26 марта в 19:00 в Московском доме книги состоится презентация книги «Николай Рерих». Круглый стол «Наследие Николая Рериха – культурный мост между Россией и Индией» (Дели). Выставка Международного Центра Рерихов «Вселенная Мастера», посвященная 150-летию Н.К. Рериха, в Индии Выставка «Издания Международного Центра Рерихов» в Новосибирске. Новости буддизма в Санкт-Петербурге. Благотворительный фонд помощи бездомным животным. Сбор средств для восстановления культурной деятельности общественного Музея имени Н.К. Рериха. «Музей, который потеряла Россия». Виртуальный тур по залам Общественного музея им. Н.К. Рериха. Вся правда о Международном Центре Рерихов, его культурно-просветительской деятельности и достижениях. Фотохроника погрома общественного Музея имени Н.К. Рериха.

Начинающим Галереи Информация Авторам Контакты

Реклама



Горькая боль за Елену Блаватскую. Сергей Целух


Е. П. Блаватская. Первая половина 1887,
дом Мэйбл Коллинз, Мэйкот, Кроунхилл, Норвуд

 

 

Просматривая новые работы о Елене Блаватскойв Интернете, у нас возникло несколько деликатных вопросов по этой теме: как относятся наши современники к Елене Блаватской? Как они воспринимают эту необыкновенную, иногда противоречивую личность, ее жизнь и творческое наследие? Благодарны ли они за ее мудрые книги, за смелый характер, огонь сердца и любовь к родным и близким. И тут выясняется, что большинство читателей благодарны Елене Петровне за ее колоссальнейший труд на пользу своего народа, они любят писательницу, внимательно читают ее творения, разобрались в них, насколько возможно, и даже пишут о ней статьи и книги. И таких людей, к нашей радости, большинство.  

 

Есть и другие личности, во многом отличающиеся от первых. Эти совсем не читают книг Елены Петровны, не интересуются ее личностью, потому и никак к ней не относятся. А те, которые как бы и читают, то — с грехом пополам, не понимая, зачем читают и о чем, и что же на самом деле от них хочет автор.  Таких очень мало, но они есть, и в большинстве своем просто молчат. Но среди них есть отдельные личности, можно сказать, уникальные, которым трудно сдерживаться, у них постоянно развязаны руки и языки, они жаждут открытого и серьезного разговора о Блаватской, причем, такого, чтобы «выпить из своей героини кровь и вынуть душу». И мы хорошо знаем, что такие типы действительно есть. Как правило, они — тихие, деликатные, предельно осторожные, обладающие чутьем профессионального сыщика, и в тоже время — это общественно узнаваемые личности, которые ищут себе славу, личное удовлетворение и благодарность от общественности. Скажем честно, у них все выходит хорошо, все получается, потому что в своих изысканиях гнут только свою линию, противоположную правде.

О многих из них мы уже писали. Сейчас у нас пойдет разговор еще об одном известном человеке, задавшемся целью «объективно» разобраться с личностью Елены Петровны Блаватской, ее жизнью, творчеством, чтобы все знали его точку зрения. Мы будем говорить о писателе, историке и общественном деятеле Владимире Бровко, авторе интересных статей на злободневные темы, и его книге, размещенной в семи частях в Интернете — «Горькая правда о Елене Блаватской». В данном случае нас интересует именно эта книга. Автор поставил перед собой благородную и злободневную цель на виртуальном суде честно разобраться — действительно ли она такая заслуженная, мудрая и знаменитая, как об этом свидетельствуют ее труды, и пишут солидные люди, или это досужая выдумка заинтересованных лиц? И кто из историков, писателей прошедших веков и вплоть до настоящего времени говорит о Блаватской правду, а кто — нет.

 

Ключевым словом в этом исследовании будет слово «ЧЕСТЬ», пишет Бровко и добавляет, что сама Е.П. Блаватская уже не сможет себя защитить. «А «дворянскую ЧЕСТЬ» надо бы восстановить».

 

 

Начало обнадеживающее, но…

 

 

Автор показывает нам две точки зрения на свою героиню. Для этого приводит много убедительных данных, причем, из двух сторон, влияющих на оценки обвинителей, свидетелей, защитников и обвиняемую. Но читатель отчетливо видит, как Бровко медленно, но уверенно ведет свою заранее спланированную линию, направленную преимущественно в негативную сторону. Именно там он больше «копает», приводит изрядное количество разных документов и свидетельских показаний, играющих ему на руку, стараясь повлиять на биографию великой личности и ее авторитет. Мы прекрасно понимаем, для чего все это делается и кому это нужно. А нужно это, в первую очередь, противникам учения Елены Блаватской, по существу, ее неприятелям, до сегодняшнего дня обливающим грязью ее мудрые труды, творческое наследие и сам облик писательницы.

 

Не секрет, что власть и церковь всегда были противниками Елены Блаватской, они старались ее «разоблачить» и «убрать из истории», но магическая сила духа ее трудов сдерживала и сейчас укрощает их прыть. Общественность всегда стояла стеной за Елену Петровну, за ее правду, мудрость и необычную жизнь. Владимир Бровко выбрал как будто бы верное решение, проведя виртуальное заседание суда, причем, с присяжными заседателями, обвинителями и свидетелями, на котором решил подвергнуть проверке все плюсы и минусы Блаватской - от ее рождения до самой смерти. Судьей выступает сам В. Бровко. На судебные заседания, а их оказалось семь, он запросил много известных и неизвестных нам лиц, а адвокатом назначил Веру Желиховскую — родную сестру Елены Петровны.

 

Нам интересно и поучительно было вместе с судьей пройтись по всему жизненному пути Елены Блаватской, а путь этот, как станет понятно, был слишком извилистым, чаще трудным, но всегда захватывающим и поучительным. С первого заседания суда становится видно, что наш «строгий судья» немного лукавит, юлит и совсем не там, где надо, утвердительно кивает. Он недостаточно искренен и представляет нам противоречивых свидетелей, с которыми Блаватская часто была в ссоре, потому что в детстве и юности часто проказничала, делала ошибки, которые многим были не по душе, в том числе, и ее родственникам.

 

 Е.П. Блаватская 1877 – 1878 г.

 

Давайте послушаем нашего автора, что он хочет нам сказать. «В качестве вступления к данной работе я хочу привести свидетельства двух современников Е.П. Блаватской о ней, как о человеке, деятельность которого была направлена на освещение и продвижение в XIX   веке нового религиозно-философского учения - теософии. И первым свидетелем у нас выступает тот самый, знаменитый в Российской империи Премьер-министр С. Ю. Витте, он же - двоюродный брат Блаватской (в семье которого юная Елена Блаватская воспитывалась после смерти своей матери). Он очень хорошо ее знал и относился к ней весьма иронически, хотя и считал её очень талантливой женщиной». [1]. (В. Бровко. Горькая Правда Елены Блаватской». Ч.1. Интернет).

 

Владимир Бровко говорит не всю правду, потому что мы знаем, что бывший Премьер-министр Российской империи, двоюродный брат Блаватской Сергей Витте не такой глянцевый герой, как о нем пишут. За свою жизнь сам много чего набедокурил, и такой «светлый» след оставил в памяти своих современников, что лучше об этом и не заговаривать. Поэтому воспоминания старого фантазера, оставленные потомкам, как свидетельские показания, в большинстве своем, ничего нам не дают. К ним, действительно, серьёзно относиться не стоит. Хотя у него есть неплохие отзывы о своей сестре, но, как всегда, в них присутствует легкая ирония.

 

В своих воспоминаниях Витте называет двоюродную сестру «Блавацкой», а не Блаватской, как должно быть. Он старается убедить Каткова, преклоняющегося перед талантом этой личности, назвавшего ее «совершенно выдающимся человеком», в том, что в ней есть «сверхъестественный талант», и что «она могла писать целые листы стихами, которые лились, как музыка, и которые не содержали в себе ничего серьёзного, она писала с легкостью всевозможные газетные статьи на самые серьёзные темы, совсем не зная основательно того предмета, о котором писала».

 

А еще брат Витте запомнил, что Блаватская обладала такими большими голубыми глазами, каких он никогда в своей жизни ни у кого не видел, и что «она имела громадное влияние на многих людей, склонных к грубому мистицизму, ко всему необыкновенному», и была «очень добрым, незлобивым человеком, и могла с легкостью рассказывать разные небылицы, и в ней было «что-то демоническое» и «что-то чертовское». Отсюда делаем вывод, что Елена Блаватская, действительно, с детства обладала необыкновенными способностями и была привлекательной, притягивающей личностью.

 

 

Всеволод Соловьев, как всегда, фантазирует

 

 

Вторым свидетелем, знавшим Е.П. Блаватскую, причем, на пике ее славы, был российский писатель Всеволод Соловьев, с которым она сначала была дружна, а позже, когда глубже его узнала, расхотела с ним общаться. Этот идеалист наговорил о своей подруге много разной чепухи, которую большинство ученых не принимает всерьез. В 1895 году в своей книге «Современная жрица Изиды» Вс. Соловьев написал такие строки о Блаватской:

 

      «Что ж делать, — говорила она, — когда для того, чтобы владеть людьми, необходимо их обманывать, когда для того, чтобы их увлечь и заставить гнаться за чем бы то ни было, нужно им обещать и показывать игрушечки… Ведь будь мои книги и „Теософист“ в тысячу раз интереснее и серьёзнее, разве я имела бы где бы то ни было и какой бы то ни было успех, если б за всем этим не стояли феномены? Ровно ничего бы не добилась и давным-давно поколела бы с голоду. Раздавили бы меня, … и даже никто не стал бы задумываться, что ведь и я тоже - существо живое, тоже ведь пить-есть хочу…  Но я давно уж, давно поняла этих душек-людей, и глупость их доставляет мне громадное иногда удовольствие… Вот вы так „не удовлетворены “моими феноменами, а знаете ли, что почти всегда, чем проще, глупее и грубее феномен, тем он вернее удается» [2]. (Бровко. Горькая правда о Елене Блаватской).

 

То, что, будучи в очень трудном материальном положении в Европе и Америке, Блаватская занималась различным трудом, в том числе, и мистическими представлениями или феноменами, чтобы выжить, для большинства читателей не новость, и иронизировать над этим грешно и глупо.

 

Вместо того, чтобы посочувствовать своей подруге, поддержать ее материально, выручить из беды, «верный друг» начинает компрометировать ее, лить на Блаватскую грязь, не отдавая себе отчета в том, что делает. В своих показаниях Вс. Соловьев лишь подтвердил, что Елена Петровна, спасаясь от нужды, занималась разным ремеслом. Поскольку физический труд женщине дается нелегко, потому нет ничего удивительного в том, что она прибегала к некоторым возможностям, чтобы выжить. В то же время Вс. Соловьев силится доказать, что Блаватская - лгунья, а вот он, писатель – честный, обеспеченный и слишком порядочный, не ровня ей.Но наговаривать на человека, копаться в его бедах, унижать своего друга, платить ей за добро клеветой - не лучший способ установления истины. 

 

Вера Желиховская описала этот трудный период в жизни сестры так: «Всю молодость ЕленаПетровна бросалась из места в место, от одного дела к другому, не находя занятия по душе. Надо принять во внимание, что в те годы женская деятельность была явлением не столь обычным, как ныне, но она не держалась рутины и умела преодолевать препятствия. Она была великая искусница в рукоделиях, умела прекрасно делать искусственные цветы; одно время у нее была целая мастерская и шла очень успешно». [3]. (В. Желиховская. Радда-Бай).

 

Елена Блаватская и Г.С. Олькотт

 

Однако возвратимся к Всеволоду Соловьёву, показаниям которого так доверяет Владимир Бровко. Вера Желиховская пишет о нем в своей книге «Е.П. Блаватская и современный жрец истины» совсем не так, как бы хотелось нашему писателю. Она ему совсем не доверяет, не уважает и, вообще, очень плохого мнения об этом человеке по той простой причине, что он для нее - просто лжец. Вот его краткая характеристика, описанная В. Желиховской:

 

1) Г. Соловьев знал сестру мою, Елену Петровну Блаватскую, всего шесть недель в Париже да столько же - в Вюрцбурге и несколько дней - в Эльберфельде, где он оба раза навещал ее в качестве друга.

 

2) С ее деятельностью практической он тогда познакомиться не мог, потому что Теософического Общества в то время еще в Европе не было; также и переводов теософической литературы, — кроме сокращенной рукописи «Usis Unveiled»*, — первого ее произведения, которое она сама (печатно) аттестовала неудовлетворительным, сбивчиво и неясно написанным.

3) Со многими произведениями последних лет ее жизни («The Secret Doctrine», «The Key to Theosophy», «The Voice of the Silence», «Gems from the East», «The Theosophical glossary» ** и множеством статей в журналах и газетах Европы, Америки, Индии) г. Соловьев не знакомился и их не знает по причине совершеннейшего незнания английского языка, ибо, переводов и поныне почти нигде, кроме теософических журналов, нет. А ведь он теософской ереси (?!), по собственному заявлению, ныне чуждается... Да хотя бы и не чуждался, все равно в ней не нашел бы еще полностью сочинений Блаватской, иначе, как по-английски. А что этот язык ему незнаком, он сам заявлял не раз, как далее будет, впрочем, видно. Например, прося мою сестру об инструкциях на случай поездки к ней в Лондон, он прямо говорит: «Пришлите мне подробнейшие указания, — ведь я немой для Англии!». (Письмо 22 окт. 1884 г.), а в другом письме восклицает: «Какая подлость, что я не говорю по-английски!». [4]. (В. Желиховская. Современный жрец истины).

 

Вера Желиховская называет Вс. Соловьева большим сплетником, которого надо обходить десятой дорогой, и которому нельзя доверять. Он много фантазирует, много говорит неправды; особенно любитель лить грязь на голову тем, кто его не терпит, не уважает и осуждает его сплетни. Елена Блаватская, возле которой он крутился, вынюхивал, выслушивал и жил в ее доме месяцами под видом друга-земляка, гнала его в шею, прекрасно понимая, что от этого человека всегда можно было ожидать подлости. Впоследствии так оно и произошло.

 

Были заслушаны и другие личности. Например, Лев Толстой, получивший от Блаватской в подарок два тома «Разоблаченной Изиды» с такой надписью: «Графу Льву Николаевичу Толстому “Одному из немногих” от автора Е. Блаватской», внимательно прочитал книги и записал в своем дневнике такое мнение: «Книги известные. В них много хорошего, нехорошо только то, ч[то] они говорят о том, ч[его] не дано знать человеку». [5]. (Бровко).

 

А вот Лондонское общество психических исследований в 1885 году резко дало Елене Петровне отрицательную оценку, назвав ее «авантюристкой, остроумной и интересной обманщицей нашей эпохи», и нам известно, что в этом деле был замешан некий Р. Ходжсон, нагло оболгавший Блаватскую по навету Вс. Соловьева. Заслушаны также другие свидетели, преимущественно, из агрессивно настроенного лагеря, давшие на суде разнообразные показания. 

 

Выступали и защитники Елены Петровны, относившие ее к категории знаменитостей, и возводившие в ранг русских философов, например, такие, как Л.С Клейн, А.В. Савина, доктор философских наук М.С. Уланова, Н.Л. Пушкарева, философ Сергей Мельников и многие другие. Все они подтверждали, что Блаватская — необыкновенная личность в истории, создавшая науку теософию, эзотерическую философию, и подтвердили, что ее учение необходимо нашему обществу, потому что оно - мудрое и направлено на просвещение человека.

 

 

Вера Желиховская против вранья

 

Чтобы разобраться, кто такая Блаватская — авантюристка или оклеветанный философ, Бровкорешил заслушать также ее родную сестру — Веру Петровну Желиховскую, автора книги «Радда – Бай: правда о Блаватской». На виртуальном суде она была назначена ее адвокатом. Прежде, чем выслушать всех, Бровко подробно рассказывает о родословной Елены Петровны, ее детских и юношеских годах, увлечениях, замужестве, побегу от мужа, трудную жизнь за границей, связь с певцом Агарди Митровичем и смерть любимого певца.

 

Первая часть книги несколько перегружена излишними подробностями: происхождением семьи Блаватской — дедов, их детей, родителей и их детей; их жизнью и деятельностью, которые перекочевывают из одной книги в другую. Такая излишняя информация несколько утомляет читателя, к тому же, большая часть этих сведений будет повторена во второй части. В этом была маленькая хитрость Бровко, решившего сравнить показания свидетелей с показаниями Веры Желиховской, и сделать вывод – кто из них прав.

 

Например, свидетели А.Н. Сенкевич и А.М. Дондуков-Корсаков внесли ясность с получением Блаватской денег в Европе и Америке от неизвестных лиц.  Первый утверждал, что отец Блаватской Петр Ган периодически посылал своей дочери деньги. А второй засвидетельствовал, что после побега от мужа, как писала ему Блаватская в 1853 г., «она через Одессу попала в Константинополь, где в течение года работала наездницей в цирке, и после того, как сломала руку, перебралась в Лондон, где дебютировала в нескольких драматических театрах». [6]. (Е.П. Блаватская. Письма друзьям и сотрудникам. М. Сфера, 1992)

  

Свидетели Л.С. Клейн и А. Росон, адепт нового учения теософии, ничего удивительного о Блаватской не поведали, лишь повторили разные небылицы, вычитанные из других книг. Свидетель Н.А Пушкарева, на которую Бровко возлагал большие надежды, не оправдала его ожиданий. То, о чем она рассказала судебным заседателям, было точным, справедливым и шло в разрез со всеми надеждами судьи. Ее слова только еще выше подняли авторитет Е. Блаватской. 

 

Но главными свидетелями в книге выступают два человека - это священник Дмитрий Дружинин со своей книгой «Блуждание во тьме», большая часть которой перекочевала в книгу Бровко, причем, безо всякого критического подхода к ней и без оценок автора. Он же - главный обвинитель Блаватской и, вместе с тем, ее прокурор. Другой свидетель - сестра Е.Блаватской Вера Желиховская со своей книгой «Радда-Бай: правда о Блаватской». Большинство выдержек из ее книги вошло в книгу Бровко.

 

Прием автора прост: преимущественно книгой священника Дружинина он старается разоблачить Елену Блаватскую, уличить ее в мошенничестве и неправде, показать ее скудость знаний и непорядочность, а ее сестру Веру Желиховскую с ее книгой о Блаватской - разоблачить, разнести, высмеять и «поставить в угол». Несмотря на несметное количество приведенных Дружининым фактов - отрывков из других книг, на которые Бровко делает ставку, у него ничего не получается. Видимость правды этого обвинителя-свидетеля не такая уж прочная. Все приведенные им сведения для победы, в большинстве своем, - противоречивые, не отвечают самой жизни и деятельности Блаватской. Они не стыкуются с показаниями Веры Желиховской, надуманы и взяты совсем не из тех источников, которые подтверждают правоту Блаватской, а из научных кругов, заведомо враждебных теософии, и потому принимать их на веру не следует.

 

Елена Блаватская 1890-1891 гг.

 

 

Вместо разбора ее творчества, бросается в глаза заинтересованное отношение Владимира Бровко к интимной жизни Елены Блаватской, ее симпатиям и даже любви к отдельным лицам мужского пола. К чему такое любопытство у пожилого человека, уже дедушки, спрашивается? Не лучше ли заняться солидными книгами, статьями и общественной жизнью писательницы, которые волнуют всех ее читателей. Похоже, что автору это совсем не интересно, его магнитом тянет в другую сторону. Он смело позаимствовал целую страницу из книги А. Сенкевича «Блаватская», в которой пожилой академик копается в личной жизни выдающейся женщины. Спрашивается, зачем это делать, разве у каждого из нас с нашими дочерями и внуками все в порядке, разве они не любили и не делали ошибок? Да у нас каждая третья женщина с изломанной судьбой, но из этого делать насмешку или комедию - ниже человеческого достоинства. Мы не станем разбирать эти сплетни, они нам неприятны и никакого отношения к творчеству и общественной деятельности Елены Блаватской не имеют.

 

 

«Я у них - как бельмо на глазу»

 

В книге Бровко много внимания уделено пресловутому «Письму» Е. Блаватской начальнику жандармского управления г. Одессы, о котором уже надоело читать, так часто оно повторяется у многих авторов. Нашему «судье» это письмо очень нравится, для него — это большая находка, оно - главный козырь, потому в своей книге оставляет «Письмо» без изменений и даже с таким добавлением: «Не удивительно, что руководство III Охранного отделения отвергло предложение Блаватской. 26 января 1873 года на прошении Блаватской была поставлена резолюция: «Оставить без последствий»,  то есть, отказать в вербовке». [7]. (Бровко).         

                  

С заметной радостью Бровко сообщает, что Еленой Блаватской вскоре заинтересовалась и внешнеполитическая разведка Российской империи (сосредоточенная в МИД). Значит, жди победы автора. И тут для полного разоблачения Блаватской Бровко дает слово «прокуратору» Дмитрию Дружинину с его обличительной книгой. 

 

Недолго думая, Дружинин сразу же строчит свое грозное обвинение: «Тут Блаватская уже, как гражданка США, имела свою ценность -  для нее  была выбрана роль российского  «агента влияния», и «она собственно при поддержке МИДа и по его заданию и совершила два своих путешествия в Индию, в то время - колонию Великобритании, выступавшей главным геополитическим противником Российской империи. В Индии Е.П. Блаватскую в разработку взяли агенты английской секретной службы, усилиями которых деятельность Блаватской была полностью скомпрометирована, и ей пришлось бежать из Индии. А чтобы не сесть в тюрьму, еще и искать в Лондоне защиты высоких покровителей из числа своих приверженцев. Это хорошо видно по публичной деятельности Е. Блаватской в защиту России и ее императора Александра III в новой войне с Турцией и не только». [8]. (Бровко).

 

У читателей совсем другое мнение на этот счет, оно давно сформированное, верное и неизменное. Они не считают Блаватскую шпионкой, не верят ее «вселенскому» письму в Жандармское Управление Одессы и считают его поддельным. По их мнению, его состряпали тайные советники совсем не жандармского уровня с целью компроментации Теософского общества и самой Елены Петровны Блаватской, представляющих угрозу Русской Православной Церкви и таким авантюристам, как Всеволод Соловьев и его верные последователи.

 

Поэтому называть Блаватскую «российским агентом влияния, которая по заданию МИДа ездила в Индию для шпионской работы», нет никакого смысла. Все эти измышления слишком часто кочуют из одного произведения в другое, что свидетельствует о скудости мысли самих писателей, клюнувших на эту удочку.

 

Вызывает удивлениеигнорирование автором показания Ледбитера, друга и соратника Блаватской, доказательства того, что она не могла быть обманщицей и мошенницей и не совершала никаких гнусных поступков и преступлений. При подведении итогов судебного расследования Бровко их просто не заметил. Ледбитер свидетельствовал: «Она не могла бы поддерживать необходимого обмана и в течение десяти минут – её сразу бы выдала её почти первобытная прямота. Сама идея о каком-либо обмане в связи с Блаватской немыслима для всякого, кто был с ней знаком... прямо она высказывала в точности то, что думала и чувствовала. Абсолютная искренность была одной из самых выдающихся черт её удивительно сложного характера... если и была когда-нибудь на этой земле личность, совершенно непригодная для шпионской работы, то этой личностью была мадам Блаватская".[9]. (Колдуэл).

 

Ни Ледбитер, ни Олькотт, ни Синнет или кто другой из друзей или учеников Е. Блаватской не поверили сведениям из фальшивого письма.

 

Подозрительным было то, что Ходжсон, представитель Лондонского психического общества, наверняка, по просьбе Вс. Соловьва, написал в своем докладе о «русской шпионке», хотя никаких доказательств у него не было. Об этой клевете Елена Петровна сообщила своей тёте, Надежде Фадеевой, из Вюрцбурга, куда поехала подлечиться по настоянию друзей: «Ну вот, я и обманщица, и шпионка! Я у них как бельмо на глазу, потому, что не своя, а русская; вот и произвели в оплачиваемого агитатора. Господи! Узнаю своювечную долю: d’avoir a reputation sans en avoir eu le plaisir.» Уж хоть бы в самом деле родной России какую пользу принесла, а то всего только и было, что отрицательная польза: почти все редакторы лучших газет Индии, мои друзья-приятели прекрасно знали, что каждое их слово против России режет по моему сердцу, ну и воздерживались! Вот и вся моя услуга родине, навсегда потерянной…» [10]. (Письмо Фадеевой).

 

Это письмо Бровко комментирует с заметной радостью, поэтому пишет: «И это очень важное признание самой Блаватской, что она, действительно, была задействована МИД Российской империи в подготовке планов вторжения в Индию. И на Блаватскую было возложено задание стать не только агентом влияния России в Европе, но и заниматься вербовкой сторонников России в самой Индии…». [11]. (В. Бровко. Горькая правда Елены Блаватской).

 

В таком откровении мы видим признание автора в своей симпатии к силам, воюющим против Елены Блаватской. Позиция писателя ясна, как божий день, значит, можно и не ждать справедливого решения суда, и так все ясно.  

 

Выслушав нужных свидетелей, автор дает свой комментарий: «Ну вот, уважаемый читатель, мы наконец приблизились к середине нашего посвистывания – первой официальной поездке Е.Блаватской в Индию, вернее, слово «поездка» не вполне устраивает, и я бы сказал - "первая миссия" русской мошенницы, решившей модернизировать индийскую версию буддизма!». [12]. Бровко.

 

Елена Блаватская 1875 г.

 

Спрашивается, что ж это за судья такой, который, не выслушав других свидетелей с другой точкой зрения, не разобравшись, что к чему, сразу же навешивает ярлык на Блаватскую, называя ее «русской мошенницей», и не рассказ о ней, а «посвистывания».  Если бы при своей жизни Елена Блаватская могла услышать такие слова от новоиспечённого судьи, то подала бы на него жалобу в Верховный суд или Генеральную прокуратуру.

 

 

Свидетели лгут, и каждый по-своему

 

 

Много путаницы в книге Бровко при рассмотрении темы - создание «Разоблаченной Изиды» - внес его важный свидетель — Макс Мюллер. Мы знаем, что этот «метр» может столько наговорить плохого о каждом историке или писателе без его разрешения, затрагивающего тему Востока, что тому мало не покажется. И это не значит, что слова профессора языкознания Оксфордского университета – истина в последней инстанции. Мюллер никогда к мистикам, оккультистам, теософам и другим людям с паранормальными способностями терпимо не относился. Он им не доверял и огульно разоблачал. В последние годы он так углубился в японский буддизм и священные книги Востока, что это повлияло на его здоровье, и вместо занятий научной работой ловил промахи в произведениях неугодных ему авторов. Комментируя «Разоблаченную Изиду», Мюллер договорился до того, что Елена Блаватская хотела летать без крыльев, даже таких, какие были у Икара. Он назвал эту книгу плагиатом, что было полнейшим бредом, хотя у самого смельчака присутствуют большие «куски» из работ других авторов, выдававшиеся профессором за свои мысли.

 

За одним недоброжелателем последовали и другие — Всеволод Соловьев и Уильям Коулман. Если Вс. Соловьев просто заявил, что «сочинения Елены Петровны – компиляция, сделанная без всякой системы, главным образом, по французским источникам",то американец Коульман насчитал в них около двух тысяч «неуказанных заимствований». Но на этом «искатель блох» не успокоился и добавил, чтов «Разоблачённой Изиде» цитируются со ссылками примерно 1400 книг и содержится около 2100 цитат, которые были процитированы из вторичных источников, а не из оригиналов. Из этого числа только 140 имеют правильные ссылки, и что «её круг чтения очень ограничен, и она глубоко невежественна во всех областях знания". Такие находки прыткого американца слишком обрадовали Бровко и дали ему надежду на «победу».

 

Однако рано было праздновать ее – эту самую «победу». Мы располагаем письмами, написанными Е. Блаватской из Нью-Йорка сестре Вере о том, как писалась «Разоблаченная Изида». Приведем из них выдержку, чтобы читатели убедились, кем была в действительности Е. Блаватская, и какие силы управляли этой глыбой...

 

«Ну вот, Вера, хочешь — верь, хочешь — нет, но со мною творится что-то чудесное. Ты и представить себе не можешь, в каком чарующем мире картин и видений я живу. Я пишу «Изиду»; вернее, не пишу, а скорее копирую и зарисовываю то, что Она сама мне показывает. Честное слово, временами мне кажется, что древняя Богиня Красоты собственной персоной ведет меня через все страны минувших веков, которые я должна описывать.

 

Я сижу с открытыми глазами и, судя по всему, вижу и слышу все действительно происходящее вокруг меня, но в то же время вижу и слышу то, о чем пишу. Чувствую, что у меня перехватывает дыхание, боюсь пошевелиться: как бы эти чары не развеялись. Медленно выплывают откуда-то издалека, век за веком, образ за образом, и проходят передо мною, словно в какой-то волшебной панораме, а я тем временем мысленно свожу их воедино, приводя в соответствие эпохи и даты, и знаю наверняка, что не может быть никакой ошибки.

 

Расы и народы, страны и города, давным-давно сгинувшие во тьме доисторического прошлого, возникают и затем исчезают, уступая место другим, а потом мне сообщают последовательные даты. На смену седой древности незапамятных времен приходят исторические периоды; мифы излагаются мне наряду с действительно происходившими событиями и реально существовавшими людьми, и каждое мало-мальски значительное событие, каждая заново перелистываемая страница этой разноцветной книги жизни запечатлевается в моем сознании с фотографической точностью.

 

Мои собственные расчеты и выводы представляются мне впоследствии в виде отдельных цветных осколков различной формы, как в игре под названием casse-tete (головоломка). Я складываю их вместе и стараюсь расположить один за другим и, в конце концов, возникает единое геометрическое целое.

 

И уж конечно, все это проделываю не я, а мое Эго — высший принцип, живущий во мне. И даже это я делаю с помощью моего Гуру и Учителя, который помогает мне во всем. Если я случайно что-нибудь позабуду, то мне достаточно мысленно обратиться к нему или к другому подобному учителю, и то, что я запамятовала, еще раз всплывает у меня перед глазами; иной раз перед моим мысленным взором проходят целые таблицы чисел, длинные перечни событий. Они помнят все. Они знают все. Не будь их, откуда бы я черпала свои знания?». [13].  (Нью-Йорк, 1875 г.)

 

 

Вера и Чарльз Джонстон,Генри Олькотт (стоят),
Е.П. Блаватская, В.П. Желиховская (сидят).

 

 

Свидетельские показания Елены Блаватской дороже всяких представленных В. Бровко документов, потому что это — голос самой правды, от которого не спрятаться и ни убежать. Они ломают все преграды выстроенной клеветы против этой удивительной и необыкновенной личности. И сразу же возникает вопрос: почему писатель Бровко не дал слово самой подзащитной - Елене Блаватской – против клевещущих на нее с утра до вечера каждый божий день недоброжелателей, чтобы она смогла оправдаться и защитить себя от лукавых обвинителей и продажного судьи? Почему судят человека в его отсутствии? И почему не представлены ее книги, статьи и письма, в которых нет ни клеветы, ни шпиономании, ни плагиата, ни мошенничества? В этом, наверное, заключался большой секрет писателя Бровко. Считаем и верим, что только одни письма Блаватской к родным и сотрудникам могли развалить этот трагикомический судебный цирк. А ведь в ее писательском резерве было еще 15 написанных и изданных солидных книг, которыми зачитывались люди всех стран и народов.  

 

Седьмая, заключительная часть книги автора почти полностью составлена из текстов наукообразного трактата священника Дмитрия Дружинина, направленного в сердце Блаватской и ее теософского детища. Бровко представляет его без комментариев и личностных оценок. Он начисто забыл, что православная церковь всегда относилась к Блаватской недружелюбно, даже не как к оппоненту, постоянно держа «палку» наготове. Поэтому, ждать от священника Дружинина правды весьма сомнительно. Почти два столетия подряд православная церковь обвиняет Е. Блаватскую во всех смертных грехах, но это никак не повлияло и не влияет на ее популярность и авторитет в мире.

 

 

Решение виртуального суда сфабриковано

 

 

Удивил и насмешил конец виртуального судебного заседания, которого мы так долго ждали, где судья Владимир Бровко произнес свою глубоко обдуманную и судьбоносную речь.

 

Послушаем его:«На этом я позволю и завершить официальную часть нашего исторического виртуального суда над Е. Блаватской и ее учением (ТЕОСОФИЕЙ). Теперь вы, уважаемые читатели, присутствовавшие здесь в качестве «присяжных заседателей», должны мысленно удалиться в комнату совещаний, и там вынести по всем выше перечисленным пунктам обвинения свой ВЕРДИКТ. Виновата ли Е. Блаватская и все ее последователи в мошеннических действиях, и справедливо ли Е. Блаватской в Англии в прошлом веке уже был вынесен такой вердикт — «Мы не видим в ней ни представительницы таинственных мудрецов, ни того менее — простой авантюристки. Мы согласны, что она заслужила своё место в истории, как одна из наиболее совершенных, остроумных и интересных обманщиц нашей эпохи»…». [14]. (В.Бровко. Горькая правда Елены Блаватской).

 

А дальше – возмущение и недоумение к автору.

 

Мы знаем, что вердикт Лондонского Общества психических исследований был отменен в 1986 году по настоянию многих членов Теософского общества и 70 индийских пандитов-ученых и общественных деятелей Индии, выступивших в защиту Елены Блаватской, как ошибочный и не справедливый.

 

Вот что пишет об этом в своей книге Сильвия Кренстон:

 

 …Уильям Стюарт Росс, современник Е.П.Б. [Елены Петровны Блаватской], известный литератор, критик и редактор Агностического журнала, писал после кончины Блаватской: «Несмотря на огромные знания и талант, в ней не было и следа от менторского высокомерия, в ней жила простая душа ребенка… Тоже нашли «мошенницу»! Да она едва ли не единственная из смертных, кого я знал, никогда не была обманщицей…и одна из очень немногих, кто понимал меня».1

 

Возражение Уильяма Росса, несомненно, относится к нашумевшему отчету Ходжсона, который был опубликован в декабре 1885 года в Лондоне Обществом психических исследований (далее – ОПИ – Ред.) В нем говорилось, что г-жа Блаватская «заслуживает того, чтобы навсегда войти в историю в качестве одной из самых искусных, изобретательных и интересных мошенниц».2

 

Целый век этот вердикт кочевал по книгам, энциклопедиям и средствам массовой информации – повсюду, где только заходила речь о ее жизни и деятельности. В этой связи особенно показательно, что в 1986 году, через сто лет после появления отчета Ходжсона, не кто иной, как само ОПИ выпустило пресс-коммюнике, предназначенное для газет и ведущих журналов Великобритании, Канады и Соединенных Штатов Америки. Оно открывается словами: "Согласно новейшим исследованиям,госпожа Блаватская, соосновательница Теософскогообщества, была осуждена несправедливо…"

 

«Разоблачение» русской по рождению оккультистки госпожи Е.П.Блаватской, с которым выступило Общество психических исследований (ОПИ) в 1885 году, вызывает самые серьезные сомнения в связи с публикацией в журнале ОПИ (1986, апрель, том. 53) убедительной критики отчета 1885 г.

 

Доктор Вернон Харрисон - бывший президент Королевского фотографического общества и руководитель исследовательской лаборатории у Томаса Де Лару, эксперт по подлогам и фальшивкам - заново проверил все обстоятельства этого дела. Отчет 1885 года был составлен в основном Ричардом Ходжсоном, одним из первых австралийцев – членом Британского и Американского обществ психических исследований, который стал широко известен, благодаря именно этому делу.3

 

В коммюнике приводится выдержка их заключения Вернона Харрисона:

 

«По мере тщательного изучения этого отчета становится все более очевидным, что в то время как Ходжсон… был готов воспользоваться любыми, даже самыми незначительными или сомнительными свидетельствами, компрометирующими Е.П.Б., отчет пестрит тенденциозными утверждениями, предположениями, преподносимыми, как факт или возможный факт, неподтвержденный показаниями безымянных свидетелей, предвзятым отбором свидетельств и откровенной ложью».4

 

Харрисон цитирует также заявление Е.П.Б., сделанное ею вскоре после выхода в свет отчета Ходжсона:

 

«Скрупулезные, но неверно направленные изыскания м-ра Ходжсона, его нарочитая точность, когда с бесконечным упорством он цепляется за пустяки и остается слеп к фактам действительно важным, его противоречивые рассуждения и многообразно проявляемая неспособность справиться с проблемами, которые он старался решить, будут в свое время разоблачены другими авторами – в этом я не сомневаюсь…».5

 

Харрисон добавляет:

 

«Я прошу у нее прощения за то, что нам потребовалось сто лет для подтверждения правоты этих слов…».6

 

 

Вера Желиховская также сообщает об этом в своей книге «Радда-Бай: правда о Е.П. Блаватской», однако Владимир Бровко сознательно этого не заметил.

 

Решение виртуального суда, так пафосно зачитанного В. Бровко, нас разочаровало и опечалило.  Оно не обдуманное, не справедливое, ошибочное. Оно просто сфабрикованное. Читатели с ним не согласны, даже глубоко возмущены и готовы хоть сегодня подать апелляцию. Елена Блаватская никогда не была обманщицей и мошенницей. Она была просто уникальной личностью, обладающая разными талантами, любила свою Родину и отдала все свои силы и жизнь на ее прославление и процветание.  Хотелось бы знать, кто стоит за спиной этого несправедливого суда, и кому он служит? Мы можем предполагать, что «судья» Владимир Бровко, мягко говоря, «вершил свой суд» по чьей-то большой заинтересованности в этом. Слишком бесцеремонно он отделался от нас, а его решение, как судьи, не соответствует никаким законам и всем правдам, оно ошибочное, субъективное, навязанное и подлежит отмене. Всё вместе взятое дает читателям право назвать судью коррупционером, а его процессуальные действия — Шемякиным судом.

 

Промахи виртуального суда возникли из-за отсутствия в нем таких авторитетных присяжных заседателей и свидетелей, как Николая и Елены Рерих, Констансы Вахмейстер, Ольги Богданович, Вирджинии Хадсон, Елены Писаревой, Л.В. Шапошниковой и многих других. Этим людям было что сказать на этом судилище. Читатели возмущены тем, что Владимир Бровко самовольно использовал близких людей Блаватской, таких как Олькотт, Синнет и Ледбитер, для своих неблаговидных целей. Он направил их отзывы в нужное ему русло и преподнес столько лжезаключений и фальсификаций в отношении жизни и деятельности Елены Петровны Блаватской, что впору самого «вершителя судеб» поместить на скамью подсудимых за ложь и клевету, которым подверглась эта простая, но в то же время, великая женщинаОн ухитрился и у них найти нечто негативное – такое что в это трудно поверить, хотя мы хорошо знаем, что эти люди отзывались о своей наставнице - только в положительном ключе, даже Ледбитер, впоследствии свернувший со Светлого пути. 

 

Сожалеем, что в своей книге автор совсем не использовал письма Елены Блаватской к князю Дундукову-Корсакову, родным и близким людям, книги других авторов, вошедших в золотой фонд книг о Блаватской. Из них читатели узнали бы настоящую правду о жизни и деятельности нашей мудрой писательницы в Европе, Америке и Индии, причем, без басен Вс. Соловьева и других фантастов. Потому что в таких рукописях живет настоящая правда о знаменитой личности — Елене Блаватской. Вот поэтому книга Бровко «Горькая правда Елены Блаватской» вышла однобокой, разбалансированной, не самокритичной, не исторически важной, ее даже нельзя назвать творческим произведением. «Правда» Бровко, которую он так долго и безнадежно искал, сыграла на руку лишь его сторонникам, потерпевшим крах не на виртуальном судилище, а в самой жизни.  

 

Все же, хочется несколько добрых слов сказать нашему автору запредоставленное слово защитнику Блаватской – Сергею Мельникову. Его интересная статья «Всеволод Соловьёв и Владимир Соловьёв о Блаватской и теософии", опубликованная в «Гранях эпохи», почти полностью разместилась в книге Бровко, и своей правдой наклонила весы виртуального судилища в истинную сторону.  Мельников не побоялся защитить Блаватскую от клеветы и огульных обвинений и показал нашу героиню во всем величии, как большую труженицу и выдающуюся личность. Он сумел дать достойный ответ и братьям Соловьевым, и другим несостоявшимся критикам.

 

Наперекор нашему автору, мы самовольно предоставляем слово таким судебным заседателям, которых Бровко не допустил на свой двуликий суд. Первой из них говорит Елена Сикирич:

 

«Ее (Блаватской) учение о Боге, о метафизических основах и Божественной эволюции Космоса, Природы и Человека приводило в бешенство самые разнообразные религиозные институты, защищавшие, как раненый зверь, свои односторонние, наивные и мертвые догмы и изливающие всю свою злость на одинокую Даму-Рыцаря, разоблачавшую их. Официальная наука оставалась в состоянии замешательства, не находя достойных ответов на смелые пророческие утверждения о скрытых закономерностях Микро- и Макрокосмоса, которые только в наше время физика, биология, медицина и психология начинают воспринимать всерьез как элементы, достойные строгого исследования. Многие из них получили уже подтверждение, как научные факты». [15].(Е. Сикирич. Загадка, носящая имя ЕПБ. Вестник и его миссия).            

    

Произнес свои слова о Блаватской и Роберт Боуэн, которого Бровко на время переманил к себе: «Странно, зачем я всё это записываю. Это нужно передать миру, а я слишком стар для этого. По сравнению с Е. П. Б., я чувствую себя ребёнком, а ведь я на двадцать лет старше её. Она сильно изменилась с тех пор, как я познакомился с ней два года назад. Удивительно, как она держится перед лицом ужасной болезни. Встреться ей человек, который ничего не знает и ни во что не верит, и Е. П. Б. убедила бы даже его, что она пребывает где-то за пределами своего тела и мозга. Мне кажется, в особенности, во время этих последних встреч, когда телесно она стала такой беспомощной, что мы получаем эти учения из какой-то иной, высшей сферы. Мы, кажется, скорее чувствуем и знаем, что она говорит, нежели слышим это своими ушами. Х. тоже много говорил об этом прошлым вечером». 19 апреля 1891 года. [16]. (Роберт Боуэн. Мадам Блаватская об изучении теософии.  «Тайная Доктрина и ее изучение).

 

Альфред Синнетт, Хьюм, Елена Петровна Блаватская

 

 

А вот слова Елены Блаватской, самовольно прорвавшейся на это судилище: “Я мало жила на своей родине в так называемом “обществе”, но я его знаю… Ну, хорошо, униженная, оболганная, оклеветанная и забросанная грязью, я говорю, что ниже моего достоинства было бы отдать себя их жалости и суду. Если бы я даже была такой, какой они рисуют меня, если бы у меня были толпы любовников и детей, то кто во всем этом обществе достаточно чист, чтобы открыто, публично бросить первым в меня камень?..” [17]. ( Мери Нэф).

 

Предоставляем слово Сильвии Крэнстон: «Сто лет назад ведущая нью-йоркская газета «Сан» писала о Елене Петровне Блаватской: «Женщина, которая, так или иначе, заставляла окружающих — сначала в маленьком мирке своего детства, а потом по обе стороны земного шара — говорить о ней и спорить, защищать или осуждать её характер и побуждения, биться за её дело или яростно противостоять ему; смерть которой вызвала такой шквал телеграмм между двумя континентами, словно почил какой-нибудь император, — такая женщина должна быть, и вправду, личностью выдающейся». [18]. (Колдуэл.)

 

Вот еще один свидетель: «Однажды, путешествуя между Баальбеком и рекой Оронтес, я увидела в пустыне караван. Он принадлежал госпоже Блаватской. Мы разбили общий лагерь. Возле деревни Дайр Мар Маруун стоял огромный монумент. Это место находится между Ливаном и Анти-Ливаном [горами]. На монументе были какие-то письмена, которые никто никогда не мог прочитать. Как я знала, госпожа Блаватская может проделывать с духами странные вещи, и я попросила ее выяснить, что это за памятник. Мы подождали до вечера. Она начертила круг, и мы в него встали. Мы разожгли костер и положили в него благовония. Она прочитала множество заговоров. Затем мы положили еще благовоний. Она указала жезлом на памятник, и мы увидели на нем огромный белый огненный шар. Рядом росло дерево сикомор, на нем мы заметили множество маленьких огоньков. Подошли шакалы, которые подвывали в темноте. Мы добавили еще благовоний. Затем госпожа Блаватская повелела появиться духу того человека, которому был воздвигнут этот памятник. Вскоре поднялось облако тумана, затмившее слабый лунный свет. Мы добавили еще благовоний. Облако приняло неясную форму старика с бородой, и от этого образа донесся голос, как показалось, с огромного расстояния. Он сказал, что монумент когда-то был алтарем храма, который исчез давным-давно. Он был воздвигнут во имя бога, который уже очень давно ушел в другой мир. "Кто ты?" – спросила госпожа Блаватская. "Я Хиэро, один из жрецов этого храма", – ответствовал голос. Тогда госпожа Блаватская повелела ему показать это место в том виде, каким оно было, когда тут стоял храм. Он поклонился, и мы на одно мгновение увидели храм и огромный город, раскинувшийся на равнине так широко, как только мог видеть глаз. Затем все исчезло, и образ пропал. Мы разложили большие костры, чтобы отогнать шакалов, и отправились спать. [19].  (Л.А. Пашкова. Весна 1872, Ливан. В книге Д.Х. Колдуэла «Воспоминаие о Блаватской»).

 

«Однажды вечером в июле 1880 года, находясь на пароходе, который шел назад в Бомбей, мы закончили обедать, и я пошел к себе в каюту и надел... плащ. Я машинально засунул руки в карманы, как я обычно делаю, и вдруг! правой рукой я нащупал бумагу... Я ее вынул и, к своему удивлению, обнаружил письмо, адресованное госпоже Блаватской. Я поднес его поближе к свету... Конверт был открыт, и красными буквами на нем было написано: "Прочитать Дамодару". Затем я прочитал это письмо... Обдумывая все это, я лежал на кровати. Уйдя с головой в эти мысли, я вздрогнул от звука, который донесся со ступенек внутри каюты, которую я запер изнутри. Я оглянулся и увидел там... снова Махатму Морию и еще двоих! Каким прекрасным был этот вечер! Около получаса мы говорили на различные темы, относящиеся к знанию и философии!..[20]. (Дамодар Р. Мавалаленкар. 23июня-июль 1880г.  В книге Д.Х Колдуэла, Воспоминания о Блаватской).

 

«27 августа 1880 года Е.П.Б. и полковник Олькотт отправились из Бомбея в Симлу и другие места на севере Индии... Я работал совершенно один в квартире Е.П.Б. Однажды в сентябре, примерно в 2 часа ночи, закончив работу, я запер дверь и лег в постель. Через две или три минуты я услышал голос Е.П.Б. из ее комнаты, который звал меня. Я быстро поднялся и вошел туда. Она сказала: "Кое-кто хочет видеть тебя, – и через мгновение добавила: – Теперь иди, не смотри на меня". Однако прежде, чем я успел повернуть голову, я увидел, как она постепенно исчезает, и на том же самом месте поднимается [астральная] форма Махатмы Мории. Когда я повернулся, я увидел двух других, одетых в то, что, как я впоследствии узнал, было тибетской одеждой. Один из них остался с Махатмой Морией... в комнате Е.П.Б. Другого я обнаружил сидящим на своей кровати, когда вошел в свою комнату... Затем он велел мне постоять неподвижно некоторое время и стал сосредоточенно смотреть на меня. У меня появилось очень приятное ощущение, словно я выхожу из своего тела. Я не могу сказать, сколько времени прошло между этим моментом и тем, что я сейчас собираюсь рассказать. Но я увидел, что нахожусь в каком-то особенном месте. Это была северная часть Кашмира, у подножия Гималаев. Я увидел, что меня доставили в какое-то место, где было только два дома прямо напротив друг друга, и более никаких признаков обитаемости. Из одного дома вышел человек [Кут Хуми], который... велел мне следовать за ним...». [21]. (Дамодар Малаленкар.Сентябрь 1880, Бомбей, Индия).

 

Подал свой голос и Джеймс Прайс : “Истинно великий человек настолько выше своих сограждан, что оценить его по достоинству могут только следующие поколения; лишь немногие из современников понимают его. Вблизи можно смотреть лишь на мелкое; чтобы оценить большое, следует отступить на нужное расстояние. …была она отлита в форму титанов. Она явно не вписывалась в свой век услужливо-любезных ортодоксий, условных философских школ, пошлой и пустой обыденности. Подобно пророкам древности – ярая, как Илия, грандиозная, как Исайя, таинственная, как Иезекииль, она обрушивалась с грозными иеремиадами на инфантилизм и лицемерие девятнадцатого века. Она была предтечей, громко взывающей в пустыне верований. Она не принадлежала своему веку. Ее весть шла от великого прошлого и была обращена ни к настоящему, но к будущему”. [22].

 

Проникновенные слова сказала о Е. Блаватской и Елена Рерих: «Вы хотите начать очерки о Блаватской, это очень ценно и по времени. Но, родная, не торопитесь и уявите тщательную подготовку и ознакомление со всеми её трудами, их очень много, со всеми её биографиями и её перепискою. Также следует узнать и сотрудников её, чтобы понять атмосферу, её окружавшую, и всю жертвенность ее жизни. Вы прекрасно выразились, что Блаватская жила в четырех измерениях, и потому никогда не упускайте из внимания это Ваше осознание при оценке её сложной натуры.  

                      

…Как видите, нужно много прочесть, но такая гениальная душа заслуживает самого бережного к ней отношения, и тем более для уявления её русскому народу, почти ничего не знающему о ней. Она была большой патриоткой и страдала, что ей придётся жить и умереть на чужбине. Подвиг её был велик: одинокая, всеми преследуемая, всеми и во всём подозреваемая, без средств, без знания языка прибыла она в Америку, чтобы явить миру прекраснейшее Сокровенное Учение, дать впервые религиозно-философский синтез всех веков и народов, создать международный Братский Союз, дать величайшее счастье знания о существовании Великих Хранителей и Водителей нашего человечества и пути к Ним. Кто не преклонится перед нею, принявшей на себя такой подвиг среди бездны невежественных отрицаний, подозрений и гонений? Истинно, она была мученицей за уявленное ею новое спасение человечеству в эпоху удушающего и разлагающего материализма. Но это мученичество сплело ей новый прекрасный ВЕНЕЦ. Пошлём ей наше восхищение, нашу признательность и нашу любовь». [23].(Елена Рерих. Письмо В.Л. Дудко, 14 мая 1945 г.)

 

Елена Блаватская в Индии

 

Таких сведений о Елене Блаватской можно привести очень много, они не выдуманы, не сфабрикованы, не заготовлены наперед, это -голоса самой правды, от которой Владимиру Бровко никуда не деться…

 

 

Киевский митрополит Исидор пожелал удачи

 

 

Хочется сказать еще об одном очень спорном для всех нас вопросе: отношении Елены Блаватской к религии. Читатели возмущены, что Владимир Бровко сознательно вычеркнул из своей книги слова Веры Желиховской о встрече Елены Блаватской с представителем Православной церкви Киевским Митрополитом Исидором, оставившим в душе Е.П. глубокий след. Направляясь в Петербург, он по пути остановился в Задонске, чтобы посетить местный монастырь. Сестры помнили святого отца с детских лет.

 

Вера Желиховская вспоминает: “Мне очень хотелось его встретить. Он нас вспомнил и прислал известие, что очень будет рад видеть нас после молебна. Мы отправились в кафедральный собор. У меня было плохое предчувствие, и по дороге я сказала сестре: “Прошу тебя, постарайся, чтобы твои милые чертики молчали, пока мы будем у митрополита”. Она, смеясь, ответила, что и она желает того же, но не может за них поручиться. Я это знала также хорошо, и потому я не удивилась, что как только митрополит стал расспрашивать мою сестру о ее путешествиях, начались стуки: раз, два, три... Я испытала ужасные муки. Ясно было, что он не мог не заметить назойливого приставания этих существ, которые казалось, решили присоединиться к нашему обществу и принять участие в беседе. Чтобы перебить нас, они приводили в движение мебель, зеркала, двигали наши стаканы, даже янтарные четки, которые старец держал в руках. Он сразу заметил наше смущение и, поняв положение, спросил, которая из нас медиум. Будучи большой эгоисткой, я поспешила указать на сестру. Митрополит беседовал с нами более часу. Когда он подробно расспросил мою сестру, нам показалось, что он вполне был удовлетворен, тем, что увидел этот феномен».

 

На прощание Иерей благословил Елену Петровну и напутствовал словами, которые навеки остались ей памятны и дороги, как мнение об исключительном даре ее. Он сказал: “Нет силы не от Бога! Смущаться ею вам нечего, если вы не злоупотребляете особым даром, данным вам… Мало ли неизведанных сил в природе? Всех их не дано знать человеку, но узнавать их ему не воспрещено, как не воспрещено и пользоваться ими. Он преодолеет и со временем может употребить их на пользу всего человечества… Бог да благословит вас на все хорошее и доброе”. [24]. (Желиховская. Радда-Бай).

 

Слова мудрого священника оказались пророческими - Елена Блаватская все свои силы отдала родному Отечеству и дорогим людям. Благодаря этой встрече, отношение Елены Петровны к Православию всегда оставалось глубоко уважительным и непоколебимым. Но Владимир Бровко почему-то решил опустить этот вопрос.

 

У многих читателей под впечатлением таких книг, аналогичных книге В. Бровко,  сложилось неверное мнение, будто Блаватская отрицала христианство и предпочитала ему буддизм. Это совсем не правда. В письме к Надежде Андреевне Фадеевой в Одессу Е. Блаватская пишет:  “…мои книги не против религии, не против Христа, но против трусливого лицемерия тех, кто мучает, сжигает на кострах, убивает во имя Всемогущего Сына Божиего уже с самого первого момента после того, как он умер на кресте за все человечество,… – и все это творится во имя Его! Где же Истина? Где ее найти? Среди трех основных так называемых христианских церквей – в Англии, Германии и других протестантских странах существует 232 секты, в Америке их 176, каждая из них притязает на то, чтобы ее почитали. Желает, чтобы ее собственные догматы люди признавали верными, а догматы других сект – неправильными.

 

…Для меня не существует христианских догм, равно как и буддийских и брахманистских. Ни Христос, ни Будда, ни индусский Кришна никогда не проповедовали никакой догмы, ни единого догмата веры, за исключением одной величайшей истины: “Возлюби ближнего своего, как самого себя” и “Возлюби Господа твоего превыше самого себя”…

 

Православный “…народ искренен в своей вере; она может быть слепой, неразумной, но эта вера ведет народ к добру… Учитель это признает и говорит, что единственный народ в мире, чья религия неумозрительна, – это православные”.

 

Снова и снова в своих письмах Е.П. объясняет: “Я не выступаю против Христа, против Иисуса. Я не против христианства истинного – я против … ложного христианства”.  “…вера моих русских предков для меня священна, я всегда встану на защиту этой веры и России…”. [25]. (Письмо Вере).

 

В другом письме, адресованном сестре Вере,  Блаватская пишет:: “Не верь, что теософия направлена на опровержение или, что еще хуже, на уничтожение христианства. Она уничтожает не семена истины, но лишь плевелы: предубеждения, богохульные религиозные предрассудки, иезуитский фанатизм… Мы слишком уважаем человеческую свободу совести и духовные устремления людей, чтобы затрагивать в нашей пропаганде религиозные принципы. У каждого уважающего себя и мыслящего человека есть своя святая святых, к которой мы, теософы, требуем уважения”.  ….«Наверно, именно поэтому, именно православная церковь предала Е.П. Блаватскую анафеме, ту, для которой вера предков была священной». [26]. (Письмо Вере).

 

И таких свидетельств об уважении к православной религии в сочинениях Елены Блаватской много. Если бы главные герои книги Бровко – сам автор и Дмитрий  Дружинин - приняли во внимание эти показания, то акцент книги «Горькая правда…» сместился бы совсем в противоположную сторону – положительную, и тогда  трактат священника Дружинина «Блуждание во тьме» утратил бы свои название и значение.

 

Но, будем объективными и скажем, что в Елене Блаватской есть и другая точка зрения на этот религиозный вопрос. Будучи православной, она совмещала  свою веру с будийской, отдавая предпочтение  христианству. В письме к И.П. Минаеву она пишет: «Я, как видите русская, но страстная буддистка и много лет нахожусь в переписке, как и в сношениях, с главными буддистами не только в Цейлоне, но и в Бомбее, и в Тибете… Если желаете знать, почему такая благодать, именно вам отвечу откровенно: единственно потому, что вы русский – родной. Я уже давно старуха и прямо говорю поэтому, что, чем более старею, тем более болит душа по России, которую уж никогда не увижу. Не потому, что не могла бы вернуться, а потому, что поклялась не возвращаться и умереть в Индии, где меня и сожгут. Но это мне не мешает быть горячей патриоткой и даже быть готовой положить жизнь за родину, даже за царя, хотя я его и променяла, сделавшись американской гражданкой. Ненавидя англичан и любя русских, я, конечно, желаю скорее услужить русской, чем их Макс Мюллеровской немецко-английской науке» (27). (Письмо И.П. Минаеву, 16.02.1880. «Е.П.Блаватская. Письма друзьям и сотрудникам. М. Сфера, 1992).

 

Мы можем лишь понять Елену Блаватскую, посочувствовать ей, кто-то может и осудить, но ни в коем случае не станем вычеркивать и выбрасывать ее личность из истории или превращать ее во врага народа. Все это - эмоции, наша нетерпимость, и мы прекрасно знаем, что русский народ, его культура, мораль, обычаи для нее были святыми и незыблемыми. Поэтому, не надо «размахивать палкой».

 

Члены Мадрасского Теософского Общества, среди которых
Е.П. Блаватская и Г.С. Олькотт. 19 апреля 1892 года

 

 

Владимир Бровко на стороне неправды

 

 

Нам осталось лишь подвести черту под книгой Владимира Бровко. В целом она получилась интересной, местами даже занимательной, и мы понимаем, что автор затратил на нее много сил и времени. Нам казалось, что наконец-то появился человек, способный провести независимое расследование о Елене Блаватской, отсечь от нее клевету, годами сыпавшуюся на ее голову. Казалось, что он защитит ее от недоброжелателей и расставит все точки над і.Очень жаль, что этого не произошло. Автор не захотел или просто оказался не в состоянии это осилить. Бровко занял позицию, преимущественно, критиканов, недальновидных людей, часто агрессивных и нетерпимых к другому мнению. Эти люди – фанатики, их ни в чем не убедить, у них запрограммированное мнение, и этим все сказано. Представленные Владимиром Бровко на суде «исторические» материалы, с нашей точки зрения, в большинстве своем, оказались с душком.

 

Писатель не захотел брать в свидетели проверенных историей личностей, с которыми Блаватская жила и работала большую часть своей жизни, знавших ее, как великую и неповторимую личность. А взял молодого, не опытного, но легко сговорчивого священника Дмитрия Дружинина, автора пухлой диссертации, выложенной в Интернете под названием «Блуждание во тьме», посвященной Елене Блаватской и другим теософам. Очень заметно, что писал он свой труд с большой оглядкой на церковное начальство, которому служит верой и правдой, чтобы выпросить себе новый чин и звание кандидата наук. Не скроем, книга его вышла интересной, даже амбициозной, но с большим перекосом в нужную РПЦ сторону, что разочаровало большинство читателей. Мы убедились, что сил и знаний у этого человека было предостаточно, чтобы создать объективный, а не карикатурный портрет Блаватской.  

 

У Д. Дружинина есть много мудрых мыслей относительно теософии и ее основателей. Так он пишет,что среди оккультных сект, действующих в стране,  особо выделяется Теософское общество, возникшее в 1853 году в Нью-Йорке. Его главными основоположниками были Елена Блаватская и Генри Стил Олькотт. «Они, вместе со следующей парой преемников по возглавлению Теософского общества Анни Безант и Чарльзом Ледбитером, стали создателями современной оккультной теософии. Со времени своего появления и до настоящего времени она имеет множество последователей по всему миру, в том числе и нашей стране» .[28]. (Дружинин).

 

Действительно, запоследние двадцать семь лет количество сторонников теософии, как науки, сильно возросло. Даже были созданы теософские группы и объединения, которые успешно занимаются активным распространением теософии, причем, разными средствами - и через Интернет, и посредством печатной продукции.

 

«Интерес к теософии со стороны большой части нашего общества проявляется, в частности, в том, что в книгопродаже быстро расходятся все новые тиражи многочисленных работ Е.П. Блаватской, А. Безант и Ч.У. Ледбитера, издаваемых в нашей стране каждый год. Велик интерес к теософии и в общемировом масштабе…». [29]. (Дружинин).

 

Священник Д. Дружинин говорит сущую правду: действительно, интерес к теософии очень велик.  Это свидетельствует о том, что наши люди хотят знать правду, даже потаённую, о самом христианстве и других религиях.  Наверное, так и должно быть, и тут скрывать нечего.Однако, все изыскания священника Дружинина, добытые таким трудом, противоречат исторической правде и самой действительности, они мешают автору объективно разобраться,  на чьей стороне правда, и кто из них так бесстыдно врет и для чего. Никакими монографиями, диссертациями, трактатами и статьями никому не удастся оторвать народ от Елены Блаватской и сбросить ее с пьедестала Славы, где она по праву занимает достойное место.  И сколько бы священники не писали своих блудных книг, не били поклонов, не дымили фимиамом и не доказывали, что Блаватская мошенница, шпионка и враг православной церкви, труды ее вечно будут радовать и просвещать народы всего мира. Плохо и очень горько, что наши батюшки, а с ними и мудрёные иерархи, из-за своей нетерпимости и агрессивности никак не могут приблизиться к уровню истинного понимания жизни и труда Елены Петровны Блаватской.

 

На таком противоречивом трактате, перегруженном всевозможными цитатами сомнительных авторов, писатель Бровко построил свой феерический спектакль. Жаль одного, что он забыл в своей книге привести отрывки из очерка Веры Желиховской «Е.П. Блаватская», свидетельствующие о противоречивом характере нашей героини – Елены Петровны Блаватской. Сестра ее, Вера, не смогла не поделиться об этом с нами: «Она оставила после смерти своей множество преданных, ослепленных до абсурда друзей, едва ли, не вернее сказать, "боготворителей", и множество ярых врагов, готовых забыть не только справедливость, но всякую логику.

 

Я не хочу этим сказать, что в молодых её годах не было ничего, достойного описания, — напротив. Вся её жизнь была бурным потоком, преисполненным всевозможными перипетиями; но в сорок лет именно произошел тот необычайный перелом, то неожиданное, полное, изумительное перерождение её существа, её способностей, стремлений, чувств и понимания, которое поглотило своею ненормальностью, своею чудесностью, можно сказать, всю разнообразную мелочь и бестолочь прежней бурной, но обыденной ЖИЗНИ.

 

Рассказ о юности и молодых годах её потребовал бы томов. Я не имею ни возможности, ни охоты, ни даже права  вторгаться в ту эпоху её жизни, которая не имеет прямого отношения к фактам, прославившим её имя. Я в общих чертах опишу их только ради цельности её облика, насколько необходимо это для рельефа её личности.

 

Мне кажется, что наиболее справедливости может оказать ей человек, хорошо ее знающий, не исключительно как проповедницу "Всемирного Братства Теософов", но просто как женщину, со всеми её дурными и хорошими сторонами; человек, не враждебный её учению, но и не увлекающийся им до забвения идеалов и величайших истин христианства, в свете которого потонули все самые высокие и нравственные учения древности; человек, хотя горячо её любивший, но не склонный, в силу личных чувств, преувеличивать её достоинства и заслуги... Или же, наоборот: совершенно к ней равнодушный, но не способный умалять её действительные заслуги и качества в силу предубеждения. Искренно желаю, чтоб она нашла такого биографа!».[30]. (Вера Желиховская. Е.П. Блаватская. Биографический очерк).

 

Владимиру Бровко не удалось доказать своим читателям, что Революцию в России делал не Ленин, и не Маркс написал свой «Капитал», и не Гитлер напал на Советский Союз, а делали, писали и нападали совсем другие типы, преимущественно, мошенники и авантюристы. Как и то, что Елена Петровна Блаватская не была такой необычной и знаменитой, какой признает ее всемирная история, родственники, верные друзья и наши современники. И не она писала свои великие книги и статьи, от которых приятно и тревожно на душе, а делали это такие «светлые» личности как Всеволод Соловьев, священник Дмитрий Дружинин, буддолог Александр Сенкевич, а с ними - и наш писатель Владимир Бровко. В их «творениях», к большому сожалению, портрет Елены Петровны Блаватской вышел однобоким, причем, с большим перекосом в сторону негатива.

 

Нас совсем неудовлетворяет негативное отношение Владимира Бровко к своей героине – Елене Блаватской. Оно поверхностное, наплевательское, давно им установленное и направленное не на выяснение истины, а на искажение ее. Автор самоустранился от анализа того материала, который приводил в своей книге. Мы ни разу не услышали от него оценок, глубоких мыслей по тому или иному вопросу, относящего к жизнодеятельности Блаватской. Он постоянно прятался за спины своих свидетелей – разоблачителей, соглашался с их клеветническими мыслями и в большинстве своем молчал. Его скупые фразы, мелкие, но едкие замечания свидетельствуют лишь об одном: замарать славное имя Елены Блаватской и высмеять её гениальные труды с тем, чтобы отвести от них любознательных читателей. А еще, о скудости мыслей самого автора и плохом знаниии материала о котором пишет. Мы очень рады, что его книга «Горькая правда о Елене Блаватской» не столько показала искривленный портрет гениальной писательницы, сколько высмеяла самого Владимира Бровка, как не компетентного, не объективного и не совестливого памфлетиста, стремившегося во чтобы-то ни стало высмеять и разтоптать великую личность.

 

Елена Блаватская о себе

 

 

И все же, в оправдание Елены Блаватской нам хочется предоставить и ей слово на этом виртуальном суде, пусть «его честь», Бровко, выслушает и ее, чтобы сделать соответствующие для себя выводы.

 

 «Я.... знаю Адептов, Братьев, не только в Индии и за пределами Ладакха, но и в Египте, и в Сирии, - ибо там существуют эти Братья и по сей день... Как бы их не называли - розенкрейцерами, каббалистами или йогами, Адепты везде являются Адептами. Спокойные, таинственные, отрешённые и никогда не раскрывающиеся полностью ни перед кем, разве что таким способом, как это сделала я, они проходили семь и десять лет испытаний и предоставляли доказательства абсолютной преданности и того, что он или она будет хранить молчание даже в том случае, если ему или ей станут угрожать смертью. Я выполнила эти требования, и теперь я являюсь тем, что я есть... Всё, что мне было позволено сказать, - истина: за Гималаями существует центр Адептов различных национальностей, и Таши-лама [Панчен-лама из Шигацзе, Тибет] знает их. Они действуют совместно, и некоторые из тех, кто работают с ним, остаются неизвестны в своей истинной ипостаси для обычного ламы... Мой Учитель Мория, Учитель К. Х. и ещё несколько других, с которыми я знакома лично, находятся там, приходя и уходя, и все они поддерживают связь с Адептами в Египте, Сирии и даже в Европе».

 

 «Не опасайтесь, я не сошла с ума. Всё, что я могу сказать, - это то, что кто-то, несомненно, вдохновляет меня... Более того: кто-то входит в меня. Говорю и пишу не я: это кто-то внутри меня, моё высшее, светоносное «Я», которое думает и пишет за меня. Не спрашивайте меня, мой друг, о том, что я переживаю, я не смогу вам ясно объяснить это. Я сама не знаю! Единственное, что я знаю, - это то, что я превратилась во что-то вроде хранилища для чьего-то знания. КТО-ТО приходит и окутывает меня, как смутное облако, и сразу же выталкивает меня из себя, и тогда я уже больше не «я» - не Елена Петровна Блаватская, а кто-то другой, кто-то сильный и мощный, рождённый в совершенно другом месте мира. А что касается меня самой, то я как бы почти сплю или лежу, находясь в полусознании, - не внутри моего собственного тела, но близко к нему, и только тонкая нить связывает меня с ним. Однако иногда я достаточно ясно всё слышу и вижу: я целиком осознаю, что говорит и делает моё тело - или, по крайней мере, его новый обладатель. Я даже понимаю это и помню это настолько хорошо, что впоследствии я могу повторить и даже записать его слова... В таких случаях я наблюдаю страх и благоговение на лицах Олькотта и других и с интересом слежу за тем, как Он полусострадательно смотрит на них из моих глаз и учит их посредством моей физической речи. Но пользуется при этом он не моим умом, а своим, который облекает мой мозг подобно облаку».

 

  “Когда я умру и меня уже не будет, люди, возможно, воздадут должное моим бескорыстным стремлениям. Я дала клятву помогать людям на пути к Истине, пока я живу, - и я сдержу свою клятву. Пусть они поносят меня и оскорбляют меня. Пусть кто-то назовет меня МЕДИУМОМ и спиритуалистом, а кто-то — мошенником. Придет тот день, когда будущие поколения научатся лучше понимать меня».  ( Елена Блаватская).

 

 

Литература

 

1.   Владимир Бровко. Горькая правда о Елене Блаватской. Интернет.

https://www.proza.ru/2015/12/19/247

 

2.  Там же.

 

3.    Вера Желиховская. Рдда-Бай: правда о Блаватской. М. Алгоритм, 2007.

 

4.   Вера Желиховская. Современный жрец истины».

 

5.   Владимир Бровко. Горькая правда о Елене Блаватской. Интернет.

 

6.    Е.П. Блаватская. Письма друзям и сотрудникам. М. Сфера, 1992.

 

7.    Владимир Бровко. Интернет

 

8.   Там же.

 

9.   Колдуэл. Воспоминание о Е.П. Блаватской. М. Делфис, 2014 г.

 

10. Е.П. Блаватская. Письма друзям и сотрудникам. М. Сфера, 1992.

 

11.   Владимир Бровко. Интернет.

 

12. Там же.

 

13. Е.П. Блаватская. Письма друзям и сотрудникам. М. Сфера, 1992.

 

14. Владимир Бровко. Горькая правдао Елене Блаватской.  Интернет.

 

15.   Е. Сикирич. Загадка, носящая имя ЕПБ. Вестник и его миссия. Интернет.

 

16.   Роберт Боуэн. Мадам Блаватская об изучении теософии. Интернет.

 

17.  Мери К. Нэф. Личные мемуари Е.П. Блаватской. М. Дельфис, 2014 г.

 

18.  Колдуэл. Воспоминания о Е,П, Блаватской. М. Дельфис, 2014 г.

 

19.  Там же.

 

20. Там же.

 

21. Там же..

 

22.  Там же.

 

23.  Елена Рерих. Письма 1932-1955. М. Вико. Новосибирск, 1993.

 

24.  Вера Желиховская. Радда-Бай: правда о Е. Блаватской. М. 1992.

 

25.  Е.П. Блаватская. Письма друзям и сотрудникам. М. Сфера, 1992 г.

 

26.  Там же.

 

27. Е.П. Блаватская. Письма друзям и сотрудникам. М. Сфера, 1992.

 

28.  Д. Дружинин. Блуждание во тьме. Интернет.

 

29. Там же.

 

30. Вера Желиховская. Елена Петровна Блаватсая. Биографический очерк. Интернет).

 

 

Примечания:

 

1.Ross. How an Agnostic Saw Her.// H.P.B.: In Memory...p.49,52.

 

2.SPR. Reportofthe  CommitteeAppointedtoInvestigatePhenomenaConnectedwiththeTheosophicalSociety/ p.207. (Строго  говоря, личный отчет Ходжсона входит как составная часть в этот «Отчет комиссии [ОПИ] по исследованию феноменов, связанных с Теософским обществом», где он предваряется «Заявлением и выводами комиссии». Приводимая цитата подытоживает «Заявление», одобренное всеми семью членами комиссии – Ред.)

 

3.SPR. News Release. L., 1986. Май.

 

4.Harrison. J' Accuse. 1986. C. 310.

 

5.Sinnett. The «Occult World Phenomena». С.51; цит. в: Harrison. J' Accuse. 1986. C. 310.

 

6.Harrison. J'Accuse. 1986. C. 310.

 

Цитируется по книге: Сильвии Кренстон (при участии Кэрри Уильямс). "Е.П.Блаватская. Жизнь и творчество основательницы современного теософского движения". – Пер. на русский. Рига-Москва: ЛИГАТМА, 1996, с.8-10.

 

 

* Близкие Е.П. Блаватской иначе не называли её, лично и печатно, как произносятся первые буквы её имени: "Эч-Пи-Би" (H.P.B.) вместо Helena Petrovna Blavatsky, в Англии, Индии и Америке, даже в литературе, заменило её полное имя.

 

   ** Например, в её последней (при жизни напечатанной) в "Люцифере" статье под заглавием "My books" (Мои книги). 

 

23.12.2018 08:44АВТОР: Сергей Целух | ПРОСМОТРОВ: 2520




КОММЕНТАРИИ (4)
  • Светлана25-12-2018 09:06:01

    Сергей, Вам - огромная благодарность за Вашу кропотливую и трудоёмкую работу. Елена Петровна останется в наших сердцах верной подвижницей и воином Света, замечательной и прекрасной Женщиной. Никто и ничто не сможет, как бы не старались, вычеркнуть эту могучую Личность из народной памяти и истории человечества.
    Всё правильно - "честь судьи" не оправдала своего качества и не смогла найти в себе силы и смелости достойно защитить Имя этой благородной и честной Труженицы на благо Мира. С г. Бровко возьмётся всё, что задолжал, и ему воздастся всё, что заслужил.
    Придёт время, и наши потомки по достоинству оценят труды и Е.П.Блаватской, и всех Рерихов, и Живую Этику примут, как непосредственное руководство в жизни. Всё будет так, как Заповедано и Указано, ибо Воля В.Вл. неизменна и крепка, как и Его Слово.

  • Юрий25-12-2018 14:10:01

    Достойный ответ порядочного и разумного человека.Спасибо за не равнодушие.

  • Татьяна Бойкова27-12-2018 14:21:01

    Сергей Тимофеевич, спасибо за Вашу работу. Наша задача постоянно оберегать имена наших Учителей. И уж если кто-то пытается их запачкать по своему неведению ли, невежеству или заказу (последнее в наше время случается чаще всего), то необходимо по возможности очищать Их имена и защищать как умеем и можем, что Вы и сделали.

  • Ксения30-12-2018 18:32:01

    Свет ИСТИНЫ Е.П. Блаватской всё-то не даёт покоя некоторым современным "судьям"- В.Бровко и ему подобным. Однобокое, невежественное суждение о нашей Великой соотечественнице недопустимо. Поэтому, такое обращение, как "ваша честь", которое было принято при судебных разбирательствах, к В. Бровко не относится. Автору статьи спасибо достойную защиту Е.П. Блаватской.

ВНИМАНИЕ:

В связи с тем, что увеличилось количество спама, мы изменили проверку. Для отправки комментария, необходимо после его написания:

1. Поставить галочку напротив слов "Я НЕ РОБОТ".

2. Откроется окно с заданием. Например: "Выберите все изображения, где есть дорожные знаки". Щелкаем мышкой по картинкам с дорожными знаками, не меньше трех картинок.

3. Когда выбрали все картинки. Нажимаем "Подтвердить".

4. Если после этого от вас требуют выбрать что-то на другой картинке, значит, вы не до конца все выбрали на первой.

5. Если все правильно сделали. Нажимаем кнопку "Отправить".



Оставить комментарий

<< Вернуться к «Сергей Целух »