Сказки старого кедра. Часть I. В.Г.Кушнаренко-Суртаева
Девочка прибегала к кедру, едва удавалось вырваться из дома. Бегать к нему было недалеко, но она не хотела, чтобы кто-нибудь знал об этом её потаенном месте и всегда сначала убеждалась, что ее никто не видит. А таиться ей было необходимо. Ведь кедр молчит, если она здесь не одна.
Все началось год назад. Любознательная душа девочки искала необычного. Никто и не подозревал, что эта чертёнок-девчонка, одновременно сорванец и недотрога, нуждалась в одиночестве. Чтобы думать.
Не однажды над ней подтрунивали и даже бранили, если она задумывалась на виду у домашних, и она стала искать тихие места, где ее никто не мог увидеть и высмеять.
Год назад она случайно оказалась возле Старого Кедра. Кругом росли сплошной стеной другие кедры, кусты черемухи и высокие пучки. Они надежно скрывали ее от посторонних глаз.
Задумавшись, девочка не почувствовала прикосновение хвойной руки кедра, погладившего ее растрепанные волосы, но кедр стал шептать ей ласковые слова, как это делают старые люди, когда обращаются к маленьким детям. Девочка прислушалась:
- Ты уже не первый раз приходишь сюда. Тебе неуютно в большом, широком мире?
- Да. Но откуда ты знаешь?
- Сердцем чувствую.
- У тебя есть сердце?! – удивилась девочка.
- Конечно. Только не все хотят об этом знать.
- О! … Но я же сорванец! Я же могу выболтать об этом людям! Зачем ты сказал мне…
- Ты живая и говорливая. Это верно. Но верно и то, что ты ищешь отдыха, может быть даже от самой себя.
- Нет, я люблю думать.
- Это одно и тоже, - ласково погладил девочку по голове кедр, - Приходи ко мне, девочка. И, если хочешь, я расскажу тебе свои сказки.
Девочка от радости не могла вымолвить ни слова. Она прижалась к толстому стволу и заплакала. Впервые ее слезы были светлыми и благодарными. С тех пор она спешила сюда, где взрослела душой, испытывая необъяснимое чувство причастности ко всему, о чем поведал ей Старый Кедр.
КАРА-БАЛА
Это было много лет назад. В аиле охотника раздался крик младенца, который только что родился. Отец взял его на руки и весело засмеялся:
- О! Кара балам! Совсем черный ребенок! Спасибо, жена! – и поцеловал ее сына.
- Так и назовем нашего мальчика, - сказала слабым голосом мать и нежно приняла его в свои руки от мужа.
А охотник отправился в тайгу, чтобы найти подходящий росток кедра и посадить его у аила. Он принес совсем крохотную кедрушку, взрыхлил место и бережно посадил. Потом оградил от случайностей плетёной корзинкой и сказал:
- Расти, Кара-Бала! Будь братом моему сыну, моему первенцу. - Так меня и зовут с тех пор – Кара-бала.
- Ты теперь уж стар для имени Бала, но все равно очень интересно, - засмеялась девочка, прижимаясь щекой к дереву.
МАЛЬЧИК КАРА-БАЛА
Мы и впрямь росли, как братья с моим тезкой. Его цепкие ручёнки хватались за меня, чтобы встать, когда он учился это делать, но я был слишком мал, чтобы поддержать его. Один раз он выдернул меня из земли и громко заплакал. Его мать прибежала и увидела меня в его ручёнке. Она не стала его наказывать, а бережно посадила меня на старое место. Мой братец тоже, как мама, прихлопывал землю, как мог. И я почти не болел от этой пересадки.
Каждый день он поил меня родниковой водой, произносил слова, которым учился сам, а я шуршал ему свои сновидения. Так мы и росли, не разлучаясь надолго. Много позднее мы стали замечать, что я догнал, а потом и перегнал ростом своего брата-человека. Он уже задирал голову, чтобы обменяться со мной улыбками приветствия.
Он рос, мужал и, наконец, стал уходить в тайгу на охоту со своим отцом. Крепкие руки натягивали тетиву лука, и меткие стрелы доставали белок, соболей, маралов.
Большая веселая семья моего названного брата ела досыта мяса, а рядом со мной подрастал целый лес кедрушек, посаженных отцом в честь рождения детей.
Кара-Бала и я прожили двадцать зим, когда рядом построили еще один аил. В нем поселился мой брат со своей молоденькой женой.
И тогда я услышал песню. Это первая песня, которая прозвучала у моих ветвей. Я полюбил жену друга Аяну, как любил его.
Но недолго звучал чудный голосок в охотничьем аиле. Однажды ночью я заметил людей, которые, потаясь, шли к нашему стойбищу. Я шумел, как мог, я сгибался, чтобы достать до аила, я хлестал ветвями по его бокам, но у людей с чистой совестью сон безмятежен и крепок. И меня никто не услышал.
Пришлые люди ворвались в оба аила. Я слышал удары и стоны. Я слышал предсмертные крики людей. Я слышал битву Кара-Балы с несколькими злодеями. А потом я видел, как чужаки унесли связанную Аяну.
Больше в аилах никогда не звучали голоса.
- Зачем ты рассказал мне эту страшную сказку, Кара-Бала? Я боюсь!
- Не бойся, девочка. Но помни, что добро и зло ходят рядом. Я хочу рассказать тебе про Аяну.
- Так ты встретился с нею?
АЯНА
- Да, я встретился с нею через много зим. Аилы уже сгнили, покрылись травою и опавшей хвоёй от наших шуб.
Однажды осенью двое приехали на лошадях, спешились и присели у моих корней, как ты сейчас.
Голос женщины заставил меня встрепенуться. Я всмотрелся в ее лицо и узнал. Да, девочка моя родная, это была она. Аяна. Одежда ее была покроя пожилых женщин, но взгляд ее живых глаз и голос остались прежними.
Она обратилась к своему спутнику:
- Кара-Бала! Я привела тебя сюда через двадцать лет. Здесь погиб твой отец. Здесь погибли все твои родичи по отцовской линии. Но этот кедр, что приютил нас, носит имя твоего отца, как и твое тоже. Он друг твоего отца.
От ее слов мне стало и тепло и горько. Я не забыл своего брата. И рад встрече с его сыном. Я зашумел ветвями, приветствуя их, и Аяна засмеялась:
- Вот видишь, он принимает нас.
- Приветствую тебя, Кара-Бала, - обратился ко мне сын Аяны, вставая и низко кланяясь. От его голоса дрожь прошла по моему стволу – так напоминал он голос своего отца.
Аяна и Кара-Бала построили новый аил, и я снова стал чувствовать себя хорошо. Только Аяна все реже смеялась. Однажды она подошла ко мне и, совсем как ты, прижалась щекой к моему стволу. Я почувствовал слезы и сдерживаемые рыдания женщины.
- Кара-Бала…Я прошу тебя. Я заклинаю тебя! Сбереги моего сына. Я скоро уйду в безвременный мир. Будь ему отцом. Будь отцом моих будущих внуков и правнуков. Помни о нас…
Скоро сын похоронил мать. Он оплакивал ее у моих корней, и я навевал ему успокоение.
- Но почему она к тебе вернулась?
- О, это уже другая история.
ЫРЫСТУ
На стойбище, где жил Ырысту, жила девочка Аяна. Семья Ырысту была богатая, жадная и чванливая. Мальчишке все было позволено. Единственный сын, баловень, не мог даже представить, что красавица, нежноголосая Аяна, может полюбить охотника далекого пастбища Кара-Балу. Но она полюбила и уехала с ним в горы, в черневую тайгу, и была очень счастлива.
Ырысту, имея такое достойное имя, совсем ему не соответствовал своей черной душой.
Он собрал своих дружков, таких же никчемных людей, напоил их арачкой, накормил свежим курутом и позвал выкрасть Аяну. Но пьяные дружки посмеялись над Ырысту, говоря, что Кара-Бала отберет жену даже из-под семи замков. Тогда Ырысту решил сгубить весь род Кара-Балы. Так они и сделали.
Не знал Ырысту, что Аяна сбережет в чреве дитя своего любимого, обманет Ырысту и воспитает в сыне любовь к своему отцу.
Двадцать лет продержал в неволе Аяну убийца, но однажды перепил арачки, подавился куском мяса и умер. Только тогда Аяна и ее сын смогли вернуться в горы. Вот как это было.
- Какие печальные сказки ты мне рассказываешь, Кара-Бала!
- Трудно слушать, да, девочка?
- Да, дедушка кедр.
- Ну, что ж, расскажу тебе и весёлые.
ОХОТА
У Кара-Балы было много братьев и сестер.
- У какого, дедушка?
- У моего названного брата. Ну, так вот. Однажды отец придумал им игру. Набил негодную лисью шкуру загатом, привязал ее веревками так, словно она идет, если потянешь за одну из них.
Дети стреляют, радуются, что попадают в цель. Однажды пятилетний бутуз вышел из аила, смотрит, лиса движется. Натянул поскорее лук, выстрелил, лиса упала. Не привык малыш видеть, чтобы их забава падала, побежал посмотреть. Лиса лежит. Мальчик заподозрил неладное. Почему лиса лежит? Ведь отец сделал ее так, что в нее хоть сколько стреляй, а она не падает.
Мальчик огорчился, взял лису за заднюю ногу и поволок домой. Голову опустил. Виноватым, себя считает.
- Ата! Упала лиса. Прости меня. Сделай снова, чтобы ходила, - чуть не плача обращается сын кедр отцу. А отец увидел лису, понял, что сынок с первой добычей в аил пришёл, засмеялся, погладил по голове и говорит:
- Эта лиса будет воротником на шубе твоей матери.
Мальчик и тогда ничего не понял. Дети постарше смеются уже, а бутуз все ждет, когда его побранят.
Тут мать подошла к сыну и говорит:
- Ты, милый, живую лису убил. Случайно, да? Это твоя первая добыча, родной.
Заулыбался малыш, мужчиной себя почувствовал. Но хвастать не стал. И так знают все, что и он уже добытчик.
Девочка вздохнула. Ей захотелось пожить в этой большой дружной семье.
- Жалко, что убили их всех.
- А ты знаешь, малышка, что ты тоже из этого рода Кара-Балы?
- Правда?!
- Конечно, правда. Аяна сберегла род своего мужа. Деревня, в которой ты живешь, выросла вместе с людьми, которые пошли от сына моего друга.
- Значит и я тебе родня?
- Значит, родня, - зашумел хвоей, смеясь, Старый Кедр.
САМЫЙ ДРЕВНИЙ ЗАМЫСЕЛ
- Дедушка Кара-Бала! Ты – мудр. Скажи, что самое важное в жизни?
- Я думаю, это смерть и рождение.
- Да? – смутилась девочка.
- Послушай, что я тебе расскажу. Я роняю шишки. Ты их собираешь и лакомишься. Мои семена погибают, давая тебе пищу. Верно? Вкусно и полезно.
- Да, очень вкусно.
- Но, - продолжал кедр, - некоторые орешки попадают на землю, прорастают, и, значит, рождается новая жизнь. Верно? А что делается с орешком? Он гибнет, чтобы жил его росток. И так всегда. Семя гибнет ради рождения. Это обновление жизни растений всегда и везде. Видно, это и есть самый древний замысел природы.
- Как интересно ты говоришь, дедушка! Я бы сама не догадалась.
СОН
Маленький мальчик Аяс не любил ложиться спать.
- Бессонница ты моя! – сокрушалась мать, - Ты не можешь спать, а я очень хочу. Смотри, все уже видят свои сны.
- А у меня своего сна нету! – расстроился сын.
- Сходи к кедру Кара-Бале, он подарит тебе сон, который будет только твоим, - скрывая хитринку, посоветовала мать.
Аяс вышел из аила и подошел ко мне.
- Дедушка Кедр! Пожалуйста, подарите мне хоть на время какой-нибудь сон! – вежливо обратился мальчик.
- Я охотно подарю тебе один из моих снов навсегда, - ответил я, догадавшись о хитрости женщины, - слушай:
Далеко-далеко отсюда, через несколько рек и перевалов отсюда, живет красавица река Лажа.
Она сбегает с вершин гор ручейками чистыми и голосистыми. Когда-то Лажа была девочкой и любила взбираться на вершины гор.
Однажды она поднялась на самую высокую гору в округе и не могла сдержаться от восторга. Перед нею расстилалось голубое чудо горной красоты. Она увидела несколько озер у самого неба, в которых вода, как чистейший хрусталь, просвечивала до дна.
Лажа пыталась увидеть в ней рыбок, но их не было. Вода замерла, глядя в такое близкое бездонное небо.
Цепи ближних и дальних гор поражали взгляд девочки своим разнообразием и дикостью. Даже ей, видевшей красоту ежедневно, захотелось сохранить это в памяти навсегда. И девочка закричала в небо:
- Э-ге-ге-гей!!! Небо! Подари мне это сновидение! Я буду спать и видеть его вечно!
Небо ответило:
- Ты не можешь вечно видеть один и тот же сон. Ты человек, а он так непостоянен!
- Так придумай же что-нибудь!
- Хочешь, я превращу тебя в чудесный поток, и ты будешь видеть это чудо всегда?
- О, конечно! Обрадовалась девочка. Небо превратило ее в речку. Лажа счастлива в своем сне. Она никогда не расстаётся со своей грёзой.
- Я дарю тебе, малыш, сон Лажи. Спи и старайся увидеть красоту своего края.
- Ну, и что, этот мальчик стал спать? – спросила девочка.
- Да, представь себе. И видеть свой сон, - прошумел Старый Кедр.
ШИШКОБОЙ
- Тебе бы парнишкой родится! – сердится отец, - Ну что ты всё по кедрам лазаешь, как белка!
А я белка и есть! – не обращая внимания на воркотню отца, смеется черноглазая девушка с очень длинными косами, - только отстриги мне волосы.
- Нет!
- Ну, ата!
- Нет, я сказал!
- Они цепляются за сучки!
- А ты не лазь по деревьям!
- Папочка, миленький! Аяс сказал, что я – лучший шишкобой в семье.
- Ох, уж этот засоня Аяс! Ему лишь бы сны глядеть! Вот он тебя и похваливает, чтобы самому не лезть с прогоном за шишками.
- Папочка, отстриги волосы!
Но отец не посягнул на волосы дочки. Они были мягкие и пушистые. А еще они были духовитые от трав, которыми их мыли. Разве поднимется рука остричь такую красоту?! Но волосы дочке мешали. Это верно. Ниже колен, они цеплялись за сучья, прилипали к смоле, захлестывались вокруг тела. Даже заплетённые в косы и уложенные вокруг головы, они умудрялись цепляться и делать своей шустрой хозяйке неудобства. Голова ее становилась огромной на тонкой шее. Отец боялся за жизнь дочери и не хотел пускать ее шишкобойничать.
- Эй, Аяс! Гляди! – раздался в аиле голос девочки.
- Ой! О-ой! Кутай! Что ты делаешь? – в ужасе закричал брат.
- А вот и еще! – весело отозвался голос сестры.
- Тебя мамка побьет! – волнуется голос Аяса.
- А я на кедр заберусь! Не достанет! – хохочет сестрёнка.
Отец не выдержал и заглянул в аил. Косы девушка повесила над своей постелью, где у нее висел трофей: ветка кедра с шестью шишками. Очень редко такое встречается. Тут же зверьки из разных сучков и корешков. Осиное гнездо. Она его недавно отвоевала у ос. Уж совсем обнаглели, в аиле проходу от них не стало… И вот висят косы…
Девушка оглянулась. Отец стоял, опустив плечи, из глаз его текли слезы. Девушка испугалась.
- Ата! Ата! Не плачь! Я их к голове привязывать буду, когда буду дома!
- Ах, дочка, дочка! – только и нашёлся отец.
А девушка и впрямь была настоящим шишкобоем. Она ловко и быстро взбиралась на кедры, даже если они были не лазовые. Легкая, она использовала для рук и ног не только сучки, но и кору. Наверху она своим прогончиком в минуту сбивала все шишки, бросала прогон, как копье, подальше от кедра и спускалась вниз. Ни отец, ни мать, ни сестры и братья не могли спокойно видеть, как делала это их ловкая девочка. Не касаясь ногами сучьев, она перехватывалась руками за тонкие ветки и прямо по кроне, на виду у всех, спускалась все ниже и ниже и меньше чем за полминуты достигала нижних сучьев, чуть осматривалась и спрыгивала на землю. Так умел лазать по деревьям только один из ее братьев. И, однажды увидев это, она уже не хотела лазать по-иному.
Косы были помехой, и она их остригла. И вот теперь она стоит перед отцом, виновато опустив голову, а он притянул ее к себе, погладил по остаткам волос и сказал:
- Ну, что ж. Дело сделано. Обратно не прирастишь.
А потом сказал сыну:
- Аяс, приведи голову сестры в порядок.
Покачал головой, посмотрел долго и серьезно на дочь и тихо добавил:
- Ох, шишкобой, шишкобой!
ШИШКАРНЫЙ ПРОМЫСЕЛ
- Дедушка Кедр, мой отец сказал сегодня, что в кедровниках надо наладить шишкарный промысел. Что это такое? Отец мне не объяснил, говорит, что ему некогда.
- Не обижайся на него. Он говорит правду. Ему не хватает времени, зато оно есть у меня…
- Шишкарный промысел, говоришь. Люди всегда что-нибудь придумывают. Промышляют белку. Промышляют кабаргу, медведя, марала, глухаря. Вот и орех промышляют. Достают. Собирают шишки.
- А-а. Поняла. Мы всегда шишки промышливаем, - подтвердила девочка.
- Не промышливаем, а промышляем, - усмехнулся кедр. – Да, таежные люди без ореха жить не могут. Это верно. Но это запасы на питание для себя. В орешках много масла.
- Как у коровы? – удивилась девочка.
- Ну … Не совсем. Но тоже очень полезное и вкусное. Много орехов давят, отжимают масло и едят.
- Я не ела, - обиделась девочка. – Мне не давали.
- Сама сделай и угости других.
- Я не умею.
- А ты натри орех на посаке. Ты знаешь, что это такое?
- Да это два плоских камня. На них мама ячмень для талкана трет.
- Верно. Так вот и орех натри. Собери все натертое или натолченное в мешочек и положи под камень.
- На землю?! – ужаснулась девочка.
- Нет. Знаешь, как мама курут отжимает?
- Знаю.
- Так и орех. Только гнет надо еще тяжелее.
- Спасибо дедушка Кедр. У меня будет свой шишкарный промысел.
- Да. Конечно. А папа твой с другими людьми соберёт много шишек, очистит орех и отправит на маслобойню кедрового ореха. А потом привезёт тебе для угощения и масла и кедрового молочка и жмыху. Так что не сердись, девочка, на своего папу.
- Ага. Не буду. Спасибо тебе, дедушка, - прижалась к дереву девочка.
МЕДВЕЖАТНИК
- Э-э-э! Проходи, проходи, гость дорогой. Садись, где сиживал не раз. Как твои дети? Как твоя жена? Не болеешь ли сам? – так встретил Кедр пожилого человека в охотничьей одежде.
Девочка впервые услышала, как Кедр разговаривал не с нею. А девочка человека испугалась. Лицо его было изуродовано. Нос обезображен, щека сдвинута, рот перекошен. Она только потому и не убежала, что от страха приросла к месту.
А страшный человек, взглянув на девочку, горько усмехнулся, видя ее ужас, присел на корень и тихо сказал:
- Видишь, каким я стал.… И зовут меня теперь «медвежьи объедки».
- Ничего, друг! Душа-то целой осталась. А лицо…. Лицо не душа…. Жена, говорят, привыкла уже. Конечно, ей видеть тебя жалко. Но она же много лет видела тебя самым красивым и сильным мужчиной в округе.
- Да… жена, наверное, уже привыкла. И все же мне легче в лесу, чем среди людей.
Все трое долго молчали.
- Как же это получилось?
- Осечка, Кара-Бала. Осечка. Сороковой медведь был. Шибко, однако, дюжий. Ружье не выстрелило, он меня и подмял. С затылка на лицо лапой своей когтистой кожу с волосами содрал. Тело рвал. Думал, помру я. Хорошо, что ножик не подвел меня.
Кожу с лица на затылок снова себе натянул, а потом выстрелил в воздух дуплетом, оповестил о беде и потерял сознание. Спасибо, недалеко другие охотники были, не дали помереть. Очухался уже дома. Ожил, однако. Орехи да маральи рога помогли. А ещё мумиё было. Сила вернулась. А лицо…
- Не печалься, друг-медвежатник. Всякое в тайге бывает. Не ходи больше один-то.
- Я всегда был один. Один и буду. Привык, однако…. Ну, а как ты, здоров, дорогой?
- Не тот уже я. Не тот. Много тысяч лун прожил. Видишь, красноватые покрывала опавшей хвои стали толще, чем раньше? Собольки оббегают меня чаще.
- Ну, дорогой, тебе ещё сотни две годков стоять бессменно, - засмеялся медвежатник. Твой курешок, да и сам ты, поприносит еще всем красоту и пользу. У тебя на верхушке канюк чаще, чем на других пить просит.
- Дядечка, а кто такой канюк?
- Так мы в тайге зовем птицу кедровку – таралку. Она словно канючит жалобно так «пи-ть, пи-ть!» Вот и канюк, - ответил ей охотник, отметив про себя, что девочка перестала его бояться.
- Так что ты, дружище, еще погреешь ножки кабарге в своей опавшей хвое, - проговорил человек, погладив корень дерева и любовно оглядывая старый кедр.
- Что правда, то правда. Рано мне еще падать. Но вот болтливым становлюсь. Девочке сказки рассказываю.
- Сказки?! Интересно послушать.
Внимательно прислушиваясь к разговору друзей, девочка совсем успокоилась и перестала бояться человека в охотничьей одежде. Она подошла к нему и взобралась на колени. Девочка пальчиком дотронулась до шрамов на изуродованном лице охотника, вздрагивая от жалости.
- А ты, Кара-Бала, рассказывал ей сказки про звериные тропы? про хариусные тони? бадановые ковры?
- Нет, не рассказывал еще, но расскажу обязательно, если она захочет слушать.
- Захочу! Захочу! – воскликнула девочка и захлопала в ладошки. Кедр и охотник тихо засмеялись.
БАДАНОВЫЕ КОВРЫ
- Дедушка, а что такое бадановые ковры, - спросила девочка, посетив кедр в другой раз.
- Ты любишь пить бадановый чай?
- Да, мама его варит с молоком.
- А ты когда-нибудь видела, как растет бадан? Нет? Ну, ничего. Еще увидишь. Он растет в горах, часто на скалах.
Иногда его заросли так велики, что напоминают пестрый ковёр. Новые зелёные листья спокойно подставляют свои бутоны для солнца. Но и это еще не всё. Прошлогодние листья еще не побурели и лежат на земле под приподнятыми листьями, только что раскрывшимися, ярким алым покрывалом. Под этим сплошным настилом не видно ни корней, ни земли, ни старых отживших остатков былых ковров. Вот про такие бадановые ковры и просил рассказать тебе наш друг медвежатник. Они раскидываются природой на много километров и ждут прихода людей.
Таежные люди в это время никогда не тревожат бадановые ковры. Зато когда отцветут их цветы, когда красные листья станут темно-коричневыми, к ним придут за лесными подарками благодарные люди. Они бережно соберут прошлогодние листья в мешки, не поранив живые. И еще они возьмут корней бадана, но делая это аккуратно, что бы не повредить всему растению. А корни у бадана почти не покрыты землей и корешки, которыми держатся веревки корней, очень слабенькие. Стоит с силой рвануть за такую веревку-корень и многометровый бадан будет погублен. Надо любить и знать особенности этого растения, чтобы не уничтожить в один миг то, что создаётся веками.
- Он что, такой хлипкий? – переспросила девочка.
- Да как тебе сказать… Корень-то сам по себе мощный, но не хочет жить под землей. Не защищается. Доверчив, что ли.
Таежники никогда не обижают кормильца. А корни эти едят. Но пришлые люди беспощадны или оттого, что временные или от незнания, или еще от чего.
- Я буду беречь эти ковры, дедушка Кара-Бала.
ЗВЕРИНЫЕ ТРОПЫ
- Мой друг-охотник просил рассказать тебе сказку о звериных тропах. Тебе интересно?
- Очень интересно, дедушка Кедр.
- Звери, если их не пугают, не любят прокладывать себе новые пути. Особенно в горах. Они, как люди, нуждаются в воде, в соли, в пище. И если человек знает, где обитает каждый вид звериный, он легко прочитает по тропам, как проходит жизнь любого из них. Самые широкие тропы у водопоя. Звериные дороги сходятся здесь. Ведь у берегов рек растения гуще. Им хватает влаги расти сплошной стеной. И травы здесь высокие, и кустарник переплетается как войлок. Поэтому мелкое зверье пользуется дорогой маралов, лосей и медведей. Зачем им обшабаркивать свой мех о сучья?! Они просто напьются в разное время.
Другое дело – человек. Люди делают свои тропы ровными и красивыми. Они на них не перепрыгивают через колодины и камни, а равняют и делают такими, как речки зимой.
Но охотники ходят звериными тропами. Они перешагивают через упавшие поперек тропы деревья, наступают на кочки, которые образуются на тропе, как пороги. Они защищаются руками от ветвей, которые любят цепляться за одежду и шапки охотников. Но они долго идут по тропе, терпеливо снося неудобства, чтобы узнать где, когда, сколько и кто….
- Не поняла, дедушка.
- Где кто живет. Когда ждать встречи на тропе. Сколько кого появилось. Ведь охотник никогда не убивает понапрасну.
Однажды в заячью петлю угодила кабарожка. И что она делала на заячьей тропе, не знает никто. Наш с тобой друг-охотник обнаружил ее полузадушенную, подбежал, стал освобождать. Кабарга плакала, как маленькое дитя. Голосок ее жалобно дрожал, а из глаз катились слезы.
Освободив, охотник растер ей шейку, сделал ей массаж, оглаживая всё её тело. И как только она ожила, дикий нрав поднял ее на ноги, и она молнией метнулась в заросли. А охотник перестал ставить петли на зайцев. Таковы охотники. Они заботливы и жалостливы. И убивают они тогда, когда необходимо, и тех, без кого природа спокойно обойдется.
- А как они узнают?
- Хм. Наблюдают. Весной не убьют самочек, потому что они или ждут, или растят малышей. И вообще стараются не убивать их.
- Дедушка, а папа говорил, что много охотников развелось нынче. Зверя меньше, чем охотников.
- Это не охотники. Это браконьеры. Безжалостное племя хапуг. Тайга, доченька, это вечная новизна и обновление. Тайга – это кедр. Охотники говорят, что тайга кедром жива. Много зверья кормится орехом. Брать зверьё можно. Но не уничтожать его. Брать деревья тоже можно, но нельзя уничтожать тайгу.
- Дедушка Кедр, с какой болью ты это говоришь!
- Да…Ты права. Потому что дорвались до тайги лесоистребители. И гибнет все под их механизированной рукой. И меня спилят.
- Тебя?! – ужаснулась девочка.
- Да.
- Нет! Нет! Я умру без тебя!
- Успокойся. Спокойнее. Не дрожи так, девочка. Я еще жив.
- Ты не умрешь! Я защищу тебя!
- Хорошо, хорошо. Защити и зверье, и их тропы, - засмеялся кедр, гладя девочку по голове.
ХАРИУСНЫЕ ТОНИ
- Дедушка Кара-Бала, ты мне не рассказал еще про рыбу.
- Да-Да. Расскажу сейчас. Ты любишь жареную рыбу? Да? Я так и знал. Все люди любят. А какую ты любишь больше?
- Хариусов, дедушка. Еще таймешков. Еще ускучей. Еще селёмов. Еще широколобок.
- Широколобок?! – очень удивился кедр, - они же некрасивые.
- Ага. Некрасивые. Но мяско у них белое-белое, вкусное-вкусное! Я их сама ловлю под камнями в ручье, жарю, а потом хрум-хрум и съедаю все без остатка.
- Ну-у, удивила. И впрямь таежницей становишься. Но я хотел тебе о хариусных тонях рассказать. Ты знаешь, что такое тони?
- Нет еще, дедушка Кедр.
- Это места нерестилищ хариусов, ускучей, тайменей. Каждую весну рыба идет вверх по течению рек и каждая к себе в родной дом. Там самочки выметывают икру, а самчики – молоки. Только в чистейшей воде появляются из икринок совсем крошечные рыбки. Они такие маленькие и прозрачные, что их незаметно. Там они и подрастают, а потом расплываются по всей реке в поисках пищи.
- Это роддом для рыбок, да, дедушка? Тонь – тонуть. А почему тонь. Ведь рыбки не тонут.
- Так называли люди эти священные для рыбы места. И надо очень беречь их, чтобы в реке было много вкусного чуда. Но лесоистребители не жалеют тоней.
- Почему?
- Почему? Я думаю, что одни от безграмотности, другие от душевной корысти. Только гибнет рыба, и все реже ешь ты свою любимую рыбу, все чаще покупаешь океанскую в магазине. Верно?
- Дедушка, откуда ты все знаешь? Ведь ты всегда стоишь на одном месте.
- Хе-хе-хе! – рассмеялся кедр, - а ты подумай.
- Подумала! Тебе рассказывают птицы!
- Угадала. Птицы тоже рассказывают. Хочешь знать, о чём мне рассказывают птицы?
- Конечно!
ПТИЧЬИ НОВОСТИ
- Ворона, а, ворона! Что ты так раскаркалась? – спрашивает кедр орущую птицу.
- Подружек собираю. Во-он там трое с ружьями и с одними санками идут к маральим тропам. Стрелять будут много, а мяса возьмут мало. Мороз остатки мяса заморозит, и нам, воронам, трудно будет клевать. Вот и созываю пораньше, чтобы не проворонить, - ответила ворона.
- Ха-ха-ха! Как, оказывается, просто!
Летит сорока, стрекочет:
- Слетайся, братва! Браконьеры близко! Сбегайся, плотоядное население! Эти трое много бед несут на своих гремящих палках! Многим копытным не повезет сегодня! Чистить тайгу придется! Не пропадать же добру! ...
- Вот так я и знаю, что творится в тайге. А охотник такой шум не поднимет. Он ничего не бросает зря. Из-за чего тогда шум устраивать на всю тайгу?
- А о хариусных тонях как узнал? – спрашивает заворожённая девочка.
- Многие рассказали. Подземные ключи поили меня водой, отравленной горючим, каким заправляют машины. В верховьях речки Кара-Кокши какой-то безответственный человек опрокинул бочки с горючим и не позвал на помощь. Он тогда погубил несколько тоней. Вода унесла этот яд течением, и везде умирала рыба….
Кто-то глушил рыбу аммоналом. Я сам слышал взрывы. А потом я задыхался от удушливого воздуха после этих взрывов. А корни мои впитывали плохую воду. Я от этого болел. В этот год моя хвоя устлала потником всё вокруг меня. Было красиво, но я чуть не погиб….
- А что говорили люди, дедушка?
- А люди спорили и даже ссорились. Одни кричали, что им доведен план: сколько, где и когда рубить и пилить. А другие называли их безжалостными, недальновидными и даже врагами природы. Так что я много знаю о тайге и её жизни.
- Я очень хочу походить на тебя, дедушка Кара-Бала. Ты такой мудрый!
- Хе-хе-хе! – довольно зашумел кедр.
02.10.2011 13:18
ВНИМАНИЕ:
В связи с тем, что увеличилось количество спама, мы изменили проверку. Для отправки комментария, необходимо после его написания:
1. Поставить галочку напротив слов "Я НЕ РОБОТ".
2. Откроется окно с заданием. Например: "Выберите все изображения, где есть дорожные знаки". Щелкаем мышкой по картинкам с дорожными знаками, не меньше трех картинок.
3. Когда выбрали все картинки. Нажимаем "Подтвердить".
4. Если после этого от вас требуют выбрать что-то на другой картинке, значит, вы не до конца все выбрали на первой.
5. Если все правильно сделали. Нажимаем кнопку "Отправить".