Екатерина II. Татьяна Бойкова
Федор Рокотов. Екатерина II.
О Екатерине II написано очень много трудов, начиная от исторической и заканчивая художественной литературой. За годы правления, ею сделано так много, и сама она была настолько яркой, самобытной и талантливой личностью, что описать все в небольшом материале, просто невозможно, да и ни к чему. Главным для автора-составителя этой работы было показать насколько женщина, пришедшая к власти нашей огромной страны, была равна в ее управлении такому преобразователю, как Петр I, а также была и есть много выше и талантливее большинства последующих правителей России, вплоть до сегодняшнего дня.
«Пётр удивил победами, Екатерина приучила к ним»
Н. М. Карамзин.
Великая княгиня
Одна из особенностей царствования Екатерины, его национальный характер. Екатерина никогда не забывала, что ей 
помогли взойти на престол: общественное недовольство немецкой политикой Петра III и его неуважение к России и всему русскому. И она, природная немка, отдает себя на служение этому русскому. Свидетельством тому, не только ее управление, внутренняя и внешняя политика, войны, законодательная деятельность, но и в мелочах она старается подчеркнуть свой русский образ мыслей: щеголяет русской речью, поговорками, интересуется русскими сказками, былинами, песнями, пословицами. Содействует их собиранию, заботится об их издании, читает церковно-славянские книги. Пишет житие Преподобного Сергия Радонежского, изучает летопись и составляет русскую историю для внуков, подчеркивая в ней светлые стороны и поучительные деяния. Вот почему Екатерина могла сказать про себя, словами Апухтина, обращаясь к русскому народу:
Но, всюду - дома ли, в Варшаве, в Византии-
Я помнила лишь выгоды России,
И знамя то, держала высоко.
Хоть не у вас я свет увидела впервые-
Вам громко за меня твердят мои дела:
Я больше русская была,
Чем многие цари, по крови вам родные!
Можно сказать, что приход Екатерины к власти в России был предопределен свыше, как мы можем видеть из писем Е.И.Рерих: «Конечно, Сен-Жермен играл роль и в русской истории, именно при его помощи Екатерина Великая заняла русский престол….» [1].
Россия, до царствования Петра Великого, мало что имевшая общего с Западом, превратилась при нем в члена европейского семейства государств. Едва обращавшее на себя внимание прежнее московское царство превратилось в великую державу. Благодаря необычайной и неутомимой деятельности гениального преобразователя, такой переворот совершился чрезвычайно быстро и успешно. Многочисленные и могущественные противники России, желали, чтобы влияние новой державы оставалось лишь временным и как бы случайным, питали надежду на упадок России вслед за кончиною Петра. Многие считали вероятным превращение России вновь в азиатскую державу, надеясь на лишение того значения, которое она приобрела в делах общеевропейских.
Время, следовавшее за кончиною преобразователя, не может быть названо эпохою реакции реформ Петра. Оно может считаться периодом отдыха после сильного утомления. Нелегко было заменить его энергию и способности. Наследники Петра были не в состоянии содействовать решению тех самых задач, которым Петр посвящал все свои силы и средства. Кроме того, все осложнялось тем, что не было закона о престолонаследии или определения о назначении на случай регентства. В каждом данном случае вопрос, кому занять престол, решался индивидуально. А потому часто бразды правления являлись яблоком раздора среди приверженцев разных представителей царствующего дома. Порою царствование коронованных лиц было лишь номинальным. Так в недолгое царствование Екатерины I, настоящим государем был Александр Меншиков, при малолетнем Петре II влияние имели Долгорукие и Остерман. Бирон неограниченно управлял делами в России при правительнице Анны Иоанновны. В отчаянной борьбе за власть и влияние, в заботах о личном благосостоянии, мало обращалось внимания на выгоды государства и жизнь его народа. Имели свободу личная ненависть и ожесточение придворных противников, стремившихся погубить друг друга. Не было и в самих потомках Петра, занимавших престол после него до 1762 года, ни стремления к высоким целям, ни замечательных способностей. При таком печальном состоянии России нельзя было удивляться, возросшему на нее влиянию других держав.
Уже в 1743 году, в Петербурге, был решен вопрос о женитьбе наследника престола. Этот вопрос вызвал переполох во всех европейских странах, т.к. получить корону, а чаще всего наиценнейшего шпиона в самом центре российского двора, было большой мечтой очень многих стран. И посланники этих стран в России работали на славу. Были предложения о принцессах: английской, французской, саксонской, дочери польского короля, прусской принцессы Ульрики (сестры прусского короля). К последней склонялась и сама Елизавета. Но все же выбор пал на принцессу Англьт-Цербсткую Софию-Фридерику Августу. Канцлер Бестужев был совершенно против этого выбора. По политическим мотивам его больше устраивал саксонский вариант. Но в ту пору его влияние на императрицу было еще не столь велико, чтобы к нему прислушались. Елизавета, посоветовавшись с Лестоком и воспитателем Петра, Брюмером, начала переговоры с княгинею Англьт-Цербсткою, то есть с матерью будущей невесты. Кроме всего прочего, Елизавета питала некоторую привязанность к этой семье. В ее молодые годы, брат княгини Иоганны Елизаветы, Карл, был в России в качестве жениха Елизаветы, но, к сожалению, он заболел и 
вскоре умер. Елизавета сохранила нежную память о своей любви. И так, наша принцесса Англьт-Цербсткая София Фредерика Августа (или, как коротко звали ее дома - Фике) родилась 1 мая 1729 года в небольшом городке Штетине, в Штетинском замке. Ее отец, принц Христиан Август (губернатор этого городка) и мать Иоганна Елизавета, происходили из голштинского дома. И таким образом были в довольно близком родстве с великим князем Петром Федоровичем. Фике часто бывала в Эйтине, Гамбурге, Цербсте, Берлине. В 1739 году, в Эйтине, куда съехались разные члены голштинского дома, она впервые увидела своего двоюродного брата, будущего жениха и мужа. Там же принцесса слышала довольно резкие отзывы о его характере. Собравшиеся родственники говорили между собой, что 11-летний герцог склонен к пьянству, упрям, не любит своих приближенных и т.д. Так состоялось первое знакомство Фике с ее судьбой.
Дома никто не называл Фике принцессой. Она родилась в скромной семье генерала из мелких немецких князей. Росла резвой, шаловливой, бедовой девочкой, любившей попроказить, щегольнуть отвагой перед мальчишками. На гуляньях она терялась в толпе своих сверстниц. А дома подчинялась таким строгим правилам, что должна была по приказу матери целовать платье знатных дам, посещавших их дом. За непослушание в любых вопросах получала от матери пощечины. Но, не смотря на все это, родители не отягощали ее своими воспитательными заботами. Хотя ее матери и говорили, что она совершенно напрасно так мало уделяет внимания своей дочери, “…так как это дитя выше своих лет и у нее философское расположение ума”. А один каноник, предсказатель (1742-1743), сказал матери Фике: “На лбу Вашей дочери я вижу, по крайней мере, три короны”. Отец нашей принцессы был усердный служака, а матери некогда было заниматься воспитанием дочери, кроме определенных моментов, о которых мы уже упоминали. Иоганна Елизавета была неуживчивая, непоседливая женщина, которую так и тянуло “на ссору и кляузу”. «Это была 
ходячая интрига, воплощенное приключение. Ей было хорошо везде, только не дома». И даже, находясь с дочерью при русском дворе с определенной целью, ей было не жаль своей дочери, которую из-за ее поведения могли выслать из страны вместе с интриганткой матерью. (Она участвовала в крамоле свержения канцлера Бестужева). Но, к счастью, обошлось тем, что сразу после свадьбы своей дочери ей указано было выехать из России. На своем веку она исколесила чуть не всю Европу, побывала в любой столице, Служила Фридриху Великому по таким дипломатическим делам, за которые стеснялись браться настоящие дипломаты, чем заслужила большое одобрение у великого короля. Но не в денежном выражении, Фридрих очень скупо оплачивал услуги своих агентов. Иоганна умерла в Париже незадолго до воцарения дочери, в крайне стесненных обстоятельствах.
Но вернемся, к развивающимся событиям нашей истории. В марте 1743 года, принц Август Голштинский, т.е. отец Фике, прибыл в Петербург и привез для императрицы портрет принцессы. Решение вопроса о браке встретило некоторые затруднения, заключавшиеся в близком родстве жениха и невесты. Чтобы устранить эту помеху денег не щадили. В конце 1743 года Иоганна Елизавета 
отправляется с дочерью в Цербст, чтобы встретить там Рождество. Но, 1 января 1744 года они получают из Берлина эстафетой письмо от Брюмера и Фридриха II, с предложением отправиться в Россию. Нужно было срочно собираться в дорогу. Значение России было таково, что в подобных случаях выражение желания императрицы считалось приказанием. Были приняты все меры для сохранения в тайне путешествия принцесс в Россию. 12 января 1744 года они выезжают из Цербста и два дня находятся в Берлине, где совещаются с министром Фридриха II. Дипломаты начали подозревать нечто необычное. Путешествие зимой было довольно затруднительно. Зато прием, оказанный принцессам в Риге, Петербурге и Москве, отличался особенной торжественностью и пышностью.
Мать Софии-Фридерики была в восхищении от роскоши и пышности церемониала, окружавших их с дочерью по приезде в Россию, так не похожих на скромную обстановку их жизни на родине. В Москве императрица особенно радушно приветствовала принцессу и ее дочь. Первое впечатление, произведенное матерью и дочерью на Елизавету, было очень хорошим. Однако обе они отчетливо сознавали, что окружены придворными интригами, т.к. приверженцы других вариантов женитьбы Петра продолжали всевозможные происки против данной кандидатуры и не ослабляли своей борьбы против них.
Для многих приезд принцесс был, как гром среди ясного неба. В том числе и для Бестужева. Но все это не имело никакого значения, пока Елизавета была расположена в пользу принцесс. В первое время она была чрезвычайно довольна и осыпала приезжих милостями. Великий князь был тоже, похоже, рад их приезду и около 10 дней не отходил от будущей невесты. Из его разговора Фике поняла, что Петр совершенно не знает и не любит народ, над которым ему суждено было царствовать. Что он держится лютеранства, не любит своих приближенных и очень ребячлив. Несмотря на то, что девочке было всего 14 лет, она умела молчать и слушать, чем снискала расположение и доверие Петра. Ему нравилось, что она ему родственница, а, по его мнению, это значило, что в качестве родственника он может говорить с ней по душам. После чего он сказал, что влюблен в одну из фрейлин императрицы Ягужинскую, которая была удалена тогда от двора в связи с делом ее матери Лопухиной, сосланной в Сибирь. Что ему хотелось бы на ней жениться, но он покоряется необходимости жениться на Фике, поскольку так желает его тетка. Краснея, слушала его невеста подобные разговоры, удивляясь его неразумности и недостатку суждения о многих вещах.
Из этого уже видно, насколько Екатерина с самого начала стояла выше Петра по умственному развитию, и какое жалкое впечатление производил он на нее.
С самого начала своего пребывания в России она обращала внимание на отношение к народу, к стране, 
которая должна была сделаться ее второй родиной. Принцессе дали уже 3-ех учителей, чтобы те наставляли ее в православной вере, учили русскому языку и балетмейстера. Чтобы достичь больших успехов в русском языке она вставала с постели ночью и пока все спали, заучивала наизусть тетради, которые ей оставлял учитель русского языка Ададуров. Фике вставала ночью, не одеваясь, т.к. в комнате было тепло. Но, не освоившись еще с нашим климатом, на 13-ый день заболела плевритом, от которого едва не умирает. В один из дней ее обнаружили после обеда в жару и почти в беспамятстве. Мать Фике, помня, что ее брат умер в России от оспы, из-за того, что ему пускали кровь, и, полагая, что у дочери то же самое заболевание, сопротивляется кровопусканию и предлагает лечить ее, как больную оспой. Послали сообщить императрице, которая была уже долгое время в отъезде в Троицком монастыре. А наша Фике оставалась в постели все в том же состоянии, между спорящими о методах ее лечения докторами и матерью. Наконец, на 5-ый день ее болезни вернулась императрица и, выйдя из кареты, прошла прямо к ней в комнату. За ней следовал Лесток и хирург. Выслушав мнение докторов, она велела пустить кровь, что и было сделано. В ту же минуту, как это было сделано, Фике пришла в себя, увидев себя на руках Елизаветы, которая ее приподнимала. Невеста оставалась между смертью и жизнью в течение 27 дней. Мать почти не пускали к ней в комнату, т.к. она по-прежнему считала, что ее дочь уморят здесь, и спорила со всеми.
Болея, Фике привыкла лежать с закрытыми глазами, хотя и не спала. Таким образом, она узнала массу вещей. Она слышала неодобрительные разговоры о ее матери, которая удивительно бестактно вела себя по отношению к своей почти умирающей дочери. Так, она попросила Фике отдать ей материю, которую дочери подарил дядя перед поездкой в Россию, и которая очень нравилась Фике. Принцесса передала матери, что та может взять ее, если хочет. Окружавшие ее послали сказать об этом императрице, которая прислала ей несколько роскошных материй, и в том числе голубую с серебром, похожую на ту, что отобрала у нее мать. Это снова повредило матери во мнении двора. В мае месяце императрица снова уехала в Троицкий монастырь, куда последовали за ней великий князь и дочь с матерью. Императрица с некоторых пор стала очень холодна к матери Фике. В Троицком монастыре выяснилась причина этого. Положение Фике и после выздоровления оставалось опасным и трудным. Она не могла даже рассчитывать на постоянное расположение императрицы из-за дел матери. Над матерью и дочерью нависла угроза позорного отъезда домой. Как мы уже упоминали в начале, это было связано с участием Иоганны в заговоре по свержению Бестужева. Он еще долгое время оставался опасным противником будущей невесты и ее матери. Их не выслали, но мать должна была покинуть Россию сразу же после свадьбы дочери.
Во время этой угрозы позорного возвращения домой, Фике ясно понимала, что Петр покинул бы ее без сожаления. Что касается ее самой, то ей, конечно, не хотелось возвращаться в свой унылый дом, да еще с таким позором. Да и русская корона ей была далеко не безразлична. Она стремилась к ней и готова была сделать все, что угодно. С прилежностью занималась она со своими учителями и добилась очень хороших результатов в изучении русского языка и православных молитв. В С-Петербургских ведомостях было напечатано: “ Молодая принцесса показывает великую охоту к знанию русского языка и на изучение оного ежедневно по нескольку часов употреблять изволит”. Там же хвалили ее за “неусыпную терпеливость” во время болезни. Таким образом, превращение принцессы Англьт Цербстской в Екатерину было неминуемо.
28 июня 1744 года Фике приняла православие. “Она держала себя, как настоящая героиня”, - писали иноземные послы. Она хорошо заучила составленное для нее исповедание веры и обряд присоединения к 
православию. Фике произнесла это исповедание в дворцовой церкви внятно и громко, нигде не запнувшись. Ей было дано православное имя Екатерины Алексеевны, в честь матери императрицы. Это было первое торжественное выступление на дворцовой сцене, вызвавшее общее одобрение и даже умиление у некоторых зрителей. Императрица пожаловала новообращенной аграф и складень бриллиантовый в несколько сот тысяч рублей. На другой день чету обручили. И по случаю принятия православия, и впоследствии Екатерина своим внешним благочестием производила глубокое впечатление на публику, представляя совершенную противоположность Петру III, относившемуся чрезвычайно небрежно ко всем религиозным обрядам. В своих записях, Екатерина рассказывает, что уже в первое время их брака, он порицал ее за соблюдение постов. Еще до свадьбы отношение Екатерины к жениху становилось все более и более холодным. Петр не любил общества невесты и тещи. Между ним и Иоганной очень часто происходили до неприличия шумные сцены. Зато он был счастлив среди своих придворных лакеев, где занимался своими детскими играми. Екатерина же ревностно занималась чтением книг, которые получала из академии наук, и с большим успехом продолжала изучение русского языка.
В то время как Екатерина во всех своих действиях соблюдала крайнюю осмотрительность, стараясь составить себе точно выработанную программу той роли, которую ей приходилось играть в России, Петр не понимал своего положения и на каждом шагу обнаруживал это. Он был невероятно бестактен и отличался ребяческой болтливостью. Мог с упоением слушать своего камердинера, который поучал его, как надо держать жену в “ежовых рукавицах”, или заявлял ей, что поскольку в летнем дворце он живет далеко от нее, то часто видеться с ней он не может. Екатерина пишет: “ Я хорошо чувствовала, как ему мало было до меня дела, но я была слишком горда, чтобы горевать о том: я сочла бы унижением, если бы кто-нибудь смел, изъявить мне сострадание. Но, тем не менее, оставаясь одна, я заливалась слезами” [2].
Екатерина была устремлена вперед, к короне…. Она старалась приобрести дружбу или смягчить отношение тех людей, которых она могла подозревать в отрицательном к ней отношении. Не примыкая ни к какой партии, ни во что не вмешиваясь, всегда стараясь казаться веселой, была предупредительна, внимательна и вежлива со всеми. От природы она была веселого нрава и с удовольствием замечала, что с каждым днем растет к ней расположение публики. Так же она была очень почтительна к своей матери, выказывала беспредельное послушание императрице, внимательность великому князю и т.д. Екатерина всеми своими силами и средствами старалась завоевать любовь окружения двора. Петр же проводил свое время в одних увеселениях. Екатерина, по совету доброжелателя, занялась чтением Плутарха, Цицерона, Монтескье, которыми она усердно занималась в уединении.
Обстановка в которой находилась великая княгиня была ужасной. Мелочность и раздражительность матери доходили до крайности. Императрица была недовольна Екатериной, упрекая ее в расточительности. Екатерина решила вести сама свои счета. И довела свои долги до очень малой суммы. Но, жить при дворе, где все любят и ждут подарков, как ей сказали: “Щедростью приобретай друзей”, было весьма трудно. Кроме того, к ней приставили самую расточительную женщину, графиню Румянцеву, которая вечно была окружена купцами, ежедневно предоставляя Екатерине массу вещей, и советуя их брать. Великий князь так же стоил ей не мало, так как был жаден до подарков. Дурное настроение матери так же легко умиротворялось какой-нибудь вещью, которая ей нравилась. И так как она очень часто сердилась, то нахально использовала подобный способ ее умиротворения дочерью. Императрица после припадка болезни, случившегося в 1744 году, хворала, была очень подозрительна и раздражительна. Великий князь переболел оспою и “стал ужасно дурен”. Екатерина ехала в Россию с мечтою о короне, а не о семейном счастье. Но в первое время по приезде, она поддалась иллюзии счастливого будущего: ей казалось, что великий князь ее любит. Императрица говорила ей, что любит ее почти больше чем великого князя, осыпала ее ласками и подарками, из которых самые маленькие были в 10-15 тысяч рублей. Но очень скоро она почувствовала ту опасность, которой ей грозил двор.
День свадьбы приближался. Он был ускорен, несмотря на все уговоры врачей, с тем, чтобы выдворить из России Иоганну Елизавету. Ничто не предвещало Екатерине счастья, лишь одно честолюбие поддерживало ее, так как замужество сулило одни неприятности. «В глубине души моей было, не знаю, что-то такое ни на минуту не оставлявшее во мне сомнения, что рано или поздно я добьюсь того, что сделаюсь самодержавною императрицею» [3].
Бракосочетание состоялось 25 августа 1745 года, с чрезвычайным великолепием. Свадьбу праздновали 10-дневными торжествами, перед которыми померкли сказки Востока. После свадьбы 16-летняя мечтательница вступила в продолжительную школу испытаний. Серо и черство началась ее семейная жизнь с 17-летним вечным недоростком. Первые дни брака будущее являлось ей в довольно мрачном свете. Ее супруг совершенно не занимался ею, он проводил все свое время с лакеями, играя в солдаты, муштруя их в своей комнате, меняя им костюмы по 20 раз на дню. Играя в кукольных солдатиков, казнил огромную крысу, повесив ее среди комнаты, за то, что она съела нескольких его часовых, сделанных из крахмала. То он 
принимался дрессировать собак, безжалостно мучая несчастных животных. То принимался хлестать кнутом из стороны в сторону, заставляя своих лакеев бегать по комнате. Бедные, не всегда успевали вовремя увернуться. То ему являлась блажь ставить вместо часового солдата в карауле в спальню, свою жену. Или заставлял играть ее с ним в карты. Причем, он мог поставить на ставку свой ночной колпак, оценив его в 10 тысяч рублей. Иногда принуждал ее одеваться и идти с ним есть устрицы ночью, до которых он был большой охотник. А однажды додумался до того, что инструментом из своего набора насверлил множество дырочек в закрытых дверях, выходящих в покои императрицы, и приглашал всех, кому не лень, посмотреть, что делается в покоях тетки: как они обедают, о чем говорят, и успел посвятить в это около 20 человек. Екатерина пришла последней и, когда поняла в чем дело, испугалась и очень возмутилась его дерзости. Она не стала смотреть на это интересное, по мнению Петра, представление. Все, видя такой оборот дела, стали расходиться. Эта забава стоила Петру большого скандала от Елизаветы, в котором царица вошла в страшный гнев, который, впрочем, не распространялся на Екатерину, так как Елизавета была детально посвящена в происходившее событие, и знала, что великая княгиня не только не стала смотреть, но, и пристыдила мужа.
Конечно, Екатерине страшно надоедали все вышеперечисленные, и многие другие развлечения ее мужа. Она была измучена его причудами и дурачествами, которым, казалось, не будет конца. Кроме того, он находился в состоянии постоянной влюбленности в какую-нибудь фрейлину его царственной тетки, а затем и самой Екатерины. «Я хорошо видела, что великий князь вовсе не любит меня. Через две недели после свадьбы, он опять признался мне в своей страсти к девице Карр, фрейлины императрицы…» [4].
Более чем когда-либо ранее, Екатерина была предоставлена самой себе. Она необычайной силой воли взялась за решение трудной задачи самовоспитания. Среди книг прочитанных Екатериной за годы, проведенные в России в вынужденном одиночестве, были сочинения: Монтескье, Вольтера, Плутарха, 
Бейля, Бара, Корнеля, Расина и многих других авторов, чьи книги тогда властвовали над умами. Ее чтение в обстановке вынужденного одиночества, бездуховности, интриг не было простым времяпровождением. Это служило ей ширмой от того, чего она не хотела замечать. Но самое главное — это послужило ей подлинным университетом, развившим природные способности и практический ум Екатерины. Она была расчетлива и умна. И в немалой степени ум ее был отшлифован чтением. Когда летом они выезжали в Ораниенбаум, Екатерина получала дополнительные милые ее душе занятия. Вставала рано и по целым утрам бродила по лесу с ружьем. Могла скакать на лошади по 13 часов в сутки. Ее не пугало переутомление. Она словно пробовала себя, делала смотр своим силам. Императрице эти скачки совсем не нравились, за что она не раз выговаривала великой княгине. Все остальное не вызывало радости у Екатерины. Куда бы они ни выезжали с императрицей, кроме монастырей, а особенно Ораниенбаум, Петергоф — везде одно и тоже: маскарады, гулянья, обеды, ужины до утра, увеселения, без которых императрица не могла жить.
Вот как пишет об этом Ключевский: «Елизавета жила и царствовала в золоченой нищете. Она оставила после себя более 15 тысяч платьев, два сундука шелковых чулок, кучу неоплаченных счетов и недостроенный Зимний дворец, поглотивший с 1755 по 1761 годы более 1 миллиона рублей. (Деньги до 1911 г.) Дворец представлял не то маскарад с переодеваниями, не то игорный дом. Дамы меняли костюмы по два, три раза на дню. А императрица даже по пяти, почти никогда не надевая одного и того же платья. С утра шла азартная игра на крупные суммы среди сплетен, подпольных интриг, пересудов, наушничества и флирта без конца. Карты спасали общество, так как другого общего интереса у этих людей не было. Они, ежедневно встречаясь во дворце, сердечно ненавидели друг друга. Говорить им было не о чем, разве что упражняться в злословии. Говорить о науке, искусстве или о чем-либо подобном они остерегались, будучи круглыми невеждами. Половина этого общества, по словам Екатерины, едва умела читать и едва ли треть, писать. Тон придворной жизни задавала сама императрица. Символизируя богатство и размеры своей империи, она являлась в огромных фижмах, усыпанных бриллиантами, ездила к троице молиться во всех русских орденах. В будничном обиходе дворца царили неряшество и каприз. Все в помещениях было устроено бестолково и неуютно. Случалось, навстречу иноземному послу, явившемуся во дворец на аудиенцию, выносили всякий мусор из внутренних покоев. Придворные дамы должны были во всем подражать императрице, но ни в чем не превосходить ее. Осмелившиеся родиться красивее ее и одеваться изящнее, неминуемо шли на ее гнев. За эти качества она раз при всем дворе срезала ножницами прелестное украшение из лент на голове у обер-егермейстерши Нарышкиной. Как-то ей понадобилось обрить свои белокурые волосы. Тут же поступил приказ всем придворным дамам обрить головы, заменяя волосы черными париками. А однажды, раздраженная неладами своих 4-ех фаворитов, она в первый день пасхи разбранила 40 горничных, дала нагоняй певчим и священнику… Любя веселье, она хотела, чтобы окружающие ее развлекали веселым говором. Но не дай Бог обмолвиться при ней о болезнях, покойниках, прусском короле, о Вольтере, о красивых женщинах и науках. И потому все, в основном, осторожно молчали. Елизавета с досадой бросала салфетку на стол и уходила. Такова была обстановка жизни при дворе в те времена».
Великой княгине все это нужно было сносить с большим терпением, и не только сносить, но и делать вид, что ей весело, что в ее жизни все идет прекрасно. Нужно было порой вести преглупые беседы, вспоминая при этом, что ее муж снова увлекся очередной пассией и не преминул, по заведенному им обычаю, поделиться с нею, со своей женой. Но нужно было терпеть до тех пор, пока будет возможность удалиться к себе в покои и выплакать там всю свою боль, обиду, тоску и горечь одиночества. При 
противоположности характеров Петра и Екатерины можно было бы считать, что ее отзывы в записках о Петре, пристрастны, поскольку они дают просто карикатурный облик Петра. Но, обращаясь к другим историческим источникам, а так же записям иностранных представителей и дипломатов в России того времени, мы можем увидеть лишь подтверждение всех ее оценок Петра. Сама императрица Елизавета считала своего племянника, как бы несовершеннолетним. Из инструкций, составленных Бестужевым для лиц, окружавших Петра, видно, что Елизавета знала обо всех забавах Петра, об отсутствии всякого достоинства в образе его действий. Знала, что в церкви он ведет себя в высшей степени бестактно. Знала и о его грубом обращении с женою. Потому и были написаны всяческие правила для Петра. Как и с кем, говорить, как себя вести в церкви, за столом (без шалостей, без ненужной мимики лица) и так далее. Екатерина размышляла о том, что, если она не искоренит в себе нежные чувства к своему супругу, который так дурно платит за них, то вынуждена будет страдать, ревновать, и при этом будет очень несчастлива. И потому она старалась, всей своей силой воли, взять верх над собственным самолюбием и изгнать из сердца ревность.
С самого начала замужества к молодоженам были приставляемы разные люди, под видом создания их личного двора. Особенно к Екатерине, которую держали словно птицу в золоченой клетке. Она никуда не смела выйти одна, даже в баню. В начале, как мы уже и говорили, это была графиня Румянцева, а затем другая статс дама Елизаветы. Едва Екатерина успевала более коротко сойтись с кем-то из своих девушек фрейлин, и могла хоть о чем-то поговорить, “отвести душу”, как их тут же убирали от нее под разными предлогами. Наконец к ней приставляют главной “надзирательницей” еще одну статс-даму, родственницу 
Елизаветы. Екатерину это словно громом поразило. Это была Чоглокова, дама совершенно преданная канцлеру Бестужеву. Муж ее, камергер царицы, был пристроен тут же, в молодом дворе у Петра. Впрочем, в свете Чоглокову считали чрезвычайно добродетельной, так как она любила своего мужа до обожания, и вышла за него по любви. Это и ставилось в пример великой княгине, чтобы она так же любила и обожала своего мужа. Конечно, все это было лишь предлогом, и суть дела была совершенно в другом. Приехав в Россию, Фике оказалась всецело под влиянием своей матери, этой авантюристки и шпионки, до мозга костей преданной Фридриху II и группировке Шетарди-Лесток, боровшихся с Бестужевым-Рюминым. Благодаря подозрительности Бестужева была пресечена возможность открытой переписки Екатерины с матерью. Ей было запрещено писать другие письма, кроме тех, которые сочинены в коллегии иностранных дел. Только в них она могла делать ничего не значащие, ни о чем не говорящие приписки. Из-за этих стесненных обстоятельств, ей приходилось искать другие каналы переписки с матерью. Этим каналом служил один мальтийский кавалер, через которого тайно шла переписка между матерью и дочерью.
Но вернемся к дворцовым интригам и борьбе. Свержение Бестужева не состоялось, а Шетарди в 1744 году был выслан из страны. Екатерина поддерживает тесные связи с Лестоком, еще сохранившим тогда большое 
влияние при дворе, а так же с вице-канцлером М.И. Воронцовым. В 1746 году служба Бестужева перехватила несколько писем Иоганны Елизаветы к зятю и дочери. Из этих писем было ясно, что принцесса Цебстская поддерживала переписку с “молодым двором”, склоняя их в пользу Фридриха II, и советовала молодым сблизиться со сторонниками прусского короля - Воронцовыми. В 1748 году Бестужев организовал дело Лестока, обвинив его на основании перехваченных депеш, в связи с Фридрихом II и заговоре с целью свержения канцлера и Елизаветы в пользу Петра и Екатерины. Екатерина в своих мемуарах дает крайне негативную характеристику Лестоку, в которой пишет, что это был человек “злого нрава и черного, дурного сердца”. Однако улик о связях Лестока с “молодым двором” не было, да и Елизавета не одобряла расследования в этом направлении, хотя достоверные сведения об участии “молодого двора” в пропрусских интригах ее беспокоили. Пытаясь предупредить участие Петра, и особенно Екатерины, в этих делах, Бестужев и предлагает назначить к великой княгине вместо обыкновенной гофмейстерины, знатную даму “для ежедневного обхождения”. Вот тогда-то такой дамой и становится двоюродная сестра императрицы Мария Симоновна Чоглакова.
Теперь ненадолго вернемся к родственникам Екатерины. О ее матери мы уже знаем, что она умирает в Париже 1758 году в бедности, оставив массу долгов, которые легли на плечи ее дочери и, которые та считала долгом чести выплатить, что, и сделала впоследствии. Отношение Екатерины к своему брату, Фредерику Августу, всегда было холодным. Уже в 1746 году она формально отказалась от всяких прав на Ангальт-Цербстское княжество. Все ее интересы сосредоточились на России, сделавшейся для нее второй родиной.
В 1747 году умирает отец Екатерины. Известие это сильно огорчило великую княгиню, так как отца она очень любила. На восемь дней ее оставили в покое, но более ей не позволено было плакать велением императрицы, “коли ее отец не был королем, то и плакать о нем нечего”, как выразилась Елизавета. Даже в этом ей указывались определенные рамки. Екатерина знала свою великую цель в этой жизни — корона этой великой страны. И потому она не теряла времени даром в обществе, где ей приходится вращаться. Для того, чтобы создать благоприятное впечатление в среде дворянства, Екатерина использовала все средства. По ее словам, она ни чем не пренебрегала, чтобы стать для них своей. «И в торжественных случаях, и на простых вечерах, я подходила к старушкам, садилась подле них, спрашивала о их здоровье, советовала какие можно употреблять лекарства в случае болезни и терпеливо слушала рассказы о их юности и теперешней скуке, о ветрености молодых людей. Сама спрашивала совета в разных делах и потом искренне их благодарила. Я знала, как зовут их мосек, болонок, попугаев и дур. Знала когда которая из этих барынь именница. В этот день к ней являлся мой камердинер и поздравлял ее от моего имени, поднося цветы и плоды из ораниенбаумских оранжерей. Не прошло и двух лет, как самая жаркая хвала моему уму и сердцу послышалась со всех сторон» [5].
Конечно, не только с помощью бабушек подготавливала себе Екатерина добрую почву. Несмотря на бдительный надзор приставленных к ней соглядатаев, Великая княгиня сумела установить довольно тесные связи и с родовитой молодежью при дворе и в гвардии, добиться расположения многих влиятельных сановников Елизаветы. В том числе: Разумовских, Н. Ю. Трубецкого, С. Ф. Апраксина и других. Сохраняя внешний вид смирения и уступчивости, она в душе стояла выше лиц сильнейших. Не имея ни друга, ни руководителя, она, предоставленная самой себе, на каждом шагу чувствовала меру зависимости от внешних обстоятельств. Кроме того, необходимо учесть, что она обладала широким и проницательным умом и привыкла к обдуманным и расчетливым действиям. Все это, в соединении со страстной натурой молодой цветущей женщины, объясняет, почему были возможны отношения Екатерины с Сергеем Салтыковым, Понятовским, Григорием Орловым.
При дворе, где фаворитизм играл столь важную роль, где каждый был занят своими частными интересами, и Екатерина рано или поздно должна была искать опоры в подобных отношениях. Ее муж был постоянным недоростком и недоумком. Время шло, а наследника все не было, да и откуда ему было взяться..? Это обстоятельство очень беспокоило императрицу, которая теперь часто болела, и потому вопрос о наследнике престола вставал все острее. Она бранилась, придиралась ко всему. Говорила, что все от того, что Екатерина много скачет верхом, потому и нет детей. Наконец она вызвала на разговор Чоглокову по этому поводу. Та отвечала, что дети не рождаются без причины, а причины за все эти года не было совсем. Елизавета разгневалась, изругала Чоглокову последними словами, сказала, что это она во всем виновата, так как давно необходимо было принять ко всему этому меры, чтобы все было как надо. И, надо понимать, наставила ее на путь истинный в важном выполнении государственного задания. Чоглокова начала активно действовать. Нашли в Ораниенбауме хорошенькую вдовушку, бог весть, что ей посулили. Затем должны были познакомить Великого князя с ней. Цель была достигнута, но еще не до конца. Чоглакова идет на прямой разговор с Екатериной. Она много говорила ей об отношениях мужа и жены. О верности этих отношений. Но, что иногда бывают положения высшего порядка, при которых вынужденно делаются исключения из правил, а также о любви к своему отечеству и т.д. В итоге этого длинного и запутанного монолога предложила Екатерине выбирать между Сергеем Салтыковым и Львом Нарышкиным. Екатерина прикинулась наивной, не совсем понимающей чего от нее хотят, но дала понять, что Салтыков ей ближе. Тогда Чоглакова сказала: “Вы увидите, что помехой я вам не буду”.
Со временем всех своих надсмотрщиков и врагов, Екатерина сумела превратить в более лояльных лиц, а некоторые стали даже ее друзьями. Так доносчица Чоглокова стала много добрее к ней и даже поверяла ей свои тайны. Сам Чоглоков стал менее зловредным и более сговорчивым. Но вскоре он заболевает и умирает. Как только умер Чоглоков, Елизавета увольняет и его вдову от должности при Екатерине, под предлогом неприличия, столь раннего, после смерти мужа, отлучения от дома. В тот же день она назначает исполнять должность покойного Чоглокова — Александра Ивановича Шувалова. Он был грозой всего двора, города и всей империи. Он был начальником тайной канцелярии. В пору волнения у него возникал такой страшный тик на лице от глаза до подбородка, что: «Удивительно, как выбрали этого человека со столь отвратительной гримасой, чтобы держать его постоянно лицом к лицу с молодой беременной женщиной» [6]. Екатерина испытывала страшное отвращение к этому человеку, учитывая к тому же и все его должности. Теперь она боялась выдворения Салтыкова со двора, а дело клонилось именно к этому. Она очень расстроилась, узнав, что для родов ей готовят покои рядом с Елизаветой. Все все понимали, но никто ничего сделать не мог.
20 сентября, в 12 часов дня, 1754 года Екатерина родила сына, промучившись с 2-ух часов ночи. Как только его спеленали, императрица ввела своего духовника, который дал ребенку имя Павла. После чего императрица велела взять ребенка и следовать за ней. Как только Елизавета ушла – ушли и все остальные. 
Екатерина лежала одна, забытая всеми, на сплошном сквозняке. Только в 3 часа дня пришла Шувалова и воскликнула, что так можно и уморить ее. Великая княгиня заливалась слезами от того, что все ее бросили, никто не смел перенести ее в кровать, хотя та и стояла рядом. Сама же она была не в состоянии переползти туда. Послали за акушеркой, которая явилась через полчаса и сказала, что императрица так была занята ребенком, что не отпускала ее от себя ни на минуту. О бедной женщине, оставленной без всякой помощи, умиравшей от жажды и усталости, она думала меньше всего. Наконец ее положили в постель, и более никто не пришел к ней за весь день. Даже справиться о ее самочувствии к ней не прислали. Его императорское величество пил со всеми подряд. В городе и в империи шел праздник, и только Екатерина была одна. На 6-ой день были крестины, но мать не могла видеть сына, так как он был под неусыпным вниманием самой императрицы. А спрашивать о его здоровье значило вызвать подозрение и высказать недоверие ее Величеству. В крестины императрица повелела выдать Екатерине 100,0 тыс. рублей за сына. Петр, узнав об этом, возмутился тем, что ему ничего не пожаловали. Денег в казне больше не было, и кабинет министр вынужден был попросить эти деньги у Екатерины в долг, чтобы отдать их Петру, так как императрица распорядилась выдать Петру ту же сумму, что и Екатерине. После крестин ее сына шли балы, прзднества, фейерверки, а Великая княгиня все еще была в постели. Она знала, что Салтыкова отправляют в Швецию с сообщением о рождении наследника. Спустя сорок дней после родов, к ней снова пришла императрица. Екатерина встала, чтобы принять ее, но Елизавета, видя ее такой исхудавшей, велела сидеть. Тут же принесли сына, которого она видела первый раз после родов. Екатерина нашла, что он красив. Но после молитвы ребенка тут же унесли. Екатерина продолжала хворать. Начинался 1755 год. С рождества до поста были только празднества при дворе и в городе. Все это продолжалось по случаю рождения ее сына. К концу масляной недели вернулся С.Салтыков. Сообщение между ними шло через Бестужева. Таким образом, Екатерина уже знала, что Салтыкова, как только он вернется, решено послать в Гамбург в качестве русского посланника, вместо Александра Голицына, которого переводили в армию. Как мы уже говорили ранее о способности Великой княгини превращать врагов в друзей и т.п., то уже не стоит удивляться тому, что именно Бестужев помогал ей в общении с Салтыковым. Да и болезнь императрицы многих заставляла задуматься, кто же будет далее править страной. Общественное мнение в России никогда не было хорошей опорой всякого политического положения. Екатерина искала более надежного союзника. На этот период им и стал канцлер Бестужев. «Чрезвычайно пронырливый и подозрительный, непоколебимый в своих мнениях, упорный, деспотичный и мстительный, неуживчивый и часто мелочный, канцлер Бестужев резко выделялся из толпы придворных ничтожеств, какими окружала себя Елизавета» [7], так характеризует его Екатерина в своих Записках.
Получивший образование за границей при Петре Великом, много лет занимавший там немалые посты, он хорошо знал отношения европейских кабинетов. Потом в кабинете министров Анны Иоанновны он был 
приговорен к четвертованию, но помилован после падения Бирона и призван Елизаветой из ссылки к ее делам, он сумел удержаться при Петербургском дворе, несмотря на происки его противников. «В сфере, лишенной всяческой нравственности и политической устойчивости, ум его весь сотканный из придворных каверз и дипломатических коньюктур, привык продумывать каждую мысль до конца и каждую интригу доплетать до последнего узла. Раз составив мнение он подтверждал его во чтобы-то не стало, ничего не жалея и никого не щадя» [8]. Он решил, что король прусский опасен для России, и не хотел идти ни на какие сделки с разбойным государством, каким тогда считали в Европе Пруссию. Он и Екатерину встретил враждебно, видя в ней прусского агента. И этому врагу, от которого она ждала всякого зла, она первая протянула руку, подхваченную с недипломатической доверчивостью. Они стали друзьями, как люди, молчаливо понявшие друг друга, и умевшие забыть то, чего не следовало помнить, приберегая при этом, за пазухой камень друг против друга. Их сблизили общие враги и опасности.
Таким образом, Великая княгиня, сначала игравшая скромную роль, постепенно приобретала весьма важное значение. Многие лица считали, что рано или поздно она займет первое место в государстве. С особым интересом английский дипломат Уильямс наблюдал за настроениями в русском дворе. Он сообщает своему правительству, что Великая княгиня весьма деятельна, что ее очень любят, но некоторые люди ее боятся. Люди, приближенные к императрице, стараются сблизиться с нею. Это были Разумовские и Шуваловы. Императрица никого не видит и не слушает, только одних Шуваловых. И вот именно Шуваловы предложили Екатерине свои услуги. Уильямс, боявшийся Шуваловых, предупреждал княгиню об осторожности. По его мнению, они многое могли испортить и даже навредить. Но у Екатерины на этот счет были свои мысли и даже планы, как не даться им в руки. Она дает согласие на это сближение с ними, если они будут действовать в ее интересах. Нарышкин, доставивший об этом письмо от Екатерины, рассказывал, что Иван Иванович Шувалов, прочтя письмо, пришел в восторг, бросился перед образом на колени и долго оставался в таком положении. Бестужев же всегда смотрел вперед, и помощь Екатерине сводилась к более обширным планам, чтобы Екатерина могла управлять делами во время царствования Петра. Иностранные дипломаты доносили, что канцлер и Екатерина заняты важными делами. Она уже вместо Петра управляет Голштинией. В 1756 году отношения Екатерины и английского посла делаются довольно важными. Он был рад ее расположению к Англии. Мы можем увидеть, что не только Бестужев и Воронцов получали английские деньги, но также и Екатерина располагала денежными средствами, предоставленными английским правительством. Она объяснила Уильямсу, что ничего нельзя сделать без денег. После чего ей была тотчас же выдана необходимая сумма в количестве 20 тысяч червонцев. Она обещала вернуть ее. И действительно, в 1764 году разговор об этом заходил. Она хотела вернуть свой долг, а английское правительство затруднялось взять. Добрые отношения Екатерины с английским послом продолжались до 1759 года, когда он должен был оставить Россию. При дворе же ходили всевозможные слухи, т.к. все находились в смятении, не зная, кто займет российский престол. Были слухи, что есть завещание о том, что на престол возводится Павел, а к нему будет приставлен Граф Шувалов. Петра с Екатериной императрица хочет, якобы, выслать. Бестужев понимал, что при таком раскладе он не сумеет поставить во главе государства Петра и Екатерину.
Апраксин, каждый раз, слыша об усилении болезни Елизаветы, отдавал свои победы Пруссии. Вместо того, чтобы наступать, он отступал с уже занятых позиций. Сейчас трудно объяснить мотивы поведения фельдмаршала, но, скорее всего, он опасался вступления на престол Петра, для которого Фридрих II был самым главным авторитетом в жизни. И Апраксин сознавал, что ему будет в случае русских побед…. Были слухи, что сюда приложили руку Шуваловы и Бестужев с “молодым двором”. Но Екатерина, впоследствии отрицала причастность свою и канцлера к этому делу. Но все-таки падение Бестужева находилось в некоторой связи с привлечением к суду фельдмаршала. Великая княгиня, как и Бестужев, состояли в переписке с Апраксиным. Во всяком случае, катастрофа канцлера могла сделаться роковою и для Екатерины. 
В записках ее встречается рассказ о их частых важных встречах и переписке. Частые конвульсии императрицы заставляли всех думать о будущем. Граф Бестужев, и по занимаемой должности, и по своим способностям, не менее других должен был заботиться о том, что предстояло. Он знал, что Великому князю с давних пор внушено к нему отвращение. Ему очень хорошо была известна умственная слабость Петра, рожденного наследником стольких престолов. Естественно, что этот государственный человек, как и любой другой желал удержаться на своем месте. Потому он составлял разные планы по поводу предстоящих событий, которые не очень устраивали Екатерину и вредны были для государства. Но Бестужев так был занят переделыванием и переписыванием своих манифестов, что вновь и вновь подавал их Екатерине. Екатерина пишет по этому поводу: «Сказать по правде, я смотрела на его проект почти, как на бредни и как на приманку, посредством которой этот старик хотел ближе подойти ко мне в доверенность. Но я не думала поддаваться…. Но так как это были одни предположения, то я не хотела противоречить упрямому старику, которого трудно было разубедить, когда он что-нибудь забивал себе в голову»[9].
Таким образом, Екатерина, которой было запрещено вмешиваться в политические дела, находилась в тайных сношениях с разными политическими личностями. Знала о весьма важных политических проектах, в которых ей приходилось играть главную роль, и через это подвергалась страшной опасности. Так, весной 1758 года ей грозила катастрофа. Канцлер был арестован. Во время допросов Апраксина были найдены письма Великой княгини, правда, их содержание нисколько не могли повредить ей. Но сам факт, что Екатерина без ведома императрицы состояла в этой переписке, и таким образом участвовала в делах, мог был сильно скомпрометировать ее в глазах Елизаветы, которая узнала, что Екатерина находилась в отношениях с канцлером и руководствовалась его советами. Екатерина, узнав из записки Понятовского об аресте Бестужева, очень заволновалась. Ведь канцлер помимо всего забавлялся проектами власти на будущее в его понимании. А это грозило Екатерине, Бог знает чем…! Но канцлер успел все сжечь и прислал ей записку об этом. Екатерина тоже успела сжечь, хотя бы немного вредные для нее бумаги. Хотя следствие ставило вопросы так, и этак, но ничего не добилось. Апраксин после первого же допроса умер от случившегося с ним удара. Бестужев около года пробыл под домашним арестом, а в начале 1759 года был сослан в одно из своих имений.
9 декабря 1758 года у Екатерины родилась дочь. Великий князь казался очень довольным рождением этого ребенка. Он по этому поводу устроил у себя веселье и принимал поздравления, которые ему по этому случаю приносили. На 6-ой день принесли приказ от императрицы на 60 тысяч рублей. Великому князю было выдано столько же. После крестин начались празднества. Она опять не видела никого, так как была в своей постели одна одинешенька, и не было с ней рядом ни одной близкой души. Как и в прошлый раз, ребенка унесли, а ее бросили одну под предлогом отдыха. Как и в первый раз, Екатерина очень страдала от этого. Она просила назвать девочку в честь императрицы. Но Елизавета и в этом отказала и назвала девочку Анной, в честь своей сестры, Анны Алексеевны. Но, вернемся к нашим событиям: Бестужева рядом нет, 
Понятовский уехал и Великая княгиня горюет. Падение Бестужева не могло не повлиять на надежды Екатерины. Он был сильным союзником. Теперь же многое изменилось. Екатерина была в опале. Она заметила, что его высочество запуган, почти не смеет говорить с нею и входить к ней в комнату, когда она находилась там совершенно одна. Чтобы при дворе от нее не отворачивались, она не подходила к тем, на кого могло пасть подозрение. Она сказала Шувалову, что будет просить, чтобы ей было дозволено вернуться в Германию.
«Оставленная всеми, одна в своей комнате, ненавидимая Великим князем и вовсе нелюбимая императрицей, я, наконец, хочу успокоиться, хочу никому не быть в тягость и не причинять несчастья тем, кто меня любит»[10]. Решительный тон, которым говорила Екатерина, поправил ее положение. Грозя отъездом в Германию, она надеялась остаться в России. Испуганный таким решительным и резким ее тоном Шувалов вышел, а Екатерина села писать письмо Елизавете, в котором благодарила ее за все милости и благодеяния, которых она их не заслужила и потому навлекла на себя ненависть Великого князя и явную немилость ее Имераторского Высочества. «Видя мое несчастье, и то, что сохну со скуки в моей комнате, где меня лишают даже самого невинного времяпровождения, я убедительно прошу положить конец моим несчастьям, отослав меня к моим родным, каким способом Вы найдете нужным»[11]. Далее она писала, что, так как она не видит своих детей, хоть и живет с ними в одном доме, то «неважно, сколько верст будет между нею и ими». Что она « уверена - ее величество, окружит их заботами, каких ее слабые способности не позволили бы им оказывать» и т.д. Письмо она передала Шувалову. Она была глубоко убеждена, что если ее и хотели выслать или запугать этим, то сделанный ею шаг совершенно расстраивал этот проект Шуваловых, который должен был встретить больше всего сопротивления у самой императрицы, поскольку та не любила крайних мер в семье. На следующий день Екатерина сказалась больною и не вышла, спокойно ожидая решения Елизаветы на свою просьбу. От нее удалили хоть сколько-нибудь приближенных к ней дам. Екатерина много страдала, плакала, и одна из ее камеристок Екатерина Ивановна Шаргородская сочувствуя и переживая за ее состояние, предложила ей помощь своего дяди -духовника Елизаветы, который уже знает все обстоятельства дела, т.к. она уже говорила с ним о Екатерине. Камеристка посоветовала ей сказаться больной и позвать духовника, просить, чтобы исповедали, и позвать именно его, чтобы он мог слово в слово передать императрице все, что слышал из ее уст. Так они и сделали. Говорили, что надо позвать докторов, но Екатерина требовала только духовника. Проговорили они с духовником часа полтора. Она рассказала ему все, что было необходимо. Он сказал, чтобы она настаивала на отсылке, но ее не отошлют, так как нет оправданий для общества, внимание которого обращено на нее. Он обещал сказать императрице, что горе и страдание могут убить великую княгиню, если не прибегнуть к немедленной помощи, и вывести ее из состояния одиночества и заброшенности. Он сдержал свое слово. Императрица прислала узнать, сможет ли Екатерина прийти к ней в следующую ночь. Екатерина имела разговор с Елизаветой. Она, стоя на коленях, умоляла императрицу отправить ее к родственникам. На вопрос о детях отвечала, что надеется, что императрица не покинет их своими заботами. На все поставленные вопросы Екатерина отвечала с большим умом и покорностью, т.к. уже видела, что ее никто никуда не вышлет, и что она выиграла. Но зато она узнала, что муж ее, узнав о болезни жены, сделал предложение Елизавете Воронцовой, и очень радовался, что Екатерина скоро умрет. Но, он, как всегда, просчитался, что впрочем, неудивительно, ведь без совета жены он не умел сделать ни одного правильного поступка. Елизавета казалась тронутой несчастьем великой княгини и в борьбе Петра с Екатериной брала сторону последней. Сразу же после этого разговора, она через Шувалова, дала знать Екатерине, что будет иметь с ней разговор наедине. Затем Екатерине передали выражение императрицы, что племянник ее дурак, но великая княгиня очень умна. И между тем, как Петр рассчитывал, что Екатерина будет отправлена в Германию и, что этим ему откроется путь к браку с Воронцовой, императрица велела просить Екатерину не настаивать на своем отъезде и вовсе выбросить это из головы. Был еще один разговор с императрицей, в котором Екатерина совершенно убедила ее в своей полной непричастности к делам Апраксина. Этим все и кончилось. Разные источники по-разному говорят о дальнейшем отношении императрицы к Екатерине, мы не будем приводить их, за исключением двух. В разных источниках говорилось, что в последнее время своего царствования императрица говорила о лишении Петра права престолонаследия, и что она опасалась с его стороны покушения на ее жизнь. Ожидали так же, что Петр по воцарении удалит Екатерину и Павла, и женится на Воронцовой и т.п.
Накануне царствования Петра III, положение в котором находилась Екатерина, было очень опасным. Об этом говорит даже такой случай, когда к Екатерине приходит молоденькая княгиня Дашкова, понимая какая 
беда грозит Екатерине, и предлагает свои услуги по подготовке переворота. Она просит довериться ей, если есть хоть какой-то план. Как видим еще до воцарения Петра, многие думали уже о его удалении. Умирающая императрица умоляла Петра жить в согласии с женой и иметь в виду интересы наследника Павла Петровича. Елизавета умирает 25 декабря 1761 года. Престол занимает Петр III. В дни обрядов, связанных с погребением усопшей, всеми было замечено, что Екатерина с особенным благоговением участвовала в этих обрядах. Здесь был, конечно, и расчет быть в противовес Петру, насмешливо и небрежно относившемуся к церковным обрядам. С похвалою говорили о Екатерине в эти траурные дни.
Шаги к престолу
В манифесте о воцарении Петра III не упоминалось ни о Екатерине, ни о Павле. Но новой императрице было 
оказано внимание со стороны Фридриха II, через английского посла Кейта. Прусский король, советовал Петру обращаться с супругою осторожно и благосклонно. Но все было бесполезно. Петра, что называется, понесло. На святой неделе император переезжает в новый Зимний дворец. Помещает императрицу на отдаленном конце его, а ближе к себе — свою любимицу, толстуху, фрейлину Елизавету Воронцову. Какова же была эта любимица Петра III? Мемуарист Болотов писал, что когда он впервые увидел Елизавету Воронцову, то, не зная еще, что за дама прошла перед ним, спросил дежурного офицера: «Кто такова была толстая и такая дурная, с обрюзгшею рожею, боярыня?» И был поражен, когда тот сказал, что это Е.Воронцова.«Ах, боже мой! Да как же может статься? Уж этакою толстую, нескладную, широкорожую дурную и обрюзгшую совсем любить, и любить ее так сильно государю? … Ибо и в самом деле была таковая, что всякому даже смотреть на нее было отвратительно и гнусно». Иностранные дипломаты наблюдали за действиями Екатерины. Она почти молча сносит все. В донесениях пишут, что императрица находится в отчаянном положении. Ей оказывают полнейшее презрение со стороны Петра и Воронцовой. Екатерина живет в полном отчуждении, и, кажется, не имеет никакого влияния на все, что происходит, но, пишут послы: «Едва ли возможно, чтобы под этой 
спокойною внешностью не скрывалось какое-нибудь тайное мероприятие…. Невозможно представить себе, чтобы императрица, смелость и горячность которой известна, рано или поздно не приступила бы к крайним мерам. Никто столь ревностно не исполняет обязанностей по случаю погребения императрицы. Никто столь добросовестно не соблюдает постов, обрядов и так далее. Император же пренебрегает всем этим, как и прежде, хотя в России такого рода правила имеют большое значение. Екатерина старается нравиться народу и всем, и употребляет все средства для этой цели. Во всем этом есть значительная доля самолюбия. Но она едва ли забыла, что нынешний император, когда еще был великим князем, грозил заточить ее в монастырь, по примеру Петра Великого, в отношении его первой жены». А также: « Императрица Екатерина отличается смелостью души и ума. Она пользуется всеобщим уважением, между тем как все ненавидят императора» [12]. Идет 1762 год. Февраль, март — послы все доносят об унижении императрицы, о ее смирении, великом такте и глубокой печали.
Май — «Ее величество продолжает жить в большом уединении и не столько по нездоровью запирается в своих покоях, сколько для того, чтобы не быть свидетельницей безграничного беспорядка и неприличного образа жизни двора» [13]. Ювелир Позье рассказывал о близких отношениях Петра с Воронцовой, в покоях которой он встретился с государем, а так же о ненависти Петра к Екатерине. Однажды Петр, увидев Позье на лестнице дворца, и узнав, что он идет от императрицы, со злобным выражением лица раз и навсегда запретил ювелиру бывать в ее покоях и выполнять ее заказы. В мае 1762 года на торжественном обеде по случаю празднования мира заключенного с Пруссией, Петр предложил тост за здоровье императорской фамилии. Когда императрица выпила свой бокал, император приказал своему генералу Гудовичу подойти к ней и спросить, почему она не встала, когда пили тост. Екатерина ответила, что, так как императорская семья 
состоит из ее супруга, сына и ее самой, то она не думает, чтобы это было необходимо. Гудович, передав этот ответ, был снова отослан к императрице, сказать ей, что она “дура”, и должна знать, что двое дядей, принцы голштинские, также члены венценосной семьи. Опасаясь, чтобы Гудович не смягчил выражения, Петр повторил все это настолько громко, что большая часть общества слышала его. Екатерина залилась слезами. Происшествие быстро разнеслось по городу. И по мере того, как Екатерина возбуждала к себе сочувствие и любовь, Петр все глубже и глубже падал в общественном мнении. В свое время Бестужев считал, что Екатерина и Петр будут царствовать вместе, что императрица примет участие в делах. Но вышло иначе. Она находилась в крайнем унижении и величайшей опасности. Нельзя было ожидать, чтобы дела оставались долго в таком положении. Борьба оказалась неминуемой, и со стороны Петра было сделано все возможное, чтобы обеспечить полную победу Екатерине. Недаром она и раньше рассчитывала, что царствование Петра сделается невыносимым. Забегая вперед, скажем, что Екатерина после своего воцарения, среди бумаг Петра нашла одно из писем Фридриха II к Петру, в котором тот делал Петру следующие внушения: «Не проводить слишком быстро нововведений, щадить нравы и обычаи народа, в сложных ситуациях руководствоваться скорее мнением жены, чем собственным увлечением». Как видим, Петр во всех отношениях действовал прямо противоположно этим советам. Правда, первые правительственные распоряжения Петра произвели довольно благоприятное впечатление. Он обещал царствовать в духе Петра Великого, вернул множество ссыльных, уничтожил тайную канцелярию, отменил пытки, понизил цены на соль, расширил права дворянства. В военных кружках радовались, что, наконец, после стольких женщин, на престоле явился государь. Сначала все радовались неутомимой деятельности молодого монарха, но вскоре увидели, что он начинает по-прежнему обращать внимание на пустые мелочи и относится с пренебрежением к существенным вопросам государственного управления. Нововведение в управлении духовными имениями, грубое обращение императора с высокопоставленными лицами, сановниками, генералами, протекция, оказанная 
голштинским родственникам, ничем не заслужившим отличий и наград. Плохое отношение Петра к гвардейским полкам, невнимание к русским нравам и обычаям, навязчивое намерение начать войну с Данией, ребяческий и бестолковый образ действий — все это не могло не возбудить общего негодования и ропота. Число приверженцев Екатерины росло постоянно и быстро. В один голос иностранные дипломаты стали осуждать поступки и характер Петра. Послов оскорбило требование, чтобы они сделали визит принцу Георгу голштинскому. Было много другого, что возмущало послов, которые доносили в свои страны о неспособности Петра заниматься делами. Об отсутствии в нем разума, о странных его поступках, шумных обедах и ужинах, в которых нарушались правила обыкновенного приличия, о беспорядках в государственном управлении. Что нельзя ожидать ничего хорошего от этого царствования.
«Весь народ», — писали они, — «от первого до последнего раздражен в величайшей степени, волнение во всем государстве таково, что едва ли императору будет возможно отправиться в поход» [14]. Дипломатами почти всех стран, за исключением прусских и самого Фридриха, шло абсолютное осуждение царствования Петра III. Даже Миних, обязанный Петру освобождением из ссылки, довольно резко порицал Петра в последнее время его царствования. Список недовольных можно составить очень большой. Внешняя политика Петра III, союзника Пруссии, друга Фридриха II, возбуждала сильное неудовольствие. Сколько лет Россия привыкла смотреть на Пруссию, как на опаснейшего врага. Теперь же Россия очутилась в какой-то зависимости от Пруссии. Император играл роль вассала Фридриха II, говорил о нем, как о своем начальнике. Канцлер Воронцов не имел никакого значения. Прусские иностранцы всех подозревали в заговоре, против Петра и раздували это.
Еще опаснее было раздражение в войсках. Офицеры и солдаты были недовольны введением приемов прусской дисциплины, назначением главным начальником войска дяди Петра, Георга голштинского. Петр оскорблял и презирал гвардию, называя их янычарами. Болотов, адъютант начальника полиции, генерал Корфа сообщает, что государя редко заставали трезвым, и в полном уме. Чаще всего, с утра он опорожнял несколько бутылок английского пива, до которого был большой охотник. Это бывало причиною вздора и таких несуразиц, которые он нес, что у многих сердце от стыда перед иностранцами кровью обливалось. Все ждали переворота. Особенно от враждебных Петру гвардейцев. Тем опаснее для его друзей, пруссаков казался в данной обстановке его отъезд за границу для ведения войны с Данией. Они отговаривали Петра от этого, прямо говоря все причины, в т.ч. и Фридрих, который писал Петру, что он не хотел бы, чтобы Петр отлучался куда-либо, а лучше короновался. «Я не доверяю русским. Всякий другой народ благословлял бы небо, имея государя с такими выдающимися качествами, какие у Вашего величества. Припомните Петра I, как его родная сестра составила против него заговор. Предположите, что какой-нибудь негодяй начнет в Ваше отсутствие интриговать для возведения на престол этого Ивана, принца брауншвейского…. Эта мысль привела меня в трепет, когда пришла мне в голову…. Я здесь в глубине Германии. Я вовсе не знаю Вашего двора…. Вашему высокому разуму следует различить, кто Вам предан, кто нет. Я думаю одно, что если Вашему Высочеству угодно принять начальство над армией, то безопасность требует, чтобы Вы прежде короновались, а потом, чтобы Вы вывезли в своей свите за границу всех подозрительных людей. Таким образом, Вы будете в безопасности…» [15].
Его советы были напрасными. Недаром Екатерина насмехалась над болтливостью Петра. После получения письма от прусского короля он тут же сообщил Шувалову, именно тому лицу, которого нужно было поостеречься об опасениях Фридриха и о его совете по поводу подозрительных лиц. Мало того, он вскоре передал Шувалову, чтобы тот следовал за ним в армию в качестве волонтера. Фридриху Петр ответил, что он держит Ивана под крепкою стражей, и если бы русские хотели сделать зло, то уже давно бы сделали, видя, что он не принимает никаких предосторожностей. Он с хвастливостью уверял его, что когда умеешь обходиться с этим народом, то можно быть спокойным на этот счет. Фридрих был прав, но он ошибался насчет источника. Несчастный шлисельбургский узник не мог считаться опасным претендентом. Петр, как говорят, думал даже о возможности освободить Ивана и отправить к родственникам за границу. По другим известиям возникла мысль объявить Иоанна наследником престола, а Екатерину и Павла заключить в эту же крепость. Но достоверно, что Петр посещал узника и намеревался построить для него более удобное помещение и вообще облегчить участь узника. Опасность Петру грозила совсем с другой стороны. Екатерина справедливо заметила впоследствии: «У Петра первым врагом был он сам, до такой степени действия его отличались неразумием». Не чувствуя беды, он находился на краю пропасти. Нет сомнения, что и Екатерина находилась в крайней опасности, и все, что она предприняла, вполне может считаться оборонительною мерой, средством самосохранения. Многие современники были убеждены в том, что Петр хотел развестись с Екатериной, лишить всех прав Павла и жениться на Воронцовой. Лица, окружавшие Екатерину, узнав о грозящей ей опасности, старались предупредить враждебные действия Петра. Екатерина знала, что в тот вечер, когда на Воронцову Петром была возложена Екатерининская лента, Петр приказал своему адъютанту (Барятинскому) арестовать ее императорское величество в ее покоях и только Голштинский принц Георг сумел убедить Петра отменить свой приказ.
Итак, правление Петра не только не достигло народного расположения, но возбудило общее неудовольствие. Как мы уже видим, никакие разумные указания осторожных советников Петра не могли помочь ему загладить его бестактность, исправить его ошибки, скрыть его ужасные выходки. Он обнаружил свои нерусские симпатии, окружил себя голштинцами, стал переделывать русские войска на прусский манер и голштинский лад, смеялся над всем русским, даже над православной обрядностью. Он закрывал без всякого основания домовые церкви, которые были в обычае того времени, всегдашней принадлежностью всякой зажиточной усадьбы или городского богатого двора. Помимо обиды и уничтожения домашних церквей, дело предоставлялось так, как - будто православный государь воздвигал гонения на саму церковь. Петр требовал от духовенства, уничтожения икон в церквях и хотел заставить его носит светское платье. К синоду обращался с оскорбительными указами. Духовенство чувствовало себя оскорбленным и даже подало императору протест, ничего, однако, не изменивший. Гвардейцев он утомлял учениями по немецкому образцу. Изменял привычные русские порядки, и отдавал предпочтение своим немецким войскам. Волновались и крестьяне. Кроме того, внешняя политика оскорбляла достоинство русских людей.
Переворот и восшествие на престол
Россия со славой вела войну с Пруссией, хотя и теряла много людей и денег, но был успех и народ был спокоен. Как только на престол вступил Петр III, война была прекращена, а все завоеванные земли были возвращены Пруссии. Войска получили приказания сдать свои орудия пруссакам и оставаться в Померании для будущей помощи своим недавним врагам. Петр жертвовал своему личному чувству всеми интересами России, и потому, деятельность и личность Петра вызывали народное негодование. Это и помогло развитию заговора, который созрел при дворе и в гвардии. О существовании заговора знали самые высокие лица при Петре: генерал-прокурор Глебов, начальник полиции Корф, Кирилл Разумовский, дипломат Никита Панин и другие - они не предавали заговорщиков, хотя и не принадлежали к ним прямо. Вроде бы и не было видимой связи между придворными и гвардейской молодежью. Однако в минуту переворота, начатого молодежью, вельможи прямо стали на сторону Екатерины, и подготовили ей быстрый и решительный успех. Они следили за развитием заговора через таких лиц, как Екатерина Романовна Дашкова, урожденная Воронцова. По мужу она принадлежала к кругу гвардейского офицерства, по отцовской семье была близка к кругу вельмож и служила связью между обоими кругами заговорщиков. Младший круг заговорщиков группировался вокруг семьи Орловых. Особенно были известны два брата: Алесей Орлов — казначей гвардейской артиллерии, обладавший недюжинной физической силой. Другой — Григорий Орлов, был близок Екатерине, и передавал заговорщикам ее внушения. Умышленно развивая славу кутил и дебоширов, Орловы умело маскировали свою роль организаторов и участие в интриге. Вполне возможно, что за спинами вельмож и гвардейцев стояла сама императрица, распоряжаясь всем, но оставаясь в тени. Петр III держал себя так, что Екатерина ждала для себя со дня на день погибели. Приближалось время именин Петра. И этот день Петр, живший в Ораниенбауме, желал провести у Екатерины в Петергофе. Ждали, что 29 июня он и решит участь своей жены. Между тем, болтливый солдат, случайно выдал тайну заговора постороннему офицеру. Это повело к аресту одного из заговорщиков. Боясь открытия всего заговора, они решили действовать немедля. И 28 июня удачно совершили переворот. Под предлогом приезда Петра, Екатерина поселяется в отдаленном домике Мон-Плезир. Он был дальше от часовых солдат, и она приобретала больше свободы: послать ли депешу, ехать ли самой в Петербург или бежать за границу. В этом павильоне ее и будят 28 июня словами: «Ваше Величество, вставайте, нельзя терять ни минуты». Она видит младшего (Алексея) Орлова. 
Они с Дашковой спали одетыми, так и сели в экипаж Орлова. Тот погнал лошадей во весь опор, но на полдороге лошади встали от усталости, и путники оказались в крайнем затруднении. Сначала их выручает от опасности проезжая телега, а затем они видят коляску Григория Орлова с князем Барятинским. “ Все готово!”, — кричит Орлов. В 7-ом часу утра они достигли казарм Измайловского полка, которые служили предместьем столицы. Екатерина обращается к солдатам с энергичной речью, прося защиты от своих неприятелей, покушающихся на ее жизнь и жизнь ее сына. Приходит священник с крестом и весь полк присягает Екатерине. Она опять садится в коляску и едет в казармы Семеновского полка. Те с таким же энтузиазмом примыкают к ней. Преображенский полк и конная гвардия, войска все на стороне царицы. Прибывает гетман Разумовский, Н.И Панин, князь Волконский, И.И. Шувалов и многие другие вельможи, и все присягают императрице. Окруженная войсками и народом, она направляется в Казанский собор. Здесь архиепископ Новгородский и высшее духовенство пропели благодарственный молебен и провозгласили Екатерину самодержавнейшей императрицей всей России, а Великого князя Павла Петровича — наследником престола. Из собора императрица поехала в Зимний дворец, где уже собрались для принесения присяги Сенат и Синод. Были немедленно приняты меры предосторожности в охране дворца. Сообщение с Петергофом и Ораниенбаумом совершенно прекращено, а в Кронштадт послан адмирал Талызин. Императрица поспешила разослать курьеров в провинцию к гражданским и военным начальникам, а так же к генералам войск, находившимся в Пруссии. Дипломатический корпус получил особое уведомление о перемене царствующей особы. Необходимые меры были приняты настолько быстро, что становится совершенно ясно, что в Петербурге об этом кто-то заранее позаботился. Сам манифест о восшествии на престол Екатерины II так же, вероятно составлен был не 28 июня, а ранее. Наборщики типографии при Академии Наук были арестованы в ночь на 28 июня, очевидно, ожидалось, что им будет работа. Правительственные распоряжения печатались всегда только в этой типографии.
В это время император, в Ораниенбауме, садится со свитой в экипажи, и едет в Петергоф, в котором не застает своей жены. После осмотра павильона, в котором жила Екатерина, ему стало понятно, что это был не отъезд, а бегство. Старые вельможи, окружавшие Петра, предлагают ехать в Петербург, разыскать и образумить Екатерину. Они уезжают и больше не возвращаются, а Петр в ожидании не знает, что делать: плыть ли в Кронштадт или ехать в Ревель к войскам. Между тем приехал с моря офицер, привезший фейерверк, для празднования именин, и рассказал, что слышал шум, выстрелы и более ничего не мог сообщить. Но и этого было достаточно. Петру все советовали что-нибудь сделать, но он не мог ни на что решиться. И только к вечеру решил ехать в Кронштадт. Но тот уже был занят Талызиным, и когда Петр туда явился, его не приняли. Гавань была заперта, а в ответ на его представление, ответили, что императора нет, а есть лишь императрица Екатерина II, и что, если он не уедет, то будут стрелять. Петр был почти в обмороке и вместо того, чтобы спасаться в Ревель, он стал ждать в Ораниенбауме Екатерину. Утром, 29 июня, она явилась в Петергоф с войсками и послала свой авангард в Ораниенбаум. Войска окружили дворец, и Петр оказался в плену. Все было кончено. Екатерина послала вельмож переговорить с Петром и снабдила их текстом его отречения от престола, которое Петр принял в редакции, продиктованной Екатериной. После чего Петр был отвезен в Ропшу. Екатерина вернулась в Петербург, чтобы оформить дело и оправдать свой поступок в манифесте, который был опубликован 6 июля. В те дни, когда был опубликован манифест, пришло известие о смерти Петра. Екатерина объявила, что бывший император скончался от геммороидальных колик. Приказано было устроить ему пристойные похороны, но без оказания царских почестей. Внезапность кончины Петра III нашла свое объяснение уже после кончины Екатерины II, когда ее сын Павел Петрович наткнулся среди ее бумаг на письмо к Екатерине из Ропши от Алексея Орлова, состоявшего там при Петре. Орлов в замешательстве, с горем извещал императрицу о нечаянной случайности, повлекшей за собой кончину императора, непредвиденно для Орлова, а тем более для Екатерины. Павел имел возможность убедиться, что его мать была не причастна к смерти его отца. Так началось правление Екатерины II, Великой.
Часть II
Правление Екатерины II
Первые шаги. Законодательная деятельность.
Политика Екатерины II была национальной и благоприятной дворянству. Это было усвоено императрицей самими обстоятельствами своего воцарения. В этом, она должна была неизбежно следовать Елизавете, хотя и с иронией относилась к порядкам своей предшественницы. Переворот 1741 года, поставил на престол женщину умную, но малообразованную, которая принесла на престол любовь к своему отцу и гуманность к своему народу. Но это царствование не имело своей программы и потому стремилось быть как бы продолжением Петра I. Переворот 1762 года, поставил на престол женщину не только умную, но и чрезвычайно талантливую, на редкость образованную, развитую и деятельную. Поэтому правительство Екатерины II не только возвращалось к хорошему старому, Петровскому, но вело государство вперед по собственной программе, которую, мало помалу, она выработала в практике жизни и усвоенным ею теориям. При ней была система управления и потому случайные лица, фавориты, менее отражались на ходе государственных дел, чем это было при Елизавете, а еще ранее при Анне Иоанновне. Вступая на престол, Екатерина застала конец 7-летней войны в Европе, и, благодаря кратковременному правлению Петра III, сближение с Пруссией и приготовления к войне с Данией. Прекратив эти приготовления, и сохранив нейтралитет в 7-летней войне, Екатерина уничтожила прусское влияние при русском дворе, и постаралась поставить себя вне всяких союзов и дипломатических обязательств. Она хотела мира, чтобы упрочить свое положение и развязать себе руки относительно Польши, где умирал август III, и где следовало посадить удобного для России короля. Таким королем Августом IV стал Станислав Понятовский, в недавнем прошлом, близкий Екатерине человек. Он любил Екатерину и вероятно надеялся, получив польскую корону, стать ее супругом. Но, политически это было невозможно для Екатерины, что она хорошо понимала в отличие от Понятовского. Да и братья Орловы, от которых она еще была зависима, не допустили бы этого. В то же время, многие европейские дворы искали союза с Россией, чтобы получить выгодные условия мира по окончании этой войны. Потому Екатерине необходимо было владеть большим искусством и приложить немало труда, чтобы от всех отделаться, и никого не обидеть. «Со всеми государствами в Европе я веду себя, как искуссная кокетка», говорила она. Но, все же положение дел, заставило Екатерину после небольшой передышки связать себя союзом с Пруссией, воевать в Польше, и принять войну с Турцией, объявленную вследствие интриг Франции.
Личные взгляды, с которыми она взошла на престол, не вполне соответствовали русской жизни. Теоретические планы Екатерины не могли преобразиться в дела, так как не имели почвы на практике. Как мы помним, Екатерина образовывалась, читая либеральную французскую философию XYIII века, которую она усвоила и даже высказывала ее вольнодумные принципы. Однако провести их в жизнь она не могла по многим причинам. Поэтому ей приходилось отказываться от своих самых задушевных мыслей. Именно поэтому появилось расхождение между словом и делом. Екатерина вынуждена была жертвовать идеями — практике. Первые годы правления для нее были самыми трудными: повсюду жалобы на лихоимство, 
взятки, вымогательство. Правосудие продавалось, закон признавался лишь тогда, когда это было выгодно сильному. Сенат был завален делами без разбора: мелкими и важными, и потому много дел лежало без движения. Сенатские указы исполнялись в губерниях настолько плохо, что возникла поговорка: “Ждут третьего указа”. Никто толком не знал, сколько должно поступать доходов в казну. Считалось, что 16 млн. рублей, а на самом деле население, как выяснилось, выплачивало 28 млн. рублей. Остальные 12 млн. не доходили до казны, расходясь по чужим карманам. Монополии убили торговлю. Денежный кредит за границей отсутствовал. Императрица Елизавета тщетно пыталась занять по иностранному займу сумму в 2 млн. рублей - никто не решился доверить их ей. Монастырские и заводские крестьяне бунтовали. Войска давно не получали жалования. И все это запутывало и без того плохие дела. Сама Екатерина не знала текущих государственных дел, так как Елизавета не подпускала ее к ним, и не имела своих помощников. Главный делец времен Елизаветы П.И Шувалов, умер. Способностям других старых вельмож она почти не доверяла. Один граф Никита Иванович Панин пользовался ее доверием. Ранее он был дипломатом, послом в Швеции, затем назначен воспитателем к великому князю Павлу Петровичу, Елизаветой и оставлен в этой должности Екатериной. И хотя канцлером оставался Воронцов, Панин стал заведовать внешними делами 
России. Екатерина пользовалась советами старика Бестужева, возвращенного ею из ссылки. Но это были не ее люди: ни верить им, ни довериться им она не могла. Она советовалась с ними в разных случаях, поручала им ведение тех или иных дел, оказывала им внешние знаки внимания и почтения, вставая, например, навстречу входившему Бестужеву. Она хорошо помнила, как эти старики смотрели на нее когда-то сверху вниз и предназначали престол не ей, а ее малолетнему сыну. Екатерина их остерегалась и многих презирала. Не с ними хотела бы она править. Но та молодежь, что возвела ее на трон, еще не готова была для государственных дел. Для того чтобы создать нужное правительство, нужно было время. Так, Екатерина, не имея годных для власти надежных людей, не могла ни на кого опереться. Она снова была одинока, но только теперь в государственных делах. Даже иностранные послы замечали это. Посол Франции Брейтль писал: «В больших собраниях при дворе любопытно наблюдать тяжелую работу, с какой императрица старается понравиться всем. Свободу и надоедливость, с какими все толкуют ей о своих делах и мнениях…. Значит, сильно же чувствует она свою зависимость, чтобы переносить это». Это свободное обращение придворной среды было очень тяжело Екатерине, но пресечь его она пока не могла, боясь за свою власть, и чувствуя, что сохранить ее она может только любовью двора и подданных. В первые дни шли толки о состоянии престола, императоре Иоанне Антоновиче и Павле. Некоторые находили, что эти лица имеют на престол больше прав, чем Екатерина, что ее очень тревожило. Уже в 1764 году был обнаружен заговор об освобождении Иоанна, содержащегося в Шлиссельбургской крепости. Но заговорщики не знали, что, находясь в заключении, бывший император, лишился ума. Поручика Мировича, который возмутил часть гарнизона, пытаясь направить его на освобождение Иоанна, казнили. При первом же движении солдат, 
Иоанна закололи его же охранники, по распоряжению, сделанному еще Елизаветой. Казнь Мировича сильно подействовала на народ, отвыкший от них за Елизаветинское время. Екатерина ловила признаки брожения среди народа. Многие не верили в смерть Петра III и с неодобрением говорили о близости к императрице, Григория Орлова. Словом, первые годы власти, Екатерина не могла похвалиться, что имеет под ногами твердую почву. Много острых подводных камней было на ее пути. Ей предстоял тяжелый труд: сладить с окружающей средой, овладеть ею, присмотреться к делам и главным потребностям управления, выбрать помощников и узнать ближе способности окружающих ее лиц.
Однако Екатерина не растерялась. Она задумала грандиозный план — привести законодательство в лучший порядок. Екатерина все поняла о сенате и с иронией относилась к его действиям. Она устраняет неправильности в положении сената и дефекты его деятельности, понимая, что сенат присвоил себе слишком много власти. В конце концов, свела его к степени административно-судебного учреждения, запретив сенату законодательную деятельность. Все важнейшие дела она берет в свои руки. Умаление сената и усиление единоличной власти, было достигнуто ею - без шума, крайне осторожно. Екатерина занималась всеми делами подряд. Во многом помогли ей природные способности: наблюдательность, тактичность, и та степень умственного развития, какой она владела, благодаря своему широкому образованию и привычке к отвлеченному философическому мышлению. Она провела свои первые годы царствования в знакомстве с Россией, с положением дел, подбирая советников и укрепляя свое личное положение во власти. Изучая положение дел, Екатерина увидела необходимость составить законодательный кодекс. Уложение царя Алексея устарело. Петр Великий заботился о том же, но законодательные власти, бывшие при нем, не сделали ничего. Собирались составить этот кодекс и другие, но дальше разговоров дело не шло. Екатерина II серьезно остановилась на мысли обработать русское законодательство в стройную систему. Изучая положение дел, она предпринимает ряд поездок по государству:
1763год — Москва, Ростов, Ярославль.
1764 год — Оствейский край
1767 год — По Волге до Симбирска.
«После Петра I, — говорит историк Соловьев, — Екатерина была первая государыня, которая предприняла путешествия по России с правительственными целями». Так прошли пять лет внутреннего правления молодой государыни. Она привыкла к своей обстановке, присмотрелась к делам, выработала практические приемы деятельности, подобрала желаемый круг помощников. Положение ее окрепло, и ей не грозили никакие опасности. Хотя в эти пять лет не было проведено никаких широких мероприятий, Екатерина уже строила широкие планы реформаторской деятельности. В этих целях она собирает в Москве в 1767 году депутатов со всех частей империи, представителей всех сословий и классов населения, поручив им выработку “Нового Уложения”, а для руководства составила особый “Наказ”. Наказ Екатерины один из наиболее ярких памятников просвещенного деспотизма XYIII века. Самодержавие положено в основу государственного строя, но самодержавие в духе Петра Великого…, а не его приемников. «Льстецы обыкновенно утверждают, что народы для государей сотворены, мы же думаем и за славу себе вменяем, сказать, что мы сотворены для нашего народа» — говорила Екатерина. В этом наказе говорилось о свободе народу, о веротерпимости, так как Русская империя многонациональна, о том, что легче предупредить. «Не бойтесь, не быть жестокими, испытайте со вниманием вину всех послаблений…». Говорилось об отмене пыток, как о средстве обвинить невиновного по телесной слабости, и многое другое. Прежде чем опубликовать свой наказ, она отдает его сначала на суд близких ей людей, а затем и более широкого круга лиц. И они более половины написанного переделали или выбросили совсем. Наказ императрицы, проникнутый, мыслью об общем благе многих испугал, в нем видели резкое уклонение от старых порядков и вкоренившихся понятий. Женщина высокообразованная, поклонница просветительных идей своего времени, Екатерина считала несправедливым лишать крестьян свободы, но она опасалась, как бы с освобождением их, не пошатнулась ее власть. Вступив на престол при исключительных обстоятельствах, она нуждалась в поддержке дворянства. Закон запрещал помещику злоупотреблять своей властью, но точно не указывал наказания за это. При продажности судей это открывало широкий простор для помещичьего произвола. Екатерина уступила. Трезвый и практический ум ее помог отказаться от своих наиболее задушевных мыслей, когда видела, что натыкается на серьезное противодействие. В этом и сила, и слабость ее царствования. Главнейший памятник ее законодательной деятельности — 
Учреждение о губерниях. Она вместо 20-ти делает 50 губерний. Каждая из них делится на уезды, по 10-ти в каждой губернии. Жалованные грамоты дворянству и городам, не во всем ее удовлетворяли, но они отвечали желанию большинства и потому остались более жизненными, почти без перемен дожив до реформ Александра II. Она дает большие права дворянству и, идя ему навстречу в его пожеланиях, отменяет указ Петра I, где чины давались не только по рождению, но и по старшинству службы. И только военная служба открывала дверь всякому. В этом она пошла дальше Петра Великого: 8-ой класс давало только личное дворянство. Она постановила: «…личное дворянство в трех поколениях (отец, сын, внук) дает дальнейшим поколениям потомственное дворянство». Своей личностью, обращением с людьми и тем, как она понимала обязанности государя, императрица Екатерина придавала своему царствованию особый отпечаток, который лучше всего определяется словами - просветительный и гуманный. На идеях западноевропейской литературы, духовно одаренная, с разносторонне развитым умом, настоящая представительница просвещенного абсолютизма, она навсегда покончила с той порой, когда возможны были грубые пирушки петровских ассамблей и, тем более, циничный разгул 
всешутейского собора, тривиальные выходки Анны Иоанновны, и царские пощечины, раздаваемые придворным. Уже двор Елизаветы носит более благовоспитанный облик. Екатерина, первая озаботилась образованием русской женщины. Помощником ей был Иван Иванович Бецкой, воспитанный за границей, много путешествовавший и, проникнутый стремлением о благе ближнего, Бецкий считал, что школа должна не только учить, но и воспитывать в юных сердцах добродетель, создать новую породу людей. А для этого нужно изолировать молодую душу от семьи, где она может встретить более дурных примеров, чем хороших. В соответствии с этим 28 июня 1764 года было основано “Общество благородных девиц при Смольном монастыре”, именуемый в дальнейшем Смольным институтом.
По своем воцарении, Екатерина утверждала, что Россия хотя бы на несколько лет нуждается в мире. Но, в то же время, императрица хотела иметь влияние и вес в Европе. Ей приходилось исправлять ошибки, допущенные ее предшественниками. При Елизавете — Австрия имела влияние на Россию. Петр III, как мы уж знаем, разыгрывал роль вассала Фридриха II. Екатерина хотела действовать самостоятельно. Этим она вскоре достигла большого значения России в общеевропейских делах. Многие державы, после вступления на пост Екатерины, вынуждены были принимать замыслы русского правительства. Она уловила все слабые стороны дел в разладе Австрии, Пруссии, Польши. Понимая слабость соседних держав, всеми силами старалась поддержать влияние России на Швецию. Раздробление Германии оказалось для нее очень удобным случаем для вмешательства в Германские дела. Екатерина улавливала все слабые стороны внешней политики других стран и старалась не упускать их. Англия и Франция более чем когда-либо чувствовали силу и влияние Петербургского кабинета. Все эти успехи говорят о необычайной способности императрицы к занятиям 
внешней политикой. Во все свое царствование она оставалась чуждой всему, кроме одного — руководством в каждом случае лишь выгодой России. При этом она действовала совершенно самостоятельно, независимо от мнения фаворитов и министров. Ей принадлежала инициатива во всех вопросах внешней политики. Екатерина всегда брала верх над желаниями Панина и Потемкина. Сановники, руководившие внешней политикой при Екатерине, были лишь исполнителями ее воли и довольствовались ролью ее помощников. Нельзя сравнить значения Панина или Безбородко с той ролью, которую играл Бестужев при Елизавете. Представителей других держав часто поражали большие познания Екатерины в частностях политических вопросов. Дипломатам это было особенно приятно, хоть и усиливало лежащую на них ответственность. Личное значение императрицы в области внешней политики особенно обнаруживается в ее прямых контактах с коронованными особами. Так она переписывалась с королем Пруссии Фридрихом II,; Австрийским — Иосифом II, Шведским — Густавом III, Польским — Понятовским. Характер ее писем был разным: это могла быть остроумная игривость, склонность к шуткам и колкостям, при обладании необычайной ясностью и проницательностью в отношении политических вопросов. Все это было 
соединено с блестящим литературным талантом. Переписывалась она и с русскими дипломатами, находящимися при иностранных дворах, полководцами, Гримом и Вольтером и т.д. Часто ей приходилось вести переговоры с высокопоставленными лицами, а так же с дипломатами иностранных государств. Так, она могла разговаривать несколько часов с английским послом Геррисом и французским – Сегюром, и другими, а ее министры, иногда, и вовсе не узнавали о содержании этих разговоров. Из записок этих государственных деятелей видно, в какой степени Екатерина умела соединять прелесть салонной беседы с ответственностью в вопросах политических.
Вообще, восшествие на престол Екатерины, для многих государств был словно гром среди ясного неба. Так русский дипломат, Корф, находившийся в Берлине, сообщал, что, узнав о ее вступлении на престол, все пришли в такой ужас, что королевскую казну ночью увезли подальше “отгреха”. Французский двор, вначале обрадовался этим событиям в России, поскольку оценка их посланника Бретеля о Екатерине была несправедливой, в плане ее ума и способностей. Считали ее остроумной, но поверхностной женщиной, а потому полагали, что она долго не продержится. Французский двор жестоко ошибался, рассчитывая на слабость 
России. Вмешательство России в Польские дела, обнаружили чрезвычайную силу ее, а Франции пришлось довольствоваться лишь ролью наблюдателя. А вот Австрия сразу правильно оценила всю ситуацию, и потому Мария–Терезия заверяла Россию в своей дружбе и надеялась на взаимность. Константинополь так же был сражен словно громом этим восшествием. Каждый осознавал, что он теряет какое-то приимущество, чувствовал серьезность, взошедшей на трон Екатерины. Дания радовалась, так как при Петре III они ждали нападения на страну со дня на день, а в Екатерине виделось спасение.
С самого начала своего вступления на престол, Екатерина в беседах с иностранными дипломатами любила говорить о могуществе и неисчерпаемых богатствах России. Она не только говорила, она действовала. Ей удалось без войны превратить Курляндию и Польшу в зависимые от России государства. Еще при Петре I была сделана попытка превратить Курляндию в нечто вроде провинции России. Но это так и осталось лишь попыткой. Екатерина довольно быстро осуществляет это, возвращает из ссылки Бирона и восстанавливает его в правах герцога Курляндского, в Митаве. Бирон был свой человек, не зависимый от других стран, но лишь от России и потому выгоден, как 
курляндский правитель. В судьбе Польше важную роль сыграли религиозные вопросы. Нетерпимость к православию и обширная пропаганда Иезуитского ордена, дорого обошлись ей. Раздел Польши начинается с присоединения к России Малороссии в XYIII веке (Белоруссия). Тогда подобные разделы слабых стран были обычным делом. (Так в начале XYII века нашему государству грозила опасность раздела между Швецией и Польшей). Австрия и Франция прочили и на польский престол саксонского принца. Екатерина в союзе с Пруссией твердо противостояла этому и упорно шла к своей цели. В итоге Понятовский становится королем Польши, а Польша вассальным государством России. Когда, в будущем, начнется разлад России с Турцией, то Польша будет питать большие надежды на освобождение власти от России при помощи Турок. Но справедливо писал один поляк, современник тех событий: «Изгнать русских при помощи турок, значит зажечь дом для того, чтобы избавиться от мышей». Как бы ни хотелось Екатерине еще мира для страны, но война уже была на пороге.
Война с Турцией
В 1767 году, несмотря ни на какие уговоры нашего посланника в Турции, Обрезкова, не начинать войны с Россией, его арестовывают и бросают в яму, как это положено, в подобных государствах. Турция начинает войну с Россией, неудача в которой, могла сделаться роковою для Екатерины. Мы к этой войне были еще не готовы. Но Екатерина рассчитывает на успех и не скрывает своего оптимизма в письмах к генералам. Со свойственною ей энергией она руководит приготовлениями к войне. Особенно же заботилась о приведении в надлежащее состояние флота. Через некоторое время, она писала графу Чернышеву: «У меня в отменном попечении ныне флот, и я истинно его так употреблю, если бог велит, как он еще не был». Создается Государственный Совет, который должен был заниматься приготовлениями к началу военных действий: собиранием денег, войск, всяческих запасов. Это было равноценно созданию Сената в 1711 году при Петре I, накануне турецкой войны. И Сенат при Петре, и Государственный Совет при Екатерине, из временных комиссий, создание которых было вызвано войною, сделались постоянными государственными учреждениями. Несмотря на все усилия, Россия оказалась крайне плохо подготовлена к войне. К счастью, положение, в котором находилась турецкая армия, было еще более худшим. Война Портой была объявлена поздней осенью, ее некоторые войска в это время были рассеяны. Благодаря этому нашей 
армией было выиграно время на подготовку к войне и подход к границам Турции. Вольтер не сомневался в победе русского оружия, о чем остроумно писал к графу А.С.Воронцову. Деятельность Екатерины в это время отличалась большой многосторонностью. Она вникала абсолютно во все вопросы подготовки войск и их походы, в том числе их финансовой стороны. Екатерина впервые выпускает бумажные деньги. Операция, которая также была вызвана военной необходимостью и осталась навсегда. Она заботилась, вникая во все мелочи об отправлении флота в Средиземное море. Но успехи не приходили долго. В январе 1769 года татары вторглись на территорию России, увели в плен несколько тысяч человек и взяли богатую добычу. Это было последние нашествие татар, указавшее на необходимость уничтожения их самостоятельности и расширения границ России до берегов Черного моря. Такая цель была достигнута лишь через два десятилетия.
Но, вернемся к нашим войскам. Весною 1768 года, русское войско под командованием Голицына и Румянцева, сильно пострадавшее от перехода, подошло к турецким границам. В связи с недостатком пушек, войска не могли штурмовать Очаков и занять Крым. Они стояли под крепостью Хотином. Турки от недостатка провизии и наступивших холодов сами ушли из Хотина, который и был занят русскими. Затем вступили в Яссы. Жители Молдавии присягнули Екатерине. По причине этого, она шутливо писала Бибикову: «Новая молдавская княгиня вам кланяется». Далее, она указывала на необходимость занятия Бендер, что было сделано в 1770 году. После занятия Азова и Таганрога императрица задумалась о создании на Азовском море сильного русского флота, который мог бы грозить Турецким владениям на берегах Черного моря и появиться в устье Дуная у самого Константинополя. Она задумывается о возможности завладения Кавказом, собирает сведения о положении Тифлиса и Кавказских владений. Поздравления Фридриха II по случаю побед России доставляли ей удовольствие. Чернышеву она написала: «Мне много пушек надобно, я турецкую империю подпаливаю с четырех углов…». Строится флот на Азовском море, готовится вооружение против Порты и ее подданных в Морее, Далмации, Черногории и т. д. Составляется обращение ко всем христианским народам, населявшим Балканский полуостров. Союз России с Греками и прочими христианскими подданными мог сделаться роковым для этой державы. Первым об этом в государственном Совете заговорил Григорий Орлов. В идеале, это было лучшим средством для уничтожения Турции. В этом же направлении в свое время пытался действовать и Петр I. Уже в самом начале царствования Екатерины, в турецких владениях находились русские агенты. По мнению этих агентов, которые постепенно делали свое дело, можно было ожидать повсеместного бунта, в случае появления у берегов Турции русского флота. Флот нужен был как воздух. А со времен Петра Великого немного было сделано для его сохранения в надлежащем состоянии, в чем Екатерина убедилась в 1765 году. Она писала Панину: «У нас в излишестве кораблей и людей, но мы не имеем ни флота, ни моряков. Надобно сознаться, что корабли походили на флот, выходящий каждый год из Голландии для ловли сельдей, но не на военный, так как ни один корабль не умеет держаться на линии». В первые месяцы 1769 года ставится вопрос о сооружении флота. Руководителем экспедиции назначается Алексей Орлов. Он получает большие суммы денег на это дело. Бесчисленное количество писем и указаний Екатерины, как к Орлову, 
так и к другим адмиралам, свидетельствуют об участии, которое она принимала в делах архипелажской экспедиции. Ею составлены записки агитаторам, которые должны были действовать в турецких владениях. Она постоянно инструктирует Орлова о величайшей осторожности и единовременности восстания. Беспокоится еще по множествам и множествам вопросов. В июле 1769 года, отходит первая эскадра под началом адмирала Спиридова, затем — вторая, под началом Эльфинстона. Весной 1770 года, наконец, отправляется третья. С огромным волнением Екатерина все время следит за движением эскадр. Ее раздражает медлительность действий адмиралов. Все новые и новые эскадры отправляются из Кронштадта.
Очень важным обстоятельством для России было расположение к ней Англии, которая не желала препятствовать успехам России в этой борьбе. Но данная экспедиция сильно не понравилась французам. Тем не менее, Франция не препятствовала прохождению Российским флотом Гибралтарского пролива, так как король Людвиг XV, не одобрял политики нападения на Российский флот, и таким образом наши эскадры спокойно продолжали свой путь к берегам Балканского полуострова. Но замыслы о всеобщих восстаниях не совсем удались: порою были и неудачные агитаторы, и склонность к грабежу, насилию и отсутствию порядка у греков. Русская помощь не подоспела во время, и греки стали жертвами кровопролитного мщения турок. После неудачной высадки в Морее, русский флот находился у Наварина, форт которого был взорван ими. Преследуя турецкий флот, Орлов одержал над ними блестящую победу у острова Хиоса. А два дня спустя он сжег весь турецкий флот в Чесменской бухте. Известие об этих событиях произвело глубокое впечатление в Петербурге. Даже Петр Великий не имел такого успеха на море. В разных письмах Екатерины виден ее восторг и радость по поводу этой победы над турками. «Дивен Бог в чудесах своих! Мало в свете слыхано подобного. Мы 14 сентября, приносим благодарение Богу, а на другой день была соборная панихида Петру Великому, основателю флота и первому виновнику сей новой для России славы. Мы плодом его 
трудов пользуемся». Предводители флота были осыпаны наградами. Орлов назван Чесменским. Но выгодного мира не получилось, а флот нуждался в отдыхе. Вскоре после Чесменской битвы, русские нанесли туркам удары на суше, в районе Дуная. Румянцев одержал две победы. Великий визирь едва спасся спешным отступлением за Дунай. И все это при том, что Румянцев имел дело с турецким войском, превосходящим по численности русскую армию. Петр Панин взял Бендеры. Затем сдаются такие укрепления, как Измаил, Аккерман, Браилов.
Успехи похода 1770 года давали надежду на скорое окончание войны. Возникала мысль об освобождении Крымского полуострова от связи с Турцею, превращением татарского ханства в отдельное государство и присоединении его к России. Шли переговоры с крымским ханом. В Крыму образовалась русская партия. Крым стал нашим. В то же самое время велись переговоры с Портой о мире. Но переговоры не привели к нужному результату, приходилось продолжать военные действия.
В Азове строился флот, за сооружением которого, зорко следила Екатерина. Во время Дунайских походов 1771 года удач не было, зато князь Долгорукий и как дипломат, и как полководец очень успешно действовал в Крыму. Им были заняты: Перекоп, Керч, Евпатория. В руках русских было не менее 20 островов в архипелаге. Екатерина настаивала на удержании за 
собой хотя бы одного из них: «…чтобы турки постоянно имели перед глазами доказательство перевеса России и вели себя умеренно». Но заключению выгодного мира мешали всяческие затруднения. В это время у России не было недостатка в противниках. Особенно упорно противодействовала Франция видам России на Константинополь. Они отправили туда своего полковника Валькруасана, помогать туркам. Франция вредила нам в Польше, старалась препятствовать мирному договору с Турцией. Недовольны победами были и в Вене, так как в Австрии понимали, что каждая наша победа над Портой укрепляет наше влияние в Польше. Фридрих II, был недоволен постоянно получаемыми известиями о наших победах над Турцией, хотя императрице он писал противоположные хвалебные оды. В письмах к Екатерине Фридрих II давал ей нелепые советы в дружеской манере: писал о добродетели, кротости и умеренности, и, наконец, указывал, что в противном случае Порта станет искать союза с Австрией и так далее. Екатерина была раздражена подобными уговорами — угрозами и писала Панину, что во всем этом видна мелкая зависть. «Держитесь крепко и ни шагу назад, все будет как нельзя лучше. А, если увидят, что мы гонимся за миром, то получим мир дурной». Все требования Фридриха II, конечно могли считаться оскорблениями. Чтобы хоть как-то примириться, Пруссией, Австрией и Россией готовится второй раздел Польши. Но в то же самое время Австрия нацелена и на раздел Турции, что заставляет Иосифа II сблизиться с Россией в 1780 году. Польша в это время фактически находилась в руках России. Пруссия спешила ускорить раздел. Россию в Польше ненавидели, и русские дипломаты находились там, словно 
на каторге. Всякие движения Польши тут же пресекались Россией. Суворов взял Краковский замок. Наконец раздел состоялся 5 августа 1772 года. И Польша лишилась около 4000 кв. миль и более пяти миллионов жителей. Россия приобрела Белорусские области на Днепре и Двине в размере 1775 кв. миль с 1800000 жителей. Даже противники России восхваляли ловкость политических действий Екатерины. В Константинополе известие о разделе Польши, произвело тяжкое впечатление. Турки считали вполне возможным, что между великими державами существуют подобные замыслы и по поводу Порты. Но решать сразу все невозможно, и к тому же Екатерина не хотела допускать Австрию и Пруссию в посредничество дел мирного договора с Турцией. России необходим был мир, хотя Екатерина и была настроена продолжать войну. При переговорах о мире ставились вопросы о Молдавии, Валахии, Крыме, а также о независимости татар, что было главной трудностью. Переговоры 1772 года в Фокшанах не достигли цели. Екатерина писала Вольтеру, что она скоро начнет новую переписку с Мустафою пушечными ядрами, приписывая неудачу переговоров неуступчивостью Австрии. Панин же считал Орлова виновником неуспешного хода дела. Осенью 1772 года переговоры восстановились по инициативе России. Представителем России был один Обрезков, освобожденный из ямы. Екатерина не желала большой уступчивости и писала, что, если не будет решен вопрос с независимостью татар, и плавания в Черном море, то это будет значить, что мы ничего не выиграли, и это будет постыдный мир.
Россия в это время находилась в очень трудных условиях. В войсках свирепствовала чума. В Швеции совершился переворот, поставивший к власти короля Густава III, который легко мог стать серьезным противником России, вследствие чего Румянцеву было приказано отправить часть войск на защиту Северных границ. Турки не желали уступать России Керч и Еникам. Они говорили Обрезкову: «Уступить России эти города это все равно, что войти в страшную зависимость от нее. Россия в короткое время сможет построить там страшный флот, и будет предписывать нам законы». Нужно было готовиться к новым военным действиям, распорядиться о новом рекрутском наборе и т.д. Румянцеву было приказано перейти через Дунай. Войска действовали успешно. Суворов взял Турукай, Вейсман, и разбил турок при Карасу, а Румянцев, перейдя через Дунай, разбил турок и далее постоянно бил их на своем пути. Екатерина была крайне довольна успехами наших войск, и писала Вольтеру, что теперь можно ожидать более скорого заключения мира. Но, обстоятельства сложились так, что Румянцеву пришлось снова вернуться на левый берег Дуная. Екатерина, хоть и была смущена подобным отступлением, но не сдавалась и давала понять Румянцеву в письмах, что она все понимает и ценит его способности. Хотя на самом деле она была очень озабочена медлительностью военных действий. Окружавшие ее, Панин, Чернышев, Орлов и другие государственные люди уговаривали ее уступить, так как Порта была утомлена войной, в ее войсках происходили бунты. И ее представитель Цегелин хлопотал в Константинополе о мире, вроде бы выгодным для России. Предлагались разные варианты. Но Екатерина держалась своего прежнего мнения, что необходимо успешными военными действиями принудить Порту к выгодному для России миру. Не соглашалась она и на посредничество в переговорах Франции. Умирает старый султан Мустафа, что подавало надежды в том, что при воцарении нового правителя Абдул- Гамида, там возникнут смуты. В это время в России начинает свирепствовать пугачевщина. В Петербурге уже собираются уступить Турции в некоторых требованиях. Но наши войска начинают удачно действовать, и Румянцевские войска захватывают новые крепости и города. При этих обстоятельствах 10 июля 1774 года, наконец, заключается выгодный для России мир.
1. Татары сделались независимыми от Турции.
2. Россия приобретает Керч, Еникале, Кинбурн, Азов, обе Кабарды, долины Кубани и Терека, и все пространство между Бугом и Днепром.
3. Получает право свободного плавания по Черному морю.
4. Турция обязалась заплатить России 4500000 рублей за расходы войны.
5. Россия приобретает право заступничества в Молдавии, Валахии. Турция соглашается на умеренную дань и обещает терпимость при обращении с христианскими подданными.
Таким образом, Россия приобрела право вмешательства во внутренние дела Турецкой империи. Екатерина с присущим ей юмором пишет А. Орлову, что рады были лишь датский и английский посланники. А Франция, Австрия и Пруссия, очень недовольны, и что особенно велика зависть Франции. “Поляки в великом горе”, — пишет она. Наши полководцы и дипломаты были щедро награждены императрицею. Россия очень нуждалась в отдыхе, Война стоила много денег и жизней. Кроме того, войска были нужны против пугачевщины. Всем было ясно, что этот мир имел значение перемирия и дальнейшие столкновения России с Турцией неизбежны. Вражда Австрии и Пруссии в XVIII веке очень содействовала усилению могущества России. Екатерина очень умело пользовалась борьбой Фридриха II c Марией–Терезией, для развития сил, средств и влияния России. Екатерина, то сближалась с Пруссией для польских дел, то с Австрией ради успешных дел с татарами и турками. Стремление Екатерины к достижению могущества не прошло незамеченным ее современниками. Так саксонский дипломат писал, «что вмешательство России в дела Польши, это лишь приготовления к достижению более великой цели — усилению влияния на Германию, и что Россия никогда не заключит мира, в котором ей пришлось бы играть второстепенную роль». Раздел Польши и выгодный мир с Турцией дали России очень важное положение в Европе. И в Берлине, и в Вене не могли не считаться с Россией. Недаром Фридрих II всячески старался сохранить доброе расположение к себе императрицы.
В 1776 году великий князь Павел Петрович выезжает в Берлин для свидания со своею невестой, вертембергскою принцессою, где ему был оказан роскошный прием, и это, учитывая постоянную скупость Фридриха. Король гордился, что он устроил второй брак наследника. Фридрих постоянно льстил Екатерине в самых восторженных выражениях, следя за внешней политикой России и искренне удивляясь неутомимой деятельности императрицы. Пруссия тоже немало приобретает благодаря добрым отношениям с Россией. Так, она получает с ее помощью Баварию. Для австрийского двора поддержка Екатериною Фридриха в претензиях на Баварию и получение ее, было громовым ударом. Однако вскоре дипломаты стали замечать, что политический вес Фридриха в Петербурге ослабевает. Екатерина была недовольна им в связи с чрезмерным вниманием к желаниям Великого князя и, кроме того, Фридрих пытался не допустить дальнейших завоеваний России в ущерб Турции. Он хлопотал о тройственном союзе: Пруссии, России и Турции, таким образом, обеспечивая существование Порты. Екатерина была против такого союза. Стали появляться другие комбинации, но, в конце концов, Австрия и Россия стали мыслить о совместном союзе борьбы против Порты, не смотря на личную неприязнь между Екатериной и Марией-Антуанеттой. Сближение между Австрией и Россией было необходимо, а, значит, возможно. В 1870 году уполномоченный Австрии, Кобенцель, получил указание, не щадить ни труда, ни денег, для того, чтобы отторгнуть Россию от Пруссии. В итоге, в Могилеве, происходит встреча Екатерины и Иосифа II, который прибыл под именем Фалькенштейна, затем они едут в Петербург. И напрасно Фридрих и другие предполагали, что свидание в Могилеве не будет иметь последствий. Иосиф II доволен приемом императрицы, о чем и сообщает в письме к матери. Известие о путешествии Иосифа сильно беспокоит и Турцию, зная о желаниях завоеваний этой страны. Потемкин ведет переговоры с австрийским посланником. Свидание Иосифа и Екатерины, стали залогом истинной дружбы, закончившейся лишь с кончиною Иосифа. Английский дипломат Геррис писал об отъезде Иосифа: «Граф Фалькенштейн нанес ужасный удар здесь влиянию прусского короля…. И, как я полагаю, это влияние никогда уже не восстановится». Чтобы утвердить дружеские отношения, существовавшие столько лет, и для того, чтобы испортить все, чего достиг Иосиф II, Фридрих отправляет в Россию осенью 
1780 года прусского принца Фридриха - Вильгельма. Но, получилось все наоборот. Екатерина плохо отзывалась в своих письмах о принце. Вскоре переписка между Фридрихом II и Екатериной прекратилась совсем, тогда, как с Австрией наладилась. Кончина Марии – Терезии еще больше содействовала этому. Наступила другая эпоха отношений. Екатерина жалуется Иосифу, что турки все время нарушают договор и просит помочь наказать турок. Тот с готовностью соглашается. Заключается полуформальный союз между Россией и Австрией, в письмах, а не в грамотах, как обычно. Иосиф дает понять, что таким образом можно успокоить на время противников - Пруссию, Францию и других. Этот союз совершенно изменил ситуацию в Европе. Пруссия очутилась в невыгодном положении. Австрия и Россия постепенно готовились к конкретным действиям по разделу Турции. Екатерина жалуется на повторяющиеся непорядки в Крыму. Иосиф уверяет в своей готовности исполнить ее желания, но просит точнее определить их. Возникают разногласия в приобретениях городов и земель. Екатерина отказывает Иосифу в тех выгодах, на которые он рассчитывал. На какое-то время переписка прекращается. Отказавшись на время от своих обширных планов, Екатерина приступает к завладению Крымским полуостровом. Там уже во всю действовал Потемкин, и приверженцы России обратились к императрице с просьбой присоединения Крыма к России. Так называемая независимость татар, продолжалась лишь несколько лет. Превращение Тавриды в русскую провинцию, было оборонительной мерой, для пресечения опасности, постоянно грозившим русским пределам со стороны хищных татар. К тому же Россия в продолжение веков стремилась к расширению своих территорий до берегов Черного и Азовского морей.
Крым был присоединен к России указом от 8 апреля 1783 года. Из множественной переписки Екатерины, особенно с Потемкиным, видно, в какой степени она принимала в этом живое участие. Она готовилась к разрыву с Турцией. В конце 1782 года она пишет Потемкину, о необходимости воспользоваться первым же удобным случаем для захвата Ахтиарской, т. е. Севастопольской бухты. Видя вместо дел только цветастость фраз писем Иосифа, Екатерина принимает решение ни на кого более не надеяться, кроме самих себя. Она пишет Иосифу о новых враждебных действиях Порты, которые принуждают ее к решительным мерам. Очень дипломатично она дает понять, что не станет подвергать Австрию опасности ради своих выгод. А достаточными силами своего государства принудит Порту к выгодному миру, соответствующему ее достоинству. «Однако, зная высокую душу Иосифа и искренне желая личной славы для него и выгод для его государства…, я не могу, чтобы он не участвовал в предстоящей борьбе». Известие о присоединении Крыма обрадовало Иосифа. Он понимал свою выгоду. Коли Россия будет развиваться на Черном Море, то турки уже не смогут так свободно нападать на австрийские владения, так как Россия будет угрозой для Турции в любое время нападением на Константинополь. Но это очень не устраивало Пруссию, которая все усиливала интриги против России в Константинополе. Раздраженная Франция взялась помогать туркам, чтобы заставить венский и питерский дворы согласиться на ее посредничество. Для Порты было сильным ударом присоединение Крыма к России. Все было обострено до предела, и новая война с Турцией была неизбежна.
В этих предгрозовых условиях особенной политической демонстрацией становится путешествие императрицы в Крым. Такой образ действий ускорил решение вопроса о войне. Екатерину сопровождала в этой поездке многочисленная свита: министры, некоторые иностранные дипломаты. Целью путешествия был Херсон, приобретший в последнее время значение военного порта. Туда же был приглашен и Иосиф.
Бахчисарай – бывший стол ханов, Севастополь – одна из лучших гаваней в мире. Эта поездка с одной стороны была как бы увеселением, большим пикником и в то же время очень важным и серьезным политическим действием, которое должно было возбудить страх и раздражение противников России, сделаться торжеством Потемкина имевшего возможность показать вверенную ему область в самом выгодном свете. Человек этот до самого конца своей жизни был верным и преданным другом Екатерины. Он был тем человеком, на которого она могла всегда рассчитывать. Опереться в любом деле без опасения, что ее не так поймут. Григорий Александрович Потемкин не жалел ни сил, ни денег, стремясь тут же превратить пустынный край, в страну со многими городами, садами, виноградниками и т.д. Одновременно закладывались города, сажались леса, виноградники и плантации тутовых деревьев, начиналось строительство фабрик, корабельных верфей, школ, типографий и т. п. И поэтому нет смысла даже говорить о надуманных потемкинских деревнях, поскольку это ему было, в общем-то, ни к чему. Он так много строил и делал, что города основывались под его началом в промежутке от двух до пяти лет. Например:
1778 год — Херсон
1784год — Мариуполь
1787год — Екатеринослав
1789год — Николаев
Об этом человеке нужно говорить отдельно, настолько неординарен он был.
А потому вернемся к поезду Екатерины, растянувшемуся на большое расстояние. Зная, что за границей не очень хорошо рассуждают о России, Екатерина старалась в поездке перевернуть это мнение в умах иностранных дипломатов, расхваливая свою страну с ее богатствами, просторами, хорошими подданными и народом. Кроме того, Екатерину окружали в пути депутаты: от татар, калмыков, киргизов и других народностей. Все это представляло для иностранцев замечательное зрелище соприкосновения различных культур, нравов, наречий и исповеданий. В больших городах их ожидали великолепные приемы. На улицы выходило множество народа. Царствование Екатерины являлось в полном блеске. Присоединение Крыма к России считалось большой ловкостью русской дипломатии. Турки говорили: «Пока Крым находится в руках России, Турцию можно сравнить с домом без дверей, в который каждую минуту беспрепятственно могут явиться воры». Они постоянно ожидали появления русского флота у Константинополя и уничтожения их морских сил. А недостатка в причинах войны с Турцией не было. К их числу можно отнести и набеги на грузинского царя Ираклия, призывавшего власть России в 1783 году. Отношения между Россией и Турцией становились все более и более натянутыми. Никто не мог понять, чего ждать от Екатерины, разве что Потемкин и Безбородко знали, что задумала императрица.
15 июля 1787 года Рейс – Эфенди передал Булгакову ультиматум, в котором требовалось:
1. Немедленного удаления из Ясс, Букареста и Александрии русских консулов будто бы пытавшихся разрушить мир между Россией и Турцией.
2. Удаление русских войск из Тифлиса и Грузии вообще, признание царя Ираклия вассалом Порты.
3. Права подвергать тщательному осмотру русских кораблей, выходящих из Черного моря.
4. Возвращение Крыма и т.д.
Разрыв был неизбежен, но Россия, занятая приготовлениями к войне, тянула время. 16 августа на заседании Дивана Булгаков был осыпан упреками во всех грехах и прямо оттуда его отправили в Семибашенный замок.
Иосиф решил примкнуть к России, что было очень важным для Екатерины в этот момент. Сама Порта, снова, как в 1768 году, не была готова к войне. Наши войска тоже не были готовы до конца. Императрица беспокоилась. В продолжение 13 лет она привыкла обо всем советоваться с Потемкиным. Теперь же его не было в столице. Он был занят подготовкой похода на юге и писал редко. Она постоянно ободряла его в письмах, а иногда утешала. Из их переписки того времени видно, в какой степени она превосходила князя силою воли, твердостью, умом и душою. Она опять в курсе всех дел ведения войны. На повторяющиеся не в первый раз предложения Потемкина, оставить Крым, пишет: «На оставление Крыма, воля твоя, согласиться не могу. Об нем идет война и если сие гнездо оставить, тогда Севастополь и все труды и заведения пропадут и паки восстановятся набеги татарские…. Ради Бога не пущайся на сии мысли, кои мне понять трудно…. Когда кто сидит на коне, тогда сойдет ли с оного, чтоб держаться за хвост».
Но Екатерина хорошо знала Потемкина, его способности и таланты. И потому верила в него, защищая порой от нападок недоброжелателей. Даже принц де Линь, в общем-то, недовольный медленностью военных операций, хвалил таланты и деятельность Потемкина. Созданный им флот два раза уже успел разбить турецкую эскадру в Очаковском лимане. Екатерину это обрадовало, к этому времени она была озабочена начавшейся войной со Швецией. Началась осада Очакова. После кровопролитного штурма под руководством А.В.Суворова и принца де Линя, он был взят 17 декабря 1788 года. Екатерина постоянно выражала желание, чтобы полководцы по возможности щадили жизнь солдат. В Вене говорили, что российский флот из Очакова в два дня доплывет в Дарданеллы. Булгаков писал потом, что взятие Очакова привело в робость не только турок, но и многих наших завистников.
Оставим пока действия на юге и вернемся к начинающейся войне со Швецией. К этой войне мы также не готовы. Густав III не решился бы на подобные смелые действия, если бы его не поддерживали Пруссия и Англия, правда, пока лишь 
морально. Войска России подтягиваются к границе Финляндии. Один русский генерал под видом путешественника объехал всю Финляндию, осмотрел все крепости, обращал внимание на места удобные для военных действий и старался вызнать настроение умов в Финляндии. Густав III распускает слухи о намерении русских напасть на Швецию. Екатерина сильно беспокоится. “ Не веселы ”, — неоднократно отмечает в своем дневнике ее статс-секретарь Храповицкий. Екатерина снова смотрит карты, изучает пограничные места Финляндии, и велит флоту выходить в море. Густава III называет сумасшедшим и надеется лишь на миролюбие шведского народа, так как Густав задумал присоединить к Швеции: Финляндию, Эстляндию, Лифляндию и Курляндию. Как мы уже упоминали, Россия была плохо подготовлена к войне со Швецией. На Севере империи почти не было войск. Необходимо было часть войска снять от Турции. Главную надежду питали на внутренний раздор в Швеции. Необходимо было задержать предприимчивого короля постановлениями конституции и оппозицией шведского дворянства. Эти конституции запрещали королю наступательную войну без особого соглашения с государственными чинами. Он мог только обороняться, для чего было необходимо, чтобы Россия сама напала на Швецию, а иначе король мог стать жертвой оппозиции. Россия же поступила миролюбиво. Граф Разумовский передал шведскому министру иностранных дел записку, в которой по требованию императрицы просил объяснений по поводу вооружения Швеции. Кроме того, следовали уверения русского миролюбия и участия в сохранении мира между Россией и Швецией. Король это принял как оскорбление, к тому же русский дипломат позаботился о появлении этой записки в разных шведских газетах, стараясь тем самым подействовать на общественное мнение. Густав требовал удаления Разумовского. Ответ короля на записку Разумовского заключал в себе ультиматум, о неприличии которого граф Сегюр заметил, что даже султан не посмел бы обратиться к слабому господарю молдавскому в таком тоне, в каком Густав говорил с императрицей. Даже сам Фридрих Великий, этот знаменитый полководец, не посмел бы сделать таких “мирных” предложений, которые можно было бы принять за объявление войны. Густав требовал:
1 - Наказать Разумовского.
2 – Уступки Финляндии и Карелии.
3 – Возвращения Крыма Турции и скорейшего мира с Портою.
Война со Швецией
Густав III слишком увлекся в строительстве своих воздушных замков. Его голова кружилась от предполагаемой власти над Россией, которая позволит ему опрокинуть статую Петра I на Исаакиевской площади, что было почти маниакальной его идеей, и т.д. Недаром Екатерина называла его сумасшедшим, а мысли его нелепыми. Вскоре была обнародована шведская “декларация”, на которую Екатерина ответила сильным возражением, что было переведено на разные языки. Она написала стихи на французском, в которых осмеивала шведского короля. Мало того, в театре, в Эрмитаже появилась сочиненная ею опера “Горе Богатырь”, где главным действующим лицом был Густав в карикатурном виде. Ее давали неоднократно в присутствии двора и иностранных дипломатов.
Ни сухопутные, ни морские действия не привели короля к желанной цели. Хоть и с большим опозданием, но Россию поддержала Дания, имевшая с нами договор на случай военного нападения. Правда обстоятельства сложились так, что Россия не могла защитить на этот раз, Финляндию. В конце 1788 года Екатерина советует финнам самим подумать о мерах спасения, а не рассчитывать пока на помощь России. «Зачем вести финнов на плаху…? Пусть подадут повинную. Зачем их обманывать? Я не могу им помочь». Некоторые из главных зачинщиков бунта спаслись бегством в Россию. Как мы уже упоминали, Густав не был бы так смел, если бы не поддержка Пруссии и Англии. Совместные военные действия Пруссии и Англии в помощь Густаву могли стать роковыми для России. Продолжение шведской и турецкой войны требовало огромного напряжения сил, при общем утомлении и истощении страны, при расстройстве финансов. Было тяжело думать о возможности разрыва с Пруссией. При таких трудных обстоятельствах Россия должна была продолжать и окончить шведскую и турецкую войну. Шведский флот был разбит российским галерным флотом под командованием принца Нассау - Зигена при 
Рогензальме в августе 1789 года. Екатерина сравнивала эту победу с Чесменской битвой. Императрица надеялась, что при таком успешном действии русского оружия можно рассчитывать на мир. Но дальнейших успехов в течение 1789 года больше не было. Екатерина была весьма недовольна действиями сухопутных войск, под командованием Мусина-Пушкина. Для мира, в котором нуждалась Россия, нужны были дальнейшие победы. Обстановка сложилась очень сложная. Турция рассчитывала на помощь Швеции. Швеция и Пруссия желали ограничения могущества России. Англия поддерживала Султана. Польша же надеялась воспользоваться этим трудным положением России, для соединения с Пруссией и Швецией против опасного соседа. Австрия была занята вспыхнувшим восстанием в Нидерландах, и продолжала действовать крайне неудачно в турецкой войне. Дания не имела возможности оказать помощь России в качестве ее союзницы. Таким образом, Россия стояла одиноко. Когда Пруссия в начале 1790 года обратилась к императрице с вопросом об условиях заключения мира, русское правительство заявило следующее: « Швеция и Турция должны объявить, что начали войну без причины. О турецких делах говорить отдельно от шведских». Но Густав III не хотел и думать о мире. Екатерина очень переживала, что мало войск под Ригою. Она пишет Потемкину 13 мая 1790 года: «Король шведский мечется всюду, как угорелая кошка. Долго ли сие будет, не ведаю, только то знаю, что одна премудрость Божья и его всесильные чудеса могут сему сотворить благой конец…». Положение было ужасным. Но в мае 1790 года Чичагов одерживает над шведской эскадрой победу у Ревеля. Но, тем не менее, шведский флот приближался к Кронштадту. Соединенные эскадры под командованием Крузе и Чичагова, отклонили опасность и на этот раз. Шведский флот удалился в выборгскую бухту, где некоторое время оставались блокированным русским флотом. Принц Нассау-Зиген успел присоединиться к нашим эскадрам со своим галерным флотом. Положение Шведов стало отчаянным. Они были тесно окружены русскими кораблями и войсками. Густаву было предложено капитулировать. Но он из всех сил пытался вырваться из выборгского окружения, что и сумел сделать с огромными потерями. Это событие было равносильно блестящей победе, одержанной над Шведами. Тяжелый удар, нанесенный Густаву, произвел сильное впечатление в Европе. В Стокгольме даже решался вопрос о переводе стокгольмского банка в другой город. Наши флотоводцы хотели нанести королю и Швеции смертельный удар 28 июня 1790 года, в день воцарения императрицы, но были разбиты на голову. Потери доходили до нескольких тысяч людей. Екатерина едва сохранила спокойствие от подобного удара. Но, когда Нассау стал просить отставки и возвратил императрице все свои ордена, она утешила и ободрила его письмом. Екатерина видела необходимость окончания войны. Опасность грозила нам со всех сторон. Кроме всего прочего произошла перемена на престоле Австрии, что тоже не предвещало ничего хорошего для России. Мир со Швецией был заключен 3 августа 1790 года, в Вереле, ничего не изменяя в границах двух государств. Но Густав III был освобожден от вмешательства России во внутренние дела Швеции. Верельский мир был совсем не по душе Лондону и Берлину. Екатерина же была очень довольна, что успела закончить войну без посредничества какой – либо третьей державы. Она пишет Потемкину: «Одну лапу мы из грязи вытащили, как вытащим другую, то пропоем аллилуйя. …мои платья все убавляли от самого 1784 года, а в сии три недели начали узки становиться». Посланником в Швецию был отправлен, Пален, с наказом, чтобы имел глаза и уши, но сам ни во что не вмешивался. Борьба против Французской революции на время соединила Россию и Швецию. Позднее, в царствование внука Екатерины, Александра I, война со Швецией возобновилась из-за Финляндии, закончившись победой России.
Константинополь
Екатерина мечтала о создании греческой империи. В 1787году Она начала в военные действия против Порты, надеясь на осуществление широких проектов, завоевания Константинополя и создания греческой империи. Россия была для внука Александра, а Константинополь — для Константина. Но походы 1787 – 1788 года показывали, что осуществить эти планы будет крайне сложно. Франция соглашалась с Россией в создании греческой империи. Да и чего Европе опасаться, если их 
соседом будет христианская держава, а не варвары. После взятия Очакова, Екатерина наполнилась радостной надеждой осуществления своих планов. Она не переставала говорить и думать о греках. На острове Мальта тоже действовал агент русского правительства. Но все зависело от русского оружия. А между русскими и австрийскими армиями происходили разные недоразумения. Пруссия и Англия начали думать об участии в войне ради спасения Порты. России грозила опасность со стороны новых противников. Союзников Россия уже не имела. Учитывая это, стали появляться мысли о заключении мира с Портою. Екатерина решительно уклонялась от “добрых” услуг Пруссии. Она скорее согласна была сделать уступки Порте, чем Пруссии. Суворов, соединившись с прусским войском, нанес сильнейшее поражение туркам при Фокшанах. В сентябре, победа на Рымнике. При командовании Потемкина были взяты Бендеры и Аккерман. Репнин осаждал Измаил. Заняли турецкий форт Гаджибей, на месте которого возникла Одесса. Потемкин в Яссах стал вести переговоры о мире. Турки заявили, что готовы к перемирию, но им возразили: либо окончательный мир, либо война. Порта находилась в опасном положении. Военные действия могли переместиться в самую середину государства. Осенью 1790 года после кровопролитного штурма, Суворов взял Измаил. Потери были огромны, но подвиг русского войска произвел глубокое впечатление. Екатерина, желавшая окончания войны, видела во взятии Измаила, средство к достижению этого. Чем успешнее сражались войска на Дунае, тем больше могла Россия рассчитывать на получение крепости Очакова с окружающей ее степью. Императрица пока решила обойтись этим приобретением. Константинополь жил в страшных ожиданиях, так как существовало предание об опасности грозившей Турции со стороны народа, который придет с Севера. Русские войска приближались к турецкой столице. Было строжайше запрещено говорить об удаче русских войск, так как боялись восстания народа. Когда просочились слухи о взятии Измаила, волнение народа достигло крайних пределов. Турция очень рассчитывала на помощь Англии и Пруссии. Кончина императора Иосифа II (20.02.1790г.) изменила политику дел в Европе. Иосиф был верен договору с Россией, но его родственники не разделяли этой его верности. Они приписывали большую долю бедствий Австрии именно этому союзу. Екатерина понимала, что она потеряла верного друга и союзника. Его кончина была для нее сильным ударом. Леопольд II, занявший престол в Австрии, заявил, что не считает себя чем – либо обязанным России. Отношения этих двух стран совершенно изменились. Леопольд стал хлопотать о союзе Австрии, России, Англии и Пруссии, против Франции. Сближение Пруссии с Австрией устранило опасность, грозившую России со стороны Фридриха Вильгельма II. В парламенте Англии возникла оппозиционная партия, не желавшая разрыва с Россией. В этих условиях, войну с Портой в одиночку продолжать было нельзя, необходимо было ее заканчивать. Окончание войны было единственным выигрышем в устранении опасности, грозившей со стороны Англии и Пруссии. Компания 1791 года была удачна для русских войск. Успех был и в том, что фанатик Шейх-Манзур, несколько лет руководивший борьбою против России, был взят в плен на Кавказе. “Нам он стоит 30000 солдат войска”, пишет в дневнике секретарь Екатерины Храповицкий. Летом 1791 года взяли крепость Анапу, затем князь Репнин нанес туркам сильнейший удар.
Для Потемкина, находящегося в это время в Петербурге, весть о победе, одержанной Репниным над великим визирем, была тяжелым ударом. Все хвалили Репнина и порицали медлительность Потемкина. Он медлил с отъездом в армию. Потерпевшие урон турки сами заговорили о мире. И еще до прибытия Потемкина в лагерь, Репниным были подписаны условия мира. В то же время Ушакову удалось разбить турецкий флот на Черном море. Он преследовал их до Босфора, и остановился, лишь получив известие о заключении пленарных условий. Переговоры об окончательном заключении мира, шли в Яссах. 5 октября 1791 года умер Потемкин, Заболев горячкой, он поспешил уехать из Ясс, в свой любимый Николаев. Но по пути ему стало хуже. Он попросил вынести его из коляски, и скончался посреди степи, в окружении лишь нескольких близких ему лиц.
Мир был заключен 9 января 1782 года. Условия мира были таковы:
1. Подтверждение старых завоеваний, т.е. Кучук-Кайнарджитского мира.
2. К России отходил Крым и крепость Очаков со степью между Бугом и Днестром.
Екатерина сожалела о том, что заключение мира, остановило Ушакова на пути в Константинополь. В начале войны она надеялась покончить с Турцией окончательно, но, к сожалению не все сложилось так, как хотелось. Но Россия могла гордиться успехом в войне. Заключение Ясского мира дало возможность освободиться от напряжения сил, огромных финансовых вложений, людских потерь, которые несла война. Россия, вынужденная бороться против многих сильных неприятелей, удержала за собою прежнее влияние и значение в Европе.
Теперь вернемся к Польше, которая после первого раздела была сильно зависима от России. Русский посланник играл роль наместника, а настоящей столицей ее была не Варшава, а Петербург. Варшава была в статусе губернского города. Никакой политической самостоятельности не было. Из переписки Екатерины с ним, можно увидеть, что императрица вникала во все подробности и постоянно давала советы, писала наказы и предписания. Особенно зорко она следила за отношением других держав к Польше. Агитация против России и русских в Польше не прекращалась. Посланник требовал увеличения русского войска в Польше для более успешного сдерживания мятежного духа поляков и католического фанатизма. С королем Станиславом Августом, Екатерина все время обращалась строго и бесцеремонно. Естественно, что турецкая война усилила волнения в Польше. Ненависть поляков к России была сильной, и противники России намеревались во время войны с Турцией и Швецией воспользоваться ею для проведения политических реформ в Польше. Пруссия представилась покровительницей Речи Посполитой, обещая полякам помощь в победе над властью России, а так же положить конец вмешательству России в польские дела. Возник план уступить России некоторую часть Турции, но требовать возвратить Финляндию Швеции, а от Австрии Галицию вернуть Польше. Причем, Пруссия получила бы в награду Данцинг, Торы и другие города. 29 марта 1790 года был заключен оборонительный союз Польши с Пруссией. Сочинили проект политической реформы. Спешили с его окончанием, так как постоянно боялись препятствий от России. 3 мая 1791 года прошло торжественное объявление новой Конституции, где саксонского курфюрста хотели назначить наследником Станислава Августа, объявить польскую корону наследственною, отменить конфедерации. Король был в восхищении. Пруссия и Австрия были на стороне Польши. Но, Екатерина с озабоченностью наблюдала за всем происходящим. Пока императрица была занята войной с Турцией, она вынуждена была отложить до поры решительные действия против Конституции 3 мая. Но все же в письмах к Штакельбергу, находившемуся там 20 лет, говорила, что никогда не согласится на введение в Польше наследственной монархии и т.д. Потемкиным уже был разработан план второго раздела Польши. Екатерина пока советует принять внутренние меры, вызвав в самой Польше протест против вновь испеченных конституций, и покровительствовать протестующим. Необходимо было уничтожить начало политических реформ в Польше, усиление которых было очень опасным для России. Она не могла допустить перемены в польском государственном правительстве. Даже те историки, кто резко осуждают ее насилие и бесцеремонность образа действий, в этом случае, все же отдают справедливость осмотрительности, ясности, последовательности и решимости мыслей и действий императрицы в этом деле. Екатерина ждала лишь окончания турецкой войны. Все уже было обдумано и решено. Послу в Варшаве советовалось быть крайне осторожным, пока шла война. Она не сомневалась, что в самой Польше возьмет верх оппозиция против новой Конституции и, благодаря этому, будет возможным вмешательство России в польские дела. Во время переговоров в Яссах туда прибыли некоторые знатные поляки просить защиты и покровительства у императрицы. Тотчас, после Ясского мира, Екатерина занялась польскими делами. В это время внимание других держав было направлено на французскую революцию. Екатерина решила воспользоваться этим моментом, чтобы свободно действовать в Польше. “Я стараюсь втянуть Берлинский и венский дворы в дела французские. Прусский пошел бы, но останавливается Венский…. У меня много предприятий неоконченных, и надобно, чтобы они были заняты и мне не мешали”. Россия всячески старалась произвести в Польше контрреволюцию. Польша не могла не уступить России. Две трети страны были заняты русскими войсками. Король предложил наследственный польский трон великому князю Константину Павловичу, чтобы Екатерина утвердила новое и прочное правление. В ответ 
Екатерина потребовала, чтобы Станислав отказался от своего проекта политической реформы. Король был в отчаянии и требовал гарантий о ненарушении территории Польши. Но ему было объявлено, что ни о каких условиях не может быть даже и речи. Король повиновался. Русские войска вступили в Варшаву. Новым послом в Польше, стал Я.Е. Сиверс, распоряжавшийся в этой стране по своему усмотрению. Пруссия после неудачного похода на Шампань желала себя вознаградить чем-то от Польши. И, кроме того, она просто не могла допустить, чтобы все досталось Екатерине. Шли переговоры, которые закончились тем, что Пруссия взяла себе Познань и некоторую часть на границе Селезии. Россия получила Волынь, (Украина) Подолию и часть Литвы. Россия приобрела 4533 кв. миль и около 3000000 жителей – она получила львиную долю и царствовала в Польше. Реформаторы, бежавшие во время входа русских войск во Францию, надеялись на Робеспьера. После II- го раздела Польши приверженцы реформы начали говорить о восстановлении конституции и освобождении Польши от вмешательства России. Екатерина отзывалась на все это в самых резких выражениях. Она писала Гриму, что Костюшко и Мадалинский развернули в Польше истинно якобинское знамя бунта, намереваясь повесить всех не согласных с их точкой зрения. И что нужно бы отправить туда несколько сотен казачков, которые проучили бы поляков. Началась борьба, в которой Пруссия была не очень удачна. Суворов действовал много удачнее, и 4 ноября 1794 года штурмом взял Прагу. На другой день сдалась Варшава и 6 октября русские войска вступили в польскую столицу. Костюшко был взят в плен русскими войсками. В начале 1795 года состоялся договор о III разделе Польши. Россия получила, оставшуюся после II-го раздела, часть Литвы, все пространство между Неманом и верхним течением Буга, а также Курляндию. Площадь полученных земель в этот раз составила 2000 кв. миль. Екатерина специально занималась изучением истории России, потому она старалась доказать всем, что не взяла ни пяди чужой земли. Все, что она взяла, принадлежало когда-то России. Остальная часть Польши досталась Австрии и Пруссии. Король Станислав Август, отказавшись от короны, переехал сначала в Гродно, а затем поселился в Петербурге, где и умер в царствование Павла. Успех был замечателен, хотя и не удалось сделать Польшу целиком вассалом России, но, поделившись с Австрией и Пруссией, Россия значительно подвинула свои границы к Западу. Польские и Турецкие дела не переставали занимать Екатерину до последних дней ее царствования. Французские дипломаты старались возбудить Порту к нападению на Австрию. Екатерина должна была думать о готовности к новому походу. Она вновь стала мечтать о занятии Константинополя. Турция оставалась опасным соседом России. Ее шпионы в Малороссии и Крыму пытались поднять население против русского правительства. Польша и Швеция сеяли раздор между Россией и Турцией. Отношения между двумя державами оставались натянутыми, а Екатерину до конца жизни не покидала мысль нанести Турции смертельный удар. Персидская война в конце ее царствования, где успешно действовал Валериан Зубов на западном берегу Каспийского моря, принесли России Дербент и Баку, но не смогли защитить Грузию. Смерть Екатерины положила конец военным действиям в этих краях.
Екатерина в ближайшем окружении
Составив представление об императрице Екатерине Великой из основных моментов ее яркого правления, мы не можем не 
затронуть ее жизни в более тесном окружении. Родившись иностранкой, Екатерина, на русском престоле и в домашнем быту была истинно русской женщиной. Она скоро усвоила себе нравы и обычаи своего нового отечества до такой степени, что даже парилась в русской бане и предпочитала все русское иностранному. Строго исполняла все обряды религии.
По дневниковым заметкам статс-секретарей Екатерины II - Александра Васильевича Храповицкого (с 1801 года), Андриана Моисеевича Грибовского (с 1792 года) и др., императрица в своей домашней обстановке отличалась крайней простотой, доступностью и снисходительностью. Родившись в небогатой обстановке княжеского двора в Штетине, она с детства не была приучена к роскоши. С детских лет, привыкнув к простоте и невзыскательности, Екатерина сохранила их и сделавшись императрицей. Обстановка ее покоев в Зимнем дворце была гораздо скромнее обстановки многих вельмож того времени. Она просыпалась обычно в 7 часов утра, и, никого не беспокоя, растапливала камин, в который с вечера были положены дрова.
Умывшись, и протерев лицо кусочками льда, сделанными из воды, настоянной на лепестках роз, одевшись в капот, а на голову – чепец, императрица направлялась в кабинет, где ей тот час же подавали чашечку крепкого левантского кофе и тарелочку с гренками. Медленно пила она кофе и разбирала бумаги, писала письма и в минуты отдыха кормила гренками своих любимых собачек. В девять часов приходила в спальню, которая к этому времени приводилась в порядок. Здесь стояли два столика, за которыми она ежедневно выслушивала доклады обер-полицмейстеров и статс-секретарей. Другим высшим чинам были назначены и четко распределены другие дни. Но в случае важности и неотложности возникших дел, все эти лица имели разрешение приезжать с докладами в любой день. Как-то, подавая написанный ею документ, она сказала одному из своих секретарей: «Ты не смейся над моей орфографией. По приезде моем в Россию, я с большим прилежанием начала учиться русскому языку. Тетка, Елизавета Петровна, узнав об этом, сказала моей гофмейстерине: “ Полно ее учить, она и без того умна”. Таким образом, я могла учиться русскому языку только из книг, без учителя. И это стало причиною того, что я плохо знаю правописание». Но говорила Екатерина по-русски довольно правильно, и любила употреблять простые, коренные, русские слова, которых знала много, а также любила виды русской одежды.
Из всех статс-секретарей более всего досаждал императрице Г.Р. Державин, своею горячностью и страстью спорить. Раз, докладывая ей о каком-то важном деле, он забылся до такой степени, что в пылу спора схватился за конец накинутой на государыне поверх капота мантильи. Екатерина тотчас замолчала и позвонила
- Кто там еще есть? - хладнокровно спросила камердинера.
- Статс-секретарь – Попов, - был ответ.
- Позови его сюда.
Когда вошел Попов: «Побудь здесь, Василий Степанович, а то этот вот господин много воли дает рукам, и еще прибьет меня»,- с улыбкой сказала императрица. Державин бросился перед императрицей на колени.
-Ничего, продолжай, я слушаю.
Екатерина привязывалась к служащим ей людям, извиняла их слабости и недостатки, добродушно переносила некоторые их грубые выходки. Входила во все подробности их семейного положения и пользовалась всяким случаем, чтобы сделать им приятное и показать, что ценит их верную службу и преданность. Если случалось, что она упорствовала в чем-то, обвиняя секретарей, а потом оказывалось, что она была не права, то императрица просила извинения.
В 12 часов прием прекращался, и к императрице входил ее старейший парикмахер, чтобы причесать ее. Затем переодевалась в шелковое платье. До обеда, который был в 14 часов, она снова занималась делами. К обеду приглашались только самые близкие лица, и продолжался он не более часа. Императрица отличалась воздержанностью в еде и питье. Никогда не завтракала и не ужинала, а за обедом брала небольшие порции от трех-четырех блюд, и рюмку рейнвейна или венгерского вина. После обеда все разъезжались, а Екатерина удалялась в спальню, где ей читали иностранную почту или книги, а она в это время делала слепки с камей, которые очень любила, и собирала; или вязала на длинных спицах одеяла и фуфайки для своих внуков. Когда чтения не было, она писала сочинения, письма и деловые бумаги. В 6 часов вечера, в Эрмитаже происходили собрания. В театре давались спектакли, преимущественно балет и опера. После спектакля начинались танцы, или садились играть в карты. Обычными ее партнерами были графы: Разумовский, Чернышев, Орлов, Строганов и австрийский посланник. Строганов был страстный игрок, и очень волновался, когда проигрывал. В 10 часов вечера 
эрмитажные собрания закрывались, и императрица, простясь с гостями удалялась в спальню. На масленице или в хорошую погоду она участвовала в катаниях на санях, посещала публичные маскарады. В мае месяце переезжала в Царское Село, где оставалась до глубокой осени. Здесь отменялись всякие придворные церемонии и приемы, сокращались доклады и приглашения. Царица отдыхала на свободе, предаваясь литературным и рукодельным занятиям. Рано утром в простом платье и шляпке, в сопровождении только своей ближайшей камер-фрау Марии Саввишны Перекусихиной, она обходила сады и фермы. Распоряжалась посадками деревьев, расчисткой дорожек, устройством цветников, разведением огородных овощей. Вечером на большом лугу собиралось небольшое общество самых приближенных, в т.ч. ее внуки.
Очень любили Екатерину животные. Чужие собаки бросались к ней ласкаться. Были примеры, когда они проникали к ней в покои, находя верные ходы, пройдя множество комнат, чтобы улечься у ее ног. Подобное происходило и с другими животными и птицами. Люди, хорошо относившиеся к животным, пользовались ее благоволением.
А теперь в нашем разговоре, коснемся самого близкого и преданнейшего друга императрицы — Марии Саввишны Перекусихиной, ее камер-юнгфрау, доверенной, близкой подруги и личной прислуги (1739—1824). Мария Саввишна 
происходила из небогатого дворянского рода Рязанской губернии. Сведений о том, как она оказалась при дворе, не сохранилось, однако уже в 1760-х годах императрица крестит её племянницу. Все это говорит о том, что их знакомство и более тесный контакт произошел еще в бытность Екатерины II - великою княгинею. Во времена этой бытности ни у кого не было твердой уверенности в том, что именно она в итоге окажется на троне. По вышеизложенному материалу мы знаем, как трудно складывался путь к престолу у великой княгини. И поэтому так долго, близко и доверенно к императрице мог оставаться только искренне преданный ей человек. «М.С. Перекусихина приобрела её привязанность и столь высокое значение при дворе, что «все фавориты второй половины прошлого века находились в нравственной зависимости Перекусихиной». Во всех покоях она занимала комнаты рядом с императрицей — «в этих комнатах сидели и „высиживали“ и Храповицкий, которого Екатерина хвалила „за то, что бывал у М. С.“, и А. Я. Протасов, искавший позволения жениться, и Державин, и княгиня Дашкова: положение Перекусихиной делало её нужным человеком для всех».
«Хорошо знавшая людей, Екатерина высоко ценила сердечную, бесхитростную преданность этой простой, умной и покладистой русской женщины. В привязанности этой одинокой пожилой девицы чуткая Императрица подметила даже оттенок особой сентиментальной влюблённости, в шутку называла себя ея женихом, и в день свадьбы ея племянницы подарила Марие Саввишне дорогое кольцо со своим портретом в мужском костюме, сказав при этом: „Вот и тебе жених, которому, я уверена, ты никогда не изменишь“. Во всех своих отношениях к ней Екатерина всегда проявляла самое трогательное внимание, ухаживала за ней во время болезни, утешала в смерти брата». Екатерина однажды даже князю Потемкину сделала выговор за то, что тот недолжным образом разместил Марию Саввишну, несмотря на все протесты самой камер-юнгфрау. Надо отметить, что М.С. отказывалась от наград и денежных вознаграждений императрицы. Она ее беззаветно и искренне любила.
Перекусихина оставила потомкам трогательные воспоминания о чёрточках характера императрицы: «Екатерина зимою сделалась нездорова и лейб-медик Рожерсон предложил лекарство. Она воспротивилась сказавши: “Лекарство помешает моим занятиям, довольно и того, что посмотрю на тебя”. Рожерсон, зная ея упорство, предложил прокатиться в санях. Государыня согласилась, почувствовала облегчение и провела покойную ночь, но на другой день к вечеру головная боль снова возобновилась. Марья Саввишна Перекусихина предложила санную прогулку. “Хорошо один раз, отвечала Екатерина; скажут: какая дура, по ночам катается, и подумают - когда ей заниматься делами”».
«По утру 7-го ноября 1796 г. [накануне смерти], проснувшись, позвонила [императрица] она по обыкновению в 7 часов; вошла Марья Савишна Перекусихина. Императрица утверждала, что давно не проводила так покойно ночь, встала совершенно здоровою и в веселом расположении духа.
— «Ныне я умру», сказала императрица.
Перекусихина старалась мысль эту изгнать: но Екатерина, указав на часы, прибавила:
— Смотри! в первый раз они остановились.
— И, матушка, пошли за часовщиком и часы опять пойдут.
— «Ты увидишь», сказала государыня, и, вручив ей 20 тысяч рублей ассигнациями, прибавила: «Это тебе».
После смерти Екатерины II указом Павла I было велено «уволить от двора девицу Марию Перекусихину и производить ей по службе пенсию из Кабинета по тысячи двести рублей в год». Дом № 243 на Английской набережной (бывший банкира Сутерланда) именным указом от 17.12.1796 был пожалован камер-юнгфрау Марии Саввишне Перекусихиной. Затем он пожаловал ей в Рязанской губернии 4517 десятин.
Мария Савишна мирно доживала свой век, окруженная портретами Екатерины и её мебелью. Свербеев пишет о ней в своих воспоминаниях (1818): «Как теперь гляжу я на эту милую старушку, скромную, но всегда опрятно одетую, низенькую ростом, худенькую, в белом, как снег, накрахмаленном чепчике, из-под которого виднелись слегка напудренные волосы, сидящую за своим столом с книжкой или за гран-пасьянсом». Скончалась Перекусихина в возрасте 85 лет, вдали от двора и светского общества, в полной безвестности. Похоронена на Лазаревском кладбище Александро-Невской лавры. Могут подумать: «Почему какой-то М.С.Перекусихиной отводится так много места. Ведь она ни полководец, ни правитель сопредельной страны …». На наш взгляд такое качество, как истинная преданность заслуживает не меньшего внимания, чем полководческий или какой-либо другой дар. Когда человек, каким бы великим он не был, какую бы тяжелую ношу он не нес, уверен в истинной преданности близкого друга, то ему многое по плечу. А именно таким другом и была для Екатерины Великой - М.С.Перекусихина
Екатерина II была очень трудолюбива. Как ее личные секретари, так и послы иностранных государств с большим уважением отзывались о трудолюбивости императрицы. Все они отмечали ее серьезность, усидчивость к занятиям. Самая энергичная работа была для нее большим наслаждением. Как сама она говорила, что не представляет, как можно провести день, не измарав хотя бы одного листа бумаги. «Немка по рождению, француженка по любимому языку и воспитанию, она занимает видное место в ряду русских писателей XVIII века. У нее были две страсти, с летами превратившиеся в привычки или ежедневные потребности,— читать и писать. В свою жизнь она прочла необъятное количество книг. Уже в преклонные лета она признавалась своему секретарю Храповицкому, что читала книг по шести вдруг. Она много писала по-французски и даже по-русски, хотя с ошибками, над которыми подшучивала. Обойтись без книги и пера ей было так же трудно, как Петру I без топора и токарного станка»,пишет В. О. Ключевский. За несколько недель до своей кончины она писала Гриму, что «…занята громадным законодательным трудом, от влияния которого на нравы народа можно ожидать самых важных результатов, т.к. этою реформою будет устранено множество ужасных злоупотреблений и неудобств».
Итоги правления Екатерины II
Внешняя и внутренняя политика
В законодательной деятельности чувствовалась известная планомерность, разумная согласованность. Было совершенно ясно, что страной управляют не случайные люди, думающие, прежде всего только о себе, а действительно “первые слуги государства”, думающие о пользе и славе его. Все это подняло самодержавную власть в России на небывалую еще высоту, придало ей материальные силы и оправдание. Зато после смерти Екатерины, в течение трех последующих царствований (1796-1855) государством снова стали управлять без определенного плана и руководящей программы, где всем руководили лишь личные взгляды и настроения. (Павел I, Александр I, Николай I). Так же было и после смерти Петра I. (Петр II, Анна Иоанновна, Елизавета). Годы их совпали с небывалым могуществом России, благодаря добытому предыдущими веками, но, получив другое направление, часть растрачивалась впустую и не оправдывала понесенных жертв.
Во внутренней политике, Екатерина не стремилась возвратить русское общество к прошлому. Не подражала ни Петру I, ни Елизавете, и уж тем более не подражала она немецким правителям. При ней у дел стояли русские люди, и интересы России понимались чисто по-русски.
Также и во внешних сношениях Екатерина шла только вперед. В этом она была прямой продолжательницей планов и задумок Петра Великого. Его ближайшие приемники не разрешили ни одного из них. Их разрешила только Екатерина II. Размеры завоёванных территорий в царствование Екатерины II превзошли те, что сумел в своё время присоединить к России Пётр I. Ко времени правления Екатерины задача состояла в том, чтобы взять у Турции Крым и Северные берега Черного моря.
В отношении Польши, задача России состояла в освобождении православного русского населения от католико-польского владычества, в возвращении старорусских земель и достижения с этой стороны этнографических границ русской народности.
Россия завоевала Крым и северные берега Черного моря, осуществив тем самым, свою давнюю мечту.
Присоединила от Польши все русские земли. В этом заключались результаты важнейшей политики правления Екатерины, увеличившей тем самым народонаселение на 12 млн. душ.
Численность же всей Российской империи за время правления Екатерины II выросла почти вдвое — с 19 млн до 36 млн человек.
Кроме увеличения населения присоединением земель, она проводит политику привлечения иностранцев, дабы заселять заволжские пустыни. Люди: нищие немцы, швейцарцы, чехи, богемцы, эзасцы и многие другие, отрывались от родной земли и ехали в Россию. Они плыли на наших кораблях из Регинсбурга или шли пешком. Приток людей оказался неожиданно мощным, но Россия приняла всех. Не принимавшая все это всерьез Европа, хватилась, когда уже было поздно, и тысячи рабочих рук уже утекли от них.
Но только приобрести, пустующие земли – мало, необходимо преобразовать их. В связи с этим, несколько слов посвятим человеку, который до самого конца своей жизни был верным и преданным другом Екатерины. Это был человек, на которого она могла опереться без каких-либо сомнений и опасений в любом деле: будь оно военное или внутригосударственное. Это был князь, Григорий Александрович Потемкин. Он не жалел ни сил, ни денег, стремясь превратить пустынные завоеванные Крымские земли в цветущий край со многими городами. Одновременно закладывались города, сажались леса, виноградники и плантации тутовых деревьев, начиналось строительство фабрик, корабельных верфей, школ, типографий и т.д.<
Так в 1778 году был основан Херсон
1784 - Мариуполь
1787 – Екатеринослав
1789 – Николаев
1794 – Одесса
Весь этот край осваивался и обживался именно под его приглядом и руководством.
Екатерина поощряла Российское судостроение, и при ней строится блестящий русский флот, который наравне с наземными русскими войсками одерживает блестящие победы под руководством таких выдающихся полководцев и флотоводцев, как Ушаков, Румянцев, А.В. Суворов, Г.А. Потемкин, В.М.Долгорукий, А. Орлов, Чернышев, адмирал Спиридов, фельдмаршал князь Л.М Голицын и т.д. О каждом из которых нужно рассказывать отдельно, настолько каждый из этих людей был замечателен и велик в своем роде. Петр I прорубил первое «окно в Европу» на Балтийском море, Екатерина II , прорубила второе окно, на Черном море.
К концу царствования Екатерины Великой, империя лежала на трех материках: Европа, Азия и Америка (Аляска).
Екатерина дала своему народу свод законов и преобразовала правительственные учреждения в Петербурге. Реформировала правление в губерниях и уездах. При ней возникли десятки новых городов.
Была проведена топографическая съемка страны.
Осуществлена перепись населения. Открылись новые сиротские приюты и улучшились условия жизни заключенных.
Ею приветствовалось возделывание табака на Украине с распространением среди земледельцев книги о новейших приемах табаководства.
Основаны первые фабрики по дублению кож, свечные заводы, производство шелка и полотна. С ее повеления из Франции были приглашены искусные мастера. Они обучали россиян ткать шпалеры, плести ажурное кружево, и изготовлять тонкий фарфор.
Екатерина покровительствовала расширению торговли и промышленности, о чем жаловала Грамоту городам (1785), развивающимся в этом направлении, утверждая их самоуправление.
Утвердила Государственный заемный банк с большим капиталом.
Монополии
Политика правления Екатерины привела к отмене средневековых монополий и к отмене сословных ограничений в области торговли и промышленности.
С конца 60-ых годов это все способствовало быстрому росту не только промысловой торговой деятельности крестьянства, но и активизации промышленного предпринимательства, в которое втягивалось купечество, зажиточная прослойка торгующего крестьянства и даже представители дворянства.
Если в конце 60-ых годов в текстильной промышленности в России было 231 крупное предприятие, в т.ч. 73-суконных и 60 –шелковых, то в конце XVIII века число текстильных предприятий достигло 1082. Из них суконных – 158; полотняных – 318; шелковых – 357.
За три десятилетия рост текстильной промышленности составил более чем в 4,5 раза.
Конец 60-ых годов насчитывал 182 металлургических предприятия, в конце XVIII века их стало 200, но уже более крупных, чем ранее. Общее число предприятий выросло с 683 до 2094. Среди них было немало очень крупных, с численностью от 2,0 до 3,0 тысяч человек.
В Литве и Белоруссии сильно развивалось стекольное и зеркальное производства. Весьма заметен был рост числа мелких предприятий.
Таким образом, преследуя чисто практические цели, правительство Екатерины II сумело создать условия для крутого поворота путей развития торговли, промышленности, ремесленного труда, судоходного промысла.
Правительство Екатерины провело передачу земель в государственное управление. Эта идея маячила чуть ли не с XVI столетия. Наиболее серьезные попытки в этом плане, принял Петр I. Но реальным актом это стало лишь в правление Екатерины. Екатерина смогла убедиться в слабом влиянии духовенства, как политической силы. И действительно, хоть данный указ Екатерины вызвал в среде духовенства сильный ропот и даже негодование, но открыто выступить никто не решился.
Народное образование
Когда Екатерина взошла на престол, доля образования в бюджете составляла 0,15%, а в 1794 г. — уже 1,28%.
1. В 1763 году была утверждена медицинская комиссия, которая должна была вести медицинскую работу в империи. Каждый город обязан был иметь врачей не только для городов, но и для уездов. Также должен был устраивать госпитали и больницы, заводить приюты для неизлечимо больных и сумасшедших (богоугодные заведения). Поскольку своих врачей не хватало, то поначалу они вызывались для работы в России из-за границы.
Она основала первый медицинский колледж и оказывала ему денежную помощь. Там обучались российские врачи и аптекари. Екатерина поручила создать первую Российскую фармакопею. В это же самое время в России открывались другие медицинские училища, где заботились об образовании русских лекарей и хирургов. Основывались аптеки, а также первая фабрика медицинских инструментов.
Были основаны Кадетские корпуса:
В Москве в 1763 году.
В Петербурге в 1764 году.
Сама женщина, Екатерина проявила заботу и об образовании русской женщины. В 1764 -1767гг. ее повелением в Петербурге открыт Смольный институт, высшее учебное заведение для девочек и девушек. Многое сделала она для становления еще совсем юного Московского университета.
В Екатеринославе, Пензе, Чернигове и Пскове, предполагалось основать университеты. Из-за недостатка средств этот план был выполнен не полностью.
2. В 1782 году основывается особая «Комиссия о народных училищах». В короткое время была создана целая сеть народных училищ: нижних, средних и высших, с 2-ух, 3-ех, 4-ех летним курсом образования, и несколько учительских семинарий, которые впервые стали готовить русских педагогов. В 25 губерниях были учреждены главные народные училища, при Александре I превращенные в гимназии.
3. Открыты специальные школы, такие, как: Горное училище, в Екатеринбурге, медицинские, земледельческие, училище для купеческих детей, в Москве.
Для духовенства 7 семинарий и 25 низших духовных училищ.
4. Посылка молодых людей в заграничные университеты в царствование Екатерины велось в более значительных размерах, чем в предыдущее время.
Наука, литература и искусство
Во времена Екатерины II процветала и пестовалась культура. Для подтверждения этих слов достаточно назвать лишь одну её область — архитектуру — и перечислить вошедшие в историю искусства фамилии: Растрелли, Росси, Фальконе, Кваренги, Баженов, Казаков.
Была впервые проведена прививка оспы, чем был положен конец гибели сотен тысяч людей в России от этого страшного поветрия. Екатерина одна из первых подала пример всем приближенным и народу, сделав эту прививку себе.
Проводится ученая разработка русской истории (История России Щербатова), сделавшая возможным, в следующем поколении труд Карамзина.
1768 – 1774 В.Н. Татищев «История России с древнейших времен».
В 1764 году была преобразована Академия Художеств, в результате чего появилась целая плеяда русских художников и скульпторов.
Екатерина приобретает для России две крупнейших библиотеки за границей
Первая - это библиотека ее друга Вольтера, которая сразу после его смерти перевозится в Россию. Вторая - принадлежит пребывающему в очень затруднительном состоянии, обнищавшему Дени Дидро. Входя в положение хозяина, императрица не перевозит библиотеку сразу в Петербург, а оставляет бывшему владельцу, который является при ней в роли пожизненного библиотекаря, получая при этом жалование, которое Екатериной было выплачено на 50 лет вперед, и обеспечило ему безбедную старость. Она смело приобретает в Европе, для Эрмитажа прекраснейшие картины, в чем Дени Дидро становится главным ее ориентировщиком и поставщиком.
В 1764 году возникает Эрмитаж как частное собрание Екатерины II, после того как в Берлине, она приобретает у коммерсанта И. Гоцковского коллекцию из 225 работ голландских и фламандских художников. В1852 году состоялось открытие Нового Эрмитажа, одного из пяти, связанных с другими зданиями на Дворцовой набережной. Тогда же для публики был открыт и весь музей.
В 1784-1787 годах подготовлено и выпущено полное собрание сочинений великого русского ученого М.В.Ломоносова в 6-ти томах.
1789-1794 был выпущен первый толковый словарь, открывший начало русской лексикографии. Он был издан в 6-ти частях, и включал в себя 40,0 тысяч слов. Словарь Российской Академии является выдающимся научным трудом конца XVIII века, и был высоко оценен А.С.Пушкиным.
1782 г. – Екатерина на Сенатской площади водружает памятник (работы Фальконета) своему Великому предшественнику - Петру I. Сделанная на цоколе памятника надпись гласит: «Петру Первому – Екатерина Вторая».
В 1783 году в Петербурге открывается первая книжная лавка Глазунова.
Хотя книги в то время были большой редкостью, но императрица усиленно пропагандировала чтение и очень гордилась собранием Академии наук, составлявшим 40, 0 тыс. томов.
Духовная литература была также представлена выдающимися писателями и проповедниками.
Поневоле, Екатерина является и основоположницей самиздата. Ее записки первым прочитал ее сын Павел, после ее смерти, и печатать запретил. И еще 100 лет они ходили по рукам в рукописном тексте.
Не бесследно прошла ее личность и в общественной жизни России. Оживилась и быстро шла вперед общественная мысль, развивалась наша литература и журналистика, в которых она была одной из самых деятельных личностей, а также проводником европейских идей в русское общество.
В литературе императрица сама принимала активное участие, как писательница: Сочинения по вопросам воспитания, журнальные статьи, «Записки касательно Российской империи», доведенные до 1276 года, составление сравнительного словаря языков, выпись о Святом Преподобном Сергии Радонежском, и, наконец, ее комедии, которые ставились в то время в виде балета или оперы. Более 30 художественных произведений написано ею.
В начале ХХ века Российской Академией наук были изданы ее сочинения в 12 объемистых томах.
В то время выпускались сатирические журналы: Трутень, Живописец, Всякая всячина, Адская почта и т.п.
Подъем литературной деятельности в те времена создал таких выдающихся писателей, как Державин, Фонвизин, Богданович, Радищев, Костров, Петров, а чуть позднее выступил как журналист будущий баснописец – Крылов и т.д.
* * *
К своим заслугам Екатерина могла отнести и то, что круто изменилось мнение европейцев о России, как об отсталой, варварской стране, с которой можно не считаться на мировой арене. Теперь Россия виделась иностранцам могущественной державой, во главе которой стояла просвещенная императрица с философским складом ума и удивительными талантами.
Как правительница, она во всех своих действиях, являла пример неустанного служения долгу и благу России. Как и в каждом человеке, в ней были недостатки и слабости, но они не могут заслонить в глазах потомков ее великих достоинств.
Примечания к I части:
1. Е.И. Рерих. Письма, т. IV, стр. 433, письмо от 17 декабря 1936 года
2. Сочинения Екатерины II. М.: Советская Россия, 1990г.
3. Там же.
4. Там же
5. Там же
6. Ключевский
7. Сочинения Екатерины II. М.: Советская Россия, 1990г.
8. Ключевский.
9. Сочинения Екатерины II. М.: Советская Россия, 1990г.
10. Там же
11. Там же.
12. Россия XVIIIв. глазами иностранцев. Л.: Лениздат, 1989.
13. Там же.
14. Е. Ф. Шмурло. История России IX-XX в.в., АГРАФ. Москва, 1997.
15. Там же.
Использованная литература:
1.А.Бринкнер «История Екатерины II» в 2-ух томах. Современник, Товарищество русских художников. 1991.
2.«История России с начала XVIII до конца XIV века». Отвеств. редактор член-корреспондент РАН А.А.Сахаров. Издат. АСТ, Москва,1998.
3. Е. Ф. Шмурло. История России IX-XX в.в., АГРАФ. Москва, 1997.
4. Ключевский В.О., Исторические портреты. М.: Правда.1990.
5. Сочинения Екатерины II. М.: Советская Россия, 1990г.
6. Платонов С.Ф. Сочинения по русской истории в 2-ух т. СПб., 1993, т.1.
7. В борьбе за власть: Страницы политической истории России.XVIII в. М.: Мысль,1988
8. Россия XVIIIв. глазами иностранцев. Л.: Лениздат, 1989.
9. Памятные записки А. В. Храповицкого, статс-секретаря Императрицы Екатерины Второй, Издат. Союзтеатр, Москва, 1990.
Впервые работа была опубликована на сайте 1.06.2009г.
(376)(17).jpg)
09.03.2024 07:17
Андрий Будугай04-08-2013 20:24:01
Какие всё-таки могут быть диаметрально противоположные точки зрения на те же самые вещи! Хитрая и вероломная диктаторша и завоевательница Екатерина, которая продолжала дело тирана Петра І, для кого-то может быть чуть ли не идеалом "служения", а для кого-то - врагом, уничтожавшем его национальную культуру и предков...
Татьяна Бойкова04-08-2013 21:10:01
Андрий,спасибо, что заходите на сайт, и Вы совершенно правы – каждому свое. Кто-то, и их большинство, понимает, как много сделали эти две великих личности, а кто-то считает, что наши Учителя ошиблись не посоветовавшись с ними. Возможно Вам было бы легче, если бы сейчас вы были турецкими подданными, а не свободной страной.
Сергей Целух09-08-2013 10:53:01
Татьяна Бойкова написала прекрасную работу. Исторические факты в ней соответствуют правде и истории. Екатерина Вторая была очень образованной, культурной женщиной и высокой личностью. Свои знания направляла на процветание России и других народов, входящих в эту страну. Обвинять сейчас ее в чем-то, наверное не этично. Андрею Будугаю надо сдержать свой националистический порыв, протереть глаза и посмотреть на мир другими глазами. И убедиться, что кроме Степана Бандеры, Коновальца и их компании в мире были более высокие личности, более достойные и мудрые. И не надо наводить тень на плетень. Не надо разжигать ненависть между двумя родственными странами. Свой гнев лучше всего направить на то зло, которое мешает Украине быть богатой и счастливой страной, которая в дружбе с Россией, Белоруссией твердо будет шагать в свое светлое будущее. Хватит валить все на Росссию. Пора и на себя посмотреть. Посмотрите на свою историю за 20 лет независимости и вы увидите в ней больше мерзости, нежели это было при Екатерине Второй.
Любанов Виктор04-12-2016 15:55:01
Пишу с опозданием - только прочитал статью.
Извините - если уже не актуально.
Хотелось бы больше узнать про внутреннюю жизнь Екатерины II.
Ее связь с передовыми людьми той эпохи - с Сен-Жерменом особенно.
Признаюсь именно с этой целью читал статью и не нашел ничего.
Не ясен расклад политических сил ее окружения.
Она как бы в одиночестве все делала и особенного противления не встречала.
Наверно были у нее и серьезные трудности и борьба?
Много сделала.Тем более как женщина. Великая.
Но чисто по-обывательски звучит в ушах шлягер Любэ-... "Екатерина - ты была не права" - про Аляску.
А как духовенство ее воспринимало?
Может будет небольшое продолжение статьи?
3.12.21 59
Татьяна Бойкова04-12-2016 15:55:01
Ну, почему же, Золотой век Екатерины II всегда будет актуален. Для того, чтобы больше узнать про внутреннюю жизнь Екатерины нужно читать разную литературу, в т.ч. её записки, входящие в Сочинения Екатерины, обозначенные в примечание, и мн. другие, книги. Рассказать в одной работе обо всех обозначенных Вами вопросах подробно, невозможно. Это большая работа (более 70 страниц), но все-таки не книга.
Она и не должна вмещать в себя подробности. Ну, а о Сен-Жармене Вам вряд ли кто-то станет подробно описывать, ведь это история, а не приключенческий роман. Даны же строчки из письма Е.И. Рерих и по-моему, достаточно ясно, Кем она была определена ведущей России на тот момент.
А что касается Аляски, то нужно историю читать, а не верить шлягерам, пусть даже и Любэ. Екатерина все только присоединяла к России. Выход в Черное море, о котором мечтал Петр I, она осуществила, продолжив становление России, как Великой и мощной державы. И как мы видим из истории, раздают у нас все мужчины: Александр II - Аляску, а Хрущев - Крым, который, слава Богу, вернули. Сейчас в интернете чего только нет, все можно найти при желании.
Церковь к Екатерине относилась очень хорошо, ведь она всегда поддерживала ее интересы.
нэлла09-03-2024 12:14:01
Часто приходится читать в соц. сетях о том, что Россией управляла немка. Мол русские всегда нуждались в руководстве запада. А я вот о чем думаю: кто бы не пришел в Россию из других стран, наций-все они испытывали на себе мощь русского духа, мощь Культуры России и т.д. Потому и Екатерина Великая стала русской по духу императрицей, Гоголь- русским писателем и т.д. Мощь духа русской культуры, народа всегда пробуждает в приезжих из других стран талант. Желание пробудить в себе свои лучшие способности. Поле культурное России играет огромную роли в эволюции человечества... Для того, чтобы гений родился в стране-надо народу много потрудиться на ниве культуры. А Россия имеет очень сильную плеяду гениев науки и искусства...
Сергей Оленев09-03-2024 12:54:01
Екатерина была талантливой просвещенной женщиной, которая во многом блестяще претворяла указы Петра 1. Она подобрала группу преданных талантливых государственных единомышленников вокруг престола. Один из них канцлер Безбородко говорил, что матушка скаже, то и будэ. Поскольку «Екатерина весьма решительно и систематически отстаивала начала абсолютизма. Неоднократно она утверждала, что неограниченная монархическая власть должна считаться единственно годной для России формой правления»,- отмечал Брикнер в своей истории. (с. 92) Иными словами, было положено начало того, что потом философ Бердяев назвал «прусским юнкерским режимом» во времена Николая 1.
«Петр 1, как известно, видел в коллегиальной форме правления главное средство к ограничению личного произвола сановников; это убеждение заставило его доверить Сенату широкую власть. Екатерина, напротив, старалась руководить Сенатом через генерал-прокурора, пользовавшего личным доверием императрицы», - отмечалось Брикнером. (1, с.96) Очень любила неограниченную власть Екатерина.
Отменив дворянству обязательное служение родине, она нарушила справедливый законодательный акт Ивана Третьего, который давал боярским детям (новому дворянству) землю с крестьянами при защите Руси на военной службе. До Екатерины дворянин владел землей и крестьянами, выполняя, в том числе налоговую и даже отчасти полицейскую функцию перед государством, служа на военной и гражданской службе России.
А.Г.Брикнер, профессор Дерптского университета, показав в своей «Истории Екатерины 2» в целом положительный образ «эпохи просвещенного абсолютизма», говорит о том, что «особенно неблагоприятное впечатление производят частые перемены фаворитов. Один за другим были в «случае»: Григорий Орлов, Васильчиков, Потемкин, Завадовский, Зорич, Корсаков, Ланской, Ермолов, Мамонов и Зубов. И русские, и иностранцы порицали Екатерину чрезвычайно резко за то, что эти перемены происходили быстро, неожиданно, иногда без видимых причин». (1, с.185) Однажды Потемкин, узнав о новом фаворите, рванул в столицу, но было уже поздно. Пришлось остаться друзьями на благо отечества, но какой удар по самолюбию мужчины, который был полководцем армии на юге России. Большой авторитет в армии мог бы поступить по- другому, то есть как она с мужем. Брикнер отмечает эту проблему, говоря «нельзя не признать, что фаворитизм, при неограниченном корыстолюбии любимцев Екатерины, их родственников, друзей, знакомых, очень дорого обходился казне и народу». (1, с. 185) Он обошелся дорого народу еще и в том, что в 4 раза (с 17 миллионов рублей в 1763 г. до 70-80 миллионов в 1796 году) увеличился сбор налогов во времена Екатерины. «При всем том, что финансовое положение России в последнее время царствования Екатерины становилось хуже и хуже»,- утверждалось в истории Брикнера. (1, с. 108)
И малороссы не любят её из-за того, что фаворитам были переданы государственные крестьяне на Украине в дар и стали крепостными. Екатерина щедро одаривала своих фаворитов. Если Орлов и Потемкин были талантливыми государственными деятелями, то остальные были в основном придворными молодыми людьми для удовольствия Екатерины. Чем старше «матушка», тем моложе фавориты.
Совершив антиклерикальную реформу в России, Екатерина лишила монастыри денег, тем самым нанесла огромный удар по русской культуре, ибо библиотеки монастырей содержали манускрипты и летописи русской истории, которые со временем погибли.
Но в целом положительного было больше, о чем говорится в статье.
1. Брикнер А.Г. История Екатерины 2: в 3т. Т.3-М.: ТЕРРА, 1996.-264с.: илл.
Сергей Оленев09-03-2024 13:37:01
Хочется показать точную характеристику Безбородко. Александр Андреевич Безбородко оставил о себе добрую память как об умном, уживчивом, деловом и незаурядном человеке, многое сделавшем для величия Российской империи. Михаил Сперанский писал так: «В России, в XVIII столетии, было только четыре гения: Меньшиков, Потемкин, Суворов и Безбородко...».
Александр09-03-2024 17:55:01
Наш посёлок напрямую связан с Екатериной Великой.
Было так.
Приняв Россию, обнаружила острую нехватку в серебряной валюте, без неё крупные государевы дела не сделать...
Направила генерала Порошина на Алтай- срочно изыскать места для строительства сереброплавильных заводов.
Одно местечко дюже глянулось Андрею Ивановичу- река с нормальным для вращения турбин напором воды; по берегам знаменитый сосновый ленточный бор- сгодится для выжига древесного угля; пришлого люда для исполнения разных работ на заводе достаточно. Правда, далековато, за 200 вёрст, руду на лошадках придётся завозить...
Согласовав с активом все детали, Андрей Иванович Порошинке посылает гонца из Барнаула в далекий Санкт- Петербург. Излагает суть вопроса, доказывает целесообразность построения на реке Касмале сереброплавильного завода, спрашивает разрешение на его строительство.
И гонцы вскоре летят с важным пакетом, в нем одобрение и разрешение. И указание императрицы.
«Впредь именовать завод при реке Касмале Ново- Павловским, в честь цесаревича Павла Петровича»
Ну, а назвав так завод, решили так называть и сам наш посёлок. В прошлом году ему исполнилось 260 лет- автор строк по такому случаю издал брошюру.
Завод работал ровно 130 лет. В 1893 году печи загасили насовсем. Говорят, что как валютный металл серебро стал менее актуален, нежели золото...
Примерно каждый третий или четвёртый пуд серебра, привозимый на монетный дворов Санкт- Петербург все 130 лет, доставлялся из нашего завода. Который, увы, уже много лет представляет собой жалкие руины...
Есть у нас памятник и очерк «Отцу Павловска»- Андрею Ивановичу Порошину, сын которого- Семён одно время был воспитателем Павла.
Даже на небольшом этом примере виден уровень Екатерины Великой, которая без проволочек, системно решила вопрос с добычей на далеком Алтае валютного металла, в больших объемах, что позволила ей решать и многие другие важные государевы дела.
Александр
Администратор
Александр, благодарю Вас за такой замечательный комментарий, дополнивший материал статьи о добрых и великих дела Екатерины.Татьяна Бойкова10-03-2024 09:18:01
Еще раз хочу поблагодарить Александра за его комментарий – читаешь и душа радуется.
И совсем другое дело мысли наших постоянных комментаторов. Сергей Оленев выбрал в свои осведомители профессора Дерптского университета Брикнера, который явно не дышал Россией… Теперь это город Тарту (Эстония).
Помните, как Ломоносов боролся в свое время с засильем европейских ученых, писавших историю России. А Эстонию того времени, впрочем, как и сегодняшнего, спокойно можно отнести к недоброжелателям России. Даже в советские времена к нам относились там много хуже, чем в других прибалтийских республиках.
В моем книжном шкафу стоят 2 тома Истории Екатерины II, Брикнера. При написании статьи я работала и с этой книгой, но как все видите в разделах «Итогов правления Екатерины II» показано столько положительного, что для чего-то другого ни времени, ни желания не осталось.
А вот Сергей Оленев вместе с Брикнером перечисляют, что было плохо, перечисляют наперечет всех любовников императрицы, словно злорадствуя добавляют, что чем старше была императрица, тем моложе они были.
Ах- ах "иностранцы порицали"…. Как говорится «чья бы корова мычала, а иностранцы молчали. А возможно еще и потому порицали, что кроме русских рядом с Екатериной не было ни одного иностранца, за исключением самого первого - Понятовского.
А у меня вот большая книга «Россия XVIII века глазами иностранцев», и никто там Екатерину за это и что-то другое не порицал, наоборот масса положительных отзывов во всех сферах политики и др. деятельности Императрицы.
Прежде чем так охаивать какого-то правителя своей страны, а тем более женщину, необходимо всегда помнить, что этим мы роняем престиж нашей Родины, и с этим не сравнится ничто. А кроме того неплохо бы задуматься, много ли мы сами сделали хорошего в этой жизни.
Насколько я помню, в одном из комментариев под своей статьей вы писали: «С врагами необходимо бороться мудро, пользуясь наставлениями Рерихов. А у нас некоторые ярые борцы совершенно игнорируют наставление Учителей, что они любят даже врагов исправлять любовью».
Вот на этом примере хорошо видно, как наши слова расходятся, порой, с делами в нашей жизни. И где же наш глаз добрый, спрашивается?
Императрица Екатерина - наша величайшая правительница, укрепившая и продолжившая все завоевания и направления деятельности Петра I, так много сделавшая для России, что этим можно только гордиться.
Накануне, я отклонила работу о Екатерине одного из наших постоянных авторов, по той же самой причине, коли люди не знают о жизни и труде ее, поставила эту статью. Но как оказалось наши ближайшие сотрудники тоже видят только плохое, хотя работая с Учением на все это можно посмотреть совсем иным взглядом.
Светлана Сгибнева10-03-2024 10:14:01
Татьяна Николаевна, спасибо за прекрасную работу и за то, что снова опубликовали её (первая публикация прошла мимо меня, ещё не было компьютера). И что бы кто ни думал и не говорил о Екатерине-II, она была великим правителем и сделала для России, действительно, больше, чем многие русские цари и правители. Она была РУССКОЙ императрицей.
Администратор
Спасибо огромное. Вот уж воистину она была права, когда говорила: "Я больше русская была, чем многие цари, по крови вам родные!"Оленев Сергей10-03-2024 10:32:01
Выбор голштинской невесты Фике для Петра3, воспитанного в немецкой традиции и культуре, важный рубеж становления немецкой династии на российском престоле. И все на фоне прошлого правления Анны Иоанновны с Бироном, когда русские были возмущены немецким насилием у престола России.
Уже в 1743 году, в Петербурге, был решен вопрос о женитьбе наследника престола. Этот вопрос вызвал переполох во всех европейских странах, т.к. получить корону, а чаще всего наиценнейшего шпиона в самом центре российского двора, было большой мечтой очень многих стран. И посланники этих стран в России работали на славу. Были предложения о принцессах: английской, французской, саксонской, дочери польского короля, прусской принцессы Ульрики (сестры прусского короля). К последней склонялась и сама Елизавета.
В 1820 году император Александр I дополнил правила престолонаследия Павла 1 требованием о равнородности брака как необходимом условии для наследования престола. Дети, родившиеся в неравнородном браке, теряли право на престол. Иными словами, русские женщины княжеских родов не могли быть женами императоров России, ибо считались неравными заграничным принцессам мелких немецких княжеств. Ранние предпочтения закрепились законодательными актами немецкой династии под именем Романовых.
К сожалению, русская традиция выбор невесты для царя ушел в прошлое. Престижно стало искать невест за границей, а потом удивляемся реакции русского общества на это непатриотичное превозношение всего западного европейского. Негативная реакция российского общества на немецкую династию на российском престоле была использована во время февральской революции, когда царя Николая 2 не поддержало даже ближайшее окружение.
Приглашая иностранных невест, русские забыли собственное достоинство и историю. Зная историю русского народа, первоисточники которой были уничтожены после церковной реформы Екатерины, Иван Третий с достоинством утверждал: ««мы Божиею милостью государи на своей земле изначала, от первых своих прародителей, а поставление имеем от Бога, как наши прародители, так и мы… а поставления как прежде ни от кого не хотели, так и теперь не хотим». В дальнейшем благодаря немецким историкам Шлецером и Миллером, которые исказили русскую историю и навязали норманнскую теорию, русские развивались под «прусским юнкерским режимом», особенно показавшим свою суть во времена Николая 1.
Негативная реакция членов дома Романовых на возможность легализовать Александра 2 свой 14 летний тайный брак с русской княжной. Так 6 июля 1880 года Александр 2 обвенчался с Екатериной Долгорукой. Род князей Долгоруковых был великокняжеским московским, которые руководили Московским Государством.
Хотя Екатерина не стала императрицей (морганатический брак подразумевает, что супруг более низкого социального статуса не получает высокого статуса на основании указа Александра1), по России начали распространяться слухи о том, что Екатерина станет следующей правительницей страны. То есть русская княжна из рода Долгоруковых считалась более низкого статуса, чем женщины мелких немецких княжеств.
Это все стало одной из причин убийства Александра 2, которое заказал один из членов императорской семьи.
Администратор
Не поняла, к чему все это? Мы сейчас разговариваем о Екатерине II. Если Вам хочется что-то сказать о следующих правлениях, так пишите статью. Зачем мешать все в кучу.Сергей Оленев11-03-2024 05:07:01
Брикнер был русским историком, поскольку Дерпт был в составе России. Также это написано в его книге издательством. Его история Екатерины 2, крайне лояльный труд к императрице. Но он рассматривает эту историю диалектически, поэтому видит и минусы.
Татьяна Бойкова А вот Сергей Оленев вместе с Брикнером перечисляют, что было плохо, перечисляют наперечет всех любовников императрицы, словно злорадствуя добавляют, что чем старше была императрица, тем моложе они были.
Просто нет чрезмерного восхваления самой «умной» что было в истории России, что даже Петр выглядит скромно, не говоря уже о Елизавете, как это показано в этой статье. Перечисление официальных любовников, это еще мягкий подход к этой проблеме Екатерины. Тем более что в статье явный намек на настоящего отца Павла, которым был явно не Петр3. Также можно вспомнить князя Бобринского, другого внебрачного сына Екатерины. Далее о молодых фаворитах, которые по Брикнеру были проблемой России. Он говорил «нельзя не признать, что фаворитизм, при неограниченном корыстолюбии любимцев Екатерины, их родственников, друзей, знакомых, очень дорого обходился казне и народу». Посмотрим на примере Зубова, который сделал просто сногсшибательную карьеру. В 22 года он стал фаворитом 60-летней императрицы. И хотя многие придворные за спиной называли его «дуралеюшка», за 6 лет он не только поднялся от секунд-ротмистра до генерал-губернатора, но и стал богатейшим человеком России. Пользуясь своим всевластием, он создавал серьезные проблемы даже Безбородко, который подавал прошение из-за этого в отставку. Зубов хоть и не блистал умом, но прекрасно понимал, что со смертью Екатерины его всевластию и благоденствию пришел конец. И как лукавый лицемер уже у ложа императрицы, не дожидаясь ее кончины, он приветствовал Павла 1, хотя всегда выступал за то, что наследником Екатерины должен быть ее внук Александр. Зубов упал к его ногам. Поначалу Павел 1 даже оставил Платона Зубова при дворе, правда, лишив того 12 должностей из 13.
Такова роль фаворитов Екатерины, за исключением Орлова и Потемкина. Восторженное восхваление Екатерины, за счет остальных русских государей, некоторые были гораздо мудрее её, например Иван Третий, это «холопский» подход к немецкой династии, которая воцарилась со времен Екатерины. Это легализация норманнской теории, что русские не могут умно управлять государством. Которая приобрела статус при её правлении. С которой боролся Ломоносов, сказав Шлецеру немецкому историку легендарную фразу: "Каких только пакостей не наколобродит в российских древностях допущенная в них скотина!
Администратор
Я и не сомневалась, что Вы, Сергей, напишите в свое оправдание еще массу всего. Жаль, что вы так ничего и не поняли... Что поделаешь, каждому свое.Сергей Оленев11-03-2024 05:46:01
Всем известно, что создателями русофобской норманнской теории были немецкие историки Байер, Миллер и Шлецер. Несмотря на протесты Ломоносова, Екатерина назначает Шлецера академиком.
Около 1751 года Ломоносов приступил к работе над «Древней российской историей». Он стремился опровергнуть тезисы Байера и Миллера о «великой тьме невежества», якобы царившей в Древней Руси. Особый интерес в этом его труде представляет первая часть — «О России прежде Рюрика», где изложено учение об этногенезе народов Восточной Европы и прежде всего славян-русов. Ломоносов указал на постоянное передвижение славян с востока к западу, считая роксолан сарматских племен родственных славянам. Рерихи подтвердили, что роксоланы являются славянами.
Изданная Миллером по «Ломоносовским черновикам» история России, можно сказать, написана под копирку, и практически ничем не отличается от миллеровсого варианта Российской истории. Это же касается и другого русского историка — Татищева, опять таки изданного Миллером лишь после смерти Татищева! Карамзин же, почти дословно переписал Миллера.
Вопреки протестам Ломоносова, Екатерина 2 назначила Шлецера академиком. ПРИ ЭТОМ ОН НЕ ТОЛЬКО ПОЛУЧАЛ В БЕСКОНТРОЛЬНОЕ ПОЛЬЗОВАНИЕ ВСЕ ДОКУМЕНТЫ, НАХОДЯЩИЕСЯ В АКАДЕМИИ, НО И ПРАВО ТРЕБОВАТЬ ВСЕ, ЧТО СЧИТАЛ НЕОБХОДИМЫМ, ИЗ ИМПЕРАТОРСКОЙ БИБЛИОТЕКИ И ДРУГИХ УЧРЕЖДЕНИЙ. Шлецер получал право представлять свои сочинения непосредственно Екатерин. В черновой записке, составленной Ломоносовым «для памяти» и случайно избежавшей конфискации, ярко выражены чувства гнева и горечи, вызванной этим решением: «Беречь нечево. Все открыто Шлецеру сумасбродному. В российской библиотеке несть больше секретов». Миллер и Шлецер уничтожали летописи русской истории противоречащие норманнской теории.
Иными словами, Екатерина способствовала закреплению ложной русофобской норманнской теории, чтобы оправдать свою роль самой умной императрицы немецкого происхождения.
Александр Терешкин11-03-2024 09:04:01
Поддержу Сергея Оленева не из-за нелюбви к Екатерине Великой, а потому что нет людей без недостатков. И часто люди одной рукой строят, а другой ломают.
В Г.А.Й. 1966 г. 350. говорится:
"Обратите внимание на то, как изживают себя явления, не созвучные с эволюцией. Они уходят со сцены, равно как уйдут и все те, кто будет звучать диссонансом в этом стремительном беге в эволюцию. Остаются те, чья полезность превышает их вред."
Екатерина осталась в памяти людей, не смотря на всё перечисленное Сергеем. Нужно историю знать во всей её реальности, понимая, что часто недостаток есть продолжение достоинства. И что часто без какого-то порицаемого качества этот человек не смог бы сделать то, за что потомки поставят ему памятник.
Администратор
Александр, Вы меня поддержали, а вернее справедливость.Александр11-03-2024 15:01:01
Если захотеть, можно и про Пётра Великого насобирать кучу негатива, к примеру, что уезжал на Запад один человек, а вернулся непонятно кто, чужак.
В Агни Йоге говорится, что даже негативные действия лучше нежели бездействие, этакая вечная обломовщина.
В истории горного дела на Алтае роль немецких специалистов немалая, думаю, их уверенность самого пребывания так далеко от Швабии и Баварии зиждилась на знании того, что соплеменница их, императрица Екатерина, всегда поддержит.
Толерантной была, хотя и любимчики были, но это по иной части...
Заметила и оценила солидной премией изобретателя паровой машины Ивана Ползунова. Русского самородка, которому много помогал русский Порошин начальник Колывано- Воскресенских заводов.
Просто, гений Ползунова опередил возможности середины 18- го века, все таки Россия отставала по техническому развитию, но надо учитывать необъятные пространства, их необжитость.
Не открою истину, скажу, что и сейчас наличествует немалая разница между русскими и немцами, мы знаем эти различия.
Это не хорошо и неплохо, это есть.
Смешанных браков то сколько!
Совсем другая жизнь, чем при Екатерине, да что там- чем полвека назад.
Поэтому ещё актуален рериховский Пакт «Мир через Культуру».
И уж кто отвечал Его требованиям /в контексте 18- го века/- так это и Ломоносов, и Екатерина Великая- первыми эти имена приходят на ум.
Александр
Сергей Скородумов12-03-2024 01:19:01
Мне тоже непонятно, к чему было раскручивать тему про фаворитов. Такое ощущение, что Брикнер с Оленевым там с канделябрами стояли.
Вокруг великих людей всегда много клеветы. Не нужно попугайничать и повторять все эти сплетни. Для мужчины подобное просто недостойно.
Мне думается, что роль Екатерины Великой в истории России может понять тот, кто делает для культуры страны хоть что-то конкретное...
Сергей Скородумов12-03-2024 01:35:01
Именно Екатерина Великая, много сделавшая для России в целом, подняла статус нашего Ярославля, сделав его центром наместничества. Она и назначенный ею первый ярославский губернатор Алексей Мельгунов перестроили город в соответствии с регулярным планом, значительно украсили его новыми зданиями, укрепили законность и благосостояние. В
Ярославле Екатерина II была в 1765 и в 1767 годах. По итогам второй поездки она писала своим друзьям: «Город Ярославль весьма всем понравился, и я почитаю его третьим городом из тех, которые я видела в России».
Приятно!
Сергей Оленев12-03-2024 14:34:01
Видимо придется еще раз повторить для восторженных почитателей Екатерины. Всем известно, что создателями русофобской норманнской теории были немецкие историки Байер, Миллер и Шлецер. Несмотря на протесты Ломоносова, Екатерина назначает Шлецера академиком русской истории. Почему не Ломоносов, если она такая якобы патриотка России?!!! Вдумайтесь, назначается человек извративший историю русского народа и создавший норманскую теорию оправдывающую правление немецкой династии в России, «химеру» по выражению историка Льва Гумилева. Иными словами, Екатерина положила начало мягкого захвата России западными врагами-иностранцами, которые пытались веками это сделать военным путем. Первоначальные предпочтения невест мелких немецких княжеств, в дальнейшем закреплено законом следующих правителей страны. Русские княжеские роды поставлены в униженное положение перед ничтожными немецкими князьками голштинцами, гогенцоллернами. Против этого восставали русские: декабристы, писатели, философы, славянофилы и так далее. Закончилось все печально, февральской революцией.
Екатериной нарушен естественный семейный уклад русских правителей, ибо фаворитизм западное явление. Это серьезная моральная проблема в глазах русского общества, особенно когда на фаворитов тратится денег больше чем на науку, образование и так далее больше вместе взятых. Поэтому даже лояльный Брикнер говорит об этой проблеме, особенно когда фавориты скоротечно и непредсказуемо меняются, как использованный материал. Подчеркивается, что Брикнером показана всего лишь малая часть этой проблемы. Подобные проблемы правителей решаются большой кровью, показывает вся история человечества. В случае Екатерины и её любовника, ставшего слабым королем Польши на российских деньгах и штыках, закончилось финансовыми и военными проблемами России.
Когда Екатерина едет со своими придворными и австрийским Иосифом посмотреть на Крым и на это тратится 10 миллионов рублей, почти полбюджета страны, а тут в статье пишется какая она скромная и экономная. На всю армию было потрачено значительно меньше, чем на поездку Екатерины. Дворцы с чрезмерной роскошью Екатерины при четырехкратном увеличении сбора налогов и нищий бесправный народ, поскольку крепостное право окончательно сформировалось при её правлении, отмечает историк Ключевский. Статья написана на основе официальной истории дома Романовых, который со времен Екатерины стал немецкой династией. Эта история написана Карамзиным на основании сфальсифицированных Миллером и Шлецером данных. Против которых боролся Ломоносов. Так что учите подлинную историю страны, не будет когнитивного диссонанса. Видимо, действительно надо написать статью.
Администратор
Если Вы заметили, то из Карамзина я вообще ничего не заимствовала.Оленев Сергей12-03-2024 14:47:01
Маленькое уточнение, история дома Романовых написана другими придворными историками, а не Карамзиным. Он показал только норманнскую теорию на основании сфальсифицированных Миллером и Шлецером данных. И это не его вина, ибо он думал, что это тексты Ломоносова, которые Миллер уже отредактировал.
Сергей Скородумов13-03-2024 10:14:01
Нужно сравнивать Россию до Екатерины II и после ее правления. Тогда и перестанут приходить в голову мутные мысли. Я уже писал, что ее роль в истории России может понять тот, кто делает для культуры страны хоть что-то конкретное. Улетных "теоретиков" хватало и при Екатерине Великой, и после нее, и сегодня их тоже немало...
ВНИМАНИЕ:
В связи с тем, что увеличилось количество спама, мы изменили проверку. Для отправки комментария, необходимо после его написания:
1. Поставить галочку напротив слов "Я НЕ РОБОТ".
2. Откроется окно с заданием. Например: "Выберите все изображения, где есть дорожные знаки". Щелкаем мышкой по картинкам с дорожными знаками, не меньше трех картинок.
3. Когда выбрали все картинки. Нажимаем "Подтвердить".
4. Если после этого от вас требуют выбрать что-то на другой картинке, значит, вы не до конца все выбрали на первой.
5. Если все правильно сделали. Нажимаем кнопку "Отправить".