Махатмы о Синнетте
Альфред Перси Синнетт (1840-1921)
(подборка и комментарии Putnika)
К.Х. писал Синнетту: “О, мой друг, несмотря на все ваши недостатки и ваше довольно шумное прошлое, насколько неизмеримо выше вы стоите в наших глазах, чем наш “Я есмь” [Хьюм] со всеми его “весьма великолепными ментальными способностями”. (П.М., п. 85).
“Наружный Хьюм настолько же отличается и превосходит внутреннего Хьюма, насколько наружный Синнетт отличается и уступает образующемуся внутри “[Нашему] протеже”. (П.М., п.44).
Махатмы писали Хьюму: «… вы вообразили, что я добиваюсь вашего содействия в наставлениях по духовным наукам! Весьма несчастливое недоразумение, и все-таки мистер Синнетт, кажется, понял мое желание с первого взгляда». (П.М., п. 18). «Вы вообще не схватываете смысл. Попросите м-ра Синнетта сделать это за вас...» (П.М., п. 30).
Ранее, когда М. откровенно высказывался на счет Хьюма, а Синнетт пытался защищать друга и написал Махатме о том, что в качестве врага Хьюм будет более опасен, то получил ответ: "Вы неправы в отношении Сахиба–Пелинга, в качестве друга он так же опасен, как враг – очень, очень плохой в качестве любого, - я его хорошо знаю”. (П.М., п. 25).
К.Х. в письмах обращался к Синнетту: “Мой добрый, мой верный друг”. (П.М., п. 48), “Мой лучший англо-индийский друг.” (П.М., п. 81), “Тот, кто больше всего нравится”. (П.М., п.108).
В письме одному индийскому теософу Учитель К.Х. говорит, что пошлет ученика “доставить письма м-ру Синнетту – лучшему из всех”. (П.М., п. 219).
А сколько доверия звучит в словах К.Х. Синнетту: “Я никогда более не рискну выдавать мои мысли в незамаскированном виде какому-либо другому европейцу, кроме вас”. (П.М., п. 84).
Е.П. Блаватская как-то писала Синнетту: “Вы надежный, верный и бескомпромиссный друг и чела Махатмы К.Х. и преданы Ему, как я теперь вижу, так же искренне, как Его ближайшие челы”. (П.М., п.168).
“Если бы все были такими же честными, как Вы, то было бы слишком хорошо жить в этом подлом мире”. (П.Б.С., стр. 406)
“Почему вот Вы, например, не ссоритесь с К.Х.? Почему Он, самый кроткий из смертных, столь сильно любит Вас, но доходит до того, что Его почти тошнит при одном упоминании имени Хьюма?” (П.Б.С., стр.66)
Позднее К.Х. писал: “Настало время показать вам м-ра Хьюма в его истинном свете” и привел несколько примеров подлых и низких поступков последнего, а также сообщил, что Хьюм проводит свободное время в писании писем лондонским теософам с целью настроить их против Братства, выставляя Махатм как атеистов, лицемеров и колдунов, а Морию еще и как вора, труса, лгуна и воплощение низости.
В Британском Теософском Обществе и без Хьюма сложилось крайне сложное положение, а теперь оно стало просто угрожающим. К.Х. просит Синнетта, чтобы он поехал на несколько месяцев в Англию: “Если вы не поедете в Лондон и с помощью К.К.М[эсси] не объясните истинного положения и не учредите Общество сами, письма Хьюма наделают слишком много вреда, чтобы потом это обезвредить. Таким образом, ваше временное отсутствие послужит двум хорошим целям: учреждению настоящего теософского оккультного Общества и спасению нескольких многообещающих индивидуумов, дальнейшее продвижение которых сейчас задерживается”. (П.М., п.102)
В письме Синнетту К.Х. так объяснил поведение Хьюма: “Он подталкивается и доведен наполовину до сумасшествия злыми силами, которых он привлек к себе и в чье подчинение он попал вследствие врожденной моральной беспорядочности… Он широко раскрыл двери влияниям, идущим с отрицательной стороны, и вследствие этого стал почти непроницаем для влияния с положительной”. (П.М., п.105)
“Дугпа … поощряют его тщеславие и ослепляют рассудок”. (П.М., п.104) “Ему удалось испортить наши планы в наиболее обещающих кругах”. (П.М., п.105)
После опубликования отчета Общества Психических Исследований, где Е.П. Блаватская была облита грязью и опозорена, многие друзья отвернулись от нее. Синнетт же, бывший с ней до этого в натянутых отношениях, написал Елене Петровне очень доброе письмо, которое, как она сообщила ему: “…тронуло меня больше, чем можно выразить словами. Мой дорогой м-р Синнетт, если во всем этом мире когда-либо и существовал человек, которого я неправильно поняла, - возможно, потому, что никогда не обращала особого внимания всего лишь на одну черту его натуры, - так это Вы… Ваша личная доброта показывает мне, что я, как обычно, осел на этом плане существования…
Да, я отдаю себе отчет, как трудно было Вам говорить обо мне в Лондоне и особенно в Париже. Махатма всегда говорил: “Все так, как должно быть, и он не может поступать иначе”, а теперь мне приходится убеждаться в том, что Он был прав, а я, как обычно, ошибалась”. (П.Б.С., стр.215-217)
Во время сильной болезни Е.П. Блаватской, когда друзья ожидали, что она вот-вот испустит последний вздох, Учитель предложил Елене Петровне уйти или остаться заканчивать работу. Он показал ей предстоящую черную измену, притворное дружелюбие и предательство многих. Е.П.Б. писала, что ей дали разглядеть человеческую натуру во всей ее мерзости, и если ее сердце в тот момент не остановилось, то потому, что на нем лежала рука Учителя. Она ответила “да”, согласившись пройти через все ради немногих искренних последователей. Тогда же ей были названы те немногие, что останутся верными до конца. Среди них имена А.П. Синнетта и его супруги занимали видное место. (П.Б.С., по стр.212-213).
В то время Елене Петровне приходилось очень туго. Дамодар уехал в Тибет, Субба Роу обвинил ее в разглашении тайн и отвернулся от нее. Находящиеся в Европе ученики – Бабаджи и Мохини – тоже не отличились преданностью, принеся в итоге больше боли, чем поддержки. Понятно, почему неизменная верность Синнетта была так дорога Е.П. Блаватской. Она писала ему в своих письмах:
“…мой дорогой, преданный друг, единственный оставшийся таковым во всей Европе”. (П.Б.С., стр.372/p)
“единственный”, ибо в Вас есть те качества, которых нет более ни у кого. Я еще сумею быть благодарной”. (П.Б.С., стр.265)
“Только Вам следовало бы стать во главе всех европейских Обществ, причем пожизненно – да и кто же еще вообще может быть избираемым на год президентом Лондонской Ложи, или Парижского, или Германского Тео(софского) Общества? Таково желание моего Учителя – я знаю это”. (П.Б.С., стр.225)
“М-р Синнетт, Вы мой последний настоящий друг среди мужчин в Европе. Если бы Вы стали презирать меня – думаю, я покончила бы с собой. Я научилась сочувствовать Вам до такой степени, до какой, как мне казалось, я никогда бы не смогла сочувствовать англичанину или даже русскому. Я прощаю Англию – ради Вас. И я знаю, Учителя чтут Вас в своих сердцах”. (П.Б.С., стр.348)
И еще: “Дражайший м-р Синнетт! Да благословят и вознаградят Они Вас, я могу только прочувствовать столь глубоко, как это свойственно моей натуре, прочувствовать, что Вы – лучший друг, который остался у меня в этом мире, и что Вы можете располагать мною до моего смертного часа”. (П.Б.С., стр.388)
Ранее Елена Петровна писала Мохини: “Я всегда видела в м-ре Синнетте самого преданного и полезного члена Общества, сообщала ему то, о чем никогда не говорила даже Олькотту”. (П.Б.С., стр.198)
К.Х. писал о М.: «Он презирает X[ьюма] совершенно.» (П.М., п. 85). Синнетту же Е.П.Б. писала: «А известно ли Вам, что Вы нашли в Мории друга навек?» (П.Б.С., стр.16). И чуть позже сообщила по поручению М.: «Как только м-р Синнетт почувствует желание написать М. или обратиться к Нему за советом, он может начинать действовать без всяких колебаний. М. всегда ответит ему, причем не только из-за К.Х., а ради него самого, ибо м-р С[иннетт] доказал, что даже англо-индиец может иметь в себе подлинную… Искру, которую не в состоянии погасить никакое количество ни бренди с содовой, ни другой дряни и которая время от времени будет вспыхивать, и притом весьма ярким светом». (П.Б.С., стр.18).
Отношения Синнетта с К.Х. – это вообще особый случай. Для тех, кто может читать между строк, они пылают ярчайшим светом. Но и прямым текстом сказано достаточно. Е.П.Б. писала Синнетту: «Вы не подозреваете, насколько правы, говоря, что «Он как любил, так и будет искренне меня любить. Да что там, даже больше, чем я люблю Его», ибо даже Вы никогда не сможете любить Его так же, как Он любит Вас – ту частицу рода людского, которая делала все возможное, чтобы помочь и принести пользу человечеству». (П.Б.С., стр. 223-224).
К.Х. писал Синнетту: «Друг и Брат, единственный из вашей расы, на кого я смотрю с теплотой, искренней привязанностью». (П.М., п. 113). И об англичанине: «…заслуги м-ра Синнетта в деле служения Добру действительно велики, намного больше, чем у какого-либо другого теософа на Западе». (П.М., п. 121).
За относительно короткий срок на Синнетта свалилось множество неприятностей:
1. Он лишился престижной и хорошо оплачиваемой работы в «Пионере». Причину этого Учитель К.Х. в письме одному из индийских теософов объяснил так: «М-р Синнетт был предупрежден своими хозяевами о том, что ему придется уйти из редакции через 12 месяцев потому, что он поддерживал туземцев и стал теософом». (П.М.М., п.14).
2. Проект газеты «Феникс», который Синнетт пытался организовать при поддержке К.Х. и некоторых теософов, провалился (во многом благодаря Хьюму).
3. Предложение земиндаров, немало потрепавшее нервы Синнетта (об этом позже более подробно).
4. Инцидент Киддла. Хотя К.Х. сразу объяснил Синнетту причину недоразумения, на первых порах не было позволено объяснять это недоброжелателям. Синнетт оказался под шквалом критики, беспомощный из-за неимения инструментов к защите К.Х. Потом ситуация прояснилась, но отняла немало нервов.
5. В Лондонской Ложе готовились к выборам нового президента. Большинство было за Синнетта, да и К.Х. сообщил ему: “Да! Я хотел бы увидеть вас Президентом, если будет возможно”. (П.М., п. 116) Однако, чуть позже Махатма, ссылаясь на волю Когана, написал Синнетту, что президентом должна остаться Анна Кингсфорд. (П.М., по п.120). «По причине… ассоциации [взглядов] у м-с Кингсфорд с именами и символами, привычными христианскому уху и глазу, они лучше, чем у м-ра Синнетта, совпадают с присущей английской нации склонностью ума и духа к консерватизму». (П.М., п. 121).
«Необходимо, чтобы внутри Лондонской Ложи была образована под руководством м-ра Синнетта исключительная группа, состоящая из тех членов, которые желают абсолютно придерживаться Учения той школы, к которой Мы, Тибетское Братство, принадлежим. Таково фактически желание Маха Когана”. (П.М., п. 121). К.Х. объясняет, что: “Абсолютная Справедливость не делает никакого различия между множеством и немногими”, поэтому “большинство, руководимое м-ром Синнеттом, нашим представителем в Лондоне” должно уважать мнение меньшинства, принявшего сторону м-с Кингсфорд. (П.М., по п. 121).
Многие в Лондонской Ложе недолюбливали ее из-за того, что она неуважительно относилась к Махатмам, неоднократно высмеивала Синнетта за его преданность Учителям. Последнее обстоятельство сыграло свою роль в том, что проект, предложенный Коганом, не был принят англичанами. К.Х. в следующем письме к членам Лондонской Ложи рекомендовал отложить выборы. (П.М., по п.123).
Ситуация все осложнялась и еще больше запутывалась. Е.П. Блаватская писала Синнетту: “Боже правый! Ну почему вообще Коган так нуждается в ней (м-с Кингсфорд)! Неужели это за наши или Ваши грехи? Я знаю, что все остальные (К.Х., Хозяин и челы в Тибете и вне его) не испытывают в ней нужды. Это кажется фатальностью, но старый почтенный джентльмен (Коган), который никогда не вмешивается ни во что теософское, и менее всего европейское, обратил на нее свои взоры! В Мадрасе Джуал Кул рассказывал мне, что никогда не видел своего Учителя (К.Х.) в таком смятении… Я знаю, Они желают, чтобы Вы и никто другой стали президентом группы лондонских оккультистов, и что Они вынуждены ее терпеть, принимая во внимание и уважая волю Когана.” (П.М.С., п. 37). Время шло, с выборами нужно было что-то решать. Чтобы выяснить мнения членов Лондонской Ложи, полковник Олькотт прислал из Ниццы циркуляр, где просил всех членов Ложи откровенно изложить свои мнения в письменном виде и отправить их по его парижскому адресу. Результат опроса показал, что почти все члены Ложи хотят получать учение через м-ра Синнетта и видеть во главе Ложи его, а не м-с Кингсфорд. (В.Х., по стр. 384). Но сам Синнетт колебался, не желая допустить, чтобы его личные разногласия с м-с Кингсфорд влияли на политику всей Ложи. Вместо себя он выдвинул кандидатуру м-ра Финча, которого и избрали президентом. (В.Х., по стр. 395).
6. Все неурядицы, связанные с выборами, не внушили Синнетту большого энтузиазма. Тут произошло удручающее выступление Генри Олькотта в Обществе Психических Исследований, которое опозорило Теософское Общество настолько, что Е.П. Блаватская предложила Олькотту выйти из Общества. И хотя этого не случилось, лидеры Теософского Общества чувствовали себя выставленными на посмешище. (В.Х., по стр. 429-433).
7. После этого случая нервы Синнетта были на пределе, он с трудом сдерживал раздражение и склонен был приписывать вину за обострение ситуации приезду в Лондон Основателей. К тому же, Синнетт получил от Махатмы М. письмо с двумя суровыми замечаниями. В обычном состоянии Синнетт только осознал бы справедливость указаний, но при том нервном напряжении, в котором он пребывал, ему показалось, что Учителя во взаимоотношении с ним переменили тон. Он решил, что это Е.П.Б. и Г.С.О. наговорили о нем Учителям что-то плохое. Отношения Синнетта с Основателями обострились, что мучило обе стороны.
8. История с м-с Холлоуэй. Учителя пробовали сообщаться [с Синнеттом] через нее в Америке, раз в Париже и другой раз в доме м-с Арундейл. (П.М., из п.127) Когда об этом узнала Е.П.Блаватская, она воскликнула: “Боже мой, если она станет моей преемницей, то я смогу умереть с легким сердцем”. (В.Х., стр. 427-428).
М-с Холлоуэй не выдержала нравственных испытаний, потому стать преемницей Елены Петровны не смогла. (П.М., по п. 128,129). Надежды Синнетта провалились, сеанс с К.Х. через эту женщину оказался ненастоящим.
9. Мрачное настроение Синнетта усугублялось еще и тем, что он получил неутешительные новости, касающиеся его финансовых дел. (В.Х., по стр. 436-445).
И тогда, под совокупным набором неприятностей, «Остапа понесло». Синнетт написал несколько писем, полных обиды и горечи, как Елене Петровне, так и любимому Учителю. Этим мы и обязаны знакомству с несколькими очень нелицеприятными ответами К.Х. Синнетту, размещенными в конце сборника «Писем Махатм».
Да, Синнетт был обычным человеком, под напором многих неприятных обстоятельств он сорвался. Но в его сознании через некоторое время произошел перелом, т.к. К.Х. нашел возможным написать: «Тем не менее, вам не следует чувствовать себя слишком смущенным. Час испытания наполовину уже прошел… Лед сломан еще раз. Воспользуйтесь этим, если можете». (П.М., п. 128).
После тяжелого нравственного напряжения Синнетт и его супруга решили отдохнуть, отправившись в Швейцарию. Там их и застало известие о предательстве Куломбов. Е.П.Блаватская в то время находилась в Германии, в гостях у семьи Гебхардов, где было основано новое Теософское Общество. Миссис Гебхард написала Синнеттам о случившемся, попросив их приехать и сообщив, что на этом настаивает сам Махатма. Конечно, англичане тут же отправились в Эльберфельд, хотя отношения Синнетта и Елены Петровны все еще оставались напряженными. Там Синнетт получил очередное письмо от Учителя, которое ободрило его и объяснило некоторые вопросы, в которых он заблуждался. (В.Х., по стр. 452-454).
Начиналось письмо с очень радостной для Синнетта новости – с признания того, что он выдержал предыдущее тягостное испытание. К.Х. писал: “Вы страдали, боролись – победили. Будучи искушаем, вы не поддались; будучи слабым, вы приобрели силу, и трудность судьбы и испытаний каждого, стремящегося к оккультному познанию, несомненно, вам теперь будут более понятны”. (П.М., п. 125).
Дальше Учитель, говоря о предательстве Куломбов, предупреждает Синнетта: «Среди “светящихся знаков”, в которые заговорщики прицеливаются, стоите вы. В десять раз больше усилий, чем до сих пор, будет приложено, чтобы обратить вас в предмет насмешки, особенно вашу веру в меня, а также опровергнуть ваши аргументы в пользу эзотерического учения. Они могут еще более пытаться поколебать вашу веру, чем раньше, посредством поддельных писем, якобы исходящих из лаборатории Е.П.Б.».
Некоторое время спустя Синнетт получил последнее из общеизвестных писем Учителя К.Х. К этому моменту, помимо заговора Куломбов, наметился еще более страшный удар – отчет Общества Психических Исследований по докладу м-ра Ходжсона, объявивший Е.П.Блаватскую мошенницей и самозванкой. Учитель пишет о Ходжсоне: “Нет сомнения, что если Общество рухнет, то это из-за него”. (П.М., п. 130)
В этом письме К.Х. сообщает Синнетту: “Вы, наверное, поняли к этому времени, что наша столетняя попытка раскрыть глаза слепого мира почти потерпела неудачу: в Индии – частично, в Европе – за немногими исключениями – совсем… Таким образом, мой друг, наступает вынужденный конец проектируемым наставлениям по оккультизму…
Но я могу сказать вам, как человеку, который всегда был верен мне, что плодам вашей преданности не будет позволено разлагаться и осыпаться с дерева действия”. (П.М., п.130).
Из официально известных писем Махатмы К.Х. это было последним. После него пришла только короткая записка со словами: “Мужество, терпение и надежда, мой Брат”. (П.М., п. 149).
Тем, кто самостоятельно читает «Письма Махатм», правильно оценить ситуацию мешает то, что порядок писем (особенно в конце книги) перепутан. Это создает ложное впечатление о кризисном периоде во взаимоотношениях Синнетта с К.Х., т.к. некоторые письма со справедливыми упреками следуют после признания его победы в этом испытании, а не до, как это было хронологически. Отчасти в этой путанице можно обвинить самого Синнетта, не всегда ставившего даты получения, но он ведь не знал, что после его смерти их опубликуют, хранил для себя, потому не позаботился о проставлении дат. И все же неясно, как составители умудрились, например, присвоить последнему письму дату «лето 1884 г.», если там говорится об отчете Ходжсона, его обвинениях, из-за которых Общество может рухнуть, а этот отчет был опубликован 24.06.1885 г. В результате, после этого письма размещено письмо с датой (10.10.1884 г.), сбивающее с толку по событиям и отношениям.
Спасибо, огромное спасибо Вирджинии Хансон, которая долго и старательно изучала различные архивы, потому смогла восстановить верный порядок писем, описывая события в книге «Махатмы и человечество».
А то, что Синнетт не потерял в связи со всеми этими проблемами любви и уважения Учителей, свидетельствуют (помимо процитированного ранее) следующие факты (уже после окончания известной переписки). Е.П.Блаватская писала Мохини о Синнетте: “Махатма К.Х. заверяет, что его не покинул и так же, как всегда, к нему расположен… Они могут, если захотят, найти другие – помимо меня – каналы общения с ним”. (П.Б.С., стр. 198). Известно, что Учителя хотели, чтобы переписка продолжалась. В книге “Письма Мастеров Мудрости” есть обращение М. к членам Лондонской Ложи, где он пишет: “Следует найти способы продолжать изучение эзотерической доктрины, прерванное в прошлом году; и необходимо, чтобы Махатма Кут Хуми нашел возможность возобновить свою переписку, последняя может проходить через руки м-ра Синнетта, как и до настоящего момента. Он был избран корреспондентом с самого начала; он оживил Лондонскую Ложу и трудился для дела Теос(офского) Общ(ества), но речь идет как раз о том, что он должен пожинать плоды кармы. Махатма, его корреспондент, не может серийно передавать учение кому-либо еще по причине известной справедливости”. (П.М.М., п.3).
Однажды (это было ещё в общеизвестный период переписки с Махатмами) Синнетт получил письмо Учителя, очень его озадачившее. К.Х. предлагал ему совершить поступок, противоречивший европейским понятиям о чести. Учитель писал: “Если вы верите моему слову и … готовы, в некоторой степени, на нечистую (с европейской точки зрения) работу… Только вы должны быть готовы, что ваши европейские культурные представления о правильном и неправильном получат удар. Здесь перед вами излагается чисто азиатский план действия… [который] может быть найден слишком иезуитским, чтобы соответствовать вашему вкусу…
Если это предложение не будет вами принято, мы можем готовиться к окончательной кремации нашего “Феникса” (проект издания новой газеты под руководством Махатм) и, притом, навсегда. И когда проект окончательно потерпит неудачу… нам придется расстаться…
Если вы честно считаете, что предложение несовместимо с вашими европейскими представлениями и критериями о правде и чести, то без малейшего колебания откажитесь принять его и разрешите сказать вам грустное, хотя всегда благодарное и дружеское прощай. Я не могу ожидать, что вы посмотрите на вещи с моей точки зрения. Вы смотрите снаружи, я вижу изнутри… Не думайте, что я стараюсь вас искушать, убеждая принять то, что вы бы отвергли при других обстоятельствах, ибо я этого не делаю. Дав мое торжественное слово чести Ему, которому я обязан за все, что я есмь и что знаю, я просто беспомощен в случае вашего отказа и – нам придется расстаться… И если суждено, что мы больше не будем переписываться, помните обо мне с теми же искренними добрыми чувствами, с какими всегда будет помнить вас К.Х.” (П.М., п. 113).
Итак, Синнетт оказался перед выбором. На одной чаше весов – позор и бесчестие, но на другой – разрыв с Учителем. Что делать? Любовь к Учителю побеждает. Преодолев внутреннее отвращение, англичанин дает согласие. А то, что дело казалось бесчестным, подтверждает и Е.П.Блаватская. Узнав о решении Синнетта, она пишет ему: “Норендро телеграфирует, что Вы согласились и приняли предложение земиндаров… Существуют факты и слухи, будь они Вам известны, Вы, я уверена, никогда бы не унизились до принятия подобного предложения… как же Вы можете мириться с такой ужасной вещью?
Никто более страстно, чем я, не желает, чтобы Вы вернулись в Индию. Но если Вам придется возвращаться ценой своей чести и репутации – тогда, что ж, мне нечего сказать”. (П.Б.С., стр.113-114)
Да, Синнетт оказался в крайне неприятной ситуации. Учитель, видя, что “проглотить отвратительное обещание” англичанина заставила только боязнь прекращения переписки, в следующем же письме просит Синнета не делать этого, а поступать так, как тому велит совесть. Как известно из дальнейших событий, проект газеты так и не был осуществлен. Но вся эта история пошла Синнетту на пользу, так как в этом же письме К.Х. сообщает: “Ваше решение следовать моему водительству в деле “Феникса”, даже при уверенности в социальном унижении и денежных потерях, уже дало вознаграждение своей Кармы. Так я, по крайней мере, заключаю по результатам. Хотя это не было предвидено как испытание (такое ненавистное вам), все же вы были все равно что испытаны, и вы не дрогнули. Указ о возможном прекращении сношений между нами частично отменены. Запрет по отношению к другим европейцам так же строг, как всегда, но в вашем случае он снят. И это согласие, я знаю, имеет прямое отношение к вашему согласию – великой жертве вашего личного чувства в настоящей ситуации. Было найдено, что “этот пелинг” имеет “действительно искупающие качества”. Но будьте предостережены, мой друг, что это не последнее из ваших испытаний. Не я их создаю, но вы сами своей борьбой за свет против темных влияний мира”. (П.М., п.114)
В 1888 году Синнетт познакомился с женщиной, обладавшей значительными психическими способностями. Он никогда не называл имени этой дамы т.к. поверил, что благодаря ей смог вновь вступить в общение с Учителем. Эти события, как писал англичанин в своей неопубликованной автобиографии, держались “в глубокой тайне абсолютно от всех наших теософских друзей, в соответствии с пожеланием Учителя”. (В.Х., по стр.526-529)
Нет нигде официального подтверждения этого. Однако среди поздних писем Учителя К.Х. Синнетту, опубликованных в томе “Писем Махатм”, можно найти такие отрывки: “Ваша собственная Карма, мой друг, предназначает вам сыграть еще более выдающуюся роль в европейских теософических делах, чем до сих пор”. (П.М., п. 122).
«Какими бы малыми ни показались вам ваши психические достижения в этом рождении, помните, что ваш внутренний рост продолжается каждое мгновение, и к концу вашей жизни, также, как и в вашем следующем воплощении, ваши накопившиеся заслуги принесут вам все, к чему вы стремитесь». (П.М., п. 122)
«Вы никогда не сможете увидеть меня (во плоти) или даже в ясном четком видении, если вы не готовы дать ваше честное слово этого факта никому не открывать, пока вы живы (за исключением, по разрешению). То, что следствием такого вашего честного слова будет никогда не удовлетворяемое и постоянно повторяющееся сомнение в умах ваших британских членов – как раз то, что мы в настоящее время хотим». (П.М., п. 108).
От путаницы в порядке писем (о которой уже писала ранее) больше всех пострадал Синнетт. Письмо, полученное им в Эльберфельде осенью 1884 г. (с признанием его победы) помещено не после, а до писем кризисного периода лета 1884 г. Последнее письмо, показывающее истинную причину прекращения переписки, стало вдруг предпоследним. Все это влияет на отношение к Синнетту в худшую сторону. Не хочу никого обвинять, возможно, это случайность... А, возможно, чьи-то преднамеренные действия, направленные против Синнетта.
В завершении, для улыбки очень серьёзного и строгого читателя, приведём письмо Блаватской к Синнетту, показывающее подлинно человечные отношения между всеми участниками этого удивительного потока жизни, который мы называем - Махатмы.
"Итак, каковы Ваши намерения относительно моего неугомонного Хозяина? Три дня назад Он разыгрывает свое появление столь неожиданно, что мне показалось – это гора обрушилась на мою голову и ругает меня (!!) за то, что я не послала Вам Его портрет!.. Вот это мило! Я послала за портретом и с величайшим трудом получила всего один, а Он стоял у меня над душой, пока я упаковывала его, заворачивала в бумагу и надписывала Ваш адрес. Избыток любви и нежности портит характер ребенка. Неужели Им обоим так и не попадет [от Когана] - Вашему тибетскому Оресту и Его Пиладу, за то, что Они обнимают Вас как два дурака! Неуж-то мне не доведется порадоваться этому?" (П.Б.С., стр. 23-24).
(96).jpg)
Александр Владимиров11-09-2015 13:30:01
БИОГРАФИЧЕСКОЕ О СИННЕТТЕ
(Традиционные биографии Синнетта написаны канонизаторами культа Блаватской из Адьяра, построившими на этом культе собственное положение, включая последующий культ Безант и Летбиттера. Подлинное отношение Махатм к Синнетту следует из Писем Махатм, которые были опубликованы лишь в 1923 году, когда уже сложился теософский миф. Синнетт критиковал Блаватскую, а также не принял "Второго пришествия Христа" в лице Кришнамурти и многие действия Безант. Канонизаторы всего этого ему не простили, не смотря на то, что "Письма Махатм Синнетту" являются ключом к теософии и, собственно, содержат Учение Махатм, изложенное ими лично. Терминология, использующаяся в теософии, во многом была разработана как раз в этой переписке с Синнеттом. Подобное отношение и "задвигание" Синнетта со стороны теософских ортодоксов являет классические признаки церковности (или сектантства, что одно и то же). Наша публикация изъяла из биографического текста (из предисловия к книге "Письма Махатм") заведомые искажения и пристрастность. Среди популярных и признанных между теософами книг наиболее правдивая книга о Синнетте, избегнувшая канонизаторско-теософской пристрастности и осудительства Синнетта, написанная с большой любовью к герою изложения - это книга В. Хансон «Махатмы и человечество»).
Как сообщает английский теософ Джеффри Барборка в книге «Махатмы и их письма», Альфред Перси Синнетт родился в Англии в 1840 году. Судьба преподнесла ему трудное детство. У мальчика было три сестры и брат, а отец семейства умер, когда Альфреду было всего пять лет. Семья осталась фактически без средств к существованию; мать будущего журналиста выбивалась из сил, чтобы обеспечить детей и себя. На жизнь она зарабатывала написанием газетных статей и переводами. В школе у мальчика дела шли плоховато, и мать устроила его на работу помощником чертежника. Благодаря этому Альфред овладел основами этой профессии и стал зарабатывать достаточно денег, чтобы обеспечивать себя и помогать своей матери. Черчение не слишком привлекало молодого Синнетта; вскоре он заинтересовался журналистикой и в итоге вместо продолжения карьеры чертежника устроился на работу помощником редактора лондонской вечерней газеты “The Globe”.
Когда Синнетту исполнилось двадцать пять лет, ему предложили должность редактора в газете “The Hong Kong Daily Press”, издаваемой на территории одной из колоний Великобритании, в Гонконге. Он принял это предложение и проработал в этой газете редактором в течение примерно трех лет.
Вскоре после возвращения в Лондон Синнетт познакомился с Пэйшенс Эденсор, и в апреле 1870 года они поженились. В это время Синнетт работал в одной из лондонских газет журналистом. Через два года Джордж Аллен, владелец англо-индийской газеты “The Pioneer”, издававшейся в Индии, предложил ему должность главного редактора в этой газете. Покинув Лондон, Синнетты отплыли в Аллахабад, прибыв в Индию в конце 1872 года. Там они были дружелюбно встречены английской общиной Аллахабада.
Аллахабад находится в 700 милях от Бомбея; это был один из основных городов Британской Индии, столица объединенных провинций Агра и Удх. Там находился важный железнодорожный центр и форт. Город был расположен в месте слияния рек Ганг и Джумна. Название Аллахабад было дано городу императором Акбаром, когда он построил в нем свой форт. Император возвел там также великолепный дворец, руины которого можно увидеть и сейчас, это была одна из самых любимых его резиденций. В этом же городе находится один из самых известных столпов буддийского царя Ашоки. Местные жители именовали город древним именем «Праяг», что означает «место жертвоприношения».
Газета «Пионер», которую возглавил Синнетт, была самой известной и влиятельной во всей Британской Индии. С момента своего основания газета выходила в Аллахабаде непрерывно до 1935 года, после чего редакция переехала в Лакнау. Очень скоро Синнетт стал известным и авторитетным членом английской общины Аллахабада; ему выказывали уважение высшие чиновники англо-индийской администрации.
Журналист имел возможность путешествовать; так, в 1875 г. он отправился в трехмесячный отпуск в Англию. Когда Синнетт находился в Англии, его друг уговорил его посетить спиритический сеанс, проводившийся в доме г-жи Гаппи, известного медиума. В то время спиритизм был повальным увлечением во всей Европе и США. Об увиденном во время сеанса Синнетт написал в своем дневнике: «Продемонстрированные феномены были ошеломляющими, они исключали всякую мысль о каком бы то ни было жульничестве. Именно тогда окрепло во мне убеждение в реальности спиритических феноменов, и никогда впоследствии оно не было поколеблено».
Интерес Синнетта к оккультизму еще больше вырос, когда он прочел первую книгу Е.П. Блаватской «Разоблаченная Изида», которая была опубликована в Нью-Йорке в 1877 г. Синнетт решил при первой же возможности познакомиться с Е.П. Блаватской, чтобы приблизиться к источнику тех необычных знаний, которые были изложены в ее книге. Через два года такая возможность предоставилась ему в полной мере: как уже говорилось, через три с половиной года после основания Теософского общества в США, 16 февраля 1879 г., Блаватская вместе с Олькоттом и еще двумя членами Теософского общества прибыла в Бомбей, крупный портовый город на западном побережье Индии. Там они разместились в маленьком доме, стоявшем в тени пальмовых деревьев, и начали свою просветительскую деятельность на ниве теософии. Вместе со своей маленькой группой Блаватская оставалась в Бомбее два года, после чего они переехали в Адьяр, пригород Мадраса, и организовали там штаб-квартиру Теософского общества.
Прибытие Блаватской в Индию было отмечено англо-индийскими печатными изданиями. Как уже говорилось, самой влиятельной среди них была газета «Пионер», возглавляемая Синнеттом. Синнетт не только написал в своей газете о прибытии Блаватской в Индию, но и немедленно приступил к осуществлению своего давнего желания – познакомиться с Блаватской лично. Он послал ей письмо, приглашая ее и Олькотта посетить Аллахабад и погостить в его доме. Приглашение было принято, и таким образом состоялось знакомство Синнетта с основателями Теософского общества.
Теософское общество и Синнетт в Англии
Как сообщает В. Хансон в книге «Махатмы и человечество», несмотря на то, что репутация Теософского общества в Лондоне была серьезно подорвана после всех скандалов, Синнетт и его жена изо всех сил старались поддержать деятельность общества. Фактически, они превратили свой дом в штаб-квартиру деятельности общества. Ситуация в корне поменялась, когда в Лондон приехала Е.П. Блаватская, и, как заявили ее последователи, «для теософского движения в Англии наступила новая эра». Идея пригласить Блаватскую в Англию принадлежала теософам Бертраму и Арчибальду Кейтли (дяде и племяннику), а также еще нескольким членам Лондонской Ложи, сохранившим ей верность.
Елена Петровна организовала при Теософском обществе особую, Эзотерическую секцию для продвинутых учеников, которые под ее руководством изучали наиболее сложные и сокровенные вопросы теософии. Эта секция была названа Ложей Блаватской. Кроме того, она стала издавать в Англии журнал «Люцифер».
Синнетт не стал членом Ложи Блаватской, и с момента появления Елены Петровны в Лондоне между журналистом и его бывшими друзьями-теософами возникло отчуждение.
В Англии Блаватская должна была не только вдохнуть новую жизнь в деятельность наполовину парализованного Лондонского Теософского общества, но и написать главный и наиболее фундаментальный труд своей жизни – бессмертную «Тайную Доктрину». Синнетт «предпочитал держаться в стороне» от всего того энтузиазма, который неизменно окружал Е.П.Б.
В 1890 году Синнетта постиг финансовый крах. Он внес существенные перемены в его жизнь. Синнеттам пришлось переехать из своего прежнего дома в более дешевый квартал, а затем переместиться в еще более дешевый дом, находящийся в менее престижном квартале. Несмотря на это, они продолжали организовывать у себя дома собрания, на которые приходили самые преданные члены Лондонской Ложи. На этих собраниях бывало довольно много людей, иногда – до шестидесяти человек. Изредка на них выступала с лекциями миссис Анни Безант, но, как правило, эту роль брал на себя сам Синнетт. Он делился с присутствующими сведениями, которые, как он заявлял, были получены им от Учителя «по каналу личной связи, существовавшему в течение предыдущих пяти лет». Журналист так и не открыл друзьям ее настоящего имени, называя ее просто Мэри.
1908 год стал для журналиста временем тяжелейших личных утрат. В мае этого года единственный сын Синнеттов, Дэнни, умер от туберкулеза, едва успев начать самостоятельную жизнь. Его карьера упорно не складывалась, несмотря на все старания родителей подыскать ему хорошее место работы. Этот же злополучный год стал годом крушения профессиональной карьеры Синнетта. И примерно в это же время (сразу после смерти сына, не выдержав всех переживаний) после продолжительного онкологического заболевания (горло) умерла его преданная жена и соратница Пэйшенс. В своей книге «Первые дни теософии в Европе» Синнетт воздал дань уважения своей любимой жене, написав о ее огромной позитивной роли в теософской деятельности.
В том же 1908 году в результате возникших разногласий с тогдашним президентом Теософского общества Анни Безант Лондонская Ложа, руководимая Синнеттом, вышла из состава Общества. Синнетт не мог полностью одобрить это решение, но, учитывая настроения других членов Ложи, решил, что создавать оппозицию в этом случае бесполезно. Он считал, что для него самого было бы нелепым порывать с той организацией, которой он сам помогал появиться на свет (по крайней мере – западной ее части) и в которой он в разное время в течение почти пятнадцати лет занимал пост вице-президента. Было создано Элевсинское общество («связанное с теософией, если не с самим Теософским обществом»), в которое вошли практически в полном составе все бывшие члены Лондонской Ложи. В 1911 году, однако, Синнетт решил, что будет лучше, если Элевсинское общество воссоединится с Теософским. Он был уверен, что все эти годы у него была связь с Учителем и что Учитель хотел, чтобы Лондонская Ложа была восстановлена в качестве отдельной секции Теософского общества. С этой целью Синнетт вновь начал участвовать в деятельности Теософского общества, уладил свои личные разногласия с миссис Безант и в конце концов добился восстановления Лондонской Ложи, что было подтверждено специальной хартией, изданной руководством Общества в Адьяре.
Продолжительное время, десять лет, с 1911 по 1921 год Синнетт вновь занимал в Теософском Обществе пост вице-президента.
Последние годы его жизни были омрачены не только печалью по ушедшим близким, но и вновь вернувшейся бедностью. Но ничто не поколебало его преданности Учителям, и до самого последнего дня своей жизни он не прекращал своей теософской деятельности. Продолжать эту работу ему помогала материальная поддержка друзей и единомышленников-теософов.
Незадолго до его смерти Анни Безант выступила с инициативой создания финансового фонда для поддержки Синнетта. Теософы передали ему пять тысяч фунтов стерлингов, но он уже не успел порадоваться своему избавлению от нужды. Альфред Перси Синнетт умер 27 июня 1921 г. в возрасте 81 года.
Можно напомнить читателю, что Синнетт проживал в Лондоне. В 1920 году в Лондоне Е.И.Рерих увиделась с Махатмами Мориа и Кут Хуми.
В своей книге В. Хансон справедливо подчеркнула роль Синнетта и значение его деятельности для всего теософского движения: «…он решился, сломав лед своей англо-индийской враждебности и предрассудков, предложить свое гостеприимство двум пионерам теософского движения, изменив тем самым не только их, но и свою жизнь и, вне всякого сомнения, жизни бесчисленного множества людей, за что он был удостоен бесценного дара, ставшего известным как «Письма Махатм».
Андрэ Т.11-09-2015 15:57:01
Хочется выразить благодарность (автору) за хорошую "подборку" из ПМ!Единственное, что на мой взгляд, полезно добавить, так это слова М.К.Х...." С другой стороны, если бы вы согласились на предложение, ваша оппозиция Арендному Законопроекту не произвела бы большего эффекта на нашу работу в пользу райотов, чем соломинка для спасения тонущего корабля. Между тем, если избирается другой редактор, мы не имеем никакого предлога, чтобы применять наше влияние в их пользу. Такова ситуация. Это странная смесь какого-либо разумного основания, по вашему мнению. Вряд ли мы можем ожидать, чтобы вы ясно видели в настоящее время насквозь эту ситуацию. Нет также большой вероятности, что вы справедливо будете судить о ней, благодаря этой египетской тьме противоположных целей. Нет также специальной нужды в этом, если предложение отпадет. Но если ваш ответ благоприятен, то я с таким же успехом могу добавить несколько деталей. Знайте тогда, что, несмотря на оппозицию и как раз благодаря ей, вы доведете великий национальный нарыв до назревания раньше, чем можно было ожидать. Таким образом, строго выполняя свою программу и обещание, данное землевладельцам, вы поможете событиям, которые должны быть вызваны, чтобы спасти несчастное население, на которое постоянно наседали с 1793 года – года большой политической ошибки лорда Корнуолиса. В то же время вы можете сотворить громадное благо в любом другом направлении." (Письмо 113. К.Х. - Синнетту).
Это дополнение снимет противоречие между словами К.Х. "Не думайте, что я стараюсь вас искушать, убеждая принять то, что вы бы отвергли при других обстоятельствах, ибо я этого не делаю." и фразой из письма Е.П.Б."...Вы, я уверена, никогда бы не унизились до принятия подобного предложения… как же Вы можете мириться с такой ужасной вещью?"
ВНИМАНИЕ:
В связи с тем, что увеличилось количество спама, мы изменили проверку. Для отправки комментария, необходимо после его написания:
1. Поставить галочку напротив слов "Я НЕ РОБОТ".
2. Откроется окно с заданием. Например: "Выберите все изображения, где есть дорожные знаки". Щелкаем мышкой по картинкам с дорожными знаками, не меньше трех картинок.
3. Когда выбрали все картинки. Нажимаем "Подтвердить".
4. Если после этого от вас требуют выбрать что-то на другой картинке, значит, вы не до конца все выбрали на первой.
5. Если все правильно сделали. Нажимаем кнопку "Отправить".