Герои Нового Порядка. (Часть третья). Александра Громова
Фантастические рассказы
Все персонажи являются вымышленными,
любое совпадение с реально живущими или жившими людьми случайно.
НЕДОСЕРОСТЬ: МОНОЛОГ ЛЕОПОЛЬДА
– Это ж надо, тузиковы и блюфты недовольны! Пишут Министру, требуют поставить профессионалов. А я им кто? Видите ли, им картины кое-как не понравились! К переписке бывших хозяев не допускаю! Серость, прости господи, не по вкусу. Собачки не по душе пришлись. Экскурсии, видите ли некачественные. Праздники – будто в подвале при лучине. Да что ж они такие невежи! Как не поймут, какая прелесть в серости! Ничего нет, никакой жизни, никакой мысли, ничего животворящего, творческого. Живи себе спокойно, смотри на собачек, ешь блины с пловом и не думай ни о чём.
Хм, блины с пловом – это чересчур. А вот блины отдельно, плов отдельно… Рассчитаться тоже отдельно… Почему бы и нет? Ну подумаешь, кричать будут: наследие губишь, безвкусица, преступление! Зато сборы пойдут, платежи, Министр будет доволен, поймёт, что не ошибся, человека выбрал правильного, без закидонов. Люди придут голодные, а им тут прямо с пылу с жару всё и подадут.
А наследие? Да кому оно нужно без пирогов да без бокала, скучища одна! Совершенствование, эволюция! Ну и выдумки, прости господи. Живи одним днём, лови минуту, знай своё место, помогай сильным мира сего, и будешь цел, жив и здоров. Как я.
НА ВСЕ РУКИ МАСТЕР
– Блинчики! Блинчики свежие, румяные, солёные, пряные!
– Где вы пряные блины видели?
– Нигде. Это для рифмы.
– А что вы во дворце делаете? Тут что – столовая открылась? А где Хозяйка? Где храм искусства?
– О, батенька, вы что-то отстали от жизни. Храм искусства приказал долго жить. Теперь здесь предприятие по зарабатыванию денег.
– Да? И кто зарабатывает?
– Ну как – кто? Все, по вертикали.
– И большая вертикаль?
– До самого-самого верха.
– И не боитесь разглашать?
– А что тут разглашать, будто не видите: то собачки были, теперь вот блинчики, а скоро узбеки запляшут.
– Фольклорный ансамбль?
– Корпоратив.
– Корпоратив? Здесь? Кто же позволит?
– Кто-кто? Леопольд и позволит.
– Он что – дикарь?
– Нет, он директор.
– Дикарь-директор? Это ж надо придумать: блины, корпоративы. Может, он тут ещё и баню организует для vip-персон? Или ещё что покруче. Массажный салон, например?
– Да он это на раз-два сделает. Ему что. Он тут всё так ненавидит, что может и сжечь. Дух ему тут не нравится. Помните, как у Пушкина: тут русский дух, тут Русью пахнет?
– Ох и злой!
– А я вот слышал, записки хозяев он в паутину запутал…
– В какую паутину?
– Во всемирную, интернет называется!
– Это точно. Так запутал, что и выпутаться теперь невозможно.
– Совести у них нет!
– Совести? Да они ведать не ведают, что это такое, поверьте! Для них это категория эфемерная, неоплачиваемая, как же они будут ею руководствоваться?
– А зачем они закрытую переписку сделали достоянием гласности?
– Так боятся!
– Кого?
– Заказчиков налёта и боятся.
– И много их?
– А кто ж их знает! Думаю, нет. Да и те за морем-океаном.
– Да?
– Охотились почти сто лет. Княгиню-то, которая всё писала, объявили самой опасной, обвинили во всех грехах, а сами-то записки и выкрасть пытались, и исказить, но главное, думаю, хотели узнать, что с ними будет, не пора ли эвакуироваться в другие земли…
– Там много пророчеств?
– Говорят, есть. Да много чего другого, что тайным службам интересно. А как легче всё достать? Выложи в паутину и читай себе, узнавай секреты. А то – Россия, Россия, а они не хотят, чтоб Россия, они хотят, чтоб они!
– Так Дьяков для того там?
– Возможно…
– А зачем же наши так землю рыли?
– Да кто ж вам сказал, что они наши? Так, коллаборационисты продажные, одно слово.
– Страшно в это поверить. Не осталось для них ничего святого, родину распродают, куда-то всё встраиваются, свой народ презирают.
– Да уж такое время, предательство возведено в ранг особой доблести.
– Поговаривают, рядовым-то крикунам крыши посносило от этих записок. Не знают теперь, чем жить, как жить. Боролись, боролись и вот тебе на... Некоторые из них уже плачутся, что и правильно Хозяйка никого к ним не подпускала. В истерике бьются, хорошо, что оружие запрещено, а то бы постреляли друг друга.
– Они ж думали, что самые продвинутые, что нет такого в мире, чего они не смогли бы понять.
– Опасное самомнение.
– Так разве они признают?
– Самость-то она и есть самость. Любопытство сыграло с ними злую шутку, приходится стоять перед выбором: признавать ошибки или упорствовать. Получается, они разрушили действительно прекрасное имение, уникальное, особенное, самобытное, не похожее на другие, коих множество.
– Зато теперь серость – царица цариц.
– О да! Своё имение довели до краха, теперь чужое добивают.
– И не только имение. Они, говорят, всю Москву обрушить хотят!!!
– Как так?
– Да вот старая кладка с древних времён осталась в саду имения, прежние хозяева хотели восстановить старинное строение, испросили разрешение, развернули работы, а тут раз – приказ: строительство прекратить, стену разрушить, Леопольду от неё плохо!
– И что?
– Да вот специалисты говорят, что если стену разрушить, а идёт она вниз на десятки метров, то Москва рухнет. Там, внизу, много больших полостей. Представляете? Царь в пяти метрах от имения живёт, а они удумали его терем под землю загнать. Да и что им Царь! Главное, чтоб Леопольду уютно было, начальникам его. Строительство заканчивать, тратиться – зачем? Он одним днём живёт. Для плова и так места хватит, сколько чанов ни ставь.
– Говорят, он в немилость впал. Закидали Министра жалобами на него те, кто и прежних хозяев ненавидел.
– Неудивительно. У судьбы весы верные, коррупция на них не влияет. Что заслужил, то и получи. А эти профессиональные плакальщики тоже своё получат. Согласно небесному графику.
«ЗАКОН, ЧТО ДЫШЛО…»
Именем… Решение принято: налог начислен незаконно. Счёт разморозить, деньги бывшим хозяевам имения вернуть.
В кабинете судьи прозвенел звонок. Начальственный голос прошипел:
– Марья Мариевна, вы что творите, вы знаете, кому вы помогаете? Сектантам! Врагам страны, жуликам!
– Я не помогаю, я руководствуюсь законом. Решение справедливо. Их документы в порядке.
– Возьмите другие документы!
– Какие другие?
– Правильные.
– Но у них и есть правильные.
– Найдите более правильные, иначе ваша семья…
– Что моя семья?
– Сами знаете.
– Вы мне угрожаете?
– Я вам угрожаю.
– Не боитесь?
– Нет. Вы зачем в судьи пошли? Справедливость защищать? Вы не в ту систему пошли, здесь всё иначе. Как Царь дыхнёт, так и решайте. Дыхнёт один раз – освобождайте, дыхнёт два раза – наказывайте.
– А ему кто дышит?
– Кому надо, тот и дышит.
– Запах что-то нехороший.
– Вижу, не боитесь, придётся вам указать ваше место.
– Не надо, всё понятно, я увольняюсь.
– Вот когда примете правильное решение, тогда и уволитесь, а иначе не сносить вам головы.
– Абдурахман Абдурахманович, моё почтение! Как жена, как дети? Всё замечательно, все пристроены. Ах, в министерстве! И вы рядышком? Похвально, похвально… Я вот что звоню. Там ваша Марья Мариевна в справедливость играет, всю схему нам ломает, против вертикали пошла. Нужно что-то делать. Не ровён час, имение придётся возвращать.
– Это невозможно.
– Почему?
– Посадят. Всех нас посадят. Прямо шеренгой и поведут. Хорошо, что смертную казнь предусмотрительно отменили, а то бы всех под вышку подвели.
– Что за фантазии? Вам что, вождь во сне приснился?
– Да снится иногда… С ежовыми рукавицами.
– Не смотрите перед сном советские фильмы, вам вредно. И сажать вас некому, они сами давно сидят, так что спите спокойно.
– …дорогой товарищ…
– Не нравится мне ваше настроение, а дело-то серьёзное. Осталось несколько шажков, и никто никогда уже не вспомнит, что было такое имение с картинами да вазами, что владели им другие люди, которые и за рубежом были известны.
– Да-а-а… Перспектива, прямо скажем, недурная. Будем стараться. Не сомневайтесь! Всё сделаем, как надо, как надышано.
– Вот, всё правильно понимаете, приятно с вами дело иметь.
– Рад стараться. Всегда к вашим услугам.
Именем… Решение принято: налог начислен законно. Счёт бывших хозяев имения заморозить, деньги перечислить сферам.
ЧИК-ЧИРИК
– О-о-о-ой! – завопила толпа, начитавшаяся записок Княгини, – всё не так, как мы думали, не читайте, голову сносит!
– О-о-о-ох! – загудели чиновники, заваленные письмами протеста от тех, кто совсем недавно жёстко требовал опубликовать все записки в интернете. Теперь же они требуют всё это прекратить.
– У-у-у-ух! – потирали руки дельцы и рэкетиры, – всё теперь наше, задёшево не отдадим, на сто лет вперёд хватит и ещё останется.
– Э-э-э-эх! – раззудись плечо, ремонт делать будем для нового хозяина, он мелочиться не любит, рядом с царскими палатами желает жить.
– А-а-а-ах! – запричитали записные плакальщики, обивавшие ранее порог Министра и выпрашивавшие имение, в котором лежали записки Княгини.
– Вах-вах-вах! – что типлачишь, зачем плачишь, почему плачишь? Смотри – небо, смотри – земля, смотри – имение! Всё – не твоё, не моё, не наше! Оно чужое, виликим чельвеком куплино. По закону, без закона – какая разница! Зато свобода, понимаишь? Свобода– ничиго нет, никого нет, гуляй – ни хачу!
– Боже мой, боже мой, что наделали! Все грызутся между собой. Общественно-сферический комитет против Блюфта, Блюфт против Дьякова, Дьяков против Рюкзачкова, Рюкзачков против всех. Министр устал, он своё дело сделал, руки потирает, гонорар подсчитывает. Всех обманули, вокруг пальца обвели. Теперь имение неизвестно кому достанется.
Охотник осторожно базу подводит, общественное мнение готовит, арендовал пенёк в парке, парикмахера и оператора, посадил на пенёк Рюкзачкова и рулит бесконтактно. Так, как бы между прочим, шёл человек, присел, излил душу, смахнул слезу и дальше последовал. Но предупредил, предсказал вариативность действий.
– Может, вы, а может – они. Может, будете там, может, нет. Сами виноваты, вам никто ничего не обещал. Леопольд Хоттабыч ленится, пост получил, деньги взял, Княгинины записки придерживает, ату его! Кто-то против?
Дружинники молчат, значит всё хорошо, значит всё, как надо. Пусть все читают, пусть все знают, как мы деньги умеем осваивать. Министр приказал публиковать – публикуйте, читайте! Чем больше крыш снесёт, тем лучше, новые поставим, правильные, бетоном зальём, ни один луч не пройдёт, всё будет единообразно, жёстко и черно, как в подземелье. А вы света хотите?
Зачем?! Лишнее беспокойство! Никакого света нет, есть царство лжи, в котором добродетель – это то, что ломает человека, делает его послушным, мягким и боящимся даже шороха листьев на ветвях. Вот это красота, это по-нашему, по-министерски. Всё продается, всё покупается, прохиндеям везде у нас дорога, а предателям зарплата и почёт! Чик-чирик, чик-чирик…
Ничего не поняли? И не надо. Само в мозгу уляжется, без вашей помощи. Слушайте и делайте, как вам велят: «Чик-чирик, чик-чирик!» И не надо беспокоиться, мы вам поможем, мы подскажем, что делать, куда писать, какую фирму в Китае открыть, к кому обратиться, сколько денег собрать, зачем собирать, для кого собирать: «Чик-чирик, чик-чирик!»
Монстр ещё жив? Тузиков плачет? А вот послушайте басню про заклятых его врагов, как они против сфер пошли, как посмели замахнуться на святое. А я для них – карающий меч, воплощение страшной мести, ястреб, схвативший добычу и рвущий её на части.
«А вы, заблудшие овцы, живой таран, наивное быдло, на что-то ещё рассчитываете? Думаете, вам имение достанется, вы будете управлять и властвовать, указывать, кому что делать и чему где лежать? Записки получили? Вот и деритесь теперь, читайте, смакуйте, строчите диссертации, глядишь, записки так опротивеют всем, что навсегда забудут о них и станут открещиваться, как от бесов.
МЫ этого хотели? Нет, ВЫ этого хотели, именно вы, глупые, тщеславные и жалкие. Ступайте на торжище, куда выложили свой вожделенный товар. Что-что, оскорбляю? Н-е-е-ет! Именно торжище и именно товар. Сокровенное в тайне хранится и выдается по сознанию, так кажется Княгиня писала? А вы готовы на всё ради любопытства и возвышения своего и плевать вам на заветы, желания и мнения Княгини, оправдание всегда найдёте. Мы-то лишь ручки потираем… Не подумали вы, что на каждую овечью отару всегда найдётся стая более тщеславных и более сильных волков, не подумали…», – одарив презрительной улыбочкой камеру, закончил внутренний монолог человек на пеньке, а вслух произнёс:
– Мне тут Охотник звонил и просил передать, что ещё не решено, кому имение достанется, но всё может быть,всё может быть... Коррупция везде, кто больше заплатит... Но нас это, конечно, не касается. Мы – люди честные, всё делаем строго по закону, а закон, как известно, что…
Вот и зима подошла, на пеньке стало холодновато, сплёвывать приходится, зевать, руки растирать. А пойду-ка я в тепло, халатик серенький надену (серый в тренде!), свечи зажгу, наполнитель для кошачьего туалета рассыплю, будет уютно, светло и радостно. Хоть маленький закуток да всё лучше, чем ничего. По-барски можно развалиться, о космосе порассуждать, хрустальный шарик повертеть, будущее своё увидеть. На Земле родимой, на ней, ведь космос – это сплошной бред. Все знают, что звёзды гвоздями к небу прибиты, а земля вообще плоская. Ну и что, что космонавты, понятно, что в павильоне снимали. Рождённый ползать, так сказать, должен верить только тому, что видит, что слышит и что скажут ему правильные сферические люди. Иначе будет, как всегда: «Именем…» Забыли, в какой стране вы живёте? То-то!
ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ
Снег запорошил тропинки, скамейки, пеньки, деревья и кусты. Чистый и белый, он засыпал следы всех дел, помыслов и надежд. Укутал печалью о несбывшихся мечтах о мужестве и героизме, о подвигах и преодолениях. Героизм обернулся предательством, а преданность вероломством. Легкомыслие застелило глаза туманом, тщеславие и гордыня затемнили сознание, малограмотность и невежество бросили на борьбу, презрев все законы братства, общего блага и элементарной порядочности.
«Почему не я? Почему не мне?» – стучало набатом в мозгу, а сферы рисовались белоснежными ангелами-спасителями, отворявшими двери имения, впускавшими в преддверие славы и величия. Узкий мирок, ограниченный и затхлый, поглощал и душил светлые мысли. Картина мира рисовалась искажённой, упование на царя, на величие и могущество сфер преображало жизнь до неузнаваемости. Разрушение казалось созиданием, обман – справедливостью, манипуляции – невиданным откровением. Но вот всё рухнуло. Пружина разжалась и ударила в самое сердце, бездна услужливо раскрылась, готовая поглотить «борцов», поглотить безвозвратно и навсегда.
Рушится страна, рушатся города, бунтует природа. Легкомыслие и предательство нажали на спусковой крючок и запустили неподвластные человеческой воле процессы.
Снег, как застывшие слёзы бога, летит над головами, напоминая о красоте, которой мы оказались недостойны, о красоте, которую мы потеряли. И только один пенёк, как знак неизбежной Беды чернеет среди сверкающей белизны, среди слепящих лучей солнца, уже холодных и далёких, как космос, в живое сердце которого так никто и не поверил.
(376)(17).jpg)
Похожие статьи:
03.01.2019 12:27
ВНИМАНИЕ:
В связи с тем, что увеличилось количество спама, мы изменили проверку. Для отправки комментария, необходимо после его написания:
1. Поставить галочку напротив слов "Я НЕ РОБОТ".
2. Откроется окно с заданием. Например: "Выберите все изображения, где есть дорожные знаки". Щелкаем мышкой по картинкам с дорожными знаками, не меньше трех картинок.
3. Когда выбрали все картинки. Нажимаем "Подтвердить".
4. Если после этого от вас требуют выбрать что-то на другой картинке, значит, вы не до конца все выбрали на первой.
5. Если все правильно сделали. Нажимаем кнопку "Отправить".