Родину. … Из этого следует, что пора кончить отступление. Ни шагу назад!.. Надо упорно, до последней капли крови защищать каждую позицию, каждый метр советской территории, цепляться за каждый клочок советской земли и отстаивать его до последней возможности. … Можем ли мы выдержать удар, а потом и отбросить врага на запад? Да, можем, ибо наши фабрики и заводы в тылу работают теперь прекрасно, и наш фронт получает всё больше и больше самолетов, танков, артиллерии, минометов. Чего же у нас не хватает? Не хватает порядка и дисциплины. … Мы должны установить в нашей армии строжайший порядок и железную дисциплину, если мы хотим спасти положение и отстоять нашу Родину. … Паникёры и трусы должны истребляться на месте».
Приказ этот в армии назвали «Ни шагу назад». В нём предписывалось снимать командиров армий, корпусов и дивизий, допустивших самовольный отход войск. Этим приказом вводились штрафные батальоны и заградительные отряды.
Однако не только заградотряды появились в это время. На следующий день после приказа «ни шагу назад», 29 июля 1942 года Указом Президиума Верховного Совета СССР были учреждёны ордена в честь великих русских полководцев Суворова, Кутузова и Александра Невского — награды командирам Красной армии за выдающиеся успехи в управлении войсками. Причём орден Александра Невского был по сути возрождением имперской награды, только внешне изменённый.
Ордена Суворова, Кутузова и Александра Невского
Этими же орденами награждались отличившиеся в боях войсковые части. В то же время был учреждён орден Отечественной войны и орден Славы. Он стал, по сути, копией Георгиевского креста – самой почетной военной награды Российской Императорской армии. Та же колодка, система степеней, та же принадлежность – «солдатский». Только вместо креста и Георгия – звезда и башни Кремля. При этом сам Георгиевский крест никто носить не запрещал.
Орден Славы
Германское командование в это время готовилось к прорыву обороны наших войск. Сюда была направлена с Кавказа 4 танковая армия Гота. Во второй половине августа немцам удалось выйти к Волге севернее Сталинграда. Была проведена массированная бомбардировка. Целый город был превращён в руины. Нацистская пропаганда поспешила объявить, что «крепость большевиков у ног фюрера».
В.И. Чуйков в книге «От Сталинграда до Берлина» рассказывал об этих днях: «Войска 62 и 64 армий находились, по существу, в мешке, дно которого было на берегу Дона у поселка Ляпичев. … Чтобы и на юге от станции Тундутово пробиться к Волге у Красноармейска, 4 танковой армии Гота нужно было пройти 15 километров по прямой».
Гитлер потребовал от генералов Паулюса (6 армия) и Гота (4 танковая) 25 августа захватить Сталинград.
Обороняющиеся армии периодически наносили контрудары по наступающим германским войскам. Но «Противник к этому времени успел организовать сильную систему противопехотного и противотанкового огня. Его авиация в эти дни проявила особую активность, ещё на марше методически бомбила и обстреливала наши войска, не давая возможности в течение светлого времени организованно подготовиться и вступить в бой. … Мы отходили под усиливающимся давлением противника. Приказы со словечком «немедленно» частенько приходили в часть, когда уже были оставлены поименованные в приказах населенные пункты, а иной раз переставала существовать как боевая единица и та часть, которой надлежало выполнить приказ», – писал об этих днях командующий Сталинградским фронтом А.И. Ерёменко.
Далее он продолжает о тех тяжёлых боях: «В течение десяти дней, с 23 августа по 2 сентября, войска Сталинградского фронта предприняли ряд ожесточённых контратак с задачей уничтожить прорвавшуюся к Волге вражескую группировку. Для решения этой задачи привлекались вновь прибывающие дивизии (правда, малочисленные и не вполне подготовленные для боя), а также изыскивались силы и средства путём возможного манёвра. Для отражения этих контрударов противник вынужден был повернуть значительные силы на север».
Получив значительное усиление 3 сентября после бомбежки и артиллерийской подготовки, немцы повели наступление по всему фронту и переправились через реку Червлёную. На участке обороны 62 армии противник, прорвав оборону на реке Россошка, вышел к разъезду Басаргино. Войска наших армий с тяжёлыми боями отходили на последние позиции к Сталинграду. Немцы бросили основные силы в стык наших армий, стремясь овладеть городом с ходу.
Общее превосходство врага в полосе обороны 62 армии было по личному составу и артиллерии почти вдвое и по танкам в пять раз. В некоторых дивизиях оставалось от пятисот до тысячи человек.
Через несколько дней Сталинградский фронт был разрезан на две части. Узкий клин, вбитый противником в нашу оборону на правом берегу Волги, изолировал обороняющиеся армии друг от друга.
В перерывах между ожесточёнными схватками с напирающим врагом В.И. Чуйков пытался осмыслить боевой опыт, полученный прежде, чтобы найти способы противоборства столь сильному противнику: «Разбирая тактические и оперативные приёмы противника, я старался найти контрмеры. Особенно часто задумывался над тем, как на поле боя ликвидировать превосходство немецкой авиации, её воздействие на психику наших солдат. Мне вспомнились бои с белогвардейцами и белополяками в гражданскую войну, когда приходилось наступать под огнём артиллерии и пулеметов без артиллерийской поддержки. Тогда мы бегом сближались с противником, и его артиллерия не успевала менять прицел, чтобы пристреляться по быстро приближающейся цели. Дружное «ура» решало исход боя – нашу атаку остановить было невозможно.
В итоге Чуйков пришёл к выводу, что лучшим приёмом борьбы с фашистскими захватчиками будет ближний бой, применяемый днём и ночью в различных вариантах. «Мы должны находиться как можно ближе к противнику, чтобы его авиация не могла бомбить наш передний край. Надо, чтобы каждый немецкий солдат чувствовал, что он находится под прицелом русского оружия, которое всегда готово угостить его смертельной дозой свинца».
Тактику ближнего боя, разработанную В. И. Чуйковым, наши воины успешно использовали в уличных боях Сталинграда. Свои боевые порядки они старались расположить как можно ближе к немецким. Буквально на расстоянии броска гранаты. Это затрудняло действия немецкой авиации и артиллерии, которые попросту опасались попасть по своим. Несмотря на то, что превосходство Паулюса в живой силе было очевидно, наши постоянно контратаковали, не давая опомниться. Особенно эффективными были ночные атаки. Они позволяли отбивать оставленные днём позиции.
С именем В. И. Чуйкова связывают и создание специальных штурмовых групп. Они первыми внезапно врывались в дома, используя для перемещения подземные коммуникации. Немцы не могли понять, когда и откуда ждать контрудара. Недаром Чуйкова называли «генерал-штурм». Позже этот опыт пригодился советским войскам в сражении за Берлин.
Командующий Сталинградским фронтом А.И. Ерёменко следующим образом описывает назначение Чуйкова на должность командующего 62 армией, оборонявшей Сталинград. «Наше внимание привлек заместитель командующего 64 армией генерал-лейтенант В. И. Чуйков. Ему были свойственны многие положительные качества: решительность и твёрдость, смелость в решениях и большой оперативный кругозор, высокое чувство ответственности и сознание своего долга…. Кроме того, он находился недалеко и мог немедленно вступить в командование».
Все эти соображения были доложены Верховному. Ерёменко знал, что Сталин относится к подбору кадров очень строго, и на вопрос достаточно ли хорошо он знает Чуйкова, ответил: «Товарищ Чуйков командованию фронта уже хорошо известен как военачальник, на которого вполне можно положиться, и что назначение его в данных условиях наиболее целесообразно. Товарищ Сталин согласился с нашим предложением».
Когда вопрос о назначении Чуйкова командармом был решен, он вызвал его к себе.
«Около часа беседовали мы, прогуливаясь около моей землянки и несколько раз останавливаясь, когда гитлеровские снаряды ложились рядом с командным пунктом. Беседа касалась как общих вопросов войны, так и характера борьбы на нашем фронте и её особенностей. …
К моему удовольствию, констатировал, что товарищ Чуйков… твёрдо уверен в нашей победе над врагом, в наших преимуществах перед ним».
Ерёменко предупреждал, что положение в армии очень напряженное и спросил: «Сумеете ли хорошо справиться с возлагаемой на вас работой?
– Думаю, что в этом отношении не подкачаю и при вашей помощи вполне справлюсь, – уверенно и с достоинством ответил товарищ Чуйков.
– Ну, хорошо…. Вот тебе моя рука, Василий Иванович,… пусть скорее отпадут наши руки, чем сдадим мы Сталинград. Даже переступив через наши трупы, противник не должен занять город; и в том случае, если придётся погибнуть, останутся другие, способные выполнить волю народа – во что бы то ни стало отстоять Сталинград. Думаю, Василий Иванович, что постановка вопроса ясна тебе».
В.И. Чуйков, назначенный 12 сентября командующим 62 армии, вспоминал: «На наш командный пункт, находившийся на самой вершине Мамаева кургана, ливнем сыпались мины, снаряды и бомбы. Я работал в одном блиндаже с Крыловым и время от времени вместе с ним выходил к стереотрубе, чтобы наблюдать за ходом сражения. Несколько блиндажей было разбито, имелись потери и в личном составе штаба армии».
Проводная связь постоянно обрывалась. Для восстановления связи были задействованы все связисты. «Даже дежурные телефонисты в нашем блиндаже то и дело оставляли телефоны и шли искать и исправлять повреждения на линии. За весь день 13 сентября мне только один раз удалось поговорить с командующим фронтом. Я кратко доложил ему обстановку и просил в ближайшие сутки дать мне две-три свежие дивизии: отражать удары врага было нечем».
Но, несмотря на все усилия связистов, связь с войсками почти полностью прервалась.
«Обстановка к этому времени сложилась малоутешительная. Хотя батальон противника, наступавший с севера на Орловку, был уничтожен 115 стрелковой бригадой, в центре армиинаши части, понеся потери, вынуждены были потесниться на восток».
На остальных участках фронта атаки противника были отбиты, сожжены 16 танков.
Это были критические дни для войск 62 армии. До Волги противнику оставалось 10 километров.
Командный пункт армии переместился в так называемое Царицынское подземелье.
В ответ на контратаку 62 армии противник направлял свой удар на Центральный вокзал и Мамаев курган.
«Этот удар был исключительной силы. Несмотря на громадные потери, захватчики лезли напролом. Колонны пехоты на машинах и танках врывались в город. По-видимому, гитлеровцы считали, что участь его решена, и каждый из них стремился как можно скорее достичь Волги, центра города и там поживиться трофеями».
Бой шёл уже в восьмистах метрах от командного пункта штаба армии. Пришлось собирать из штабных офицеров, роты охраны специальную группу для отражения атаки на командный пункт армии.
К счастью вовремя подоспели гвардейцы 13 стрелковой дивизии во главе с генералом А.И. Родимцевым, только что переправившимся через Волгу. Дивизия сразу же включилась в бои.
«Историки утверждают, – писал потом в своей книге «Сталинград» Чуйков, – что в великих сражениях у полководцев нередко не хватало только одного батальона, чтобы добиться решающей победы. Я думаю, что у Паулюса в эти дни было много лишних батальонов, для того чтобы разрезать 62 армию пополам и выйти к Волге. Но мужество наших бойцов сводило на нет все усилия врага».
Противник вплотную подошел к Мамаеву кургану. В центре города засели немецкие автоматчики. Противостоять возможному наступлению уже некому. Почти все полегли.
Ночью командование фронта сумело переправить на помощь защитникам города 34 и 42 гвардейские полки. Они сразу же заняли боевые порядки.
Ерёменко пишет: «14 сентября – один из наиболее критических дней в истории обороны Сталинграда. Враг бросил на город семь отборных кадровых дивизий, 500 танков, несколько сот самолетов, сосредоточил огонь более тысячи орудий. Гитлеровцы задумали пробить нашу оборону как можно в большем количестве мест, изолировать один обороняющийся участок от другого и сбросить их защитников порознь в Волгу».
Упорнейшие бои развернулись в тот день на Мамаевом кургане, на берегу Царицы, и в пригороде Минина.
«Стремясь во что бы то ни стало добиться успеха, враг применял самые коварные методы борьбы. Он менял направления своих ударов, пытаясь ввести нас в заблуждение, перекрашивал свои танки под цвет советских и изображал на них пятиконечные звезды.
15 сентября началось новое массированное наступление на вокзал и Мамаев курган. Чуйков пишет: «Бой сразу принял для нас тяжёлый характер. Не успели прибывшие ночью свежие части Родимцева осмотреться и закрепиться, как сразу были атакованы превосходящими силами врага.
Особенно ожесточённые бои развернулись у вокзала и в пригороде Минина. Четыре раза в течение дня вокзал переходил из рук в руки и к ночи остался у нас».
Автоматчики противника просочились по реке Царица к железнодорожному мосту и обстреливали командный пункт армии. Охрана командного пункта армии снова вступила в бой.
За Мамаев курган, который занимает господствующее положение над всем городом, развернулись особенно ожесточённые бои.
«В общей сложности за 14–15 сентября немцы потеряли восемь – десять тысяч человек и 54 сожженных танка. Наши части тоже понесли большие потери в живой силе и технике и отошли. Когда я говорю: «Части понесли большие потери и отошли», – это не значит, что люди отходили организованно, с одного рубежа обороны на другой. Это значит, что наши бойцы (даже не подразделения) выползали из-под немецких танков, чаще всего раненые, на следующий рубеж, где их принимали, объединяли в подразделения, снабжали боеприпасами и снова бросали в бой».
По слову защитников города «Земля у Волги, на улицах города, в садах и парках стала скользкой от крови, и гитлеровцы скользят по ней, как по наклонной, к своей гибели».
В эти тяжёлые дни городской комитет обороны обратился к защитникам Сталинграда с призывом отстоять город. «Лучше смерть в бою, чем позорное рабство. Не посрамим чести родного Краснознаменного Сталинграда! Вместе с мужественными войсками Красной Армии отстоим от фашистских мерзавцев наш родной город».
В свою очередь генерал В.И. Чуйков обратился к своим воинам «За Волгой для нас земли нет».
Эти сентябрьские дни для сталинградцев были очень трудными. Противник, не считаясь ни с чем, прорывался через развалины всё ближе к Волге. Казалось, что людям уже невозможно выдержать этот напор. Но бойцы 62 и 64 армий превратив руины города в сплошную неприступную крепость, отбивали атаки из последних сил.
Немцам удалось захватить Мамаев курган. Необходимо было, во что бы то ни стало его вернуть.
Советские полки атаковали высоту в развернутом строю. Враг открыл ураганный артиллерийский и минометный огонь, бомбардировал с воздуха. Сквозь шквал огня во вражеские окопы ворвался батальон капитана Кирина. После рукопашной схватки сопротивление врага было сломлено. Одновременно наши воины, преодолевая крутой северо-восточный склон, прорвались к самой вершине кургана. Первым достиг высоты взвод лейтенанта Вдовиченко. В рукопашном бою он геройски погиб. Из тридцати бойцов взвода осталось шестеро. Отважная шестерка, захватив вражеские позиции, стойко удерживала их, пока не подоспела подмога.
Отвоевав Мамаев курган, наши воины отбили несколько попыток немцев вернуть его.
«В военной истории, – пишет В.И. Чуйков, – верхом упорства считаются случаи, когда объект атаки – город или деревня – переходит несколько раз из рук в руки». Таким объектом на южной окраине города стало здание элеватора. Здесь несколько дней не прерываясь шли бои. Даже отдельные этажи хранилища по нескольку раз переходили из рук в руки. Полковник Дубянский докладывал Чуйкову по телефону: «Обстановка изменилась. Раньше мы находились наверху элеватора, а немцы внизу. Сейчас мы выбили немцев снизу, но зато они проникли наверх, и там, в верхней части элеватора, идёт бой».
Участник боя за элеватор, командир пулеметного взвода Андрей Хозяинов вспоминал: «Бой разгорался внутри здания. Мы чувствовали и слышали шаги и дыхание вражеских солдат, но из-за дыма видеть их не могли. Бились на слух».
Вечером подсчитали боеприпасы. Оказалось, что патронов на ручной пулемет осталось полтора диска, на автомат по 20, на винтовку по 10 штук.
«Обороняться с таким количеством боеприпасов было невозможно. Мы были окружены. Решили пробиваться на южный участок, в район Бекетовки, так как с восточной и северной сторон элеватора курсировали танки противника.
В ночь на 21 сентября под прикрытием одного ручного пулемета мы двинулись в путь. Первое время дело шло успешно, фашисты тут нас не ожидали. Миновав балку и железнодорожное полотно, мы наткнулись на минометную батарею противника, которая только что под покровом темноты начала устанавливаться на позиции.
Помню, мы опрокинули с ходу три миномета и вагонетку с минами. Фашисты разбежались, оставив на месте семь убитых минометчиков, побросав не только оружие, но и хлеб, и воду. А мы изнемогали от жажды. «Пить! Пить!» – только и было на уме. В темноте напились досыта. Потом закусили захваченным у немцев хлебом и двинулись дальше. Но, увы, дальнейшей судьбы своих товарищей я не знаю, ибо сам пришел в память только 25 или 26 сентября в тёмном сыром подвале, точно облитый каким-то мазутом. Без гимнастерки, правая нога без сапога. Руки и ноги совершенно не слушались, в голове шумело».
16 сентября Чуйков доложил руководству фронта, что армия обескровлена, резервов нет, а противник вводит в бой свежие части. В распоряжение армии были направлены 92 стрелковая и 137 танковая бригады.
В эти дни враг занял Купоросное, и войска 62 армии оказались теперь отрезанными от соседей не только с севера, но и с юга и были вплотную прижаты к Волге.
Командующий фронтом А.И. Ерёменко писал: «К 18 сентября в Сталинграде обстановка ещё более осложнилась. Противник продолжал ожесточённые атаки, пытаясь уничтожить наши войска и захватить центральную часть города. Чтобы облегчить положение 62 армии, войскам Сталинградского фронта было приказано организовать на своём левом крыле ещё один контрудар по противнику; цель контрудара – нанести поражение противнику в районе Гумрак, Городище и соединиться с 62 армией».
Южную часть Сталинграда защищала 64 армия. Вот что пишет Ерёменко о командующем этой армии: «Нельзя не сказать здесь несколько слов о командире 64 армии генерал-майоре М.С. Шумилове. Армия под его командованием сыграла исключительно большую роль в Сталинградском сражении. Её упорство и активность в обороне, её маневренность и подвижность на поле сражения причинили врагу множество неприятностей, нанесли ему большой урон, опрокинули многие расчеты противника, помогли сорвать не один из назначенных Гитлером сроков захвата Сталинграда. Наступая на участке 64 армии, Гот, что называется, обломал свои танковые «клинья». Армии удалось удержать в своих руках высоты, расположенные южнее Сталинграда, что сыграло существенную роль в устойчивости обороны города в целом. … Товарищ Шумилов хорошо умел организовать бой, взаимодействие в нём родов войск и твёрдо держал управление в своих руках. Ни при каких условиях не поддавался панике».
Ерёменко особенно выделял, что доклады Шумилова в ходе Сталинградской битвы всегда были исчерпывающи и объективны, а его смелые, чёткие решения были всесторонне продуманы и говорили о высоком оперативном умении.
«Взаимоотношения с подчинёнными он строил на суровой, но справедливой требовательности и отеческой заботе об их нуждах.
Припоминаю, как в особо трудные минуты он говорил спокойным баском: «Духом не падаем, товарищ командующий, прошу о нас не беспокоиться, задачу выполним».
Эта уверенность командарма передавалась каждому воину армии. И они действительно стояли насмерть.
В летописи Сталинградской битвы дни 21 и 22 сентября выделяются особо. Сразу пять вражеских дивизий повели одновременно штурм в центре города и у Мамаева кургана.
22 сентября немецкая пехота при поддержке танков предприняла ряд напористых атак на позиции 37 стрелковой дивизии.
Позже состоялся разговор командующего фронтом с командиром гвардейцев о боях за Сталинградский тракторный завод. «Взволнованный, правдивый рассказ командира этой дивизии генерал-майора Жолудева заставил нас вновь пережить тяжесть этой утраты.
– Как же всё-таки отдали вы противнику завод? – спрашивал я Жолудева, стремясь за напускной строгостью скрыть свое волнение.
– Товарищ, командующий, – отвечал он глухо, смотря прямо мне в глаза и с трудом поднимая тяжелые от усталости веки, – задачу свою дивизия выполняла честно, ни на шаг не отступила, большинство солдат и офицеров погибли, в соединении осталось всего несколько сот человек. Больше тысячи самолетов бомбили наши боевые порядки, в атаку на нас шло до полутора сотен танков, а за ними – пехота, волна за волной. Ведь никто не оставил своих позиций.
Жолудев замолчал. Мне показалось, что он смахнул слезу. Молчал и я. Да и что можно было сказать? Упрекать? Но разве можно было упрекать героев, честно выполнивших свой долг?
Я только и мог сказать:
– Да, война неумолима. Враг жесток».
Генерал-майор Виктор Григорьевич Жолудев погиб в июле сорок четвёртого под Волковыском, освобождая Белоруссию. Звание Героя Советского Союза ему было присвоено посмертно.
Вновь слово А.И. Ерёменко: «Осень. Начались наиболее тяжёлые дни – уличные бои в Сталинграде. Гитлеровская ставка, неистовствуя, безжалостно гнала свои войска на верную гибель, стремясь сбросить героических защитников Сталинграда в Волгу и овладеть городом. Враг спешил. Приближалась русская зима, которая так страшила гитлеровцев, и они дрались с особенным ожесточением и упорством».
Обстановка на лини обороны 62 армии всё более ухудшалась. Связь с основной базой обеспечения, которая находилась за Волгой, нарушилась. Переправы были под непрерывным огнем артиллерии и минометов противника. «В распоряжении войск армии оставалась крайне ограниченная территория, простреливавшаяся всеми видами огня, вплоть до пулеметного. Маневрировать в этих условиях было необычайно трудно.…
Вражеская пропаганда вновь затрубила о скором падении города, о выполнении фашистскими войсками их главной задачи в кампании 1942 года».
9 ноября Адольф Гитлер произнес в мюнхенской пивной перед «старой гвардией» свою традиционную ежегодную речь: «Я хотел добраться до Волги. … Это лишь дело случая, что данный город носит имя самого Сталина. Я хотел захватить этот район, и мы его захватили, хотя и остался ещё небольшой его участок. Сейчас некоторые спрашивают: «Почему вы не действуете быстрее?» Потому что я не хочу иметь там второй Верден, а намерен сделать это с помощью небольших штурмовых отрядов. Время при этом не играет никакой роли».
В это время не штурмовые отряды, а отборные германские армии и присланные им пополнения застряли в нескольких километрах от заветной цели.
В Сталинград было переправлено через Волгу более шести доукомплектованных советских дивизий. К этому времени от первоначального состава 62 армии, по сути, ничего не осталось.
В тоже время противник развернул новое наступление в надежде на этот раз обязательно покончить со Сталинградом. Дни и ночи не прекращались бои на улицах города, в домах, на берегу Волги – везде и всюду. Наши бойцы остались лишь на небольших «островках» Сталинграда. Несколько раз противник пробовал ликвидировать последние очаги обороны, но безрезультатно. К этому времени и он был измотан до предела. С июля по ноябрь в сражениях у Дона, Волги и в Сталинграде вермахт потерял до 700 тысяч человек, более тысячи танков, свыше 2 тысяч орудий и минометов, 1400 самолетов.
Инициатива в Сталинградском многомесячном сражении постепенно стала переходить в наши руки. И хотя ожесточённые атаки противника продолжались изо дня в день, они были похожи на последние судорожные усилия смертельно раненного зверя.
Достойно восхищения мужество, стойкость и умение русского солдата, отстоявшего последние пяди волжского берега в некогда цветущем городе. Отборные части германского вермахта так и не смогли пройти несколько километров Сталинградской земли, чтобы сбросить в Волгу его защитников.
Теперь решающий удар был за Красной армией.
Наступал долгожданный момент. Началась подготовка крупного контрнаступления нашей армии.
ПРОДОЛЖЕНИЕ
Контрнаступление. К 80-летию Сталинградской битвы. Владимир Анищенков
05.01.2023
Подготовка контрнаступления. Г.К. Жуков, назначенный в эти дни заместителем Главнокомандующего, пришёл к выводу, что наиболее боеспособные в вермахте 6 армия Паулюса и 4 танковая армия Гота, втянувшись в изнурительные бои в Сталинграде, не в состоянии завершить операцию и увязли там.
К этому времени закончилась подготовка крупных стратегических резервов, имевших на вооружении новейшую боевую технику.
Начальник Генерального штаба А.М. Василевский вспоминал, что после принятия предварительного решения о контрнаступлении ему и Г.К. Жукову было предложено выехать под Сталинград и тщательно изучить направления наших будущих ударов по противнику.
Эта работа была завершена в конце сентября. Тогда же основные положения плана наступательной операции, получившей наименование «Уран», были составлены.
Об этом же во время оборонительных боёв за город думал и командующий Сталинградским фронтом А.И. Ерёменко. В одном из переговоров по ВЧ с Верховным он спросил: «Товарищ Сталин, не пора ли начать подготовку для «переселения», и на севере и на юге условия для этого созревают? – Хорошо, товарищ Еременко, – ответил И.В. Сталин, – подумаем над вопросом подготовки «переселения».
Ставкой было решено Сталинградский фронт переименовать в Донской, а Юго-Восточный — в Сталинградский. Командовать Донским фронтом был назначен К.К. Рокоссовский.
Константин Константинович вспоминал: «В сентябре я опять был вызван к ВЧ и уже заранее подготовил ответ, что могу отправить последний оставшийся во фронте 16 танковый корпус, но, к моему удивлению, Сталин ничего не потребовал, а стал интересоваться делами на нашем фронте, и после краткого моего доклада о полном затишье, задал вопрос: не скучно ли мне здесь в связи с такой обстановкой? Получив утвердительный ответ, он велел мне прибыть в Москву».
В Ставке Г.К. Жуков в общих чертах ознакомил его с обстановкой и задачей нового фронта.
Рокоссовский писал о подготовке контрнаступления: «Многое делалось, чтобы ввести противника в заблуждение. Мы попытались убедить его, что собираемся наступать в междуречье, и вели здесь наиболее активные действия. А на остальных участках фронта имитировались усиленные работы по возведению укреплений. ... Всякое передвижение войск в те районы, откуда им предстояло действовать, производилось только ночью, с соблюдением всех мер маскировки».
В состав Сталинградского фронта (бывший Юго-Восточный), которым командовал генерал А.И. Еременко, вошли 62 армия генерала В.И. Чуйкова, 64 армия генерала М.С. Шумилова, 57 армия генерала Ф.И. Толбухина и 51 армия генерала Н.И. Труфанова.
На должность командующего вновь создаваемого Юго-Западного фронта был назначен генерал-лейтенант Н.Ф. Ватутин, ранее возглавлявший Воронежский фронт.
Сталинградский фронт должен был наносить удар из района Сарпинских озёр. Донской активными действиями сковывать в междуречье Волга-Дон максимум неприятельских сил. Юго-Западный фронт наступать с плацдармов на южном берегу Дона.
Таким образом, планировались два мощных удара по флангам сталинградской группировки противника с целью её окружения и уничтожения.
19 ноября 1942 года началось историческое сражение, уничтожившее крупную и наиболее боеспособную группировку врага.
«Сплошной туман скрывал от нас поле сражения, – вспоминал К.К. Рокоссовский. – Не помогали никакие оптические приборы, а в них недостатка на нашем наблюдательном пункте не ощущалось. Молочная пелена лишь озарялась вспышками разрывов. … Рокочущий гул не стихал ни на миг. Но вот грохот разрывов переместился в глубину. Значит, наступил момент переноса огня. До нашего слуха долетело дружное "ура". Залязгали гусеницы танков. Началась атака. Невольно мы переглянулись. У всех находившихся на НП возникла одна мысль: удастся ли прорвать вражеские укрепления..?. Вскоре огонь противника заметно ослабел, шум боя стал всё больше удаляться в глубину».
Все попытки противника помешать продвижению наших войск оказались запоздалыми. Его танковые и моторизованные соединения, перебрасываемые из района Сталинграда к месту образовавшегося прорыва, вводились в бой по частям и, попадая под удары наших превосходящих сил, терпели поражение.
Вот как описывает начало наступления А.И. Ерёменко: «В результате ожесточённого боя фланговые дивизии 64 армии и дивизии первого эшелона 57 армии прорвали оборону противника и вышли на рубеж высот 112 и 110. Противник здесь за несколько часов потерял до 1000 человек и почти всю артиллерию».
Ударная группировка 51 армии, разгромив противостоящие румынские дивизии, вышла на рубеж Кош-Васильев.
На третий день наступления позвонил Сталин и спросил, правда ли, что взята станция Кривомузгинская. На положительный ответ он сказал: «Это очень хорошо! Завтра вам следует соединиться с Юго-Западным фронтом, войска которого подошли к Калачу. Уставным "слушаюсь" принял я к исполнению приказ Верховного Главнокомандующего».
Германское командование, стремясь не допустить соединения войск Сталинградского и Юго-Западного фронтов, срочно направило в район Калача две танковые дивизии. Но после стремительного наступления наших войск 23 ноября у города Калач кольцо окружения замкнулось.
Первыми встретились 4 механизированный корпус генерала Вольского (Сталинградский фронт) и 4 танковый корпус генерала Кравченко (Юго-Западный фронт). Одновременно в тот же район подошел и 26 танковый корпус генерала Родина.
Встреча советских войск у города Калач.Двадцать две дивизии врага оказались зажатыми в тесном кольце. Известие об окружении противника с быстротой молнии облетело войска фронтов. Радости не было предела.
Главные силы Юго-Западного фронта продолжали наступать, создавая внешний фронт окружения. Сталинградский фронт, оставив три армии для блокировки и уничтожения окруженного противника, остальными силами тоже продолжал двигаться вперёд, отодвигая внешний фронт как можно дальше от котла. Ликвидация окруженных в районе Сталинграда немецких армий была возложена Ставкой на войска Донского и Сталинградского фронтов. Они приступили к выполнению этой задачи с ходу, не прекращая наступления.
Весь мир затаив дыхание, следил за гигантской битвой, развернувшейся на берегах Волги.
Значение Сталинградского наступления было вскоре оценено нашими союзниками. Английская газета «Стар» указывала: «Ноябрь – это месяц, в течение которого пошатнулось много гитлеровских надежд. Сталинград поднялся, как привидение, и если мешок, в котором, по-видимому, оказалась огромная гитлеровская армия, стоявшая под Сталинградом, будет закрыт, тогда Германия окажется перед военным поражением».
Американская «Нью-Йорк геральд Трибюн»: «За последние две недели внимание американцев концентрировалось главным образом на событиях в Северной Африке и южной части Тихого океана. Однако недавние сообщения Совинформбюро напомнили о том, что в течение уже полутора лет Красная Армия выносит на себе основное бремя борьбы с германскими армиями и, таким образом, сделала возможным мобилизацию и развертывание англо-американской мощи».
Последние дни ноября наши усилия были направлены с одной стороны, чтобы сжать кольцо окружения, с другой, чтобы создать внешний устойчивый фронт.
Разгром группировки Манштейна. 24 ноября Гитлер, отклонив предложение командующего 6 армией Ф. Паулюса прорываться в юго-восточном направлении, приказал удерживать Сталинград в ожидании помощи извне. Немецкие войска, действовавшие против внешнего фронта окружения, были объединены в группу армий «Дон» (командующий генерал-фельдмаршал Э. Манштейн).
12 декабря ударная группировка «Гот» перешла в наступление от Котельниковского на Сталинград. Используя значительное превосходство в силах, враг оттеснил наши войска за реку Аксай. Но здесь его наступление было остановлено. Вскоре наступление продолжилось. На реке Мышкове враг вновь был остановлен. Путь ему преградили 2-я гвардейская армия (командующий Р.Я. Малиновский) и 51-я (командующий Н.И. Труфанов). До окруженных немецких войск оставалось всего сорок километров.
16 декабря началось наступление войск Юго-Западного фронта для разгрома противника на Среднем Дону и выхода в тыл наступавшей группировки. В течение трехдневных ожесточенных боёв оборона врага была прорвана. 8-я итальянская армия и немецкая оперативная группа «Холлидт» были полностью разгромлены.
2-я Гвардейская армия нанесла серьёзное поражение немецкой ударной группировке «Гот» и отбросила её к Зимовникам, отодвинув внешний фронт окружения на двести километров. Тем самым угроза прорыва кольца была ликвидирована.
7 января 1943 года советское командование предъявило окружённым немецким войскам ультиматум о капитуляции. Гитлер не разрешил сдачу и приказал славной 6-й армии продолжать сопротивление.
Немецким командованием было налажено снабжение окружённых войск воздушным транспортом, как это было ранее в Демянском котле. Поначалу немцам удавалось совершать к окружённым войскам более ста вылетов в сутки. Но по мере продвижения на запад советских войск им пришлось перемещать базы снабжения всё дальше от войск Паулюса. Для борьбы с самолётами противника советская авиация применила воздушное патрулирование и «свободную охоту».
Немецкий историк Ганс Дёрр подсчитал потери Люфтваффе в этой операции. 480 самолётов и 1000 человек лётного состава. Это самые большие потери со времён воздушной операции против Англии.
10 января началась ликвидация Сталинградского котла войсками Донского фронта (операция «Кольцо»). В это время численность окружённой немецкой группировки составляла 250 тысяч солдат и офицеров.
Основной удар наносила 65-я армия генерала П.И. Батова. Враг упорно сопротивлялся, но советские войска сумели рассечь группировку на две части. У Мамаева кургана наступавшие с разных сторон войска соединились. Об этом в книге «О походах и боях» пишет Павел Иванович Батов: «Утром 26 января мне доложили, что передовые батальоны дивизий Вахрамеева и Глебова, танкисты Якубовского вместе с частями 21-й армии соединились в районе поселка "Красный Октябрь" с гвардейской дивизией Александра Ильича Родимцева. Это была волнующая встреча. Герои Дона радостно обнимали доблестных защитников волжской твердыни, пять месяцев выдерживавших сильнейшие удары фашистских полчищ. Гвардии капитан А. Гущин от имени 13-й гвардейской дивизии торжественно преподнес нашему представителю, гвардии капитану П. Усенко, Красное знамя. На алом полотнище надпись: "В знак встречи 26.1.1943 года"».
К.К. Рокоссовский и П.И. Батов на позиции
31 января была ликвидирована южная группа. Её остатки во главе с Паулюсом сдались в плен.
В кабинет командующего 64-й армии М.С. Шумилова ввели немецких генералов Паулюса, Шмидта и Адама. «Шумилов с большим интересом смотрел на стоявшего перед ним генерал-фельдмаршала, одного из тех, кто непосредственно разрабатывал план "Барбаросса". Все трое вошедших подняли правую руку в нацистском приветствии со словами "Хайль Гитлер!". Михаил Степанович достаточно резко ответил, что здесь нет Гитлера, а перед ними командование 64-й армии, войска которой их пленили, и потому, сказал он: "Извольте приветствовать так, как положено2. Вошедшие в кабинет командующего 64-й армией пленные военные подчинились».
Шумилов попросил их предъявить личные документы. Паулюс протянул командарму солдатскую книжку, заявив, что он солдат германской армии. На это Шумилов ответил, что он, являясь солдатом Красной армии, занимает в её рядах определенную должность, после чего Паулюс предъявил ему удостоверение командующего 6-й армией. Затем Шумилов попросил его подтвердить ставшую ему известной информацию о том, что Паулюсу присвоено звание генерал-фельдмаршала. На этот вопрос ответил Шмидт, сообщив, что по радио был получен приказ Гитлера о присвоении Паулюсу звания генерал-фельдмаршала. Командарм уточнил, может ли он об этом повышении Паулюса в звании доложить советскому Верховному командованию. Последовал короткий ответ: «Да».
.jpg)
Допрос фельдмаршала Паулюса в штабе М.С. Шумилова
Шумилов потребовал от Паулюса отдать приказ Северной группировке немецких войск прекратить огонь во избежание лишних жертв. Однако Паулюс вновь повторил, что он ею не командует и отдать подобный приказ не может. На вопрос о том, почему не был принят ультиматум о прекращении сопротивления, Паулюс ответил: «Русский генерал поступил бы так же, как и я. Я имел приказ драться и не должен был нарушать этот приказ».
По окончании допроса пленных пригласили на обед. За столом Паулюс весьма осторожно прикасался и к содержимому бокала, и к еде. На вопрос Шумилова, почему фельдмаршал так осторожен к пище, Паулюс ответил, что за последнее время он очень мало ел и сейчас боится перегрузить желудок.
Вслед за Паулюсом в штаб 64-й армии были доставлены девять гитлеровских генералов во главе с командующим Южной группой генералом Ф. Роске.
После войны на вопрос, какие чувства владели вами в эти минуты, Михаил Степанович Шумилов ответил, что самое трудное позади. «Будут ещё десятки и сотни ожесточённых схваток, но тяжелее уже не будет. После всего пережитого мы стали покрепче духом, умнее. Противник теперь перед нами – битый, основательно битый. Это мы все почувствовали».
2 февраля было покончено с северной группой генерал-полковника Карла Штрекера. На этом Сталинградская битва завершилась.
В ходе операции «Кольцо» в плен были взяты 24 генерала Шестой ударной немецкой армии.
Всего же в сталинградском котле были пленены 90 тысяч солдат и 2500 офицеров Вермахта. Трофеями советских войск стали 5700 орудий, 1300 миномётов, 12700 пулемётов, 156 тысяч винтовок, 10 тысяч автоматов, 700 самолётов, 160 танков и 3 бронепоезда.
Капитулировали 20 немецких дивизий: 14, 16 и 24 танковые, 3, 29 и 60 моторизованные пехотные, 100 егерская, 44, 71, 76, 79, 94, 113, 295, 297, 305, 371, 376, 384, 389 пехотные дивизии. Кроме того, сдались румынские кавалерийская и пехотная дивизии, а также егерский хорватский полк.
Вне котла были разгромлены ещё 5 дивизий и танковый корпус.
Исход Сталинградской битвы вызвал растерянность и замешательство в странах Оси. Начался кризис профашистских режимов в Италии, Румынии, Венгрии, Словакии. Резко ослабло влияние Германии на её союзников. В политических кругах Турции усилилось стремление сохранить нейтралитет и не вступать в войну с Советским Союзом.
В результате поражения перед Германией встала проблема восстановления потерь, понесённых в технике и людях.
Генерал Г. Тосмас констатировал, что потери равнозначны количеству боевой техники 45 дивизий из всех родов войск и равны потерям за весь предыдущий период боёв на советско-германском фронте.
Геббельс в конце января 1943 года заявил: «Германия сможет выдержать атаки русских лишь в том случае, если ей удастся мобилизовать свои последние людские резервы».
В Германии после поражения в Сталинграде был объявлен трёхдневный траур.
Немецкий генерал Курт фон Типельскирх в книге «История Второй Мировой Войны» оценивает поражение под Сталинградом следующим образом: «Результат наступления оказался потрясающим: одна немецкая и три союзных армии были уничтожены, три другие немецкие армии понесли тяжёлые потери. По меньшей мере пятидесяти немецких и союзных дивизий больше не существовало. Остальные потери составляли в общей сложности ещё двадцать пять дивизий. Было потеряно большое количество техники — танков, самоходных орудий, легкой и тяжелой артиллерии и тяжелого пехотного оружия. … Потери в личном составе следовало считать очень тяжелыми, тем более, что противник, если он даже и понёс серьёзные потери, всё же располагал значительно большими людскими резервами. Престиж Германии в глазах её союзников сильно пошатнулся. Поскольку одновременно и в Северной Африке было нанесено непоправимое поражение, надежда на общую победу рухнула. Моральный дух русских высоко поднялся».
Франклин Рузвельт в послании И.В. Сталину 5 февраля 1943 года назвал Сталинградскую битву эпической борьбой, решающий результат которой празднуют все американцы.
17 мая 1944 года он прислал Сталинграду грамоту: «От имени народа Соединённых Штатов Америки я вручаю эту грамоту городу Сталинграду, чтобы отметить наше восхищение его доблестными защитниками, храбрость, сила духа и самоотверженность которых во время осады с 13 сентября 1942 года по 31 января 1943 года будут вечно вдохновлять сердца всех свободных людей. Их славная победа остановила волну нашествия и стала поворотным пунктом войны союзных наций против сил агрессии».
Король Великобритании Георг VI прислал Сталинграду дарственный меч, на клинке которого на русском и английском языках выгравирована надпись: «Гражданам Сталинграда, крепким, как сталь, — от короля Георга VI в знак глубокого восхищения британского народа».
.jpg)
Меч Сталинграда
Ганс Дёрр писал: «Для Германии битва под Сталинградом была тягчайшим поражением в её истории, для России — её величайшей победой. Под Полтавой (1709) Россия добилась права называться великой европейской державой, Сталинград явился началом её превращения в одну из двух величайших мировых держав».
До этого высокая боевая выучка германского вермахта ни у кого не вызывала сомнения и позволяла выходить победителем во всех сражениях Второй мировой войны, за исключением Московского, то теперь наш солдат научился бить эту отлаженную военную машину. Если раньше немцам удавалось захватывать наши войска в окружение, а самим успешно из него выходить, то теперь в гигантском котле были «переварены» лучшие германские подразделения. Стратегическая инициатива перешла в руки советского командования. Воины почувствовали моральное превосходство над сильным и коварным врагом.
Ко всему этому можно добавить, что Сталинград стал великим символом славы Русской армии. Сталинградская битва изменила не только ход Великой Отечественной войны, но и развитие мировой истории.
Медаль «За оборону Сталинграда» получили 759 561 человек.
.gif)
Титеев Дмитрий08-02-2023 21:27:01
Благодарю автора за основательно подобранный материал.
Приказ 227 Сталина, является очень важным свидетельством истинной сущности сталинизма, какой она была в реальности, вопреки, столь распространеному в наше время, мифу, о положительной роли в истории "отца народов".
Этот документ, имеющийся в открытом доступе, написанный простым языком и несущий в себе, достаточно понятную мысль, может стать хорошим подспорьем, для осознания той трагедии, которая коснулась нашего народа, во время правления Сталина.
Если, конечно, это осознание, действительно нужно, современным поколениям людей.
Сегодня всё больше растёт тенденция, закрывать глаза на ошибки, за которые народ платил огромную цену.
Но вот, сам Сталин, откровенно говорит о своих просчетах и это не единственное, его, такое откровенное высказывание.
Вот выдержка из известного тоста, произнёсенного И. В. Сталиным, на кремлёвском приёме, 24 мая 1945 года:
"У нашего правительства было немало ошибок, были у нас моменты отчаянного положения в 1941—1942 годах, когда наша армия отступала, покидала родные нам села и города Украины, Белоруссии, Молдавии, Ленинградской области, Прибалтики, Карело-Финской республики, покидала, потому что не было другого выхода."
Как говорится, без комментариев.
Кто - то хочет жить, миражами, а кто-то - знать правду.
Знать правду, что бы не повторились, подобные ошибки в будущем.
Ошибки Сталина, не умаляют подвиг советского народа.
Надеюсь, он не будет забыт.
Ещё раз, СПАСИБО автору, за объективную статью про Сталинград.
ВНИМАНИЕ:
В связи с тем, что увеличилось количество спама, мы изменили проверку. Для отправки комментария, необходимо после его написания:
1. Поставить галочку напротив слов "Я НЕ РОБОТ".
2. Откроется окно с заданием. Например: "Выберите все изображения, где есть дорожные знаки". Щелкаем мышкой по картинкам с дорожными знаками, не меньше трех картинок.
3. Когда выбрали все картинки. Нажимаем "Подтвердить".
4. Если после этого от вас требуют выбрать что-то на другой картинке, значит, вы не до конца все выбрали на первой.
5. Если все правильно сделали. Нажимаем кнопку "Отправить".