Альберт Швейцер – гуманист и философ ХХ столетия. Сергей Целух
.png)
Помню, как в 1973 году с большим трудом приобрел книгу «Культура и этика» Альберта Швейцера (1875-1965), известного миру «лекаря из Ламбарене», лауреата Нобелевской премии, борца за мир и свободу человека. Тираж книги на то время был маленьким, всего 10 тысяч экземпляров на весь Советский Союз, и предназначалась книга лишь для научных библиотек, научных работников и партийных сотрудников. Книга, конечно же, заслуживала того, чтобы ее прочесть и порадоваться мыслями европейского мудреца. Она поднимала такие злободневные вопросы, которые в нашей стране замалчивались: свободу слова, свободу мысли, вольного передвижения по странам мира, поднятие чести и достоинства каждого человека. Одним словом, книга интересная и познавательная.
О деятельности Альберта Швейцера написано много книг, разных статей и составлено много легенд. И как ни странно, с каждым годом число их неудержимо растет. Наверное, все потому, что в этом человеке люди видят не только философа, богослова и врача, не только гуманиста и высокообразованную личность, хотя такие качества для него доминирующие, но, прежде всего, одного из подвижников ХХ столетия, посвятившего свою жизнь спасению Африканского континента от рабства, болезней и невежества.
Обо всем этом речь в нашей статье, а сейчас несколько слов об этой интеллектуальной личности.
Швейцер читает Новый Завет на греческом
Альберт Швейцер родился в 1875 году в небольшом городке Кайзерберге, в Верхнем Эльзасе. На протяжении первой половины своей жизни был гражданином Германии, во второй половине – гражданином Французской республики. Мать знаменитого французского философа Жана-Поля Сартра была ему двоюродной сестрой. В октябре 1893 года Альберт стал студентом Страсбургского университета, причем студентом двух факультетов – теологического и философского. Швейцер слушал лекции известных на то время профессоров теологии и философии Карла Буде, Вильгельма Новака, Эрнста Люциуса, Эмиля Майера, Виндельбанта, Целлера, Шлейемахера, Гарнака, Паульсена, Зиммеля и других.
Студент Швейцер был талантливым и любознательным учеником, все хотел познать, причем быстро и навсегда. Вот потому, вместе с философско- богословскими науками, одновременно изучал теорию музыки и учился играть на органе. Через год его призвали на военную службу, проходившую в казармах и окраинах Страсбурга. Чтобы успешно сдать экзамен по богословию и тем самым получать стипендию, Швейцер захватил с собой на службу книги Нового Завета на греческом языке. Внимательно читая их, делал небольшие выписки и замечания. Он хотел проверить своего преподавателя богословия Генриха Хольцмана, верно ли его утверждение, что первой синоптической книгой Нового Завета считается Евангелие от Марка. Согласно теории преподавателя, оно легло в основу Евангелий от Матфея и Луки. Внимательно разбирая Новый Завет, Швейцер нашел в нем некоторые противоречия, о которых не сообщал своим студентам богослов Хольцман.
Так, в главе 10-й Евангелия от Матфея, сообщается о посылке 12 апостолов на проповедь Христа. В напутственной речи Иисус предупреждает своих учеников, что они сразу же будут подвергнуты гонениям. Однако Швейцер установил, что этого не произошло. Засомневался он и в словах Иисуса, говорившего, что явление Сына Человеческого произойдет прежде, чем они обойдут города и селения Израиля. Это означало, что Царство небесное наступит в тот время, когда они будут проповедовать по городам и селам, выполняя свою миссию. Значит, Иисус не ждал их возвращения. Швейцер задается другим вопросом. Почему Иисус обещает своим ученикам, что наступят такие события, о которых в другой части Евангелия даже не упоминается.
Не удовлетворило любопытного студента замечание преподавателя, что здесь имеем дело не с подлинными словами Христа, а с текстом, составленным после Его смерти, на основе «речений Христа». Значит, замечает Швейцер, новое поколение верующих не могло бы вложить в уста Иисуса слова, опровергающие последующих ход событий. И что чувствовал бы сам Иисус, если бы события разворачивались не по Его сценарию? Швейцер не успокаивается, он находит новый парадокс. Так в 11-й главе Евангелия от Матфея говорится о вопросе Иоанна Крестителя к Иисусу и есть ответ самого Иисуса. Швейцер понял что преподаватель и другие комментаторы Евангелий, не до конца разгадали эту загадку. Кого имел в виду Креститель, спрашивая Иисуса, не он ли Тот, Который должен придти? И почему Иисус уклонился от прямого ответа на этот вопрос.
Уклончивый ответ Христа вместо «да» или «нет», для Швейцера свидетельствует о том, что Иисус как будто бы не был готов открыть, кем Он сам себя считает. То ли Мессией, то ли Сыном Человеческим. Если бы считал Мессией, то вопрос Крестителя должен быть поставлен по-иному, в нем было бы утверждение об этом факте. Швейцер удивился такому парадоксу и стал «копать» глубже. Он настолько увлекся историей христианства, что полюбил его за мудрость, необычность и вместе с тем за трагизм и всесокрушающую силу любви и добра, и любовь до Новозаветных книг, пронес через свою жизнь. Даже написал об этом несколько мудрых и увлекательных книг.
.jpg "Альберт Швейцер")
Альберт Швейцер
Для углубления своих знаний Швейцер проучился год в Сорбонне и год в Берлинском университете. Учеба принесла ему большую пользу, потому что в 1899 году выходит его первая работа – докторская диссертация по философии под названием «Философия религии Эммануила Канта. От «Критики чистого разума» до «Религии в пределах только разума». За эту книгу Швейцеру присудили звание доктора философии. А в 1900 году за богословскую работу «Тайная вечеря», студент Швейцер получил степень лиценциата теологии, что давало ему право преподавать в университете. Еще одна работа, посвященная «Тайне мессианства и страстей», помогла ему получить в 1902 году место приват-доцента в Страсбургском университете.
Первую лекцию на теологическом факультете Швейцер прочитал в марте 1902 года, и посвятил ее учению о Логосе в Евангелии от Иоанна. Затем были лекции о Пастырских посланиях и жизни Иисуса Христа, о Тайной вечере. Параллельно с преподавательской работой, Швейцер почти год исполнял обязанности директора Теологического колледжа, что давало возможность улучшить свое материальное положение.
Свои богословские изыскания Швейцер отразил в книге: «История изучения Иисуса», вышедшая в 1906 году. Она была настолько популярной, что ее переиздали в Англии, Франции и Швеции. В книге Швейцер разрешил для себя важную христианскую проблему. Он захотел узнать, какое значение для христиан имел эсхатологический Иисус, живший концом света и ожидавший Царства небесного? Швейцер старался переубедить читателей в том, что Иисусова религия любви возникла как составная часть Его миросозерцания - ожидания конца света, хотя считает ее несколько устаревшей и она не может быть новой религией. Но Швейцер убедился в другом: в историческом Иисусе была новизна Его поступков и мыслей, соприкасавшихся с гениальностью. Сила Христовых идей была настолько убедительна, что такого не ожидали сами богословы, стремившиеся в своих трудах перекручивать учение Иисуса.
«Всякий, кто имеет смелость повернуться лицом к историческому Иисусу, и вслушаться в Его, обладающие огромной силой изречения, скоро перестает спрашивать, что может значить для нас этот кажущийся необычным Иисус? Он учится узнавать в Нем Того, кто стремится овладеть Им. Он учится узнавать в нем Того, кто желает завладеть им». [1]
В истинном понимании Иисуса Швейцер видит влияние Его воли на волю другого. Доверять Иисусу, значит понять, что все мы полностью в его подчинении. Иисус не требует от человека, чтобы он мог знать, кто Он в действительности, откуда появился и куда ведет свой народ. Об этом люди не должны ни думать, ни спрашивать. Христос требовал одного, чтобы его слушатели своей жизнью доказали, что готовы идти за Ним до конца и в иную жизнь, чтобы исполнить все Его Заветы. Они должны были отказаться даже от своей прежней жизни, ее морали и вредных привычек. И слушатели, все как один, безропотно шли за своим Учителем Христом. «Он приходит к нам неизвестным и безыменным, как некогда по берегу озера пришел к людям, которые не знали Его. Он обращается к ним с теми же словами: - «Следуйте за мной!» - и ставит перед нами задачи, которые Он должен решить в наше время. Он повелевает. И тем, кто подчиняется Ему, - и мудрым, и простодушным – Он явит себя в мире, в труде, борьбе и страдании, через которые они пройдут рука об руку с Ним, и как невыразимую тайну они своим опытом постигнут, кто Он». [2]
Швейцер задает себе вопрос: почему многие богословы удивлены необходимостью признать исторического Иисуса, и почему лишают Его «способностью ошибаться», ведь в жизни ничего непогрешимого нет. И то светлое Царство Божье, о котором Он так страстно проповедовал, до сих пор, не наступило. Для нас вопрос Швейцера звучит несколько странно, если не сказать больше. Подвергать сомнению историчность Иисуса Христа, Его святые мысли и дела может лишь тот, кто далек от христианства, Святой Библии и книг подвижников церкви, кто давно позабыл Евангелие и его святые заповеди. Но мы знаем, что Швейцер, делая ошибки в мыслях и скоропалительных выводах, старался преодолеть их и твердо держаться почвы родной Христианской религии, которая любого неверующего или атеиста, дела человеком своей веры и подлинного христианина. Впоследствии так и произошло: от критики христианской религии Швейцер стал ее грозным защитником, стал искренне верующим человеком, лекарем и проповедником слова Божьего среди африканцев.
В его время господствовали идеи мифологической школы, что все религии вымышлены и ничего в них исторического нет. Вот потому ему было интересно знать, поступают ли верующие в духе Иисуса, когда хотят с помощью богословской казуистики принять эти изречения за истинные, и непогрешимые. Ответ Швейцера отрицательный. Христос никогда не претендовал на подобное всеведение. Богослов приводит такой пример. Юноше, обратившему к нему со словами: «Учитель Благий!», Иисус указал, что благ один только Бог (Мк. 10:17-18). Христос решительно возразил бы и тем, кто хочет приписать Ему божественную непогрешимость. Вот потому, для Швейцера, исторический Иисус покоряет своим беспрекословным повиновением Богу и в этом Он велик. А вот догматический Христос, которого богословская метафизика его времени старалась представить как метафизическую личность, не имеющую реальных корней, не отвечает реальной правде и настоящему Иисусу, Сыну Божьему. Свое призвание Швейцер видел в том, чтобы полнее раскрыть святой образ Иисуса Христа и помочь христианской вере занять твердую позицию в вопросах воспитания и просвещения туземных народов. И еще считал, чтобы христианская вера со всей искренностью пришла в согласие с исторической истиной и была правдива как вся Новозаветная история. Богослов внимает ей с радостью, потому что уверен, что правдивость во всем является неотъемлемой частью духа Христа.
Книгами об Иисусе Христе и Канте, христианстве и культуре Швейцер приобрел большой авторитет. Он признан в Европе, его труды получили признание в научных кругах, их изучают в университетах. Кроме богословских работ и трудов о Канте, Швейцер выпускает еще одну книгу -монографию про композитора Баха. Книга вышла в 1905 году на французском языке, с посвящением мадам Матильде Швейцер, «жене моего дяди, жившего в Париже». Книга настолько заинтересовала читателей, что Швейцеру было предложено дополнить ее и издать в новой редакции. Кроме книги он написал большое количество статей об органной музыке, которой увлекся, про сам орган, что сделало его известным в европейских музыкальных кругах. В 1906 году, после окончания «Истории изучения жизни Иисуса», Швейцер все же выпускает новую книгу о Бахе, дополненную и переработанную, причем на своем родном языке – немецком, что было немаловажно. И по объему она значительно превосходила первую, в ней уже было 600 страниц.
Ромен Ролан заметил талантливого писателя и отозвался об этой книге так: «Имя Альберта Швейцера, директора семинарии св. Фомы, пастора, проповедника, органиста, профессора Страсбургского университета, автора интересных работ по философии, теологии и книги, от сегодня уже знаменитой – «Иоганн - Себастьян Бах», широко известно историкам музыки». [3] (Рол. Т.14. с.389) Забегая вперед скажем, что благодаря стараниям Ромена Ролана, его выступлениям в печати, по радио, среди общественности, Швейцер получил Нобелевскую премию мира.
Когда Ролан писал эти строки, Швейцер уже принял странное решение, повлиявшее на всю его последующую жизнь. Он захотел отстаивать свои философские и богословские идеалы не столько писанием книг и статей, сколько непосредственным служением людям. Случайно попавший ему на глаза журнал Парижского миссионерского общества, сообщавший о том, что Французской протестантской миссии в Ламбарене на реке Огово в Габоне, требуются медики, подсказал 30 - летнему философу, что ему нужно делать. И Швейцер принял решение. Он пишет: «Я долго и всесторонне изучал этот вопрос; я был убежден, что у меня для этого все есть: здоровье, крепкие нервы, разум, словом все, что нужно для выполнения моего решения. Кроме этого, я считал, что у меня хватит силы духа выдержать возможное мое поражение». [4]
Странное дело: преподаватель богословских наук Швейцер принимает неожиданное решение: он хочет стать врачом, чтобы помочь угнетенным темнокожим людям в далекой Африке, лечить их и спасти им жизнь. Когда Швейцер явился к декану медицинского факультета Фехлингу, чтобы записаться в студенты, то в профессора очки поднялись. Декан понял, что этого богослова нужно отправить и как можно скорее к психиатру. И все же, после страстной проповеди Швейцера о служении и лечении темнокожих, Фехлинг утвердительно кивнул головой.
Был еще один не решенный вопрос - юридический. Будучи штатным сотрудником университета, Швейцер не мог числиться одновременно преподавателем и студентом. А стать вольнослушателем, значит провалить все задуманное дело. Его не допустят к государственным экзаменам и не дадут диплом. Значит, романтическая мечта не осуществиться и все пойдет насмарку. Руководство университета все же взвесило все «за» и «против» и пошло навстречу своему сотруднику. Швейцеру было разрешено сдавать экзамены, если профессора медфакультета удостоверят, что он посещал их лекции. Профессора в свою очередь решили, что Швейцер, как их коллега, может слушать все их лекции бесплатно, и будет примерным студентом.
И вот для 30 летнего студента медицинского факультета начались напряженные годы. Сразу отказаться от преподавания теологии и должности проповедника он не мог, поэтому совмещал все подряд. Параллельно с изучением медицины, читал лекции по теологии, и каждое воскресенье проповедовал в кирхе. Вжиться в медицинскую науку было очень трудно и все потому, что времени не хватало: в это время он читал лекции об учении апостола Павла, которым сильно увлекся. Кроме того, чтобы подзаработать, Швейцеру пришлось больше времени уделять концертам органной музыки, с которыми выступал в Германии, Франции и Скандинавских странах.
Швейцер захотел стать врачом, чтобы иметь возможность заниматься конкретным делом и этим принести пользу людям. Хотя свое призвание философа, богослова, музыканта, словом, творческую личность, пронес через свою жизнь. Читать лекции и проповедовать в храме ему всегда было приятно. Такую работу он считал своим призванием и следовал этому с большой радостью. Но после глубоких раздумий осознал: медицина, говорил ученый, ни в коем случае не помешает ему заниматься творческой деятельностью – писать книги, читать лекции и выступать с концертами органной музыки. Медицина и творчество дополняют друг друга, они направлены к единой цели: сделать человека здоровым и просвещенным, чтобы жизнь его была полноценной, наполненной глубоким смыслом. Отправляясь в далекую Африку, Швейцер руководствовался одним принципом – спасать гибнущих чернокожих людей. Такая идея была ведущей в его мыслях и действиях, вот потому ему необходимо было снова сесть за студенческую скамью. Иного пути не было.
.jpg)
А. Швейцер в глубоких раздумьях.
Пять лет упорной учебы и творческого труда пролетели быстро. В октябре 1911 года Швейцер сдал государственные экзамены по медицине, теперь ему осталось проработать год практикантом в больнице и написать дипломную работу для получения диплома доктора медицины. Но и с этой задачей он успешно справился. Занимаясь медицинской диссертацией, Швейцер все же готовился к Африке. Весной 1912 года Швейцер оставляет преподавательскую работу в университете и должность проповедника в церкви. Темой его последней проповеди в храме св. Николая были слова благословения из Послания апостола Павла к Филиппийцам: «И мир Божий, который превыше всякого ума, соблюдет сердца ваши и помышления ваши во Христе Иисусе». Такими словами, на протяжении многих лет Швейцер заканчивал каждую свою службу.
Для Швейцера было большой мукой не проповедовать и не читать лекций. Такое состояние его не покидало до самого отъезда в Африку. Вид дорогих мест, где проходила его жизнь и к которым он никогда не вернется, причинял ему боль, и наводила на грусть. Родственники, друзья и сотрудники были против его отъезда, говорили, что он свой талант философа, историка религий и музыканта закапывает в землю, и что после Африки он вернется иным человеком, иного склада ума и своих мыслей. Но Швейцер был непоколебим.
Весной 1912 года Швейцер отправляется в Париж изучать тропическую медицину и делать закупку всего необходимого для больницы в Габоне. Если раньше он изучал медицину теоретически, то сейчас его деятельность приобрела чисто практический характер. Ему пришлось подбирать по каталогам нужные вещи для больницы: лекарства, всевозможные препараты, паковать ящики, составлять подробные перечни для таможенного досмотра. 18 июня 1912 года Альберт Швейцер женился на Елене Бреслау, дочери Страсбургского историка, которая еще до бракосочетания была его помощницей в подготовке рукописи к печати и правке корректур. Теперь она снова помогла ему в подготовке книги для печати, чтобы до отъезда в Африку ее издать. Такого не произошло, не хватило времени.
Много времени и сил стоило Швейцеру, чтобы собрать инструменты, лекарства, перевязочный материал и все остальное, что нужно для оснащения больницы. Сложным оказался вопрос о деньгах, так необходимых для поездки. Швейцер начал обходить знакомых с просьбами о пожертвованиях. Какое его было удивление, когда хорошо знакомые люди при виде дивного лекаря, опускали глаза и разводили руками. На словах они смело поддерживали идею своего товарища, а вот дать деньги на неизвестное дело, было выше их сил. Было заметно, как сильно менялся тон приема друзей, когда выяснялось, что пришел не просто гость, а проситель. И все же доброта, отзывчивость людей победила. Деньги в нужном количестве были собраны.
Было много радости, когда его коллеги по Страсбургскому университету щедро жертвовали свои небольшие средства на благое дело, учрежденное французской колонией. Не остались в стороне и пожертвования прихожан церкви св. Николая, в которой Швейцер исполнял обязанности пастыря. Поддержали лекаря и эльзасские церковные приходы, особенно те пасторы, что учились вместе с ним или были его учениками. Значительная часть денег поступила от концерта, специально проведенного для этой цели Парижским обществом им. Баха, с его хором и ведущей солисткой Марией Филиппи. С солидным финансовым успехом прошли концерты органиста Швейцера в Лейпциге и лекция в Гавре, где его давно ждали.
Наконец, финансовые трудности доктора Швейцера до его отъезда в Африку были преодолены. Доктору хватило средств, чтобы купить все необходимое для отъезда и обеспечить бесперебойную работу больницы на целый год. Более того, состоятельные друзья пообещали Швейцеру, что в случае непредвиденных трудностей, они снова помогут материально.
.jpg "Нажать для увеличения")
Альберт Швейцер с женой Еленой. 1913 год.
Наконец, разрешение на работу врачом в Габоне без французского диплома, а имея лишь диплом немецкий, было получено во Французском Колониальном департаменте. С помощью влиятельных друзей и этот вопрос был улажен. Значит, путь на Габон для Швейцера был открыт.
В феврале 1913 года 70 ящиков разного груза были упакованы и отправлены товарным поездом в Бордо. «Когда мы начали собираться в дорогу сами, я решил две тысячи марок, которые мы брали с собой, взять не банкнотами, а золотом. Жена возражала против этого, но я объяснил ей, что мы должны принять во внимание возможность войны: если война разразится, золото сохранит свою ценность в любой стране мира, тогда как судьба бумажных денег не поддается прогнозам, а на банковские счета может быть наложено эмбарго». [5]
Первые годы пребывания в Африке (1913-1917)
В марте 1913 года Альберт Швейцер вместе с женой выехали из Гюнсбаха, затем сели на пароход в Бордо и поплыли в Экваториальную Африку. Все оказалось гораздо проще, чем они рассчитывали. В Ламбарене французские миссионеры оказали им теплый прием. К сожалению, они не смогли построить обещанные домики из рифленого железа, в которых должна была разместиться новая больница. Для этого не хватило рабочей силы. Швейцеру довелось вести амбулаторный прием больных в старом курятнике, рядом с домиком, в котором сами жили. Однако, при помощи миссионеров и их знакомых африканцев, в конце осени был возведен барак из рифленого железа, причем вместительный, но с крышей из пальмовых листьев, и расположенный у реки. «В нем были маленькая комнатка для приема больных, такая же операционная и еще меньше — аптека. Вокруг этого барака постепенно возникло множество больших бамбуковых хижин — жилье для туземных пациентов. Белые пациенты жили в помещении миссии и в нашем домике». [6]
Место для больницы Ламбарене было выбрано из-за его географического расположения. Рядом находилась река Огове и ее притоки, по которой больные добирались до больницы на каноэ, причем за двести-триста километров. С первого дня их прибытия, еще врач не успел распаковать лекарства и инструменты, больные африканцы запрудили все помещения. Вид людей был измученный, все они нуждались в срочном лечении. Главными болезнями Африканского континента были малярия, проказа, сонная болезнь, дизентерия, фрамбезия, гнойные язвы, пневмония и сердечные заболевания. Много больных было с грыжами и слоновой болезнью, и оперировать их надо было срочно. Свою первую операцию Швейцер сделал с тяжелой формой грыжи. Она прошла успешно, и больной через неделю отправился домой. С первых дней врач убедился, что физические страдания людей были более тяжкими, чем он предполагал. Поэтому с гордостью написал в своей книге: «Как рад я был, что вопреки всем возражениям, осуществил свой план и приехал сюда врачом!»
Большую трудность в общении с пациентами доставлял язык и отсутствие санитаров. Выручал в этих вопросах повар семьи Швейцеров – африканец Жозеф, немного знавший французский язык. Он был советчиком лекаря по всем вопросам и подсказал, как себя вести с туземцами. Жозеф советовал не принимать на лечение тех больных, чья жизнь, по всей вероятности, висит на волоске. В пример приводил колдунов, которые не берутся помогать смертельно больным пациентам, чтобы не навредить своей репутации. Позже Швейцер согласился с такими доводами.
«Когда имеешь дело с первобытными людьми, никогда нельзя поддерживать в больном и его родственниках надежду на выздоровление, если случай действительно безнадежный. Если больной умирает, а их не предупредили заранее о такой возможности, они делают вывод, что доктор не знает этой болезни, так как он не сумел предсказать ее исход». [7]
Африканцам необходимо было говорить только правду, ничего не скрывая. Зная правду, они переносят болезнь спокойно. Смерть для чернокожих – дело привычное, они ее не боятся. Если врач вылечил тяжело больного, он считается большим авторитетом в Ламбарене, и про него пойдет молва, что он может вылечить от смертельных болезней.
.jpg)
Жена Швейцера, Елена Бреслау, окончившая курсы медсестер, мужественно помогала своему мужу в больнице: ухаживала за тяжелобольными, заведовала аптекой, бельем и перевязочными материалами, готовила больных к операции, делала им наркоз. По существу, она была медсестрой, сестрой хозяйкой, врачом и воспитательницей.
Хотим дополнить характеристику жены Швейцера. Сначала Елена преподавать в школе для девочек. После пребывания в Италии, куда ездила с родителями (отец работал в архивах), она оставила педагогическую работу и увлеклась изучением живописи и скульптуры. По возвращении в Страсбург изучала историю искусств. В 1902 году, будучи в Англии, работала учительницей в школе. По возвращению на родину, Елена учится на годичных медицинских курсах, и после их окончания работает с детьми сиротами и одинокими матерями с детьми. В 1907 году Елена впервые услышала игру Альберта Швейцера на органе. Он исполнял хорал Баха в местной церкви, куда она зашла с детьми сиротами. Там молодые и познакомились. Музыка Баха, в исполнении Швейцера, их породнила. Позже Швейцер напишет, что музыка всегда была их лучшим другом. У них были обще взгляды на жизнь, а музыка, философия и медицина укрепила их дружбу и привела к любви. Елена была первой, кому Швейцер сообщил о своем решении стать врачом и поехать в Экваториальную Африку лечить людей. Она помогала своему другу в его литературных делах.
За несколько месяцев работы хирургом, Швейцер не потерял ни одного прооперированного больного. Ежедневно в больнице находилось более сорока больных, столько же было сопровождающих, прибывших на каноэ, чтобы облегчить страдания больным и забрать их после операции домой.
Из-за недостатка рабочей силы Швейцер установил требования, чтобы больные или их родственники делом доказывали свою помощь больнице. Им разъяснялось, что затраты на больницу, на лечение и питание – большие, поэтому будет справедливым, если пациенты, в знак благодарности за лечение, внесут свою посильную помощь чем кто может: деньгами, бананами, домашней птицей, яйцами. Стоимость таких поступлений была небольшой, она не покрывала расходы больницы. «Бананами я мог кормить больных, - пишет Швейцер, - у которых кончилась провизия, а на деньги покупать рис, когда отсутствовали бананы. Я полагал также, что туземцы будут больше ценить больницу, если сами будут вносить в ее содержание посильный вклад, чем если бы они просто получали все задаром. Последующий опыт все больше убеждал меня в справедливости моего мнения о воспитательной ценности взимания подарков. Разумеется, я не требовал никаких подарков от очень бедных и престарелых, а у первобытных народов старость — это всегда бедность». [8]
Доходило до анекдота. Более дикие из числа туземцев имели свое понятие о подарках. Покидая после лечения больницу, они требовали подарка от врача, на том основании, что он теперь стал их другом.
Позже Швейцер с гордостью напишет, что больница в Лабарене была создана на средства органиста Себастьяна Баха, его друзей и почитателей, профессоров Страсбургского университета и других доброжелателей. Строительство велось по проекту самого Швейцера, который был архитектором, прорабом, а больше всего рабочим. Четыре долгих года врач Швейцер со своей супругой будут строить больницу и бесплатно лечить бедных, полудиких и полуголодных жителей Габона и его окрестностей, и лишь в 1917 году прервут свою работу, чтобы возвратиться в Европу и почувствовать себя европейцами. Альберт жаждал с головой окунутся в музыкальную и философскую жизнь, такую долгожданную и необходимую для него.
Первая мировая война в судьбе Альберта Швейцера
В мире произошла беда, которая отразилась и на судьбе семьи Швейцера. В 1914 году началась Первая мировая война. Швейцера, как поданного Германии, берут под стражу. Ему запрещают лечить людей и вменяют беспрекословно подчиняться указаниям чернокожих солдат, представленных к ним в качестве охраны. Находясь в качестве военнопленного, Швейцер обдумывает тему своей новой книги, над которой размышлял все эти годы. Это была проблема культуры, так глубоко волновавшая доктора. Лишь после бурного протестов африканцев, пришло распоряжение, снять всякие ограничения с доктора Швейцера и его медперсонала. Но работа над книгой продолжалась в любых условиях.
В июле 1916 года трагически умирает мать Швейцера в Хьюнбасе. На похороны французская власть не отпустила ни Альберта, ни Елену. В сентябре 1917 года, по приказу военных властей, чету Швейцер отправляют попутным пароходом в Европу. Они попадают в Бордо, во французскую колонию для интернированных иностранцев. Это были наспех сколоченные бараки, со сквозняками и пищей, губительной для человека. Альберт сразу заболел дизентерией, но своими препаратами, прихваченными в дорогу, ему удалось погасить болезнь, хотя страдания и боли тянулись долго. З сентября 1917 года по апрель 1918, семья Швейцер находится в большом лагере для интернированных в Пиренеях, близ местечка Гарэсон. Раньше строение это было большим монастырем, куда стекались паломники со всех кантонов для излечения. Лагерь был переполнен заключенными – мужчинами, женщинами, детьми и стариками. В силу сплошных болезней, комендант лагеря разрешил чете Швейцер лечить людей, для чего предоставили им отдельную комнату. Эффективную помощь Швейцер оказал женщинам, детям, пленным морякам, страдающим тропическими болезнями и старикам. Люди страдали от неволи, плохой пищи, морозов, болезней, безысходности и тоски.
Суровую зиму сменила ранняя весна, и вместе с ней пришел приказ об отправлении врача Швейцера и его жены в лагерь Сен-Реми де Праванс, созданный специально для эльзасцев. Комендант лагеря воспротивился такому дикому распоряжению, да и Швейцеры уже привыкли к старому быту и не хотели покидать лагерь. Вступились за медиков заключенные. Однако, хлопоты людей были напрасными. В конце марта Швейцеры были уже на новом месте. Новый лагерь не был таким разношерстным, как старый, в основном в нем перебывали учителя, лесники и железнодорожники. Здесь оказалось много старых знакомых Швейцера, его пациентов, даже друзей, которые всячески подчеркивали свою дружбу. Лагерные правила, установленные пенсионером-комендантом, были слишком мягкими. Замолкли стоны, матерщина, меньше было жалоб на жизнь и власть. Но холодные ветры Прованса пробирали людей до костей, в том числе и жену Елену. Швейцер чувствовал себя не лучшим образом. У него появилась вялость, усталость, беспокоил желудок, но сила воли, творческий труд (и тут продолжал писать свою книгу) наполняли его силы новой энергией и глубоким смыслом.
Елена очень страдала от лагерных ограничений, разных болезней, слишком тосковала по родным местам. И, когда в начале июля пришло сообщение, что всех заключенных собираются обменять на таких как они, радости не было измерить. На швейцарской границе поезд с освобожденными простоял долго. После соблюдения всех процедур, лед тронулся. 15 июля чета Швейцер прибыла в Цюрих. К удивлению, на перроне вокзала их встречали профессор теологии Арнольд Мейер, певец Роберт Кауфман и родные жены. Друзья сообщили, что в этом поезде едут близкие для них люди. До Констанца Альберт с Еленой не отходили от окон, не могли налюбоваться аккуратными домиками Швейцарии, ухоженными полями, довольными людьми, и странной, не знающей войны.
Иное впечатление было от Констанцы. Швейцеры впервые увидели голод, о котором знали лишь понаслышке. Они увидели изнуренных людей, уныло бредущих по разбитым улицам, голодных детей и измученных, истощенных женщин с маленькими детьми. Картина была жуткой.
Елена, со своими родителями, получила разрешение выехать в Страсбург. Альберта, вместе с другими, задержали в Констанце до окончания разных формальностей. В разбитый Страсбург он прибыл ночью. В городе ни одного проблеска света, ни в домах, ни на улицах. Все боялись тревоги и бомбежек. Добраться до далекого предместья, где жили родители жены, нечего было и думать.
Гюнсбах находился в районе боевых действий, но от войны не пострадал. Потребовалось много времени и нервов, чтобы разыскать своего отца. Война не пощадила никого: ни природу, ни людей. Были разрушены дома, от деревьев остались лишь пеньки. Разбитые улицы, порытые снарядами поля, унылые люди. Но вот парадокс, его родное село – Гюнсбах, война обошла стороной. Деревушка эта была спрятана за высокими горами, по этой причина осталась почти не тронутой. Разбито было всего несколько домов. На лугах трава была скошена, люди заняты своими делами. Только толпы солдат, расклеенные приказы и бетонные доты напоминали всем, что война рядом.
И все же, вглядевшись, Швейцер увидел иную картину: «Стояла ужасная засуха. Хлеба посохли, картошка погибла. Трава на многих лугах была настолько редкой, что ее не имело смысла косить. Из хлевов доносился рев голодного скота. Если и появлялась над горизонтом грозовая туча, она приносила не дождь, а ветер, лишавший почву остатков влаги и поднимавший облака пыли, в которых носилось предчувствие голода». [9]
После возвращения в Страсбург, Швейцер почувствовал себя плохо, была лихорадка и невыносимые боли – последствия дизентерии. Ему сделали вторую операцию желудка. После поправки ему предложили должность врача в муниципальной больнице, с чем Швейцер охотно согласился. Никаких средств к существованию у него не было. Одновременно Швейцера назначили викарием в родную церковь св. Николая. Ему предоставили пустовавшую квартиру пастора на набережной св. Николая. Кроме того, как известного богослова, Швейцера пригласили прочесть несколько лекций для Фонда Олаус-Петри в Университете Упсалы
У Швейцера, как главного врача больницы в Ламбарене, были большие долги, в которые он залез по уши, закупая оборудование, лекарства и ведя строительство новых помещений. Его постоянными «донорами» в денежных делах были Парижское миссионерское общество и парижские меценаты. Швейцеру, как известному музыканту, было предложено провести турне по Скандинавским странам и в первую очередь побывать в Швеции. Органные концерты лекаря из Ламбарене пользовались здесь большим успехом. Швейцер с благодарностью предложение принял и не ошибся.
В первый же свой концерт Швейцер был на высоте славы. Ему аплодировала вся Швеция. «Небольшие, но удивительно звучащие старые шведские органы доставляли мне огромное удовольствие. Они прекрасно подходили к моей манере исполнения Баха», - пишет он. Концертами и лекциями Швейцер собрал достаточно денег, что смог сразу же расплатиться с самыми крупными должниками. Покидая Швецию, которая оказалась для него столь гостеприимной, Швейцер твердо решил возобновить свою работу в Ламбарене и дал себе слово выступить с такими же концертами и лекциями в Швейцарии.
.jpg "Больница в Ламбарене")
Больница в Ламбарене
В августе 1920 года Швейцер решил подвести итоги своей работы в Экваториальной Африке. Он пишет воспоминания о Ламбарене под названием «Между водой и девственным лесом». В книге речь идет о строительстве больницы, лечении африканцев и миссионеров. Немецкое издательство «Линдблат» заключило с ним договор о выпуске этой книги, причем в очень сжатые сроки, но деньги предлагало не слишком большие. Задание было не из легких, но Швейцер согласился. Он нарушил условия договора. Швейцер написал книгу раньше срока и в большем объеме, чем было предусмотрено. В книгу была добавлена главу о заготовке и сплаве леса. Чтобы не портить отношение с автором, издатель на свой страх и риск все-таки выпустил это произведение. Так книга Швейцера «Между водой и девственным лесом» увидела свет в 1921 году. Одновременно ее издают в Швейцарии и Англии, позже в Голландии, Франции, Дании и Финляндии. Альберта Швейцера избирают Почетным доктором богословия Цюрихского университета.
Книга его была страдальческая и эпохальная. Кроме воспоминаний о работе и жизни в джунглях, Швейцер озвучил свои мысли о колонизации африканских народов, беспощадной их эксплуатации, от чего часть населения Африки начала вымирать. Иллюстрации к книге, сделанные в 1914 году Рихардом Классеном из Гамбурга, приезжавшим в район Ламбарене для закупки леса, украсили книгу и сделали ее интересной для всех возрастов. Задуманная как отчет о работе в джунглях Экваториальной Африки, книга дала возможность автору высказаться по сложным проблемам колонизации первобытных народов.
Автор выступает в ней как политический и государственный деятель. мирового масштаба. Он ставит перед обществом такие вопросы, которые до него, ни после него никто не ставил. Швейцер спрашивает мировых правителей, имеют ли белые право навязывать свое руководство первобытным и полупервобытным народам? И отвечает: «Нет, если мы хотим только управлять ими и извлекать материальные выгоды из их стран. И - Да, если мы серьезно хотим воспитать их и помочь им достигнуть благосостояния».
Швейцер говорит в ней о торговле людьми, их беспощадной эксплуатации и малом сроком их жизни. Торговля этими несчастными идет полным ходом не одно столетие и она не прекращается по сей день. «Их вожди с помощью оружия и денег, предоставленных в их распоряжение торговлей, закабалили основную массу туземцев и превратили их в рабов, вынужденных работать на экспортную торговлю для обогащения нескольких избранных. Бывало и такое, что люди, как во времена работорговли, сами становились товаром и обменивались на деньги, боеприпасы, табак и водку. При таком положении вещей вопрос стоит не о предоставлении этим народам подлинной независимости, а лишь о том, что лучше: отдать их во власть (какая бы она ни была) жадных местных тиранов или под управление чиновников европейских государств». [10]
Единственный путь для таких как он - это с пользой использовать для туземных народов ту власть, которой обладают белые и тем самым дать этой власти моральное оправдание. Швейцер подчеркивает, что новая Французская власть положила конец работорговле; она прекратила вечные войны, которые вели друг с другом первобытные народы. Установила длительный мир в значительных по размеру зонах земного шара. Она пытается разными способами создать в колониях такие условия, которые затруднили бы эксплуатацию населения ради интересов мировой торговли. Швейцер даже боится представить себе, что будет с туземными лесорубами в лесах Огове, если убрать правительственную администрацию, которая сейчас охраняет их права от лесоторговцев - как белых, так и черных.
Швейцер видит трагедию в том, что интересы колонизации и интересы культуры не всегда совпадают, а зачастую оказываются даже противоположными. Наилучшим положением вещей для первобытных народов, считает он, если бы они из кочевников и полукочевников превращались в оседлых земледельцев и ремесленников. Тогда проблема пищи была бы решена окончательно, а первобытные люди превратились бы в нормальных людей.
«Истинное благо этих людей заключается в том, чтобы, занимаясь сельским хозяйством и ремеслами, они могли производить все необходимое для своей жизни. Вместо этого они всю свою энергию направляют исключительно на производство сырья, которого требует мировая торговля и за которое она им дает хорошую цену. На заработанные таким образом деньги они приобретают у тех же торговцев промышленные товары и готовые продукты питания, тем самым делая невозможным развитие своей промышленности, а часто ставя под угрозу даже свое сельское хозяйство. Именно в таких условиях находятся все первобытные и полупервобытные народы, которые могут предложить мировой торговле рис, хлопок, кофе, какао, полезные ископаемые, лес и тому подобные вещи». [11]
Как бы хорошо ни шла торговля лесом, в районе Огове царил постоянный голод. Стремясь срубить как можно больше деревьев, туземцы пренебрегали заниматься посадкой плантаций. В лесу и на болотах, где они тяжко трудились, они питались лишь импортными рисом и консервами, покупая их на заработанные деньги. Сами же не выращивают ничего.
.gif)
Семья Альберта Швейцера
Швейцер поднимает вопросы строительства автомобильных и железных дорог на территориях, населенных первобытными людьми. Она очень сложная. Он знает, что автомобильные и железные дороги необходимы, они должны покончить с таким ужасным явлением, как переноска грузов носильщиками. Чтобы во время голода можно было без проблем доставить продукты в районы, где сложилось угрожающее положение. Чтобы могла развиваться торговля. Хотя была опасность, что строительство дорог нанесет ущерб правильному развитию страны. Кроме того оно унесет много человеческих жизней. В интересах развития страны необходимо будет перенести удаленные деревни поближе к железной или автомобильной дороге. Но это вызовет в первобытном обществе бунт.
Затрагивает Швейцер и проблему образования туземцев, которое тесно связано с экономическими и социальными проблемами, и считает, что земледелие и ремесла - это основа культуры.. Но с первобытными людьми в колониях, и они сами этого требуют, белые ведут себя так, как будто не земледелие и ремесла, а чтение и письмо являются началом культуры.
«Из школ, скопированных по европейскому образцу, они выходят «образованными», т. е. людьми, которые считают физический труд ниже своего достоинства и согласны только на коммерческий и интеллектуальный. Все, кто не могут найти подходящего места в офисах торговых фирм или в государственных учреждениях, так и остаются лентяями и недовольными бездельниками». [12]
Самой главной проблемой, считает Швейцер, о которой общество должно кричать во весь голос, это вымирание первобытных и полупервобытных народов. Под угрозой находится само их существование. «Их жизни угрожают алкоголь, которым их снабжает торговля; болезни, которые мы им занесли. Сонная болезнь, которая столь быстро распространяется. Плохо и то, что в колониях вино и пиво намного опаснее, чем в Европе. Для того, чтобы эти напои хорошо сохранялись, в них всегда добавляют спирт. Отсутствие водки или рома вполне компенсируется громадным увеличением потребления вина и пива. Поэтому губительное для этих народов влияние алкоголя может быть предотвращено только абсолютным запрещением ввоза алкогольных напитков, независимо от их сорта». [13]
Беспокоит Швейцера и такой важный вопрос, как борьба с болезнями. Врач обеспокоен, что она начата слишком поздно и ведется крайне медленно, чем требует создавшаяся ситуация. И если сейчас дело чуть тронулось с места, то только благодаря новейшим препаратам, которые предоставили в распоряжение доктора зарубежные спонсоры. Немыслимо, говорит врач, чтобы цивилизованные народы держали только для себя то изобилие средств борьбы с болезнями, которое дала всем наука. «Если хоть что-то этическое еще осталось в нас, как можем мы отказать в этих средствах тем, кто в отдаленных странах испытывает еще большие физические страдания, чем мы? В дополнение к врачам, которых посылают правительства и которые могут выполнить лишь малую долю того, что должно быть сделано, должны выступить добровольцы, уполномоченные обществом как таковым. Те из нас, кто на собственном опыте узнал, что такое боль и тревога за своих близких, должны помочь тем, кто так же мучается вдали от нас». [14]
.jpg)
А. Швейцер музыкант.
Швейцер с гордостью отмечает и свою посильную помощь в деле оздоровления туземного населения: создание больницы в Ламбарене, которая вылечила и спасла от смерти сотни больных. В конце книги патриот Швейцер пишет: «Я настаиваю на том, что, какую бы пользу мы ни принесли народам наших колоний, это будет не благодеяние, но лишь искупление вины, компенсация за те ужасные страдания, которые мы, белые, принесли им начиная с того дня, когда первые наши корабли появились у их берегов. Колониальные проблемы в том виде, в котором они сейчас существуют, нельзя решить одними лишь политическими мерами. Нужно ввести новый элемент. Белые и цветные должны идти навстречу друг другу, движимые этическим духом. Только тогда станет возможным взаимное понимание». [15]
Сбор средств на заграничных концертах
После небольшого перерыва в Европе, Швейцер снова решил возвратиться в Ламбарене. Он отказывается от обеих своих должностей в Страсбурге. В то же время его приглашают разные творческие общества и университеты прочитать лекции о философии культуры, первохристианству, выступать с концертами органной музыки. Для Швейцера это были слишком важные мероприятия, приносившее в казну для Ламбарене неплохие средства.
Осенью Швейцер побывал в Швейцарии, оттуда поехал в Швецию. В конце января отправился в Оксфорд для чтения лекций в Мэнсфилд-колледже по приглашению Фонда Дэйла. После всего – чтение лекций в Бирмингеме – «Христианство и мировые религии»; в Кембридже – «Значение эсхатологии»; в Научно-религиозном обществе Лондона – «Проблема апостола Павла». Во всех странах Швейцер выступает с лекциями, дает концерты органной музыки и собирает деньги для расширения больницы в Ламбарене,
И снова поездки в Швейцарию, Данию, Прагу, другие страны Европы с благородной целью: пропагандировать органную музыку Баха, знакомить слушателей с наследием богословской мысли и собирать средства.
Во время концерта в Праге случилось непредвиденное. Пражское общество Баха за музыкальные заслуги подарило Швейцеру пианино с педальной клавиатурой. Теперь он мог свободно играть концерты Баха, не причиняя своему здоровью вреда, и при этом не потерять квалификацию органиста. Так в течение четырех с половиной лет, проведенных в тишине Ламбарене вместе с Бахом, он смог глубже проникнуть в дух его музыки. Поэтому, возвратившись в Европу, он уже не был любителем, энтузиастом, а настоящим профессионалом, сохранившим свою технику в музыке и как артиста.
Культура и этика
Весной 1923 года Швейцер закончил две первые части книги «Философии культуры», они были опубликованы в этом же году в Германии. Первая часть называлась «Распад и возрождение культуры», а вторая - «Культура и этика или Благоговение перед жизнью».
Суть благоговения Швейцера состоит в том, что он признает и утверждает главный принцип жизни – саму жизнь, с ее глубоким смыслом. Жизнь, согласно Швейцеру, как самое сокровенное из того, что создала природа, требует к себе великого уважения. Оно охватывает любую жизнь, независимо от уровня ее развития. Этика благоволения перед жизнью, подчеркивает он, не делает различия между жизнью высшей или низшей, более ценной или менее ценной.
В своей книге автор обвиняет философию за упадок культуры в Х1Х веке, даже придумал для этого такую формулировку: «за неумение сохранить в умах людей культуру Просвещения, с ее этикой и мировоззрением». Он обвиняет философию в том, что она вопросы человеческой морали оставила за бортом, и вместо этого глубже ушла в неэлементарное мышление и превратилась в оторванную от жизни науку.
Задача Швейцера проста и сложная: пробудить в современном ему обществе стремление к созданию философски обоснованного и практически применимого оптимистически-этического мировоззрения. Он считает, что основной причиной упадка культуры в западном обществе, есть отсутствие такого мировоззрения. Не формализм, не патриотизм, говорит он, не помогут западным странам приблизить гуманистические методы воспитания к простому народу. Швейцер провозглашает независимость жизневоззрения или этики от мировоззрения, в котором преобладает пессимизм. На первое место в этике он ставит такой оптимизм, который является неотъемлемой частью человеческой жизни. Ярким его проявлением становится «благоговение перед жизнью». В понимании Швейцера, этическое или моральное таит в себе высшую правду и высшую целесообразность.
А. Швейцер за работой.
В книге Швейцер критикует современное ему общество за неравенство, ущемление прав и свобод граждан, упадок нравов и культуры, за разложения этого общества, требующего замены новой моралью и новой культурой. Значительное место в ней уделено истории этических идей, критическому анализу их систем, начиная с Древней Греции и заканчивая концом XIX века. Все это преподносится с точки зрения этики активного самосовершенствования и благоговения перед жизнью. Однако взгляды Швейцера не получили законченного систематического изложения.
Швейцер предлагает обновить наше мышление и возвратиться к идеалам истиной культуры. Если люди станут снова размышлять об этике, о духовном отношении к миру, это будет первым шагом по пути от бескультурья к возрождению культуры. Культуру Швейцер определяет в общих терминах, и называет ее «духовным и материальным прогрессом во всех сферах человеческой деятельности, сопровождаемой этическим развитием каждого человека в отдельности, и человечества в целом».
Настал период жестокого разочарования, говорит он, и мышление должно отбросить всякие попытки объяснить этот мир прямым путем или хитростью. Мышление должно объединиться с реальностью, причем такой, какая она есть и брать из нее мотивы для деятельности в соответствии с этическим миро- и жизнеутверждением.
«На своем опыте человек убеждается, - пишет Швейцер, - что повседневная жизнь, реальность, отказывается дать ему то, что он от нее ждет. Мир сопротивляется такому истолкованию, при котором этическая деятельность человека, была бы осмысленной. Мировоззрение благоговения перед жизнью вытекает из принятия мира таким, каков он есть. А мир для нас - отвратительное в прекрасном, бессмысленное в исполненном смысла, печальное в радостном. Как бы мы на него ни смотрели, он остается для нас загадкой. Но это вовсе не значит, что проблема жизни недоступна нашему разуму. Благоговение перед жизнью дает человеку духовную связь с миром, которая не зависит от его познаний самой вселенной». [16]
По его мысли, человек больше не обязан выводить свои взгляды на жизнь из знания о мире. В благоговении перед жизнью он имеет воззрение на жизнь, основанное на самом себе. В нем заключено и прочно с ним связано то мировоззрение, которое человек ищет. Оно постоянно обновляется и приобретает новый смысл.
«Не через познание мира, но через его переживание можем мы установить с ним связь. Всякое рассуждение, если оно проникает достаточно глубоко, оканчивается этической мистикой. Рациональное продолжается в иррациональном. Этическая мистика благоговения перед жизнью — это рационализм, продуманный до конца». [17]
Кроме принципа, что жизнь есть главное богатство мира, Швейцер выдвигает еще один этический принцип «человек человеку», который основывается на двух положениях: на признании того, что мораль формирует отношения сотрудничества и развивается сама по мере расширения этого сотрудничества. Она есть системой нравственных требований, поэтому должна быть действенной.
Этика благоговения перед жизнью требует от каждого человека «думать о других людях, всякий раз взвешивать», есть ли у него право «срывать плоды, до которых может дотянутся рука».
Второй период пребывание в Африке. 1924-1927 годы
В феврале 1924 года Швейцер отправляется в Габон и прибывает в Ламбарене, накануне Пасхи в апреле месяце. По состоянию здоровья жена Елена не смогла быть ему помощницей и осталась дома. Вместе с доктором ехали еще три медицинских работника (преданные ему друзья: медсестра Матильда Котман, врач Виктор Нессман и студент-химик из Оксфорда Ноэль Жиллеспи), все пожелавшие принести пользу темнокожим людям и быть во всем помощником своему старшему другу и учителю.
Состояние больницы было плохим. От нее сохранились лишь сарайчик из рифленого железа и каркас одной из больших бамбуковых хижин. За семь лет отсутствия доктора все постройки пришли в негодность и разрушились. Заросли до неузнаваемости дороги, которые вели до больницы, требовали ремонта и моторные лодки. Их маленькому коллективу пришлось начинать все сначала. Им удалось организовать работу так, что за два месяца упорного труда были возрождены часть построек лечебного заведения.
Наплыв больных был огромным, устанавливались большие очереди, немногочисленный медперсонал работал круглосуточно. Рабочих не хватало, поскольку все население было занято на лесозаготовках. Швейцеру пришлось привлекать в качестве помощников «добровольцев» из числа тех, кто сопровождал больных, или из выздоравливающих. Под его контролем туземцы работали более продуктивно.
Количество больных постоянно увеличивалось. По просьбе Швейцера друзья в Европе прислали ему в помощь двух врачей и двух медсестер. И только осенью 1925 года, закончилось восстановление больницы. Швейцер продолжал работать над задуманной еще в 1921 году книгой «Мистика апостола Павла». Но пришла другая беда, которую никто не ожидал. В Ламбарене начался страшный голод, и с ним вспыхнула эпидемия дизентерии. Медики работали круглосуточно. Более того, им часто приходилось на моторных лодках разъезжать по полуострову в поисках продуктов питания, для кормления больных.
.jpg)
Доктор со своим пациентом
Эпидемия породила и такую проблему, как отсутствие отдельного помещения для инфекционных больных, от этого больница становилась сплошным лазаретом. Болезнь заражала и тех, кто привозил людей на лечение. Из-за отсутствия помещений для душевнобольных, люди сильно страдали, они находились под открытым небом.
В связи с недостатком помещений, возник вопрос о переносе больницы в другое место, более просторное и близкое к реке. Его нашли за три километра от старой больницы. Идею Швейцера о переносе больницы в более благоприятное место, поддержали все предприниматели, заготовщики леса. Чтобы обезопасить больницу от разливов и дождей, бараки стали строить на сваях, в стиле доисторического модерна.
Пока возводились постройки новой больницы, старая больница работала на полную мощность. Все делалось для того, чтобы победить болезнь, и спасти от смерти людей. Когда болезнь пошла на убыль, больных лечили его помощники, три доктора и три медсестры. Сам Швейцер превратился в прораба и рабочего, руководившего расчисткой участка земли под новое строительство. В один из таких напряженных дней пришло радостное сообщение: философский факультет Немецкого университета в Праге, присвоил Альберту Швейцеру звание Почетного Доктора.
Свой второй период пребывания в Африке, Швейцер описал в новой книге «Письма из Ламбарене». Она вышла из печати в 1925 году. Создавалась книга во время коротких перерывов в работе с целью, дать представление европейцам о своей жизни и труде в колониальной Африке. Все же удалось построить часть помещений до конца 1926 года, и в январе 1927 года все больные были переведены в новую больницу. Началась новая пора по борьбе с тропическими болезнями, которые уносили людей десятками. Было построено помещение и для душевнобольных.
И все же 21 июля 1927 года Альберт Швейцер решил возвратиться временно в Европу, чтобы уладить свои дела и собрать необходимую сумму денег для продолжения строительства помещений и приобретений неотложных лекарственных препаратов. Вместе с доктором возвращались домой и две медсестры.
В своей книге Швейцер напишет следующее: «Во время моего отсутствия в Европе вся организационная работа, необходимая для поддержания больницы, находилась в руках фрау Эмми Мартин из Страсбурга, пастора Ганса Бауэра, доктора теологии из Базеля и моего шурина, пастора Альберта Войта из Оберхаусбергена, близ Страсбурга. Без самоотверженной помощи этих, а также других добровольцев, наше дело, которое теперь так расширилось, не могло бы существовать». [18]
В 1928 Альберту Швейцеру была присуждена Франкфурктская премия Гете. Полученная сумма полностью ушла на постройку дома в Гюнсбахе, ставшего местом отдыха для сотрудников больницы Ламбарене.
Два года в Европе и третий раз в Африке
По прибытию домой, Швейцер возобновил органные концерты и лекции. Он сделал турне по странам Европы, побывал в Швеции, Дании, Голландии, Англии, Швейцарии, Германии. В перерывах между поездками, врач жил с женой и дочкой в горном курорте Кенигсфельд, либо в Страсбурге. Много сил было затрачено на поиски новых врачей и медсестер, которые бы могли срочно выехать в Ламбарене и заменить уехавших и тех, кто остался. Швейцеру повезло, все-таки он нашел четырех врачей, три мужчины и женщину, имеющих желание работать с африканцами. Все лекари были швейцарцами. Большой неожиданность для всех была смерть швейцарского врача Эрика Долькена, скончавшегося от сердечного приступа по пути в Ламбарене. Печальное известие не поколебало решение медиков ехать в Африку и спасать несчастных людей.
В свободное время Швейцер готовил к печати книгу «Мистика апостола Павла». Он хотел ее закончить до отъезда, но этого не случилось: не хватило ни сил, ни времени. К большому сожалению…. Последнюю главу этой книги Швейцер он писал уже в декабре 1929 года на борту парохода, шедшего из Бордо в Кап-Лопец. А предисловие к книге сочинял на другом пароходике, который вез его с женой в Ламбарене. Швейцер снова занялся строительными работами. Эпидемия дизентерии, свирепствующей долгие месяцы, была побеждена. Строительство корпусов продолжалось и борьба с тропическими болезнями была первоочередной задачей. Появилась необходимость срочно строить еще одно помещение для душевно больных и строить его более прочно, чем раньше. Сооружался новый барак для тяжелобольных, с кладовой для продуктов питания и комнатами для санитаров-туземцев, также большие цементные резервуары для дождевой воды, и просторное помещение столовой и гостиной.
Весной 1930 года жена Швейцера, в силу своего плохого здоровья, возвратилась в Европу. О больнице в Ламбарене распространилась слава за сотни километров. Люди добирались неделями, чтобы сделать операцию, вылечить от тяжелой болезни родных и близких, спасти им жизнь. Помощь из Европы дала возможность Швейцеру запастись необходимым медицинским оборудованием, обустроить операционную, аптеку с запасом всех лекарств, необходимых для лечения тропических болезней. Благодаря спонсорам в больнице работала кухня для больных и приезжих. Больница была укомплектована врачами, медсестрами, лаборантами, их труд не был таким изнурительным, как раньше. Швейцер чувствовал себя свободнее и продолжал писать свою книгу.
Мистика Апостола Павла
«Мистика апостола Павла» вышла в свет в 1930 году в Тюбингине. В 1931 году ее начали издавать в Лондоне, но переводчик скоропостижно скончался. В результате книгу допереводил, делал правки и готовил к печати профессор Ф. К. Баркитт из Кембриджа. Книга вызвала большой интерес в обществе. Это было новое слово в богословии и раскрывало образ апостола Павла, как выдающегося мыслителя и мистика. С верной точки зрения показан Иисус Христос и Его Небесное Царство. Павел считал, что те, кто верят в Иисуса как грядущего Мессию, будут жить с Ним в Царстве Небесном как обычные существа. Тогда как их неверующие современники, и люди прошлых поколений (начиная с сотворения мира) останутся вначале в могилах. И только в конце этого Царства, в соответствии с позднеиудейскими воззрениями, совершится всеобщее воскресение, а за ним Страшный суд. Лишь с этого момента начнется вечность, в которой Бог есть «все во всем», т. е. все сущее возвращается к Богу.
Павел доказывает, что верующие во Христа как Мессию, благодаря своей причастности к мессианскому Царству, достигают формы бытия воскресших раньше всех остальных людей. Объясняет это тем, что они вместе с Христом обладают особой телесностью. Их вера в Него есть только проявление того факта, что Бог издавна избрал их в качестве спутников Мессии. В таком случае, верующие перестают быть обыкновенными людьми, они становятся существами, находящимися в процессе перехода из обычного состояния в сверхфизическое.
.jpg "Нажать для увеличения")
Альберт Швейцер с женой. Ламбарене
(кадр из фильма "Альберт Швейцер", Германия, ЮАР.)
В мистике «бытия во Христе» и «умирания и воскресания с Христом», Павел показывает эсхатологические чаяния исключительной силы. Его вера в близкое наступление Царства Божьего перерастает в убеждение, что со смертью и воскресением Иисуса, преобразование людей уже началось. Следовательно, говорит Швейцер, имеют дело с мистикой, основанной на предположении о том, что совершилось великое событие космического масштаба. Значит, из знания смысла общности с Христом, вытекает этика апостола Павла. Теперь Иудейский Закон для верующих уже не имеет силы так как он предназначен для обыкновенных людей. По этой же причине закон не касается язычников, которые пришли к вере в Христа.
Швейцер показывает, что слова Иисуса о хлебе и вине, как о Его теле и крови, Павел истолковывает в соответствии со своим учением о мистическом единении с Христом, С его точки зрения смысл Евхаристии заключается в том, что ее участники посредством еды и питья приобщаются к Иисусу. Крещение, как начало спасения через Христа, является для него началом умирания и воскресения с Христом. Учение об оправдании одной только верой, созданное для борьбы против Иудеохристианства, приобрело в дальнейшем большую важность. К этому учению апеллировали те, кто восставал против превращения христианства в нечто внешнее, в учение, согласно которому для праведности достаточно только добрых дел. «Опираясь на авторитет Павла, - пишет Швейцер, - они одерживали верх над своими противниками. С другой стороны, искусственные рассуждения, с помощью которых Павел стремится представить дело так, будто это учение содержится уже в Ветхом завете, породили ошибочное мнение о самом Павле». [19]
Последние годы жизни доктора из Ламбарене
Шесть лет, с 1933 по 1939 год, Швейцер продолжал работать в Ламбарене и периодически посещал Европу для чтения лекций, органных концертов, издания своих книг. В это время несколько европейских университетов присуждают ему почётные докторские степени. Вторую мировую войну Швейцер провел в Ламбарене и лишь в 1948 смог вернуться в Европу. В 1949 году по приглашению Чикагского университета он посетил США, где читал лекции по философии, богословии и жизни в Африке. В 1952 году Швейцеру присудили Нобелевской премии мира, и на полученные средства врач построил небольшое селение рядом с Ламбарене для душевнобольных африканских людей. В 1956 году Британская академия наук избрала его своим член-корреспондентентом. В апреле 1957 Швейцер выступил с «Обращением к человечеству», призвав правительства ведущих государств, прекратить испытания ядерного оружия.
.jpg "Нажать для увеличения")
Повседневная жизнь, доктора из Ламбарене
В мае 1957 года в Цюрихе умирает Елена Бреслау, любимая жена и незаменимая соратница Альберта Швейцера, с которой было прожито сорок пять лет. Смерть дорогой супруги отразилась на здоровье мужа, который сильно приболел, и долгое время не мог приступить к работе.
И все же Альберт Швейцер победил депрессию и не расстался с Африканским континентом. В 1959 году он навсегда возвращается в Ламбарене, в свою любимую больницу и будет работать в ней еще восемь долгих лет. Теперь его медицинское учреждение состояло из многих помещений, которые могли вместить до пятисот человек. После приезда знаменитого доктора больничный городок стал местом паломничества людей со всего мира. Доктора из Ламбарене знал весь цивилизованный мир. До последних своих дней врач Швейцер продолжал принимать пациентов, расширять больницу, писать статьи и выступать с воззваниями против ядерных испытаний. Следует сказать, что в феврале 1965 года место главврача больницы занял его сотрудник Вальтер Мунц.
Умер Альберт Швейцер 4 сентября 1965 года в Ламбарене на 91 году своей жизни. Похоронили его под окнами его любимого кабинета рядом с могилой дорогих друзей и соратников, с которыми долгие годы лечил африканцев. После смерти Альберта Швейцера распорядителем большинства хозяйственных и других вопросов была его родная и единственная дочь Рена.
В настоящее время больница Ламбарене оказывает медицинские услуги целому Африканскому региону. Здесь ежегодно обслуживается около 6000 госпитализированных и 35 000 амбулаторных больных. В больнице имеются отделения хирургии, терапии, педиатрии, зубная клиника, стационарная опека для педиатрической, взрослой медицины, хирургических и акушерских пациентов и роддом. Две операционные работают круглосуточно. С 1980 года в больнице проводится научная работа по исследованиям малярии. Дети с тяжелой формой малярии, лечившиеся в больнице Швейцера, имеют самую низкую смертность в Африке. Кроме того, учреждение проводит обучение для африканских врачей. Производится лечение Вич-Спид ннфекции и туберкулёза. Американский Национальный Институт Здоровья признал научно-исследовательскую лабораторию больницы одним из пяти ведущих сооружений в Африке, занятой научными исследованиями малярии.
Об Альберте Швейцере имеется большая литература, но среди авторов выделяются своими глубокими исследованиями следующие авторы: В.А. Петрицкий «Альберт Швейцер и его «Письма из Ламбарене» [20]; Д.А. Ольдерогге «Альберт Швейцер в Габоне» [21]; Борис Носик. Альберт Швейцер. Белый доктор из джунглей [22]; Гусейнов А.А. Благоговение перед жизнью. Евангелие от Швейцера [23]; Харитонов И.С. Этика Швейцера и индийская мысль» [24]; Фрейер П.Г. Альберт Швейцер. Картина жизни». [25]
Больше, чем любовь. Альберт Швейцер и Елена Бреслау
(документальный фильм)
Литература:
1. Алберт Швейцер. Жизнь и мысли. Москва, Республика, 1996. С. 35.
2. Жизнь и мысли, с. 36.
3. Ромен Ролан. Собрание сочинений. В 14 томах. М. 1993. Т. 14. С.389.
4. Жизнь и мысли. С. 58.
5. Жизнь и мысли. С. 71.
6. Там же. С. 72.
7. Там же. С. 84.
8. Там же. С. 86.
9. Там же. С. 109.
10. Там же. С. 113.
11. Там же. С. 114.
12. Там же. С. 115.
13. Там же. С. 117.
14. Там же. С. 118.
15. Там же. С. 120.
16. Там же. С. 126.
17. Там же. С. 127.
18. Там же. С. 128.
19. Там же. С. 129.
20. Петрицкий В.А. Альберт Швейцер и его «Письма из Ламбарене. //В кн. Алберт Швейцер. Письма из Ламбарене. М. Наука, 1996.
21. Ольдерогге Д.А. Альберт Швейцер в Габоне. //В кн. Альберт Швейцер. Письма из Ламбарене. М. Наука, 1996.
22. Носик Борис. Альберт Швейцер. Белый доктор из джунглей. М. ЖЗЛ. 2003.
23. Гусейнов А.А. Благоговение перед жизнью. Евангелие от Швейцера. М. Прогресс. 1992.
24. Харитонов И.И. Этика Швейцера и индийская мысль. М. Наука. 1988.
25. Фрейер П.Г. Альберт Швейцер. Картина жизни. М. Наука. 1982.
26.01.2016 14:58
Владимир Макаров26-01-2016 16:52:01
Спасибо автору за проникновенную, замечательную статью с ярким примером служения человечеству.
Татьяна Бойкова26-01-2016 17:11:01
Знакомство с такими людьми, Человеком с большой буквы, всегда потрясает и искренне радует. Высокую радость вызывает именно то, что понимаешь: такие люди были, есть и всегда будут. Это дает силы и надежду. Спасибо, Сергей Тимофеевич, за статью о прекрасном, выдающемся Человеке.
Сергей Целух26-01-2016 18:23:01
Дорогие друзья! Спасибо Вам за такую высокую оценку моей статьи о благородном человеке - Альберте Швейцере. Он меня всегда волновал и всегда мучил, как своей жизнью, так и произведениями. Его благородный поступок запечатлелся в моем сердце навсегда, а его мудрые книги стали для меня настольными книгами. Швейцер – прекрасный философ, богослов, историк христианства, врач и во всех отношениях мудрый, благородный и порядочный человек. Я очень скупо раскрыл его образ, иначе пришлось бы писать длинную статью. Слабо отразил и их любовь. Его жена Елена, достойная своего супруга, оба они вместе творили подвиг во имя любви и самой жизни на земле. Такие уникумы редко повторяются, но они украшение нашей жизни. Я благодарен таким людям, их труду, подвигу и отношению к людям, какими бы они не были. Швейцер и его жена Елена заслуживают того, чтобы их помнить и благодарить за их любовь, труд, благородство и за благоговение перед жизнью.
Мария28-01-2016 13:25:01
Огромная благодарность Сергею Целуху за статью.
О таких людях и семьях необходимо писать как можно больше и чаще! Это Служение на общее благо всей семьей. Подвиг их жизни вдохновляет и придает сил двигаться вперед. Это и есть счастье.
Мне хочется привести некоторые высказывания Альберта и показать всю его внутреннюю глубину.
Альберт писал: "...когда я должен был испытывать только безграничную радость, я не мог не думать о несчастье, которое вижу вокруг".
Он поклялся: "Если к тому времени достигну, того чего хотел в науке и музыке, то стану на путь непосредственного служения своим ближним как человек человеку".
Он говорит о пути служения не своей семье и своим детям, но человек человеку, нет чужих или своих, он выше этих земных предрассудков. Как сказано в Учении Живой Этики: "умейте развить великий дар прозрения в единство человечества".
"Я стану врачом, чтобы можно было работать, а не заниматься разговорами, больше не мог продолжать думать, говорить о религии любви и не претворять ее в жизнь".
Это напутствие всем нам: претворять в жизнь, а не заниматься пустыми разговорами о красоте и любви.
И напоследок: "В человечестве всегда живет стремление к идеалу. Но лишь малая часть этого стремления открыто проявляется в действии... Удел многих - это более или менее бездушный труд, которым они зарабатывают на жизнь и удовлетворяют потребности общества, но в котором они не могут или почти не могут проявить своих человеческих качеств, ибо этот труд требует от них немногим более, чем быть хорошими человеческими машинами. Но нет человека, которому бы не представился случай отдать себя людям и проявить тем самым свою человеческую сущность. Спасти свою человеческую жизнь - вопреки условиям своей профессиональной жизни - может всякий, кто использует любую возможность быть человеком, делая что-нибудь лично для своих братьев, которые нуждаются в помощи - какой бы скромной ни была его деятельность. Такой человек поступает на службу духовности и добра..."
Как прекрасна и наполнена жизнь в Служении!
Сергей Целух28-01-2016 14:23:01
Уважаемая Мария своими мудрыми выдержками из книг Альберта Швейцера и комментарием вы дополнили портрет этого благородного человека - труженика, величайшего подвижника, не пожалевшего своей жизни для служение людям. Если бы наши современники хотя бы на тридцать процентов отдавали свои силы и знания своим людям так самозабвенно и искренне, так бескорыстно и щедро, наш мир стал бы сказочным как в физическом отношении, так и в духовном.Мы стали бы настоящими братьями и между нами никогда бы не лежала холодная межа. Спасибо Вам за понимание и чуткость.
Сергей Красных06-02-2016 16:25:01
Здравствуйте Сергей Тимофеевич. Хочу поблагодарить Вас за то,что открыл для себя ещё одного удивительного человека-Альберта Швейцера. Как говорится: лучше поздно чем никогда. Людей подобных ему не так часто являет нам мир (а может быть я ошибаюсь, потому что не часто нам рассказывают о них. Да, скорей всего ошибаюсь.) Моцарт,Бах,Леонардо да Винчи,Ван Гог и многие другие это люди благодаря которым мы получаем некое эстетическое наслаждение, преклоняемся перед их талантом. Перед людьми же подобными Альберту Швейцеру
мы должны снимать шляпу за их служение человечеству. Очень многие гениальные художники, композиторы,писатели творили за деньги. Швейцер (сибои ему подобные) отдавали последнее только ради того чтобы помочь обездоленным,облегчить чьи то страдания. Это достойно большего поклонения.
Спасибо. С уважением.
Сергей Целух10-02-2016 16:40:01
Спасибо поэт за добрые слова в мой адрес и адрес Альберта Швейцера - великого подвижника ХХ века. Его имя золотыми буквами вписано в мировую историю, как человека, отдавшего свою жизнь на служение людям.Я рад и горд, что моя статья вызвала интерес у читателей Адаманта. Это обязывает меня относится к своему труду более ответственно и зрело, чтобы у читателей не возникало неудобных вопросов, и все становилось бы на свое место. Хотя дополнения читателей - всегда приятны, их любопытство и благодарность не знает границ. Я за любопытных, за интересных, за мудрых читателей, их подсказки, добрые слова и пожелания приносят автору большую радость.Они расширяют кругозор его знаний и дают пищу уму. Автор - ученик у читателей, их мудрость и духовная сила не знает границ. Спасибо тезка за приятные слова, наставления и пожелания.Искренне - С.Т.
ВНИМАНИЕ:
В связи с тем, что увеличилось количество спама, мы изменили проверку. Для отправки комментария, необходимо после его написания:
1. Поставить галочку напротив слов "Я НЕ РОБОТ".
2. Откроется окно с заданием. Например: "Выберите все изображения, где есть дорожные знаки". Щелкаем мышкой по картинкам с дорожными знаками, не меньше трех картинок.
3. Когда выбрали все картинки. Нажимаем "Подтвердить".
4. Если после этого от вас требуют выбрать что-то на другой картинке, значит, вы не до конца все выбрали на первой.
5. Если все правильно сделали. Нажимаем кнопку "Отправить".