Начало. Данэта Шафранская
Я не знаю, когда это началось, потому что росла среди растений, животных, птиц. Чувствовала себя им равной, понимала их язык. Это были мои друзья, к ним я бежала с бедой и радостью. С ними разговаривала, пыталась помочь им, а они помогали мне. На огороде у меня был свой участок- 4 сотки, где я высаживала цветы и фруктовые деревья. С ними мы каждый день встречали восход Солнца и радовались любой погоде. Вместе стояли под проливным дождем, гнулись под шквалистым ветром и были безмерно счастливы. Люди вокруг были разных национальностей: буряты, татары, поляки, немцы, эстонцы, литовцы, латыши, мордва и многие другие. С детства я понимала и говорила на 8 языках. Не потому, что учила, а просто надо было общаться с соседями, запоминались «ходовые» слова. А потом уж просто не хотелось быть «белой вороной» — говорили на — равных. Я на расстоянии видела, что происходит с людьми, животными. Взяв в руки книгу, могла прочесть ее, не открывая. Причем перед глазами был текст как в обычной книге. Этим я постоянно пользовалась. Времени учить уроки не было, поэтому, когда вызывали к доске, я просто «конспектировала» текст. На уроках логики нам задавали по 11-13 страниц наизусть. Тут я просто читала, и это было мне нетрудно.
Попробую вспомнить, что же было раньше:
Умерла бабушка, с которой мы жили все трудные до невероятия годы. Я сидела возле – больше было некому. Лежала она на столе, лицом к зеркалу, почему-то не завешенному. В локтевых сгибах горели свечи. Я устала смотреть на мертвое лицо и повернулась к зеркалу. Там лицо смотрелось лучше, живее. И вдруг бабушка начала подниматься. Изумившись, я повернулась лицом к ней — бабушек было две. Одна мертвая, неподвижная, другая – живая, воздушная, как кисея, трепещущая на ветру. Я очень обрадовалась, выскочила на крыльцо, чтобы сказать людям, что бабушка ожила. Выскочила и остолбенела: от соседнего дома по забору к нашему бежал огонь. Вот-вот вспыхнут сени, и сгорит ожившая бабушка. Я дико закричала на всю улицу, пытаясь раскидать забор. Хваталась за хворостинки прямо в огне и даже не ощутила, что огонь не обжигает. Соседи сбежались, пытались оттащить меня от забора. Кое-как оторвали и сунули головой в бочку с водой. Так обычно делали с квохчущими курами... Успокоилась, пошла в избу, села опять возле бабушки. Она была мертва.
На следующий день состоялись похороны. Пока шли по городу, все было обычно. На кладбище, у могилы собралось много народу — бабушку любили соседи. Стали говорить речи, прощаться. Целовали ее в лоб. Я стояла в стороне. Соседей это не устроило. Они потащили меня к гробу, дружно заставляли тоже поцеловать. Я не могла: передо мной лежала не бабушка, а холодный камень. Вырываясь из их рук, я оглянулась. За спинами людей стояла бабушка, моя любимая живая бабушка. И улыбалась. Я к ней обратилась за помощью: «Бабушка, зачем они заставляют меня целовать этот камень»?
Небо за спинами людей вдруг озарилось, стало ярко малиновым. Огонь надвигался на людей и могилу. В страхе я сорвалась с места и побежала прочь от огня. Сорвалась с обрыва на железную дорогу и сжалась в комок: надо мной грохотал поезд. Грохотал бесконечно долго, наконец, прошел. Я встала,— весь косогор кладбища был усеян людьми. Одни бежали ко мне, другие кричали: «А мы думали, что сейчас и тебя хоронить будем». Я посмотрела на них и, не оглядываясь, по рельсам ушла в город. С тех пор и до самого отъезда из города на это кладбище я не заходила.
Это было в 1945 году, а в 1983 году, когда началась непонятная школа, мне сказали, что это было первое посвящение. Т.е. мне показали, что человек не умирает, а погибает только его тело. Первый урок.
МОЯ ВТОРАЯ ЖИЗНЬт
В интернете я прочла о своей клинической смерти. Писали разные люди и писали по-разному, всё было неправдой. Почему-то они так мой рассказ восприняли. Наверное, настало время рассказать, как оно было на самом деле.
Случилось это в 1983 году. Я не спала две ночи, очень устала. А тут работа в ночную смену. Духота. Я оступилась и примерно с высоты двух метров упала на угол металлического шкафа. «Приземлилась» на голову, и тут же ослепила боль, раздался треск костей. Еле поднялась, ощупала голову — крови не было, а палец на целую фалангу проваливался в какое-то отверстие на голове. Кожа не порвалась, но кости разошлись. Удивилась. После работы зашла в институт посмотреть расписание зачетов. Из-за командировок уже накопила «хвостов». На каждом этаже висели объявления об отчислении, в основном, — студентов старших курсов за недостойное поведение.
Вышла на крыльцо института - тут же на меня навалилась ватага пьяных мужиков. Стали оттеснять в сугроб. Один расстегнул штаны и шагнул ко мне. Я ухватила его левой рукой за ворот и туго сжала. Мужик, забывшись, полез в карман за ножом - штаны упали. Я подняла голову - прямо на нас шел декан. У меня перед глазами четко нарисовалось объявление о моем отчислении за недостойное поведение. Рука сжалась сильнее, лицо мужика исчезло. Остались только уши от шапки. Больше я ничего не видела, и руку оторвать не могла. Не могли ее разжать и четверо мужчин. Так меня и привезли в больницу с мужиком без штанов. Это был первый инсульт. Во время этого инсульта я впервые вылетела из тела.
Лежала под датчиками, ко мне подошла группа врачей, и я вдруг себя, лежащую, увидела сверху, из угла между стеной и потолком. Один датчик отстал, и его никак не могли приклеить. Я сунулась помогать - ничего не вышло. Пыталась что-то сказать врачам — не слышат. Появилось не удивление от своего положения, а недоумение и досада: как это я, инженер, не могу прикрепить к телу какую-то фитюльку?! С этого момента стала «летать» очень часто. Знала, что происходит в других палатах и у меня дома. Удивления это почему-то не вызвало. Приняла как должное.
За два года я получила три инсульта. После первых двух выходила на работу. Надо было расплачиваться за кооператив, а пенсии по инвалидности даже на еду не хватало, помощи ждать неоткуда. После третьего инсульта согласилась на пункцию. Видимо, сделали неудачно. Боль в позвоночнике была нестерпимой. Ходить не могла: появлялось ощущение разрыва в позвоночнике, переставала ощущать ноги. Падала, а люди шагали, часто попадая ногами в лицо. И бесполезно было просить отодвинуть меня с дороги — они попросту издевались:
«Надо пить меньше!» С работы пришлось уйти, и буквально через неделю меня парализовало, видимо, от безысходности. Я не могла пошевелить ни одним пальцем, только боль, ужасная боль. И так несколько месяцев, а потом вдруг как-то полегчало. Я поняла, что ухожу. Ухожу навсегда. Смотрела на комнату, на свои любимые книги и думала: «Зачем это все было?!» Попрощалась мысленно со всем и шагнула вперед, в океан света. Там было тепло, уютно и как-то ласково. Боль ушла, и я чего-то ждала. Читала молитву за молитвой на церковно-славянском. И удивлялась: я ж на русском ни одной не знаю! Но читала и ждала. Появился Он. Смотрел на меня очень строго. Я вполне осознанно ждала суда. И Он заговорил, не открывая рта. Его мысли ударяли меня в голову. Сильно, до звона. « Ты рождена была собирать и раздавать знания, а ты занялась производством военной техники. Ты вредишь людям, Природе. Природа тебя убирает».
Я всегда старалась работать хорошо, никому не быть в тягость. Вроде все получалось. И вдруг такое обвинение! Поразилась, но почему-то безропотно приняла его. Безоговорочно признала за Ним право судить меня. И попросила разрешения еще пожить с условием, что буду делать то, что надо. Он раздумчиво качнул головой, — « Посмотрим».
…Я долго не могла очнуться от этого разговора, а когда пришла в себя, оказалось, что стою у окна и смотрю на улицу. Каким-то образом прошла через всю комнату. С этого момента паралича как не бывало. Стала ходить и жить как все люди. Надо было выполнять обещание.
Поскольку вдоволь насмотрелась на страх, отчаяние, потерянность и бессмысленные смерти в больнице, решила помогать людям. Занялась медицинами всех народов, предварительно изучив программу мединститута. Прошла огромную школу по строению мира, человека, взаимоотношений всего живого в природе, ощутила существование множества миров, поняла связь жизни и смерти. Воочию увидела, что может Церковь. Знаю, как работает мысль и слово, которые могут и вылечить и убить. Невероятное количество знаний свалилось на меня. А главное — я узнала о бесконечных возможностях человека — не одного, избранного, а каждого! Если бы человек подозревал, на что он способен, сколько абсурдного, вредного ушло бы из нашей жизни!
… Вот так началась моя вторая жизнь. Через две с лишним недели я узнала, что мне разрешено жить дальше. Жить новой жизнью, весьма наполненной и интересной и ежедневно выполнять свое обещание.
Уроков в моей второй жизни было множество. Не все их я сразу усваивала. Сегодня расскажу об одном, неусвоенном. Но очень важном.
Информация. Пока я лежала в параличе, непрерывно шла информация, как бесконечная лента, не прерываясь ни на минуту. Я смотрела ее круглосуточно, и так несколько месяцев кряду. Информация шла о человеческом горе. Пожары, потопы, обвалы, извержения, насилия, убийства. Лишь изредка мелькали привычные кадры: прошел автобус, пробежала собака... Я не успевала вздохнуть облегченно, как снова на меня обрушивались человеческие несчастья. Сердце болело невыносимо, не было сил жить. Это продолжалось бесконечно долго, и вдруг большая мужская рука взяла мою правую руку и повернула ладонью навстречу информации, Лента остановилась. Я с недоверием несколько раз попробовала запустить и остановить информацию. Все получилось. Оказывается, я могла это сделать раньше, но не умела, не знала, что это возможно. Зато боль я испытала дичайшую, невыносимую. До сих пор не верю, что выжила.
…Прошли годы, я снова «купаюсь» в информации о насилии, убийствах, предательстве, о педофилии, о всяких мерзостях. И очень редко с экрана телевизора, в газетах, по радио «мелькает» хорошая информация о людях, достижениях, открытиях, просто человеческих поступках. Средства информации, которым мы бесконечно верили, у которых учились, превратились в помойку. Кто-то счел, что всем интересно копаться в грязном белье, муссировать сплетни. Толкуют о каком-то рейтинге, а большинство людей выбросило или готово выбросить телевизоры, радиоточки многие отключили, газеты идут на обертку.
Обидно за себя, за журналистов, за всех вокруг. Какой-то дурдом!. В конце концов и это пережить можно, если бы люди по старой памяти не верили всему, о чем говорят и пишут и не сходили с ума.
Кто-нибудь подумал о психике людей? Об их здоровье? Реклама и деньги решают все. А пора бы остановить этот поток и дать отдохнуть людям.
…Тогда я думала, что эта информация касается только меня, и мне пришлось заняться целительством по указанию целителей древности. Я думала, что это подсказка о внутреннем состоянии человека. И 9 лет наблюдала за психикой больных, старалась ее поправить. Но я ошиблась: нас всех учили останавливать плохую информацию. Показали, что мы можем это сделать. А на мне показали, насколько она тяжела и болезненна.
Познакомились, наконец…
Мне всегда очень хотелось побывать на Черном море. Об этом все знали. Где-то в 60-х за хорошую работу в ДОСААФ мне выделили деньги на дорогу до Адлера. Полетела, и как оказалось, зря. Я не готова была праздно лежать у моря. Все эти лежаки, закусочные, съемные квартиры вызывали только раздражение. Уехала в первую попавшуюся деревушку на берегу моря. Там было еще трое из Ленинграда /я называю город именем того времени/. Подружились, поделили комнаты, кастрюли – казалось все в порядке. Я ушла на берег моря, суровый, дикий. К воде спуска вблизи не было. Просидела несколько часов на скале, глядя на море. Оно было какое-то мрачное, рассерженное, тревожное. Попрощалась с ним и поехала домой. Поехала поездом по нижней дороге, чтобы увидеть как можно больше городов. Знакомство с морем не состоялось...
На свой первый в жизни международный форум в 1990 году я попала неожиданно. Разговаривала по телефону с Востоковым, который был в Сочи. Поймала его на том, что говорит мне неправду. И в доказательство рассказала, кто стоит рядом с ним, во что одет, о чем думает. Описала подробно комнату, все, что в ней было.
В тот же день мне принесли авиабилеты до Сочи через Москву. Поскольку я только что перенесла третий инсульт, разрешили взять сопровождающего. Я взяла с собой знакомого врача Сергея, на случай, если что случится, чтобы не валяться в чужом аэропорту. И ринулась в путь. Наверное, со стороны это выглядело дико: два года меня «хоронили», а я вдруг полетела через всю страну на какой-то форум.
В Дагомыс мы приехали затемно. Я потянула Сергея к морю, хоть ноги замочить, поздороваться. Побродила немножко по воде у берега, поздоровалась с морем, как с добрым знакомым и пошла спать.
В комнате нас было трое: 2 киевлянки и я. Познакомились, поговорили и в 12 ночи улеглись спать. Соседки мои заснули сразу, а мне не спалось. Сидела на кровати, поджав к подбородку колени и смотрела «кино» — бесконечно разворачивающуюся перед глазами ленту с историей края. Было в ней много печального: войны, сражения, вереницы пленных, кибитки, ханские шатры, костры, пиршества, наложницы, танцы. Были толпы людей, обреченно бредущих с узелками куда-то, точнее, в никуда.
Очень тяжелая история. Сердце сжималось от боли, казалось, вот-вот разорвется.
И вдруг перед глазами возникло зеленое поле стадиона. На него через ворота вбегала стайка мальчишек лет 10-12 с футбольным мячом. А за ними карапуз лет трех катил перед собой огромный мяч. Смотрел, смотрел, как играют старшие, и решил повторить их движения. Поднял ногу, чтоб ударить по своему мячу и повалился на спину. Чудная картинка!
Яркое солнце, изумрудно-зеленая трава, огромный бело-голубой мяч, ребенок, лежащий с задранной ногой и еще не понявший, что произошло. Все было так светло и радостно, что я расхохоталась.
Женщины проснулись, посмотрели на часы, потом на меня: «Ты что, чокнулась, в 5 утра хохочешь?», потом повернулись к стенке и затихли. Я вышла в сад — спать не хотелось…
Днем договорились с Сергеем сходить на море, искупаться. В обеденный перерыв пошли. По дороге Сергей отвлекся, заговорил с кем-то. Меня попросил: Ты без меня в море не лезь, я кивнула. Остановилась на берегу метрах в 10-12 от моря, скинула платье и уселась на камни загорать. Смотрела на море и думала: «Я его представляла ласковым, а оно суровое, мрачное» …Внезапно из моря вырвался язык воды, подхватил меня и слизнул в море. Это было неожиданно и странно: люди бегали и играли в мяч у самой воды. Их никто не трогал. Я сидела достаточно далеко. Почему меня?!
Оглянулась на берег. Он далеко, почти не виден. Руки и ноги не слушают — скованы. Вода тяжелая, с виду грязная, недружелюбная. Назад мне не вернуться; ну что ж, «помирать так с музыкой» — мой девиз с детства. Я перевернулась на спину, улеглась, поудобнее и сказала морю: «Ну, ты и чудище! Я так рвалась к тебе, хотела познакомиться, подружиться, а ты топишь меня». Больше не успела ничего сказать и даже подумать. Море мгновенно выплюнуло меня. Я оказалась на берегу метра на 4 дальше места, где сидела до этого. Автоматически сказала «спасибо». Подумала: «А вдруг волна опять слизнет?» Но не смогла сдвинуться с места даже на миллиметр.
Прибежавший Сергей увидел, что я мокрая, и заворчал: «Я просил тебя в море не лезть. А вдруг бы что случилось?!» Я промолчала. Но избавиться от мыслей о случившемся не могла: «Море живое. Оно думает…». Оказалось, это были не только мои мысли.
На форуме говорили о бедах моря. Запланировали на следующее лето пройти на теплоходе от Сочи до Стамбула и поговорить с морем, расспросить его обо всем. Я весь год с нетерпением ждала этого. Занимала деньги, чтобы оплатить форум и поехала в надежде поговорить с морем. Не представляла, как, но поговорить очень хотела.
Однако наша поездка сорвалась. Был 1991 год, денег на теплоход не дали. Форум неожиданно для меня стал форумом единения религий. Были представители всех конфессий – интересно. Но мысль о море не давала покоя. Хотелось обязательно понять: как это - поговорить?!
Погода стояла пасмурная, дождливая, в море не выходили. Мы с друзьями-журналистами решили прокатиться вдоль берега на прогулочном катере. Прошли по сходням, поднялись на верхнюю палубу и стояли, раздумывая: нужно ли нам это путешествие? Я отошла в сторонку, стояла у борта и думала: как поговорить с морем? Никто ведь ничего не рассказал. Протянула руки к морю, поставила ладони параллельно поверхности воды и, ни на что не надеясь, спросила мысленно: « На что жалуешься, море?» Спросила и отпрянула: передо мной вырос борт теплохода, в лицо мне полетели банки, бутылки, картофельные очистки. Это было настолько реально, что я отскочила вглубь палубы. Спохватилась и вернулась назад. «Что с тобой?» — спросила стоящая рядом Таня. Я не ответила, и уже серьезно продолжила разговор с морем. Море показало, сколько мусора, железной арматуры лежит на дне, сколько нечистот и грязных потоков в него вливается. И много-много фонтанчиков сероводорода, широкую багровую полосу вдоль побережья длиной километров десять. Это был огонь. Я недоумевала: разве вода горит? Оказалось, случается и это.
…Ко мне подбежал встревоженный матрос: где течет, откуда вода? Оглянулась. Все вокруг было сухо, а с меня ручьями стекала вода. Толпа сразу ко мне придвинулась, стали искать течь, хотя откуда она? Мы стояли на верхней палубе, дождя не было. Люди суетились, я была спокойна: я говорила с морем, а море — это вода… Все естественно.
Не знаю, о чем думали люди. Я же в очередной раз уверилась: море нас слышит и понимает. Не понимаем и не хотим понять его мы. Мы сознательно глухи к его просьбам, ведь так удобнее.
…Мои друзья удивлялись, когда я протягивала к бушующему морю руку, и волны с ревом бьющиеся о пирс, стихали. Стояла спокойная ласковая гладь. Переходили на другие бушующие участки – все повторялось. Я проделала это много раз в разных местах, в разную погоду. Друзья думали: это-чудо, и я обладаю какими-то способностями. Ничего подобного! Я просто мысленно просила море успокоиться, не волноваться так. Люди не понимают, о чем говорят волны.
01.03.2013 11:43
ВНИМАНИЕ:
В связи с тем, что увеличилось количество спама, мы изменили проверку. Для отправки комментария, необходимо после его написания:
1. Поставить галочку напротив слов "Я НЕ РОБОТ".
2. Откроется окно с заданием. Например: "Выберите все изображения, где есть дорожные знаки". Щелкаем мышкой по картинкам с дорожными знаками, не меньше трех картинок.
3. Когда выбрали все картинки. Нажимаем "Подтвердить".
4. Если после этого от вас требуют выбрать что-то на другой картинке, значит, вы не до конца все выбрали на первой.
5. Если все правильно сделали. Нажимаем кнопку "Отправить".