24 часа из жизни простой луговой ромашки. Любовь Калинина
Она росла на пригорке, чуть выше остальных, и это её ко многому обязывало, ведь первый луч, встающего рассветного солнца, касался вначале именно её очаровательной головки. Его нежное прикосновение дышало теплом и негой, и ромашке так не хотелось просыпаться. Она старалась продлить это невероятно лёгкое и приятное состояние, когда граница между мечтой и реальностью становится почти призрачной, иллюзорной, заставляя трепетать от предчувствия исполнения. Но чувство ответственности взяло верх, и, потянувшись всем своим стебельком навстречу солнечному лучу, она начала медленно раскрывать, собранные на ночь в бутон, белоснежные лепестки, давая остальным цветам, которых ещё не коснулся солнечный луч, сигнал к пробуждению. У неё был смешной и взъерошенный вид, но уже через несколько минут она прихорошилась и улыбалась встающему новому дню своим глазком-солнышком. Да и как было не улыбаться, если проснувшийся колокольчик вновь восхищенно смотрел на неё снизу вверх своими васильковыми глазками. А розовый клевер, при взгляде на неё, становился совершенно пунцовым.
Но ромашка никому из них не отдавала предпочтения, а втайне мечтала о прекрасном саде, о котором там много интересного и необычного рассказывали ей, прилетающие издалека, пчёлы. Вот и сейчас новая путешественница, испросив разрешения, приземлилась в центр этой маленькой вселенной. Её нежные мохнатые лапки мягко касались ромашки, а хоботок, как маленький насосик, трудился вовсю, доставая живительный нектар из сокровищницы цветка. Всё это сопровождалось мерным, убаюкивающим жужжанием. Но обе знали меру даяния, и пчела, совершив над ромашкой круг благодарения, перелетела на другой цветок. Казалось, воздух над лугом переливается и звенит тонко и нежно – везде кипела работа. И только, прекрасные бабочки неспешно порхали, грациозно опускаясь на приглянувшийся цветок, дабы полакомиться нектаром. Да в воздухе, время от времени, как маленькие вертолёты, на мгновение зависали стрекозы, переливаясь на солнце всевозможными немыслимыми оттенками, дабы тут же умчаться к благословенной воде.
Солнце поднималось всё выше и выше. Его лучи падали на землю почти отвесно, заставляя искать спасительной тени. Но ромашка не могла на это рассчитывать, ибо она росла на открытом всем ветрам и солнцу пригорке. Это научило её терпению. Она знала, что нужно перетерпеть именно эти, часа три-четыре полуденного зноя, а затем солнце начнёт клониться к закату, и лёгкий, пока ещё дневной ветерок, принесёт живительную прохладу. И она, собрав всё своё терпение, мечтала о прекрасном, тенистом саде… Но вдруг, скорее почувствовала, чем услышала, что вокруг что-то неуловимо изменилось. Да, конечно, не стало слышно жужжания пчёл. Одновременно откуда-то потянуло влагой. Конечно, как она могла так размечтаться, забыв обо всём!.. На луг, зацепившись краем за горизонт, надвигалась иссиня-чёрная туча. Её грозную и одновременно притягательную глубину разрывали всполохи ослепительных молний, а тяжёлые раскаты грома предрекали нешуточную борьбу за выживание.
Ромашка мгновенно начала собирать свои лепестки в тугой бутон, поглядывая одновременно на грозное небо и окружающие цветы. Она чувствовала себя немного виноватой, ибо поддавшись очарованию своей мечты, запоздала предупредить других о приближающемся ненастье. А предгрозовое, тревожное ожидание тяжко висело в наэлектризованном воздухе, постепенно становясь нестерпимым, и не ощутить его было просто невозможно. Всё замерло…
Внезапно, резкий порыв ветра промчался над лугом. Он мгновенно подхватил и разметал над ним, и за его пределами целый десант парашютистов-одуванчиков, расчесал спутанные пряди луговой травы, пригнул к самой земле головки цветов, и ромашка ещё раз порадовалась гибкости своего стебля. А ветер всё усиливался и усиливался, испытывая на прочность и стойкость всё, что попадалось на его пути. Стало совершенно темно. И вдруг сильнейший удар грома, казалось, расколол надвое и небо, и луг, и близлежащий лес. Началась настоящая феерия огня… Всполохи молний были почти непрерывными, и в этом ослепительном свете, и лес, и луг казались неестественными, бутафорными. Всё, абсолютно всё было подчинено огненному ритму небес. А небеса вздыхали, грохотали и низвергали на жаждущую влаги землю потоки воды. Струи дождя с такой силой били наотмашь, что бездумно сопротивляться им было и невозможно, и опасно. Ромашка почему-то подумала о колокольчике, ведь он такой хрупкий… Пригнувшись совершенно к земле и спрятав головку в траве, она терпеливо ждала. Постепенно стало светлеть, и дождь сменил гнев на милость. Туча стала уходить за горизонт, предоставив обитателям луга самим выкарабкиваться из порождённой ею ситуации. Но солнце, великое в своей любви солнце, показалось из-за туч. И мгновенно преобразило всё. Оно протянуло свои нежные лучи к каждой склонённой головке, погладило и высушило слёзы неравной борьбы, поддержало и помогло подняться вновь, дабы увидеть в освобождённом небе сияющую радугу, радугу радости и великой надежды.
Ромашка, выпрямившись в полный рост, огляделась. Её тревожный взгляд искал и не находил колокольчик. И вдруг среди травы она увидела поверженный цветок, и тёплая волна любви залила всё её существо, ведь действительно, он был так хрупок. Даже клевер смотрел на своего поверженного соперника с состраданием. И эта волна любви и сострадания сотворила чудо. Стебелёк колокольчика стал постепенно распрямляться, потянулся к солнцу, и колокольчик, наконец, раскрыл свои васильковые глазки и с благоговением посмотрел на красавицу ромашку. Теперь, казалось, всё стало как прежде, но одновременно и что-то неуловимо изменилось, ибо каждое испытание привносит во внутренний мир что-то новое, обретённое.
Оправившись после потрясения, луг зажил своей обычной жизнью. Солнце только начинало клониться к закату, приближая время, которое ромашка ждала с особым нетерпением.
Когда это произошло впервые, ромашка даже немного испугалась. Тонкие, женские пальцы погладили её головку, и она увидела добрые, серые глаза пристально и с надеждой смотрящие на неё. «Не бойся! Я не обижу тебя!» - сказала женщина. Нежно, чуть касаясь лепестков, она перебирали их, а губы шептали непонятные слова: «Любит, не любит, любит!..» Вдруг, глаза вспыхнули радостью, словно луч света проник в тайну зрачка, лицо озарила улыбка. «Тебе никто и никогда не причинит зла, ибо ты – радость!» - сказала незнакомка, погладив ромашку, и резко повернувшись, ушла. Ромашка не могла знать, что секрет кроется в количестве её лепестков, но всем своим существом ощущала ту волну радости, которой окутала её женщина. Ей было приятно и удивительно легко. С той поры к этому природному алтарю любви довольно часто приходили люди, ибо ромашка росла на видном месте, и не заметить её было невозможно. И действительно, никто и никогда не причинил ей зла, ибо радость, которую она дарила людям, открывала их сердца для надежды и любви. Но сегодня… никто не пришёл, и ромашка грустно вздохнув, оглянулась вокруг…
Солнце продолжало клониться к закату. Луговые тени становились насыщеннее и длиннее, тонкими и длинными мазками прорисовывая затейливую мозаику. Воздух обрёл прохладу и стал более прозрачным. Всё, устав и от дневной жары, и от промчавшейся грозы, готовилось к ночи. Цветы, полуприкрыв свои венчики, склонили чуть-чуть головки, давая возможность стеблю расслабиться и немного отдохнуть. Но ромашка не спешила. Она любила наблюдать за жизнью неба, ибо это была столь грандиозная, прекрасная и захватывающая мистерия. Краски неба менялись ежесекундно, создавая столь причудливые сочетания тонов и полутонов, что, наверное, самая талантливая кисть не в состоянии была бы уловить их. Одновременно, восточную часть неба подернула легкая, иссиня-чёрная кисея, которая становилась всё плотнее, и с изумительной быстротой окутывала небесное пространство. Наконец, она пленила всё небо. Глубина его стала бездонной. И мириады, таинственно мерцающих, прекрасных звезд причудливыми узорами расшили полог его. Эта величественная Красота была послом Вечности для всего сущего, ибо открывала каждому радость Бытия, вовлекая каждого в ритм Единой Беспредельной Жизни.
Вообще-то, ромашке по всем природным канонам полагалось уже спать, но если оставить два лепестка чуть приоткрытыми, то она могла полюбоваться всем этим великолепием. В такие сокровенные минуты она ощущала себя маленькой частичкой этой Единой и мощной Красоты. Но испытания прошедшего дня, всё же, взяли своё… Последней мыслью, промелькнувшей в её уставшей головке, была мысль о том, как, всё же, прекрасна жизнь, и что она свой луг никогда не променяет даже на самый прекрасный сад, ибо здесь её любят и здесь она нужна всем. Радостно вздохнув и плотнее зажмурив лепестки, ромашка уснула. А на востоке уже занималась новая заря – заря дня грядущего.
16.11.2011 23:16
ВНИМАНИЕ:
В связи с тем, что увеличилось количество спама, мы изменили проверку. Для отправки комментария, необходимо после его написания:
1. Поставить галочку напротив слов "Я НЕ РОБОТ".
2. Откроется окно с заданием. Например: "Выберите все изображения, где есть дорожные знаки". Щелкаем мышкой по картинкам с дорожными знаками, не меньше трех картинок.
3. Когда выбрали все картинки. Нажимаем "Подтвердить".
4. Если после этого от вас требуют выбрать что-то на другой картинке, значит, вы не до конца все выбрали на первой.
5. Если все правильно сделали. Нажимаем кнопку "Отправить".