«Мои Учителя». Людмила Андросова
ОТ АВТОРА
(Публикуется впервые)
20-ого января 2013 года.
Рукопись статьи «Мои Учителя» в декабре 2008 года я послала Жене Маточкину. Сделав ряд поправок и уточнений, он далее пишет (28 декабря 2008 года): «...Ты всё красиво написала. Правда, создаётся впечатление, что все события, наши Чтения происходили сами собой. Ведь П.Ф., Н.Д., мы с тобой — были одна команда.
А как Окладников помог! Может, напишешь об этом...»
Через год, 31 декабря 2009 года Женя пишет: «...Нынче в ноябре прошли 8-е Рериховские Чтения, наши с тобой. Конечно, они ничего не знают, называют организатором только Н.Д., иногда добавляют Окладникова.
Однако я при случае рассказываю про нашу команду...»
Мы не часто переписывались — раз в год если не реже, и потому большой неожиданностью и великой радостью было получить от него три письма, написанные за два месяца до его ухода из жизни. Вот первое из них от 2 ноября 2012 года:
«Здравствуй, Люда!
Ты нынче, кажется, была где-то рядом, но не показалась...
Мне пришла мысль, что пора писать историю наших Рериховских чтений.
У меня много писем от докладчиков. Сейчас их расшифровывают в СибРО.
А вот про тебя даже ничего не могу написать. Ни даты рождения, ни биографии. Напиши, пожалуйста, про себя. Как увлеклась Рерихом? И вообще, хорошо, чтобы написала, как мы готовили Чтения, а то сейчас считается, что их организовывала Н.Д., и больше никто ничего не знает. Про себя мне пока писать не хочется. Может, ты что-нибудь напишешь. А я про тебя немного.
Сегодня прилетел из Мадрида. И по дороге в небесах думал, что надо бы восстановить историю. Вот было время!
Е.П.М.
Боже мой, как недавно это было!»
Мое ответное письмо от 3 ноября 2012 года.
«Здравствуй, Женя!
Ты в самолете из Мадрида, а я сижу сейчас в баре в Торонто. И думаю, что я здесь делаю, и что вообще я делаю. Печально, но факт.
Да, была рядом, не приехала, не могла — воспоминания задушили.
Ты для меня был всем. Всем чем я жила многие годы, ты творил, а я была только свидетелем.
Да, пора восстановить, как все это было. В статье «Мои Учителя» я пыталась что-то сказать (с твоими поправками) — боюсь, что ничего нового не смогу. Я вышлю тебе на днях, когда вернусь в Ванкувер, там мой компьютер и статьи.
Будь здоров, мой дорогой товарищ. И это было просто здорово получить от тебя письмо.»
10 ноября 2012 г. в ответном письме Женя благодарит меня за присланные материалы и вновь: «... И всё же, попробуй написать, как готовились наши Чтения. Что долетел Ларичев, что ты, что я? Помнишь, ты мне говорила: "Женя, вот такое-то письмо надо подписать у Окладникова, тогда всё пойдёт". Помнишь проблемы перед вторыми Чтениями в связи с группой Д.? Ведь тогда были разбирательства в райкоме и, наверное, в Президиуме. Должны же где-то какие-то документы сохраниться ...»
* * *
Известие о кончине Евгения Маточкина было для меня тяжелым ударом.
Мы познакомились в конце 60-ых или в самом начале 70-ых (точно не помню). Меня только что пригласили на должность ученого секретаря в аппарате Президиума Сибирского отделения Академии Наук. Думаю, там Женя и нашел меня. Может потому и работала в аппарате Президиума, чтобы он нашел меня. Нашел и высоко поднял — лети, мол...
К Наталье Дмитриевне Спириной у меня было отношение очень неоднозначное. Как человека много старше меня я ее уважала, особенно, зная, как привязан к ней Женя. Но неотступно преследовало чувство жалости, жалобы я бы сказала. Мне все казалось, что ей холодно, и хотелось ее согреть. Помню, как Кэтрин Кэмбелл Стиббе во время пребывания в академгородке сказала мне, что она подарила Наталье Дмитриевне шерстяную кофточку потому, что ей все время казалось, что та мерзнет. Я еще тогда подумала, как это совпадает с моим мнением.
Приглашая меня к себе по случаю приезда Рениты Андреевны Григорьевой или Павла Федоровича Беликова, или Цесюлевичей, она нередко, в прямом смысле этого слова, захлопывала дверь перед моими спутниками. И только глубочайшее уважение к Жене сдерживало меня, и я думала — наверное, я чего-то недопонимаю. Я не обижалась, зато как было уютно у нее в эти часы, какой вкусный морковный пирог она готовила для нас всех! Какие прекрасные слайды она показывала! Нет, не забыть... И если мы встречались у Святослава Рериха — я пыталась усадить ее поближе к нему.
Вместе с Женей, вдвоем мы часто поднимались на отроги возле самой Белухи. Он открывал мне глаза на все, что было перед нами, и я совсем по-другому видела и камни с проросшим мхом, и цветы, и отроги гор, и скалы — он учил меня видеть. Однажды, во время одной из таких прогулок я заговорила о Спириной и ее непонятной для меня роли во всем. Он очень внимательно выслушал меня, но ничего не сказал. А потом показал фотографию, где он между Павлом Федоровичем и Спириной, и сказал, что они его духовные родители — мама и папа. И я подумала, уже в который раз: что же это я — нехорошо. Больше мы этой темы не касались. Но через несколько лет, когда я увидела журнал, издаваемый Натальей Дмитриевной, то была поражена, что в статье посвященной Рериховским Чтениям не было почти ни слова о Жене. Ну ладно, подумала я, — я уехала, и обо мне забыли, но Женя, Женя так вскользь упомянутый... Я не знала, что могло произойти, да и сейчас признаться не знаю. А может, и вовсе ничего не произошло.
Сейчас оба они ушли,и мой долг рассказать, как это все было, передать мое видение и понимание происходящего. И хотя в целом эта статья посвящена памяти Зинаиды Григорьевны Фосдик, моей переписке и встречам с нею, она дает также представление о том, как это все начиналось, а также о том, как были покорены и открыты вершины Рерихов на Алтае, выбранные и названные Евгением Маточкиным.
Вершины эти на планете под небом Алтая — ему Вечная Память…
Людмила Андросова , 20 января 2013 г.
МОИ УЧИТЕЛЯ
Дневниковые записи, письма (1974-1983 гг.)*
Памяти Зинаиды Григорьевны ФОСДИК,
верного Друга и Соратника семьи Рерихов
ПОСВЯЩАЮ
«Мои Учителя» — так называется книга Зинаиды Григорьевны Фосдик. В основе этой книги лежат ее дневниковые записи, уникальные живые записи ее каждодневной работы и общения с Учителями – Еленой Ивановной и Николаем Константиновичем Рерихами. И вот эту свою небольшую статью я тоже назвала «Мои Учителя» и посвятила ее памяти Зинаиды Григорьевны Фосдик. Статья эта – о людях, что вели и поддерживали меня на путях моей жизни, о людях, которые верили в меня, доверяли мне, возлагали на меня свои надежды. Сумела ли я оправдать их доверие, сумела ли я претворить в жизнь то, что мне было дано, — задаю я себе этот вопрос.
И сегодня здесь, в далекой от родины Канаде, на берегах Тихого океана я задаю себе тот же самый вопрос...
* * *
Передо мной письма Зинаиды Григорьевны Фосдик. «Дорогая другиня дальняя...», — обращается она ко мне и заканчивает словами «В духе с Вами». Заканчивает совсем так, как 
Елена Ивановна Рерих заканчивала свои к ней письма. И я чувствую, ощущаю преемственность — вот Елена Ивановна пишет Зинаиде Григорьевне, а вот она — мне, а в моем лице — всем труженикам горячо любимой ею Сибири и Алтаю, и гордость за сопричастность к тому сокровенному, что стало делом жизни Зинаиды Григорьевны. Пронести и передать эстафету — как полную чашу. Донести нерасплесканной. «Я и мои сотрудники твердо считаем нашу работу с Вами продолжением духовной связи во имя будущего», — пишет она мне в 1979 г. «Обнимаю Вас и крепко целую, идите, как всегда, путем Света», — так прозвучало для меня в мае 1981 г. ее напутственное слово.
Впервые я встретилась с Зинаидой Григорьевной в октябре 1974 г.— в год столетия со дня рождения Н.К. Рериха. Это была группа сибиряков, как и я приехавших на празднование 100-летнего юбилея. Москва... Встреча в номере ее гостиницы. Зинаида Григорьевна просит рассказать о Сибири, о любимом ею Алтае. Женя Маточкин только что вернулся с юбилейного восхождения на пик Рериха (август 1974г.), он рассказывает об этом восхождении — как жадно ловит Зинаида Григорьевна каждое слово.
Ловлю и я. Ее слова звучат для меня величайшим откровением. Тогда впервые я услышала об Учителях, о тесном общении Елены Ивановны Рерих с ними, о теперь хорошо известных подробностях ее повседневной жизни. Она говорит о великом значении Знамени Мира, поднятого Н.К. Рерихом над планетой, и просит Знамя это держать высоко. Зинаида Григорьевна советует еще раз побывать на Белухе. "Белуха — говорит она, — не просто гора, не просто вершина". Она советует нарисовать символы Знамени Мира прямо на камнях, на самой вершине Рериха и на подступах к ней. Зинаида Григорьевна говорит о постоянном устремлении, о возможности нашей быть причастными к новому строительству... Дух захватывает от ее слов.
Встреча с сибиряками — 1984 год. Сидят слева направо: Н.Д. Спирина, Л.А. Андросова, С.Н. Рерих, К.А. Молчанова, А.А. Шпунт. Во втором ряду слева направо стоят: третья Маргарита Валл, Инга Шевелева, Е.П. Маточкин, Д.Н. Попов.
Что могу сделать я? Я смотрю на людей, что рядом со мной. Вот Наталья Дмитриевна Спирина — у нее есть книги Учения, Женя Маточкин — мой постоянный спутник в альпинистских восхождениях на Алтае. Вернувшись только что с Алтая, где принимал участие в съемках фильма о Рерихе, он просто весь горит желанием провести силами сибирских ученых первую в нашей стране конференцию Рериховские Чтения. Сколько с ним обсуждено, передумано, сделано, пройдено. Там в Сибири, в Академгородке, у себя дома обсуждаем мы с Женей возможности широкого изучения научного наследия всей семьи Рерихов, обсуждаем пути и возможности, как заинтересовать ученых Сибирского Отделения Академии Наук, ознакомить их с научными работами семьи Рерихов и, в первую очередь, с научными исследованиями созданного Рерихами в Гималаях научно-исследовательского института Урусвати.
Сибирское отделение Академии Наук... И это совсем не случайно, что именно здесь и зародилось Рериховское движение, откуда потом пошло по всей русской земле... Ученые Сибирского отделения академики, доктора наук — философы, историки, лингвисты, медики, физики, да разве можно перечислить всех! А какие имена — академики Лаврентьев, Окладников, Казначеев, Яншин! Это с их непосредственного участия и зародилось Рериховское движение — здесь в Сибири, где, как ни в каком другом месте нашей страны, царит дух вольномыслия и свободы.
И совсем не случайно также, что именно в это время я работаю в аппарате Президиума Сибирского Отделения Академии Наук его ученым секретарем (1969-1984 гг.). Арнольд Константинович Романов, тогда заместитель главного ученого 
секретаря, наверное, и сам недоумевал, почему он приглашает меня, молодого и никому неизвестного тогда научного сотрудника, только что защитившего кандидатскую диссертацию, на эту высокую должность. Недоумевала и я. Что отличало меня – та энергия, что била через край. Это проявлялось даже в том, что я не ходила, а бегала, не бегала – летала. Я и не догадывалась об этом, не замечала, это было так естественно. Мои коллеги по аппарату, много старше меня, относились ко мне с глубокой доброжелательностью. Была еще одна причина для этого – почти каждую весну водила я их в горы на Тянь-Шань, где в высокогорных долинах горят на снегу тюльпаны. Здесь зарождалась наша дружба, здесь открывались и зажигались наши сердца. И это мне очень помогало в работе.
И сейчас я понимаю, что судьба определила мне быть здесь, поставила меня быть пусть небольшим, но очень важным
звеном в бюрократической машине аппарата Президиума, тем звеном, без которого ей трудно было бы двигаться в желаемом направлении. По праву занимаемой мной должности я могла не только обсуждать организационные вопросы со своими коллегами, но и непосредственно помогать их решению на уровне директоров институтов Сибирского Отделения и его Президента. И я знаю по себе, сколько сил, энергии и знаний требовалось, чтобы убедить своих и особенно московских коллег в необходимости активного содействия в проведении Рериховских конференций, конференций, не имеющих до того аналогов, и проведения их на всесоюзном уровне!
Алтай... Легендарная Белуха, Беловодье, пик Рериха рядом с Белухой. Зинаида Григорьевна рассказывает о своем пребывании на Алтае вместе с Рерихами в 1926 году. Ее огромные глаза зажигаются светом, который проникает в душу, и чувствуется как дорог ей Алтай, как дороги все воспоминания, связанные с ее пребыванием там.
Алтай... Мною пройдено множество горных массивов, совершено много горных восхождений высшей категории сложности — Кавказ, Тянь-Шань, Памир. Всего лишь несколько месяцев назад (июль — август 1974г.) я побывала на Памире — здесь, на Крыше Мира я стояла на покоренной нами вершине, на высоте 6075 м, немея от восторга, гордая и счастливая тем, что удалось свершить своими собственными руками и ногами. Наш поход был заявлен на первенство Москвы, и мы получили серебряные медали (руководитель — мастер спорта Алексей Харченко). И вот сейчас Зинаида Григорьевна рассказывает об Алтае, а передо мной встают картины только что пройденного маршрута, и охватывает то чувство полета, которое я испытала на своем шеститысячнике. Я до сих пор ощущаю на себе розовое сияние закатного солнца — того самого, что окутало нас на огромном плато на высоте 5500м — месте нашего промежуточного лагеря. В этих лучах солнца все вокруг было пронизано глубоким розовым светом. Изумленная, я смотрю на свои руки, на лица ребят, на ослепительный снег горных вершин — все сияло, все излучало розовый свет — он, казалось, шел изнутри нас самих.
Такое сияние я видела и раньше, оно окаймляло далекие горные вершины и уводило взгляд за горизонт. Но теперь мы находились в этом самом сиянии, внутри него, и все, куда бы ни падал взгляд, было пронизано им... Сняв рюкзак, я медленно-медленно отхожу от группы и с чувством глубокого благоговения опускаюсь на колени в немой молитве... А позднее, уже по возвращении из похода я увидела репродукцию картины Н. К. Рериха "И мы не боимся" — и там в таком знакомом мне розовом свете купались горные вершины, высокогорное снежное плато, отшельник, разговаривающий с медведем... И сейчас, когда Зинаида Григорьевна рассказывает об Алтае, я все еще ощущаю этот свет каждой клеточкой своего тела. И твердая уверенность — я пойду на Алтай, я взойду на пик Рериха, я взойду на саму Белуху.
И все так и случилось. Через несколько месяцев весной 1975 года мой друг Евгений Великанов, сильный и бесстрашный, собирает спортивную группу на Алтай, чтобы совершить горнолыжный поход по самому сердцу Алтая к массиву Белухи. У Жени большой опыт — два года назад он возглавил группу участников первого зимнего восхождения на Белуху. Именно тогда на пик Рериха ребята вознесли чеканный портрет Н.К. и оставили сшитое полотнище Знамени Мира. Он соглашается взять меня, и я несказанно рада и счастлива.
Нас четверо, и мы все работаем в Сибирском Отделении Академии Наук. Мы посвящаем наше восхождение 30-летию Победы советского народа. Знаменателен тот факт, что в мощном массиве Белухи почти плечом к плечу стоят пики, один из которых носит название Разоружения, а другой — пик Рериха. Нашим маршрутом предусматривалось восхождение на пик Разоружения и пик Рериха, а также первопрохождение нового перевала, ведущего к пику Рериха, — этим перевалом открывается новый доселе неизвестный путь на пик Рериха с западной стороны.
Для меня этот поход стал новой ступенью, на которой рождались смелость и мужество. Я видела, как куется мужество, как рождается выносливость и бесстрашие. Я воочию убедилась, что мужество и бесстрашие воспитуемо — если считаешь, что ты их не имеешь, не падай духом — ты можешь ими овладеть. Я увидела и поняла, как велик и мощен человек, как многое он может, какие могучие силы рождаются в экстремальных ситуациях. Мы планировали однодневный радиальный выход на пик Разоружения и потому взяли с собой только самое необходимое на один световой день, оставив на леднике у подножия пика палатку, в которой провели ночь, и теплые вещи.
Вот как записано это у меня в дневнике в марте 1975г:
«Выходим рано на рассвете. И уже через несколько часов подъема сталкиваемся с почти 200-метровой ледовой стенкой перевала — это было для нас неожиданно. Уже смеркалось, когда мы вышли на перевал. Но времени на спуск уже не было — это заставило нас спуститься на веревке в ледниковую трещину, где можно было только стоять прижавшись друг к другу. И так мы и простояли — в 30-ти градусный мороз в течение 12 часов.
Едва забрезжило,— с трудом натянув кошки, поднялись из трещины и взошли на пик Разоружения. Теперь вниз, но идти снова этим путем — по ледовой стенке после бессонной ночи — мы просто не решились, и идем по гребню пика Разоружения в поисках менее опасного спуска. Однако поиски оказались тщетными. Этот гребень местами был столь узок, что можно было с трудом поставить одну ступню, а по обеим его сторонам — пропасти. На одном из таких участков я сорвалась, неловко зацепившись кошками одна за другую. Но страховка (Женя страховал через ледоруб) выдержала, хотя ледоруб вскоре на наших глазах буквально разломился пополам. И неожиданно гребень, по которому мы надеялись спуститься, оборвался стеной. И вот мы стоим, оторопев, перед отвесной стеной, и тогда Женя сказал: "Ребята, соберите мужество, пойдем назад".
И только в середине дня подошли к месту, откуда поднимались с рассветом на пик — к перевалу, месту нашей холодной ночевки. И Женя принимает решение спускаться по нашим же ступеням в наиболее опасной центральной части ледовой стены. Он идет последним, снимая веревку с крючьев. Усталость есть, но она не чувствуется — нужно дойти; страха нет, потому что все страшно и все опасно. Дойти, дойти, дойти — только одно единственное устремление. В сумерках спускаемся на ледник к оставленной нами палатке. Но снимаем ее и решаем идти на спуск к Ак-Кемскому леднику, где расположена метеостанция, — уже наступает контрольное время.
И только в третьем часу ночи подходим к метеостанции в свете огромных прожекторов, ибо ребята начали поиск, — истек контрольный срок. Позади 40 часов напряженной опасной работы, работы без сна, без отдыха..., без еды, позади холодная ночевка в трещине ледника. Как много, оказывается, можно вынести! И откуда только берутся дотоле неведомые силы! И гордость за себя, за своих друзей.
После кратковременного дневного отдыха идем на перевал к пику Рериха. И снова ледовая стенка, и снова рубка ступеней. Только на этот раз вместо яркого солнца — снежная пурга, а за плечами — тяжеленные рюкзаки и лыжи. Ничего не видно из-за пурги. Жестокий колючий ветер мгновенно покрывает лицо ледяной коркой — то и дело приходится отдирать ее руками. Наконец мы на перевале — перемычке, ведущей к пику Рериха. По праву первопроходцев даем ему имя Победы. Это так символично — через перевал Победы к пику Рериха.
Необычайной силы шторм с колючими ледяными брызгами. Что делать? Либо остаться здесь и переждать шторм, либо собрать все силы и мужество и идти. Решили — идти вперед, навстречу неизвестности. Пройти перевал. Буквально скатываемся по ущелью на запад. И здесь, стоя на многометровой толще снега, на огромной отвесной скале в конце ущелья у поворота на ледник я рисую изображение Знамени Мира той самой красной краской, что Женя Маточкин дал мне перед восхождением. Так был исполнен завет Зинаиды Григорьевны и начертан путеводный знак на пик Рериха».
Летом 1975 г., спустя несколько месяцев после нашего зимнего восхождения и открытия перевала Рериха, мы втроем с Женей Маточкиным и Володей Карлинером (это было первое в жизни Володи восхождение, позже он станет классным альпинистом. Володя погиб при выполнении спасательных работ) снова поднялись на пик Рериха. На этот раз мы совершили восхождение по только что открытому и пройденному нами зимой западному пути. Путеводной вехой послужил нам начертанный мною на отвесной скале в сильную пургу знак, символ Знамени Мира, только теперь, летом, эти три красных круга в круге вечности были высоко подняты над мореной, словно невидимая рука вознесла этот рукотворный знак и защитила его от ветров и непогод. Теперь этот знак, хорошо видный издалека с морены, служит ориентиром при подъеме на перевал и пик Рериха с запада, со стороны Кучерлинского озера.
Был яркий солнечный день. Редкая по красоте панорама открылась перед нами. Вокруг — величественные вершины Алтая, мягкие очертания убегающих анфилад синих гор; ледники, сферическими волнами спускающиеся с вершин. Глубокая тишина... Ощущение полета и чувство радости... Двуглавая Белуха так близко, что, кажется, вот сейчас разбежишься, оттолкнешься, раскинешь руки,.. — и ты уже там, на ее вершинах... По направлению к Белухе прямо перед нами — белоснежный купол безымянной вершины со спускающимися в обе стороны Катунского хребта снежно-ледовыми склонами. Ее мягкие очертания удивительно напоминают лебедя, раскинувшего свои крылья в полете. Эта безымянная вершина словно звала дальше, к высотам сверкающей на солнце двуглавой Белухи — матери алтайских гор. И Жене Маточкину приходит мысль посвятить эту вершину Елене Ивановне Рерих. "Да, — соглашаюсь я, — это будет достойным памятником Елене Ивановне. " Как в жизни шли они рядом, Елена Ивановна и Николай Константинович Рерихи, всегда устремленные к новым высотам, она — впереди, ведущая, раскрывая и направляя, так и эта открывшаяся вершина, соединительное звено горной цепи, ведущей от пика Рериха к Белухе, словно протягивает руку-путь и зовет, ведет к сияющим высотам.
Пик Урусвати
По возвращению с этого алтайского восхождения на пик Рериха мы стали готовить первую в нашей стране всесоюзную конференцию Рериховские Чтения. И потекла необходимая информация, получались новые материалы, новые знакомства. Одно из самых важных — Ренита Андреевна Григорьева, честь и слава земли нашей русской. В 1974 г. вместе с Л.В. Шапошниковой она создает документальный фильм «Николай Рерих», что шествует по всей стране, открывая людям радость познания и узнавания великих соотечественников наших. Это именно она, Ренита Григорьева вместе с мамой своей, Ниной Поповой, тогда Председателем Комитета советских женщин, положила много сил и энергии, содействуя устроению празднования 100-летия со дня рождения Н.К. Рериха в Большом театре нашей страны. Это на ее квартире в Москве на Комсомольском проспекте собирались все те, кто нес Учение в жизнь. Среди них и Павел Федорович Беликов, и Людмила Васильевна Шапошникова, и Людмила Степановна Митусова, и Валентин Митрофанович Сидоров и Фатей Яковлевич Шипунов и много-много других. Сколько славных имен! И мне выпадала честь принять участие в общих, таких дружелюбных, таких мирных совместных беседах. Передо мной открывались двери нового, дотоле мне неведомого мира. Это было место, где зарождались и обсуждались светоносные идеи. Здесь я находила располагающую мудрую поддержку, которая вдохновляла и окрыляла меня. И там я ощущала дыхание свежего горнего воздуха, и так хотелось «жизнь свою положить за други своя».
Много проблем и вопросов предстояло решить при подготовке этой первой в нашей стране конференции Рериховские Чтения. Большинство из них решались на уровне оргкомитета конференции. Неоценим вклад в его работу Виталия Епифановича Ларичева, доктора исторических наук, зав. сектором Института истории, филологии и философии СО АН (позднее Института археологии и этнографии СО РА), ученого секретаря оргкомитета конференции. Под руководством Председателя оргкомитета, академика Алексея Павловича Окладникова, директора Института была разработана программа конференции, определены основные ее участники и тематика их докладов. Виталий Епифанович подготавливал все необходимые документы, связанные с организацией и проведением конференции. Документы эти, согласованные и утверждённые А.П. Окладниковым, поступали в аппарат Президиума для рассмотрения. Не забудем, что это была первая в стране конференция, посвященная творческому наследию семьи Рерихов, еще мало изученному и малоизвестному. И сколько недоброжелательности, сколько предубеждения ко всему новому и необычному, сколько инертности надо было преодолеть на этом пути! Но то, что невозможно нигде, возможно стало в Сибири. И ученые Сибирского отделения сделали это! Неслучайно Алексей Павлович Окладников в год столетия со дня его рождения был назван основателем академического рериховедения.
А разве можно было бы обойтись без непосредственной помощи и участия Павла Федоровича Беликова! Бесценны его руководство и поддержка, его уникальный архив, его опыт и знания, которыми он щедро делится. Он был в курсе всего, что намечалось и проводилось, консультировал по всем вопросам, помогал определить состав участников конференции. По существу Павел Федорович был мудрым и талантливым дирижером большого оркестра, которому можно уподобить Рериховское движение. С его уходом Рериховское движение потеряло точку опоры. Мы же, имевшие счастье знать его, быть с ним, работать с ним, — мы осиротели, потеряли Учителя и Друга. Оркестр остался. Дирижера не стало…
Ознакомлению ученых Сибирского Отделения АН с наследием Рерихов способствовали также тематические лекции Натальи Дмитриевны Спириной, которые проводились ею в Доме Ученых СО АН. Нельзя также не отметить тот большой вклад, что внесли в организацию и проведение конференции сотрудники Новосибирской картинной галереи — ее директор Мария Ивановна Качальская и хранитель картин Рерихов Вера Яковлевна Кашкалда. Именно здесь в картинной галерее проводились Рериховские Чтения. Здесь были подготовлены красочные пригласительные билеты, выпущена программа конференции, проводись экскурсии по залам картин Рерихов.
Но едва ли не самым важным звеном в организации и проведении конференции был Евгений Палладьевич Маточкин, один из главных инициаторов создания Рериховских Чтений. В его руках были сосредоточены все нити по их организации и проведению. Это он, Женя Маточкин, вел постоянную переписку с П.Ф. Беликовым, держал его в курсе всех событий, а через него и Святослава Николаевича Рериха. Он получал от Павла Федоровича необходимые советы и консультации, а затем претворял их в жизнь, встречаясь с организаторами конференции, убеждая их принять те или иные решения.
В 1975г. в Академгородке проходила выставка работ Н.К. Рериха, и это именно ему, Жене Маточкину, приходит мысль попросить Святослава Николаевича подарить Сибирскому отделению картину Н. К. Рериха «Победа». Он пишет С.Н. Рериху письмо на листе бумаги без всякого юридического бланка, заручается согласием А.П. Окладникова, подписывает письмо у представителя общественности (им оказалась Н.Д. Спирина), подписывает сам и, минуя всякие бюрократические препоны и организации, отправляет его в Бангалор через обычный почтовый ящик. И вскоре из Бангалора от Святослава Николаевича приходит телеграмма, в которой он сообщает о даре ученым СО АН картины Н.К. Рериха «Победа». Телеграмма пришла в Президиум, поступила ко мне, и я немедленно побежала, нет, полетела! на выставку и прерывающимся от волнения голосом громко прочитала ее всем находившимся там посетителям выставки. Это был Женин триумф и победа.
Мне Евгений Маточкин помогал во всем, ни одного решения я не предпринимала без обсуждения с ним. Мы встречались с ним чуть ли не каждый день. Я отслеживала прохождение бумаг, относящихся к нашей конференции и, достаточно хорошо представляя "кухню" аппарата Президиума, могла реально содействовать их прохождению. Когда же случался "затор" и моей помощи было недостаточно, на помощь приходил Женя, вместе мы решали что можно сделать, и он немедленно брался за подготовку необходимых документов и встречу с нужными людьми.
Это касалось, прежде всего, тех организационных вопросов и возникающих проблем, которые могли быть решены только на уровне аппарата Президиума. И от их своевременного и правильного решения зависели качество и сроки проведения Рериховской конференции, в частности, включение ее в утверждаемый Москвой план всесоюзных конференций, а также качество и сроки впервые выпускаемого сборника. Конечно, такие вопросы всегда возникают при проведении любых конференций, особенно всесоюзных, но эта конференция была совсем особенной. Ведь имя Рериха большинству сотрудников аппарата Президиума ни о чем не говорило. И как тут не вспомнить наши совместные походы в Тянь-Шанские горы, разговоры у костра, чтение стихов Н.К. Рериха, которые я так любила, жила ими и знала наизусть! Все это стало почвой, на которой возникало чувство доверия и глубокого взаимного уважения. И хотя мне приходилось впоследствии, и убеждать, и доказывать, и разъяснять, но в целом мои коллеги по аппарату шли мне навстречу. Но не всегда получалось так, как хотелось. Возникли проблемы с изданием сборника — так хотелось, чтоб выполнен он был на высоком качественном уровне и был бы издан до начала конференции, а не после нее как это было обычно принято и как к этому привыкли. То нет нужной бумаги, то нет ткани для обложки, то все типографии оказывались занятыми другой работой — так, по крайней мере, утверждал мой коллега ученый секретарь по научно-организационной работе, когда я обращалась к нему за помощью. Но я настойчиво и неутомимо пыталась решить эти проблемы с учеными секретарями институтов, где нужные нам ткани или бумага могли бы быть, встречалась с ними, убеждая их помочь. И все потом находилось и, казалось бы, невозможное становилось реальным. И прямо из типографии я привезла эти так прекрасно оформленные сборники, еще пахнущие свежей типографской краской, прямо в конференц-зал за час до открытия конференции.
Организаторы и устроители, благодаря усилиям которых были проведены первые в нашей стране Рериховские Чтения (1976 год).
Слева направо: А.Я. Кряжев, Евгений Маточкин, Людмила Андросова, Л.В. Шапошникова, академик А.П. Окладников, П.Ф. Беликов; М.И. Качальская — директор картинной галереи; В.Е. Ларичев председатель оргкомитета конференции; В.Я. Кашкалда — сотрудник картинной галереи, Н.Д. Спирина.
И каковы же были мое удивление и радость, когда много лет спустя, уже живя и работая в Санкт-Петербурге, я получила от своего бывшего коллеги по аппарату Президиума, Иннокентия Ивановича Щеглова (тогда ученого секретаря по научно-организационной работе) небольшую бандероль с книгой Т. Калугиной «Пути восхождения», в которой она упоминает о встрече со мной, и коротенькую записку самого Иннокентия Ивановича, вложенную в эту книгу: «Людмила Александровна, приятно, что СО АН оставило заметный след в делах и учении Рерихов, и большая заслуга в этом Ваша — Людочка! — Ваши альпинистские подвиги, Ваш труд по организации первой конференции в Сибири, посвященной этим мудрецам!». Для меня слова эти прозвучали высшей похвалой и признанием, которые я когда-нибудь получала — так заразительно устремление, оно заражает даже самых, казалось бы, безнадежных скептиков.
В сборнике "Рериховские Чтения", посвященном 50-летию исследования Рерихов на Алтае, была и моя статья "Урусвати — СО АН", где на основе материалов Л.В. Шапошниковой и П.Ф. Беликова я попыталась провести параллель между деятельностью института Урусвати и Сибирским Отделением, выявить их преемственность, — основу для возможного дальнейшего сотрудничества. Статья была одобрена Президентом Сибирского Отделения академиком Г.И. Марчуком.
Сразу после конференции я послала Зинаиде Григорьевне сборник материалов. С этого момента начинается наша переписка, которая продолжается вплоть до последних дней ее жизни. И почти в каждом письме звучит ее страстное желание побывать на родине, побывать на Алтае. «Мы рады узнать от Вас, что Рериховские Чтения войдут в будущем в программу Академии. Надеюсь, что мне удастся приехать на родину в 1979 г. и присутствовать на будущей конференции», — пишет она в январе 1977 г. А в мае 1978 г. она прямо обращается с просьбой и благодарностью: «Благодарю Вас за приглашение приехать на ваши Рериховские Чтения в 1979 г.— я сама мечтаю об этом. Если Вы сможете сообщить мне приблизительную дату этих Чтений, я постараюсь распределить здесь мою программу для возможности моего приезда. Ваши Чтения... глубоко интересуют всех сотрудников нашего Музея».
Судьба же распорядилась так, что уже в октябре этого же 1978 г. я вновь встретилась с Зинаидой Григорьевной — на этот раз в ее доме, теперь уже в Америке, в Нью-Йорке, в Музее Н.К. Рериха. Этой встрече предшествовали два события, оставившие глубокий неизгладимый след во всей моей дальнейшей жизни. Первое из них — это встреча со Святославом Николаевичем Рерихом, и второе — восхождение на новую вершину Алтая, расположенную рядом с пиком Рериха и посвященную Елене Ивановне Рерих, в канун столетия со дня ее рождения. Это Жене Маточкину принадлежит выбор вершины и предложение посвятить ее памяти Е.И. Рерих.
Встреча со Святославом Рерихом произошла в Москве осенью 1974 г. в дни празднования столетнего юбилея Николая Константиновича. И, начиная с этого момента, Святослав Рерих вошел в мою жизнь и озарил ее своим светом, теплом и любовью. В июне 1978 г. я прилетела в Москву по заданию Президиума Сибирского отделения Академии наук для помощи в организации обсуждения нашего сотрудничества с институтом Урусвати и с надеждой привезти Святослава Николаевича к нам в Сибирь. Святослав Николаевич не смог приехать к нам. И, зная о моем предстоящем восхождении на новую вершину Алтая, посвящаемую Елене Ивановне, — Святослав Николаевич просит назвать вершину именем Урусвати. «Да, Урусвати, назовите ее именем Урусвати». «Помните,— сказал он слова напутствия, — мы будем с вами в этом восхождении». В тот самый момент я еще не до конца поняла глубокое значение его слов и осознала его только по возвращению.
Восхождение на вершину Урусвати состоялось в июле 1978 г. под руководством мастера спорта Владимира Пивоварова.
Немногие знают, какие серьезные попытки предпринимались, чтобы помешать этому восхождению. Глубокой ночью, буквально за несколько часов перед вылетом на Алтай, А.Н. Дмитриев и еще три человека из его группы (о нем и его группе см. статью П.Ф. Беликова «Новосибирская «группа» А.Н. Дмитриева» — том 2, часть 2 книги П.Ф. Беликова «Непрерывное восхождение», Москва 2003 г.) пришли ко мне домой, чтобы потребовать отказа от восхождения и сказать, какая печальная участь ждет нас всех, если я поведу группу на вершину. Это был настоящий допрос — кто идет, по какому праву, кто разрешил, почему не с ними.
Близко к сердцу принял этот случай Павел Федорович Беликов. Когда в следующем году он прилетел на Рериховские Чтения в Новосибирск, мы долго беседовали с ним, бродя по аллеям Академгородка. Он подробно спрашивал обо всех деталях случившегося. Эта встреча оставила глубокий след в моей жизни. Словно выросли крылья новых духовных решений, крылья, которые, я была уверена, поднимут меня окрепшей над всеми препятствиями.
Вершина Урусвати. Слева Людмила Андросова — Знамя института Урусвати, оставленное на вершине (1978 год)
7 июля 1978 г. на вершину Урусвати было вознесено Знамя Института Урусвати — белое полотнище с нашитой красной двойной ваджрой — символом Равновесия Вселенной. Вот что записала я в своем дневнике: « Сегодня мы идем на вершину Урусвати. Спокойный ясный рассвет. Золотятся вершины Белухи. Уже позади казавшийся бесконечным подъем по крутой каменной осыпи в обход ледопада ледника Маркошева. Здесь, у последнего ледопадного взлета, откуда мы берем с собой только самое необходимое, — небольшой отдых. Ни единого облачка. Прямо перед нами — стена Белухи, ее две царские вершины. А слева — три дороги, три ледника красивыми волнами ниспадают вниз, к общей дороге, ведущей к блестящей сейчас на солнце узкой ленте аккемских озер. А там дальше, далеко внизу — метеостанция, наш лагерь у подножья Белухи, где оставила я своих детей — Ингу и Данилу, племянника Сережку, где меня ждут...
Еще десять минут на передних зубьях кошек по стене чаши ледопада, — и мы попадаем на полукруглое плато, с которого начинается стремительный взлет двух вершин — одна острая, сплошь из скал — пик Рериха, другая — чуть пониже, округлая, с самого основания покрытая вечным снегом и льдом, — вершина Урусвати. Они стоят в гармоничном сочетании, соединенные спускающимися с них навстречу друг другу узкими гребнями: снежно-ледовым — со стороны Урусвати, скальным — со стороны пика Рериха. Встречаясь, они слегка взлетают, образуя в месте встречи повышение гребня (названного позднее пиком Юрия Рериха – Л.А.). Гребень этот венчает снежно-ледовую стенку, почти отвесно падающую к нашим сейчас ногам.
Уже выходим на предвершинное плато. "Люда-а!,— кричат мне с соседней связки, — смотри, вокруг солнца корона, видишь? Какой добрый знак, да?" Да-а. Зрелище необыкновенной красоты. Корона горит, искрится цветами радуги.
С предвершинного плато вверх ведет крутая ледяная сфера, Последний взлет. Паша Кормилец первый вступает на вершину и до нас доносится его голос: "Давай!". Это значит — верхняя страховка готова. Самого Паши не видно, только веревка спускается сверху, оттуда, куда уходит, сливаясь с горизонтом, белоснежный купол вершины. Я беру эту веревку, накидываю на плечи и нагружаю, делая первые шаги в небо. Кошки оставляют красноватый след — это обнажается лед, слегка покрытый тонкой корочкой мягкого снега, и вся эта сфера красна. Еще усилие, одно, последнее и... вершина!
Вершина! Торжественное Безмолвие. Совсем рядом величественно стоит, возвышаясь над всем, Белуха. Отвесной километровой стеной обрывается ее белоснежный склон. Чередой тянутся от нее гребни окружающих вершин. Они словно плывут в мягкой синеве, разделенные спускающимися, плавно огибающими их ледниками. Стекаясь к подножию Белухи, ледники увлекают за собой вершины, а те, словно малые дети Белухи, послушно возвращаются в ее лоно. Так стоит она, подобно сказочной птице, широко раскинув огромные крылья — горные цепи вершин, заботливо и зорко охраняя их.
Мы стоим на узком вершинном гребне. По ту сторону Катунского хребта горные вершины амфитеатром убегают к горизонту. Ощущение невесомого парения в синих далях и чувство глубокой радости.
На вершине мы разворачиваем знамя института Урусвати - белое полотнище с нашитой красной двойной ваджрой, символом гармонии и равновесия Вселенной. Мы оставляем на вершине репродукцию картины Н.К. Рериха «Держательница мира», посвященную Елене Ивановне. Это произведение Н.К. Рериха удивительно созвучно величию горной природы Алтая, его космичности и указывает на великую роль и ответственность Женщины — держательницы Мира, Женщины — Матери Мира».
В записке-посвящении, оставленной на вершине, говорится: "Елене Ивановне Рерих — "другине, спутнице, вдохновительнице" Николая Константиновича Рериха в канун столетия со дня ее рождения мы посвящаем эту вершину и называем ее "Урусвати", что в переводе означает "свет утренней звезды".
Именем Урусвати назван научно-исследовательский институт, основанный Рерихами в Гималаях как Город Знания. Елена Ивановна была его президентом. Институту принадлежит знак, изображение которого мы здесь оставляем. Существенным вкладом в развитие Института явились научные материалы, собранные в 1926 году на Алтае экспедицией "Алтай - Гималаи", организованной Рерихами.
Вершина Урусвати вместе с пиком Рериха вливается в единый ансамбль Белухи, о которой Н.К. Рерих писал: «Белуха ... является свидетелем прошлого и поручителем будущего». 7.7.78.
Как одно мгновение прошли полтора часа, что провели мы на вершине. Спускаемся там же по месту подъема. Усталые, измученные, но гордые сознанием сделанного возвращаемся в лагерь. Как, оказывается, просто совершаются самые важные события. Мои дети Инга и Данила, племянник Сережка бегут мне навстречу, вот они рядом, и я с ними. Неужто и правда, это я сейчас, живая и невредимая, здесь в лагере, и Урусвати позади, и выполнен долг, и осуществилась мечта? И все идет своим чередом? И хорошо, и просто, и легко. И вместе с тем чувство какой-то грусти, печали... Отчего это?"
Наш поход был заявлен на первенство Союза среди походов высшей категории сложности, и вскоре мы узнали, что нам присуждено третье место и бронзовые медали. Для нас это было большой радостью, свидетельством не только признания нашего мастерства, наших заслуг, но и признанием выполненного нами гражданского долга, ибо мы знали, что с этого момента на картах Алтая появится новая вершина — Урусвати.
В период с 6 по 11 июля мы трижды поднимались на новую вершину, в том числе и через новый перевал, который также как и вершину, мы назвали перевалом Урусвати. С того самого места, откуда вознесся нарисованный мною на скале символ Знамени Мира, — мы взошли также на пик Рериха, и я сняла с вершины нашу с Женей Маточкиным записку последнего восхождения 1975 г с пожеланием самой себе доброго пути.
Восхождение на вершину Урусвати получило широкий резонанс, как в нашей стране, так и за ее пределами. Татьяна Калугина, журналист, в своей небольшой книге «Пути восхождения» (М. 1978) так описывает встречу со мной: «...На следующий день после того как мы покинули Горный Алтай и я стала гостьей "Золотой долины" — так поэтично назвали свою гостиницу жители Новосибирского Академгородка, — меня познакомили с участницей восхождения на вершину Урусвати, ученым секретарем Президиума Сибирского Отделения Академии Наук Людмилой Андросовой. В этой маленькой скромной женщине проступали черты истинной "хозяйки горы", когда она рассказывала мне спокойно и как-то удивительно проникновенно, будто о самых задушевных друзьях, про любимые синие горы. В ее облике я почувствовала ту особую сердечность и внутреннюю крепкость человека, познавшего торжественную красоту и величие гор».
Святослав Николаевич Рерих тепло и сердечно поздравил с восхождением. Его письма ко мне в этот период проникнуты особым теплом и вниманием — они для меня слово Учителя.
В январе 1980г. Святослав Николаевич пишет: «Дорогая Людмила Александровна, спасибо Вам большое за Ваши добрые слова и мысли, которые я очень ценю. Пусть этот год будет особенно плодотворным и откроет новые пути к прекрасному! Крепко Вас обнимаю. Берегите себя. До новой встречи! Всегда Ваш. Святослав Рерих».
Адити Васиштха, ближайший помощник Святослава Рериха, директор основанной им школы имени Ауробиндо Гхош, писала из Индии, что письмо мое к Святославу Рериху с описанием восхождения она читала вслух в школе ученикам. А выдержки из него были написаны на доске. Она сообщила также, что присланные мной фотографии пиков Рериха и Урусвати висят в кабинете Святослава и что там же камень с вершины Урусвати.
Очень дороги были мне слова Павла Федоровича Беликова. В декабре 1978 г. он писал мне: «Мы очень рады были получить Ваше письмо о восхождении на вершину Урусвати. Все это одновременно является и восхождениями на определенные этапы своего жизненного пути, этапы, с которых будут шириться и шириться новые дали и просматриваться перспектива Беспредельного. У Вас уже состоялись важнейшие Встречи. Рассматривайте их как передачу Вам эстафеты Великого Служения Свету, преобразующему человеческие сущности и всю нашу Планету. Никогда не бойтесь больших масштабов мышления и действий, но не закрывайте глаза на малейшие подробности, которые окружают Вас. Помните совет Н.К. — искать ближе, а особенно тогда, когда хотите смотреть дальше. Ведь именно самое близкое часто застилает нам далекий горизонт и, еще чаще, самыми близкими возможностями мы пренебрегаем, считая их "маловажными"».. И далее в марте 1979 г. он пишет: «Громадное дело Вы сделали, посвятив поход "Урусвати"!»
От имени Правления музея Рериха в Нью-Йорке нас сердечно поздравила Зинаида Григорьевна Фосдик. И встреча с ней в Нью-Йорке, куда я так неожиданно для себя прилетела вместе с небольшой группой сибирских ученых, была незабываемой.
В Нью Йоркском музее Н.К. Рериха. Слева направо: Мила (сотрудница З.Г. Ф.), Людмила Андросова и Зинаида Григорьевна. 1978 год.
Вот как описана эта встреча в моем дневнике в октябре 1978 г. (существует магнитофонная запись встречи — я подарила ее Н.Д. Спириной).
«Время посещения нами Музея совпало с часами, когда он был закрыт для посетителей. Предварительно мы позвонили и нас ждали. "Я счастлива приветствовать вас в этом доме, — такими словами встретила Зинаида Григорьевна нашу небольшую группу, — вы первые вестники Сибири, той Сибири, о которой Николай Константинович говорил как о стране великого будущего всех народов"».
После того, как мы оставили свои автографы в Книге почетных гостей, Зинаида Григорьевна повела нас по залам Музея. Редкие по красоте полотна предстали в тишине дома нашему взору. Еще и раньше мы были знакомы с некоторыми из них по репродукциям, но созерцание красоты подлинников известных всему мир картин перехватывало дыхание. Мы очутились в мире одухотворенных лиц, светоносных гор, высоких устремлений. В центре зала — портрет Елены Ивановны Рерих работы Святослава Рериха. Поразительные духовная и физическая красота этой замечательной русской женщины, словно магнит притягивает взор.
Взволнованно звучит рассказ о сюжетах картин и связанной с ними "великой миссии Женщины — Матери Мира, чья эпоха уже наступила”; о Шамбале — "стране, где люди учатся, мыслят, помогают и направляют, и чьей легенде очень соответствует сибирское Беловодье”, о "величайшем единении человека с космосом, во время которого происходят так называемые чудеса — называйте это знанием", о значении науки, стоящей на пороге открытия "новых космических законов".
В витрине под стеклом — изданные Музеем труды Елены Ивановны и Николая Константиновича Рерихов. Только что вышла новая книга Н.К. Рериха "Шамбала". Здесь же труды Елены Ивановны, изданные во Франции, Бельгии, Португалии, Швейцарии, Болгарии. Рядом — советские издания книг Н.К. Рериха, среди которых почетное место занимает тот самый сборник "Рериховские чтения", который был издан нами в 1976 г.
На отдельном стенде — фотография знамени Мира на фоне Белухи. "Я перевела Ваше последнее письмо о восхождении вашей группы на Урусвати с замечательным посвящением Елене Ивановне Рерих, — обращается Зинаида Григорьевна, — и отправила друзьям в Америке и в другие страны. Какие замечательные люди живут в Сибири! Мы гордимся всеми вашими успехами и достижениями".
"У нас в Америке, вы, вероятно, и сами успели это заметить, — говорит Зинаида Григорьевна,— мораль упала очень низко, повсюду банкротство, духовное обнищание. Николай Константинович Рерих говорил, что будущее всех народов связано с Россией, и еще он сказал очень важную вещь: "Россия поведет все народы". И этим мы живем в Америке и стремимся к будущему. Судьба определила нам быть здесь. И это очень важно потому, что наш Музей — это звено, именно звено культурное между вашей страной и Америкой. Я чувствую, что я поставлена, чтобы охранять здесь это звено, я — одна русская между американцами. И мы никогда не забываем то прекрасное и великое, что нам дала Родина, именно в смысле воспитания духа, в смысле устремления к прекрасному, ко всему тому, чем человек жив, именно, человек жив не хлебом единым.
Прошу передать от имени всей нашей американской группы, прекрасных людей, которые тоже любят Россию, думают о России, что я с ними беседую о России, и мы трудимся здесь, говорим и мечтаем о том будущем, когда не будет разъединения между народами, и когда будет Учение духа — называйте его Ленинизмом. Когда Николай Константинович сюда прибыл, он хотел ознакомить Америку с русской культурой. И он это делал очень широко. Его замечательные картины, которые были тогда показаны, указывали на величие старой Руси и возможности новой Руси. У нас есть целый ряд превосходных английских книг, в которых он писал, что есть Россия, значение России для будущего.
В свою очередь, я рассказываю о строительстве Музея Рериха на Алтае, о будущей, намеченной на следующий год, конференции "Рериховские чтения", посвященной 50-летию института "Урусвати". Мы показываем привезенный в дар музею макет проекта музея Рериха в Новосибирске, выполненный как дипломный проект Еленой Лосевой; дарим фотографии и слайды только что свершенного восхождения на пики Рериха и Урусвати, на западное плато Белухи".
“Трудно даже поверить, сидя здесь, в Америке, — говорит Зинаида Григорьевна, — что могут быть такие мечты. И, право, вы их осуществляете. У вас, на Родине я видела, как жадно тянется молодежь ко всему светлому и духовному. Поэтому так радостно видеть вас здесь. Я всегда говорю — поощряйте вашу молодежь приезжать в Америку и говорить о культуре русской, не только приезжайте посмотреть и ознакомиться — все это очень приятно, но и говорить о русской культуре. Мы верим в то, что в скором будущем облегчится сообщение между нашими странами, ваш приезд сюда укрепляет наши мечты и надежды".
На другой день, оторвавшись от своей группы, я снова в Музее. "Я знала, что Вы придете" — Зинаида Григорьевна. И льется доверительный разговор — о махатме Ленине, о Шамбале. Она подводит меня к одной из небольших работ Николая Рериха, где среди гор — неприступная твердыня: "Это — Шамбала".
Уже сказаны последние слова взаимной признательности и благодарности. Уже закрыта за мною дверь Музея… 
Задерживая последние минуты прощания, я медленно провожу рукой по фронтону здания музея, по изображенному на нем знаку — Знамени Мира. И перед глазами встает зима 1975 г., когда на отвесной скале при сильной пурге нарисовала я подобное изображение на Алтае, отмечая только что впервые пройденный перевал, ведущий к пику Рериха. Я вспоминаю и другой знак — символ равновесия Вселенной, изображение которого мы оставили в июле на новой вершине Алтая — вершине Урусвати. Этот знак принадлежал Городу Знания — Гималайскому научно-исследовательскому институту, который так и назывался — Урусвати. Я покидаю Музей, унося в своем сердце любовь и глубокое чувство признательности сотрудникам Музея за их самоотверженный труд. Весь просветленный облик Зинаиды Григорьевны, ее слова окутали меня светом любви и умиротворения, и почему-то слезы на глазах...»
5 декабря 1978 г. Павел Федорович Беликов пишет письмо Зинаиде Григорьевне, в котором, в частности, говорит: «… Рад, что у Вас в Музее работа всё шире развертывается. О подготовке к конференции в Новосибирске Вы уже должны знать, также и об организации Музея на Алтае. Людмила Александровна в большом восторге от посещения Вашего Музея. Она прекрасный и энергичный человек. Прошлый раз я познакомил её со Святославом Николаевичем, на которого она произвела очень хорошее впечатление. Думаю, что публикации о восхождении на вершину «Урусвати» она Вам послала, также и фото этой вершины. К конференции и я готовлюсь, предполагаю выступить там с докладом…» (архив Алексея Анненко).
З.Г. Фосдик предложила мне взять для Музея Рериха на Алтае Знамя Мира, выполненное в Нью-Йорке в 1920-ых годах. Но я не решилась, поскольку опасалась, что на таможне у меня его заберут. Возвратившись домой, я написала ей письмо, в котором поведала ей свое желание и мечту — иметь Знамя Мира не только для Алтайского музея, но и для ученых Сибирского отделения.
В марте 1979 г. в ответ на мое письмо Зинаида Григорьевна пишет: «...С радостью вспоминаем Ваше посещение нашего музея — так отрадно было узнать о Вашей культурной деятельности... Относительно Вашей просьбы получить Знамя Мира доложу на Совете Директоров и сообщу Вам их решение. Также прошу сообщить мне — или это Знамя нужно для Новосибирской галереи или для музея, который строится на Верхнем Уймоне?» и снова мечта посетить Россию: «Очень хотелось бы снова побывать на родине и встретиться с Вами. Пока же шлю всем привет от сердца».
А 1 мая 1979г. Зинаида Григорьевна пишет: «Получила и с большим интересом прочла Ваше славное письмо от 10 апреля. Познакомилась благодаря ему с фактами доныне незнакомыми мне. Очень радует узнать, что у вас при Доме Ученых имеется картинная галерея и в ней находится картина Н.К. «Победа»... Я согласна с Вами, что именно Ваши талантливые ученые должны работать в атмосфере искусства Николая Константиновича. Он всегда писал и говорил о необходимости разрешения многих мировых проблем именно через науку. Также очень прошу сообщить, где именно находится Алтайский музей, в Новосибирске или он будет в Верхнем Уймоне? Очень желательно уточнить эти подробности для нашего Совета Директоров. Вопрос о посылке двух Знамен Мира будет тогда нами решен... То, что Вы пишите о Знамени Мира, очень близко моему сердцу... Не забуду Вашего посещения нашего Музея — хотя оно и было кратким, но дало возможность почувствовать горение к Родине. Обмен между нашими странами есть и будет на почве искусства и красоты».
А всего лишь через две недели 15 мая 1979 г. Зинаида Григорьевна сообщает: «Дорогая Людмила Александровна! Пишу кратко. Я передала два флага ЗНАМЕНИ МИРА РЕРИХА нашей председательнице г-же К. Кэмпбел Стиббе. В случае если она прибудет в Советский Союз, она Вам их перешлет. Если же она посетит Новосибирск, она лично с Вами познакомится и передаст их Вам. Я уверена, что Ваша встреча с нею будет во всех отношениях приятной и укрепит нашу связь с просветительной работой ваших ученых в Академии Наук в Новосибирске. Шлю привет от сердца. Ваша З.Г. Фосдик».
Эту записку в июле 1979 г. передала мне г-жа К. Кэмпбел Стиббе, которая вместе со своим неразлучным другом и соратником Гизелой Ингеборг Фритчи, будучи приглашенными в нашу страну министром Культуры, специально прибыли в Новосибирский Академгородок для передачи Знамен Мира. Достойно глубокого восхищения то, что эти замечательные женщины поразительной духовной и физической красоты, несмотря на уже почтенный возраст с самоотверженностью, достойной лучших традиций семьи Н.К. Рериха, всего на один день прибыли в Академгородок, чтобы осуществить высокую миссию передачи Знамен. Президиумом Сибирского Отделения Академии Наук мне было поручено встретить почетных гостей и провести их прием.
Поскольку Музей Рериха на Алтае только-только начинал строиться и не имел еще официального статуса, я пригласила к нам в Академгородок представителя центрального совета Общества охраны памятников и культурных ценностей, Рениту Андреевну Григорьеву. Торжественная передача Знамени Мира проходила в Доме Ученых Академгородка 23 июля 1979 г. Сохранилась стенограмма этого замечательного события. В своем приветственном слове, представив почетных гостей, я отметила особое значение для нас этого визита и закончила его такими словами: «Дорогие госпожа Кэтрин Кэмпбел и госпожа Гизела Фритчи! Мы восхищены вашей энергией, достойной жизнеутверждающей силы идей Н.К. Рериха, которая проявляется во всей Вашей благородной деятельности и даже в том, что в столь ограниченном по времени визите в нашу страну вы нашли возможность преодолеть три тысячи километров, чтобы подарить один день нам».
В своем ответном слове госпожа К. Кэмпбел сказала: «Правление музея Рериха в Нью-Йорке просили нас посредством госпожи Зины Фосдик передать это ЗНАМЯ МИРА, исполненное по рисунку Николая Константиновича Рериха. Это Знамя прошу передать Центральному совету охраны памятников специально для Алтайского музея Рериха, который должен быть открыт... Огромное спасибо вам от всего нашего сердца за ваше тепло, за ваши большие чувства дружбы. Спасибо. И спасибо за то, что такие храбрые люди существуют в Академии, которые восходят и на вершины. И я думаю, что Людмила представляет как раз плеяду храбрых героинь. Спасибо».
Принимая Знамя Мира, Р.А. Григорьева сказала:
«Мне труднее всего, потому что, безусловно, все сейчас очень взволнованы и лучшим выражением наших чувств было бы глубокое молчание. Этот дар, который Вы сейчас сделали, имеет огромное для нас и для очень многих людей значение и исполнено великого смысла...
Я думаю, что это очень знаменательно, что мы собрались сейчас в такой очень небольшой аудитории, но неизвестно, может быть, великие какие-нибудь свершения так вот и происходят потому, что это есть начало какого-то этапа очень большого и самого важного для нас дела, очень важного. В следующем году мы будем отмечать 600-летие Куликовской битвы, Сейчас уже реставрирован храм Сергия Радонежского на Куликовом поле. Эти дорогие для нас имена переплетаются, завещая нам очень многое и устремляя нас в будущее. Когда мы будем открывать Музей Рериха на Алтае, то это Знамя, уже насыщенное всеми мыслями и устремлениями нашей Родины — Пскова, Новгорода, всех мест, которые так любил Николай Константинович, мы торжественно передадим Музею и будем очень стараться быть достойными этого Знамени Культуры и Света...»
Случилось так, что ни одна из ведущих организаций Сибирского Отделения Академии Наук не нашла возможным в тот момент принять Знамя Мира. И в этот же день госпожа Кэмпбел вручила Знамя Мира восходителям на вершину Урусвати. От имени восходителей я приняла это Знамя для последующей передачи его сибирским ученым. (В настоящее время это Знамя Мира находится в Музее Рериха в Новосибирске. – Л.А.).
26 июля 1979 г. госпожа Кэмпбел, сразу по возвращению в Москву, пишет мне замечательное письмо, выражая свое искреннее восхищение, связанное с пребыванием в Сибири: «Другиня милая Людмила, всего лишь несколько строк, чтобы поблагодарить Вас за ту прекрасную встречу, что Вы организовали для нас — за встречу с многочисленными друзьями Рериха и больше всего — за встречу с Вами.
Слова бессильны выразить все то, что означает для нас встреча с Вами и нашими дорогими друзьями. Мы возвращаемся домой с сердцами наполненными радостью, зная, что есть молодые сотрудники, которые так прекрасно продолжают дело Елены и Николая Рерихов. Мы можем больше не беспокоиться о будущем, ибо оно в руках замечательных молодых сотрудников.
Пожалуйста, передайте от нас привет тем, кого мы за неимением времени не смогли отблагодарить за их доброту и подарки, особенно Валентине Новожиловой за прекрасный камень с гравировкой Знамени Мира на нем и альбом фотографий всего того, что сделала группа. Если возможно, вышлите нам, пожалуйста, ее адрес.
Знайте, мы возвращаемся с надеждой и радостью в наших сердцах за продолжение работы Рерихов, которую они несли в мир, чтобы помочь человечеству.
Благодарю Вас.
С глубокой признательностью и любовью за все, что Вы сделали. С любовью Кэтрин Кэмпбелл»
А вскоре 5 сентября 1979 г. Зинаида Григорьевна откликается из Америки: "Мила и я были крайне рады пребыванию наших двух сотрудниц у вас — все это так нужно для продолжения нашей духовной и культурной связи! За последний месяц у нас побывали исключительно советские посетители. По их просьбам мы открывали музей, хотя он закрыт в июле и в августе. Особенно интересным было последнее посещение группы, в которой были В. Севастьянов, известный космонавт, и А. Карпов, чемпион мира, шахматист. Я поразилась их тонкому подходу к искусству и мысли Николая Константиновича. Они долго пробыли в музее, изучая каждую картину... Обнимаю Вам и шлю привет от сердца, к которому присоединяется Мила. Ваша З.Г. Фосдик".
А 22 октября Зинаида Григорьевна пишет: «Только недавно повидалась с госпожой К. Стиббе и Гизелой Фритчи. Они нам рассказали о встрече с Вами в Новосибирске и о радости познакомиться с Вами и узнать о многом, касающемся Алтайского музея Н.К. Рериха. Я и Мила были счастливы узнать о Вашей встрече с ними — так укрепляются нити нашей совместной культурной деятельности. Жаль, что они смогли побывать лишь один день в Новосибирске. Примите мою глубокую благодарность за посланную мне Бхагавадгиту — очень ценю этот подарок. Доныне мне не приходилось читать ее в русском переводе, который превосходен. Мила же шлет вам свою искреннюю благодарность за прелестную коробочку художественной работы. Надеемся, что в недалеком будущем вновь встретимся с Вами... Шлю Вам наилучшие пожелания, обнимаю и целую Вас З.Г. Фосдик».
Тем временем на полном ходу идет подготовка к проведению вторых Рериховских Чтений, посвященным 50-летию института Урусвати. Конференция утверждена Москвою как всесоюзная, определены темы, определены докладчики. И вдруг гром среди ясного неба — группа А. Н. Дмитриева обратилась в областной Комитет партии с "Меморандумом". Я была ознакомлена с его содержанием через первый отдел. В этом Меморандуме, основываясь на идеях Живой Этики и работе проводимой в Сибирском Отделении Академии Наук, предлагались пути использования наследия семьи Рерихов. В частности, речь шла о восстановлении деятельности института Урусвати и перенесении его с Гималаев на Алтай, причем декларировалось это, как дело почти решенное (подробнее о Меморандуме и группе Дмитриева см. уже упомянутую статью П.Ф. Беликова «Новосибирская «группа» А.Н. Дмитриева» — том 2, часть 2 книги П.Ф. Беликова «Непрерывное восхождение», Москва 2003 г.).
В Президиум Сибирского отделения из ЦК прибыла специальная комиссия по расследованию случившегося. Председателем Комиссии был сотрудник ЦК А.К. Романов, — тот самый Арнольд Константинович Романов, что пригласил меня работать в аппарат Президиума много лет назад. В институтах, где работали члены группы Дмитриева, подписавшие Меморандум, проходили закрытые партийные собрания. Выявились случаи насильственного диктаторства со стороны руководителя группы А. Дмитриева. Проведение конференции Рериховские Чтения оказалось под серьезной угрозой. Под серьезной угрозой оказалась и моя работа в аппарате Президиума.
Но, несмотря на все это, мы продолжали работу по подготовке конференции. И делали то, что могли. Павел Федорович прислал Жене Маточкину по его просьбе три сборника Гималайского научно-исследовательского института Урусвати под редакцией Юрия Николаевича Рериха. И одной из наших задач было ознакомить сотрудников Сибирского отделения с работами института Урусвати. В то время всякое копирование находилось под строжайшим контролем первого отдела, но разрешение удалось получить. Удалось также сделать специальный заказ и получить книги: только что вышедшие тогда из печати: "Письмена" Н.К. Рериха, "Зажигайте Сердца" Н.К. Рериха, "Н.К. Рерих", а также книгу "Бхагавад Гита" в переводе академика Б. Смирнова. Все эти книги поступили в институты и филиалы Сибирского отделения, а также были переданы всем тем, кто был причастен к изучению творческого наследия Рерихов, как в нашей стране, так и за рубежом.
Конференция состоялась в октябре 1979 года. Обстановка была очень напряженной. Бесценна была помощь Павла Федоровича Беликова, прилетевшего на конференцию с докладом и пытавшегося разрядить обстановку, созданную группой Дмитриева. Всеми силами свой души Павел Федорович отстаивал чистоту взглядов и идей Н. К. Рериха.
Зинаида Григорьевна присылает мне свой доклад, посвященный Елене Ивановне Рерих. После редактирования я отправляю его ей и вскоре получаю телеграмму, в которой только одно слово: "acceptable" (приемлемый), таким он и вошел в сборник, вышедший в 1980 г.
17-ого февраля 1981 г. Зинаида Григорьевна сообщает: «Недавно пришел сборник "Рериховские Чтения", присланный мне Вами. Я Вам очень благодарна за него и тронута Вашими мыслями обо мне. Сборник крайне интересен по содержанию и участникам его. С удовольствием знакомлюсь со многими статьями в нем, выражающими широко и всесторонне творчество Николая Константиновича и Елены Ивановны. Очень мне понравились ваша статья, Маточкина и Спириной. Удивилась, увидав и мою статью — не думала, что она будет помещена. Полагаю, что кое-что Вы в ней исправили, за что благодарна Вам. Ведь эти Чтения были посвящены главным образом возникновению Института Урусвати.
В настоящее время я привожу в порядок обширные материалы, имеющиеся у меня о Елене Ивановне за время ее сотрудничества с нами. Оно продолжалось не только в Америке, но и в позднейшие годы, после смерти Николая Константиновича. Думаю написать следующую статью, отмечая ее всеобъемлющие знания и замечательные указания на будущее. Все это может обогатить серьезно устремленную молодежь.
Зная, как Вы заняты, если сможете, напишите мне — восходили ли вы с Вашими сотрудниками на Белуху полюбоваться двумя вершинами — Пик Рериха и Урусвати — дорогими нам всем здесь. Фотографии их в нашем музее вызывают всегда большой интерес... Шлю Вам сердечный привет и пожелания больших достижений в Вашей прекрасной работе. В духе с Вами. З.Г. Фосдик. Передайте мой привет Вашим сотрудникам».
В одном из своих писем к Зинаиде Григорьевне я прошу ее дать информацию о присланных нам полотнищах Знамени Мира и задаю ей вопрос — были ли присланные нам Знамена в экспедициях Рерихов (или хотя бы одно из них)? И вот на этот конкретный вопрос она отвечает мне 20-ого мая 1980 г: «...Теперь относительно создания Пакта и Знамени Мира — идея эта зародилась у Николая Константиновича еще в начале 1900-ых годов. Он тогда путешествовал по многим старинным русским городам, зарисовывал памятники старины, соборы, церкви, городские стены, старинные здания и т.д. Он поднял вопрос об охране этих памятников русской культуры в археологическом обществе, будучи деятельным членом его. Идея встретила полное сочувствие, но не была активно проведена.
По прибытии Николая Константиновича в Америку в 1920-ом году мы под его руководством начали проводить эту идею широко в печати. Она была встречена с полным сочувствием — около 90 комитетов по Пакту и Знамени Мира начали действовать во многих странах. Сама эмблема Знамени Мира — три сферы в круге (настоящее, прошедшее и будущее в круге Вечности) является старинным знаком, взятым Н.К. для этой цели. Первое Знамя было сшито нашей тогдашней сотрудницей Элен Зайделъ и висит у нас в рамке на стене при входе — посетители часто запрашивают о нем. Последующие Знамена были сделаны на шелку — у вас теперь имеются два из них, привезенные К. Стиббе.
Шлю мысли от сердца от меня и Милы, целую Вас З.Г. Фосдик».
И тогда я понимаю, что ни одно из присланных Зинаидой Григорьевной знамен не было в экспедициях Рерихов.
В январе 1981 года Зинаида Григорьевна сообщает об уходе ее любимой сотрудницы Милы: «Радостно и грустно было мне получить Вашу сердечную весточку и привет к Новому Году. Вспомнилось, когда Вы у нас были пару лет тому назад, Милочка и я радовались вам, приехавшим из любимой Сибири. А теперь ее уже больше нет в наших трудах. Но должна сказать, что она очень страдала и, несмотря на все старания, не могла выжить. Нелегко мне без любимой сотрудницы и верного друга — мы с ней прожили вместе 41 год. Труд — великий утешитель, работаю больше обыкновенного и благодарю каждый день за все посылаемое мне. Много прекрасного передали мне о Вас Катрин и Инге — буду очень ждать ваш сборник "Рериховские Чтения". Эти Чтения нас всех связывают вместе, и так растет семя дружбы и работы для будущего.
Мечтаю еще когда-нибудь быть у вас — очень надеюсь на эту возможность, когда откроется мемориальный музей имени Николая Константиновича в Верхнем Уймоне... Шлю Вам мысли и пожелания бодрости и здоровья в 1981-ом году. Ваша работа прекрасна и очень ценна. Обнимаю и целую Вас, сердцем с Вами. Зина Фосдик.»
А 17 марта 1981 г. Зинаида Григорьевна вновь вспоминает о нашей встрече и рассказывает о своей работе в Музее: «Ваше письмо от 24-ого февраля пришло и очень тронуло меня — спасибо за Ваши мысли слова от сердца. Когда приходит нежданное горе, друзья приносят не только утешение, но и укрепление на будущее. И я вспоминаю Ваше посещение нашего Музея и нашу радость в беседе с Вами. Вести о Родине, о глубоком почитании у Вас искусства и культуры были очень нам дороги. Не хотелось вас отпускать, но все больше и больше знать о чудесном Алтае, о незабываемой Белухе и о вашей работе в Академии Наук, которая широко известна.
Я давно уже мечтала с Милочкой вновь посетить ваш замечательный край. Теперь многое изменилось, и мне придется когда-то приехать самой ... Очень дорог мне Алтай и воспоминания, связанные с ним, с моим участием в Рериховской Средне-Азиатской экспедиции в то время.
Сборник "Рериховские Чтения" я получила и очень вам благодарна за него. С удовольствием читала Вашу статью — она превосходна во всех отношениях. Вы цитируете многие слова и мысли Николая Константиновича, дорогие нам всем здесь и знаменательно кончаете "о возможности беспредельного познавания и духовного восхождения и совершенствования в трудах каждого дня...". В Ваших словах чувствуется полностью дух Николая Константиновича. Многие другие статьи также дают прекрасный подход к изучению творчества и философии Николая Константиновича. Все это очень дорого и близко нам и нашим сотрудникам. Этот Сборник показывается мною всем нашим русским посетителям. Удивительно строится дружба! Только русские понимают значение истинной дружбы — я пришла к этому убеждению после многих лет пребывания здесь...
Работа наша очень усилилась — Рерих, его искусство и философия проникают в культурные слои общества. Учащаяся молодежь всех возрастов, художники, ученые — наши постоянные посетители. Как этого желали Николай Константинович и Елена Ивановна, русская культура вливается в культуру Америки. Поэтому радостно сеять "разумное, доброе, вечное"... Наш Музей идет по пути, указанному нам нашими любимыми Учителями. Будущее всего мира зиждется на охране Культуры и мира. Обнимаю и целую вас. З.Г. Фосдик».
В письме от 8 мая 1981 г. Зинаида Григорьевна подчеркивает важность международного сотрудничества и взаимного уважения: «Очень была тронута Вашим сердечным письмом от 17-ого апреля и в особенности Вашими словами о помощи в совместном труде. И это может оказаться возможным в будущем! Я твердо верю в него, работаю и прилагаю усилия для такого осуществления. Что может быть важнее охраны мировой культуры! Ведь нужно уважать талант и особые качества каждого народа. Человечество должно постоянно стремиться к этому. Идя к этому сознательно, мы можем устранить многие проблемы нашего времени.
Как Николай Константинович направлял свой огромный опыт к этому заданию, так и мы следуем его заветам. Горячо любя нашу родину, мы уважаем особенности других народностей. Наш Музей очень служит этому. Привлекая посетителей из многих стран, наши контакты ширятся, и мы находим общий язык. Главным стимулом является красота — великое искусство Николая Константиновича. К красоте, как мы знаем, ведет действие, и третьим звеном является любовь. Конечно, немыслимо приобщить человеческое сознание сразу к этой троице, можно лишь бросить зерна на благую почву. Так мы и действуем.
Подходят молодые, новые, выказывая проблески нового мышления... Очень хочется быть в 82-ом году на рериховских чтениях у вас, повидаться с Вами и подышать воздухом любимого Новосибирска. Буду цементировать пространство!
Обнимаю Вас и крепко целую. Идите, как всегда, по пути Света. Любящая вас З.Г. Фосдик.»
А узнав об ожидаемом рождении ребенка, она пишет мне летом 1981 г слова, полные заботой и внимания: «Мне написала одна из наших общих корреспонденток о том, что Вы ожидаете "нового" члена семьи. Если это так, шлю Вам мысли радости. Берегите себя и не взбирайтесь временно на Белуху... Знаю, что Вы полны бодрости и энергии, но беречься надо.
Очень бы хотелось вновь увидеться с Вами и поговорить о светлом будущем — оно указано. У нас все хорошо, работа идет, все время увеличиваясь, чему мы очень радуемся. Творчество Николая Константиновича притягивает новые сердца и его мысли насыщают многих. Если смогу, — приеду на будущие Рериховские Чтения.
Обнимаю и целую Вас. В духе с Вами. З.Г. Фосдик.»
И чуть позднее: «Поздравляю вас с рождением дочери — Василисы Прекрасной — уверена, что она такой и будет... Шлю Вам мысли от сердца, обнимаю вас и Ваших девочек — и большую, и маленькую...»
А в это время мы начинаем организационную работу по подготовке третьих Рериховских Чтений, которые планируем провести в Бурятии и посвятить 80-летию со дня рождения Юрия Рериха. И опять, казалось бы, неожиданная случайность, — именно в этот момент мне в аппарате Президиума поручают вести работу по планированию и организации конференций всего нашего Отделения. Оказалось, что к этому времени проведение нашей конференции запланировано московскими коллегами на региональном уровне, т.е. на уровне местного значения. Вмешиваюсь, разъясняю, доказываю, убеждаю и, в конце концов, удается утвердить третьи Рериховские Чтения как всесоюзные, а значит, можно будет издать сборник трудов конференции.
18 августа 1981 г. в честь наступающего юбилея Юрия Рериха тройка восходителей из Новосибирского Академгородка под руководством Жени Маточкина взошли на безымянную вершину между пиками Урусвати и пиком Рериха и назвали ее "Пиком Юрия Рериха". Путь восхождения начинался со стороны Кучерлинского озера от памятного знака Знамени Мира, нарисованного мною на скале. Далее через перевал и вершину Урусвати по острому волнообразному гребню с узкой снежной тропой, обрывающейся в обе стороны крутыми сбросами. Вершинный взлет пика Юрия Рериха скальный. На вершине была оставлена фотография Ю.Н. Рериха.
В письме от 19 мая 1982 г. Зинаида Григорьевна в ответ на сообщение о намечаемой к проведению в Улан-Уде конференции и восхождении на пик Юрия Рериха вновь говорит о своей мечте приехать на Алтай: «Очень обрадовалась вашему письму от 28-ого апреля и оценила Ваши мысли обо всех тружениках, работающих для общего блага нашей Земли. Делюсь с Вами также и мыслями о других планетах и их жителях, которые, безусловно, должны там существовать. Не может же быть во всем Космосе лишь одна наша Земля! Уже поступают, время от времени, сведения о других планетах и их обитаемости — пошлем и мы им привет...
Посещаемость нашего Музея почитателями искусства Рериха необычайно выросла — мы начинаем удивляться этому явлению. Посетители прибывают с разных стран Европы и Азии... Благодарю за сообщение о конференции, которая состоится в сентябре 1982-ого года. Вероятно, она также будет посвящена памяти Юрия Николаевича Рериха. У меня сохранились самые светлые воспоминания о нем — выдающемся ученом и прекрасном человеке.
Все еще мечтаю о возможности приезда на Алтай, когда там откроется Музей имени Н.К. Рериха. Шлю Вам радость духа и лучшие мысли в Вашей плодотворной работе, а также бодрости и здоровья Вам и сотрудникам Вашим. Обнимаю и целую Вас. З.Г. Фосдик.»
Получив мое письмо с поздравлением с женским днем 8-ого марта и с сообщением о Рериховских Чтениях в Улан-Уде, посвященных памяти Юрия Николаевича Рериха, Зинаида Григорьевна пишет 22 марта 1983 г.: «День 8-ого Марта мне очень близок — он подчеркивает эпоху женщины, о которой много знают на Востоке. Женщины занимают ответственные должности во многих странах! Не могу понять, почему этот день не празднуется здесь! Все же должна сказать, что культурными учреждениями здесь ведают в большинстве женщины.
Пришлите Вашу карточку с Василисой — Вас я помню, Вашу устремленность и прекрасное лицо! Побывали ли вы этим летом на Белухе? Благодарю Вас за присланную газетную заметку о Рериховских Чтениях в Бурятии — хороший, ясный доклад. Имеются ли у вас легенды о Беловодье?
Обнимаю и целую Вас и Ваших детей. В духе с Вами. З.Г. Фосдик»
В апреле 1983 г. я пишу Зинаиде Григорьевне о планах нового восхождения на Алтае — на новый безымянный пик, который стоит в одном горном массиве у северной стены Белухи, завершая комплекс вершин, посвященных Елене Ивановне, Николаю Константиновичу и Юрию Николаевичу Рерихам. Этот безымянный пик будет называться пиком Святослава Рериха, это самый северный из пиков семьи Рерихов.
Мы готовим это восхождение вместе с Женей Маточкиным. Восхождение планируется провести международной группой молодых ученых из Чехословакии и Института гидродинамики Сибирского отделения Академии Наук. Научное сотрудничество и совместное восхождение сибирских и чехословацких ученых — достойный пример единения наших народов на основе международного языка Знания и Красоты, о котором мечтал и к воплощению которого призывал Николай Константинович Рерих. Перед самым восхождением мы побывали в Новосибирской картинной галерее, где наши гости из Чехословакии воочию увидели картины Рерихов — Николая и Святослава, взглянули их глазами на красоту и величие гор, прикоснулись к их внутреннему духовному миру. Я готовлю записку-посвящение и репродукцию картины Святослава Рериха "Ты не должен видеть этого пламени", чтобы оставить их на новой вершине. Обо всем этом я рассказываю в письмах Зинаиде Григорьевне, делюсь с нею радостью предстоящего восхождения, а также радостью встреч со Святославом Рерихом и перепиской с ним.
Людмила Андросова и Евгений Маточкин на вершине Святослава Рериха. В руках у Л.А. записка, оставленная на вершине. (1983 год)
Напутственным словом прозвучали для восходителей два письма Святослава Николаевича, которые он написал мне незадолго до восхождения в апреле 1983г.
«Дорогая Людмила Александровна.
Ваше письмо меня очень обрадовало, как всегда бывает, когда приходит весть от близкого человека. Спасибо вам за все добрые мысли и вырезку "Рериховских Чтений". Пусть все растет и ширится значение Николая Константиновича, Елены Ивановны и Юрия Николаевича. Пусть все так обильно посеянное семя всходит, где только возможно. Будем строить Жизнь Новыми путями, помня всегда, что мысли наши творят чудеса, что это мощная энергия, которая может все изменить и направить нас по новым руслам. Каждые семь лет все клетки нашего тела меняются. Пять лет нужно на развитие новых нервных путей-центров.
Препятствия в жизни — это необходимые условия для нашего роста. Есть статья Николая Константиновича "Благословенны препятствия" и действительно это так! Поэтому будем стремиться к Прекрасному во всех своих проявлениях, будем искать новые подходы и решения, и жизнь сама нам поможет и подскажет правильные Пути. Будем всегда помнить, что мы не одни, что много невидимых нитей связывают нас с Высшим Миром. Так будем же стремиться, и мы подымемся над всеми препятствиями, окрепшими с новыми крыльями духовных решений!
Всего Вам светлого. Обнимаю.
Ваш Святослав Рерих».
Проводы в аэропорту (1984?) . Л.А. Андросова, С.Н. Рерих, сидят: Девика Рани, О.В. Румянцева, справа – Кирилл Беликов
И второе письмо: «Дорогая Людмила Александровна!
Я был рад увидеть Ваше письмо на английском языке, поскольку мои секретари не знают русского, и я вынужден диктовать им по-английски, но я надеюсь, что Вы сможете прочитать его. Я уже написал Вам немного по-русски о том, что мне известно как путь по направлению к прогрессу. Нелегко изменить себя, свою систему взглядов, но это возможно, и это — самый практический путь построения нашей жизни.
Каждое восхождение всегда трудно, но в то же самое время оно и наиболее воздающее. Всегда помните, что наша жизнь должна быть постоянным устремлением к тому, что над нами, к тому, что сияет нам из глубин бесконечности. Как Вы хорошо знаете, жизнь полна проблем, полна трудностей, которые существуют для того, чтобы мы их преодолевали, и в процессе этого преодоления мы становимся сильнее, мы строим наш характер, и мы подготавливаем себя к великому будущему.
Это трудно — пытаться сочетать два устремления, одно — к величайшим духовным контактам, а другое — построить лучшую жизнь на этой земле. Оба эти устремления необходимы, и оба могут быть воплощены в жизнь, если в сердце своем мы несем твердое убеждение в том, что цель нашей жизни — саморазвитие, самоулучшение, самосовершенствование, и, с другой стороны, стараемся создать самые лучшие обстоятельства, которые окружают нас, для того, чтобы обеспечить лучшее будущее для наших детей и более легкую жизнь для нас самих. Я знаю, я убежден, что Вы сможете сочетать эти два направления нашей жизни, и Вы сможете преуспеть в построении замечательного нового царства для себя и тех, кого Вы любите.
Чувствуйте счастье, что Вам дана великая возможность следовать по пути, который ведет к Завершению. Мы надеемся приехать снова где-то осенью, и мы также надеемся иметь радость увидеться с Вами. Для меня это великая радость видеть Вас, говорить с Вами и укреплять узы нашей дружбы.
Всего Вам светлого и радостного. Я буду всегда счастлив иметь Ваши Весточки.
Святослав Рерих»
И вот передо мной последнее письмо Зинаиды Григорьевны, написанное ею 30-ого июня 1983 года за две недели до ухода из жизни. В нем она пишет: «...Когда будете на Белухе, поклонитесь ей от меня! Вспоминаю с радостью время, проведенное вблизи этой чудесной горы с Е.И. и Н.К. Рерихами. Обнимаю и целую Вас, сердцем с Вами. З.Г. Фосдик.»
Это письмо я получила за несколько дней до нашего восхождения на Алтае. Мы уже знали об ее уходе. И тогда я сказала себе: «Я обещаю, я клянусь. Я выполню Вашу просьбу, Зинаида Григорьевна». И я выполнила свое обещание. Мы не только поклонились от ее имени Белухе, но и посвятили памяти Зинаиды Григорьевны одну из вершин Алтая у самой Белухи, так ею любимой. В этом походе на Алтай в августе 1983 г. (руководитель Женя Маточкин) небольшой группой в составе трех человек мы совершили три восхождения — на пик Святослава Рериха и две новые вершины Алтая, находящиеся рядом с вершинами членов семьи Рерихов в непосредственной близости от Белухи. Выбор вершин и предложение посвятить их памяти Зинаиды Григорьевны Фосдик и Павла Федоровича Беликова принадлежит Жене Маточкину.
На пик Святослава Рериха мы поднялись 14 августа 1983 г. в канун дня независимости Индии. Этим восхождением был полностью разведан и завершен путь к вершинам семьи Рерихов. Это наше восхождение на пик Святослава Рериха состоялось спустя два месяца, после подготовленного нами первого восхождения на этот пик, совершенного международной группой под руководством Иржи Пржидалы (Чехия) и Владимира Юдина.
Путь на вершину Святослава Рериха проходил сначала через ступени ледника Западный, а затем по снежно-ледовому плато у подножия пиков Святослава и Николая Рерихов к предвершинному взлету — скалам из "живых камней", вплавленных в ледяную броню. Слева — несколько сот метров вертикальной скалы, справа — крутой склон ледника.
На вершине Святослава Рериха хранятся репродукция с его картины "Ты не должен видеть этого пламени" и записка — посвящение: «Мы, восходители советско-чехословацкой группы молодых ученых, называем эту вершину пиком Святослава Рериха, в честь его наступающего 80-летия. Этот пик завершает массив вершин, посвященный членам широко известной во всем мире семьи Рерихов — Елене Ивановне, Николаю Константиновичу и Юрию Рерихам.
Как в жизни шли они рядом, устремленные к новым высотам духовного совершенствования, поддерживая, направляя и дополняя друг друга, внося достойный вклад в мировую сокровищницу, каждый в своей индивидуальной области Науки, Культуры и Искусства, олицетворяя их синтез, — так и эти четыре рядом расположенные вершины гармонично сливаются в единый ансамбль, ведущий к сверкающим высотам легендарной Белухи.
Святослав Рерих — выдающийся художник современности, гуманист и общественный деятель, патриот индийско-советской дружбы, активно борющийся своим искусством за утверждение гуманизма, красоты и мира. Мы оставляем здесь репродукцию с его картины "Ты не должен видеть этого пламени" как призыв к объединению людей планеты против угрозы разрушительной войны».
По возвращению на родину в Чехию Иржи Пржидалы писал мне: «Книгу, которую ты дала нам о Рерихе, я прочитал. Мы много о ней говорили. В нашей научной библиотеке в Градце Кралове я получил еще другую интересную книгу "Зажигайте сердца", которая содержит много мыслей Н.К. Рериха. Теперь я узнал, какой великой личностью был Н.К. Рерих... Мы счастливы и гордимся тем, что нам выпала высокая честь завершить историю пиков, связанную с великими именами Рерихов на Алтае. Мы счастливы также, что могли по мере сил способствовать претворению в жизнь заветов Рериха о возвышении культуры духа, служении свету. Мы гордимся тем, что вложили свою крупицу в общее дело единения двух братских народов вокруг Знамени мира, поднятого Николаем Константиновичем». Написанная мною в соавторстве с Иржи статья "Знамя Мира над Алтаем" была опубликована в сборнике Рериховские Чтения. У себя в Чехии Иржи перевел статью на родной язык, дополнил ее прекрасными фотографиями и опубликовал статью в местной прессе. Вместе с этой статьей он прислал мне (в счет гонорара, как он написал) прекрасной работы вазу из чешского цветного стекла в виде полураскрывшегося тюльпана — я храню ее до сих пор.
Сразу после восхождения на пик Святослава Рериха мы с Женей Маточкиным совершили еще два восхождения на новые вершины, посвященные Зинаиде Григорьевне Фосдик и Павлу Федоровичу Беликову. Восхождения на эти вершины совершались одновременно — Женя был в группе, ведущей к пику Беликова, а я - в группе на вершину, посвящаемую памяти Зинаиды Григорьевны.
Вершина СЕРДЦЕ на фоне Белухи
Вершина Зинаиды Григорьевны Фосдик находится у северной стены Белухи у самой вершины Урусвати. По форме она очень напоминает сердце. По предложению Жени Маточкина мы так и назвали ее — "Сердце". В записке — посвящении, оставленной на вершине, говорится: «Мы, группа восходителей, называем эту вершину "Сердце". По форме напоминая сердце, она находится в сердце Алтая под покровом его легендарной Белухи вблизи массива пиков семьи Рерихов.
Сердце — основа духовности и духовной культуры, и именно его значение подчеркивали Рерихи в своих трудах. Одно из произведений Елены Ивановны, раскрывающее путь Света, путь Познания, путь Красоты, так и называется "Сердце".
Мы посвящаем эту вершину памяти Зинаиды Григорьевны Фосдик, бывшей вице-президентом Музея Рериха в Нью-Йорке, верной соратнице Рерихов. З.Г. Фосдик была вместе с Рерихами на Алтае в 1926 году.
Мы посвящаем эту вершину также людям, несущим свет в своем сердце — людям, посвятившим и посвящающим свою жизнь служению Свету, Красоте и Истине.
«Зорко одно лишь сердце, — самого главного глазами не увидишь», - сказал Антуан де Сент Экзюпери. И как символ горящего сердца Данко, эта вершина будет напоминать людям о стремлении к Свободе, к Свету».
Так была отмечена память выдающейся женщины нашего времени, верного соратника и друга семьи Рерихов, их верного и надежного стража —Зинаиды Григорьевны Фосдик.
О ком я думала, когда писала строки посвящения вершины также людям, несущим свет в своем сердце? Прежде всего, я думала о своей матери Анастасии Ильиничны Феофановой, любовь которой охраняла и оберегала меня на всех путях моих восхождений, о ее пламенном сердце. Передо мной вставал также образ двух удивительных женщин, соратников семьи Рерихов — Кэтрин Кэмпбел и Гизелы Фритчи, которые подарили мне свою любовь, образ Рениты Андреевны Григорьевой, передававшей мне сокровенные знания.
Во время подъема на вершину Беликова было видно, как наша группа поднимается по скально-ледовому взлету на вершину Сердце. На вершине Беликова была оставлена фотография Павла Федоровича и записка с посвящением: «Мы, восходители, посвящаем эту вершину Павлу Федоровичу Беликову — большому другу Сибири, человеку пламенного сердца. Его самоотверженная работа по изучению и пропаганде наследия семьи Рерихов стала проводником по пути служения Свету. Его вершина как маяк стоит перед массивом пиков семьи Рерихов».
В заключение моей статьи мне хочется привести письмо - обращение Святослава Рериха ко всем восходителям на вершины Рерихов (декабрь 1983): «Дорогой Друг — Людмила Александровна!
Спасибо Вам большое за Ваши письма и весточки. Ваши письма всегда очень радуют, и я всегда надеюсь на скорую встречу. Я думаю, что она состоится в марте месяце, когда мы собираемся посетить Союз.
Очень прошу Вас передать всем участникам экспедиции на вершины Алтая мою глубокую благодарность. Скажите им всем, что меня глубоко тронула их мысль назвать эти вершины Алтая именами нашей семьи. Лучшего памятника не может быть. И я приношу мою сердечную благодарность всем участникам восхождения на эти прекрасные вершины и буду надеяться на возможную встречу с ними в будущем.
Хотя я Вам и не писал многие месяцы, но постоянно думал о Вас и о Вашем прекрасном отношении к нашей семье.
Напишите мне о Ваших планах, будем надеяться, в марте месяце мы встретимся в Москве.
Крепко Вас обнимаю и шлю Вам мои самые лучшие мысли и пожелания к праздникам и новому году.
Всего Вам светлого. Берегите себя. Сердечный привет всем друзьям.
Всегда Ваш Святослав Рерих».
* * *
Л.А. Андросова
И если судьба определила мне быть сейчас в Канаде — то я спрашиваю себя — зачем? И ищу ответ — и в рокоте океанского прибоя, и в криках чаек и альбатросов, и в шелесте листьев на ветру... Cоленые брызги падают мне на лицо... Жгучие капли ... Что это? Глотаю... Ветер ласкает пряди волос... Зинаида Григорьевна писала « ... Только русские понимают значение истинной дружбы — я пришла к этому убеждению после многих лет пребывания здесь...» О, как понимаю я это сейчас! И как не хватает мне здесь простого человеческого общения, общения с вами, дорогие друзья...
*(Дневниковые записи, а также оригиналы писем Святослава Рериха, Зинаиды Фосдик, Павла Беликова, Кэтрин Кэмпбел Стиббе, Иржи Пржидал — хранятся в Музее-Институте семьи Рерихов в Санкт-Петербурге).
Канада
март 2009 – январь 2013 г.
22.02.2013 22:57
Тамара. Владивосток.02-10-2014 13:03:01
Людмила Александровна, Солнышко, доброго вам здравия Красоты Любви и Бодрости на долгие годы. Живите и радуйте нас своим подвигом,
целеустремлённостью и Чистотой своего Сердца. Учитель знает совершаемое вами... Не благо получать почёт здесь на Земле... Всё хорошо.Так надо. Большое спасибо за статью. Много Света, Чистоты и Восторга в описаниях природы, гор и большой Человечности к друзьям... единомышленникам! БУДЬ! С сердечной любовью к ВАМ Тамара Отставнова и все МЫ!
Лариса Белага22-12-2014 16:29:01
Людмила Александровна, родная, любимая, незнакомая раннее, а теперь ставшая необыкновенно близкой и дорогой сердцу!
На одном дыхании прочла Вашу статью. И с огромной радостью и благодарностью посылаю низкий поклон и светлую любовь за Ваше открытое мужественное сердце, за подвижничество, устремленность и преданность нашим великим Учителям.
Вы, любимые,- мужественные первопроходцы, пример нам и поддержка стремлению ко Всеобщему Благу.
Уверена, что Вы, как и описанные Вами подвижники, входите в тот прекрасный круг высокодуховных людей, которые вдохновляют стремящиеся к Свету сердца и помогают строить сердцем жданную Провозвещенную Великую Новую Россию.
Свет, Святость, Солнце Земли Обетованной сердцами своими посылаем мы в Землю Провозвещенную.
ИОЖЭ (Израильское Общество Живой Этики)- с любовью!
Александр27-12-2014 21:43:01
На одном дыхании прочитал "Мои Учителя" Людмилы Андросовой.Какое счастье, что такие люди среди нас сейчас, и,верю, должны явится в будущем. На этом всё и держится...Комок тугой в горле. Низкий поклон за подвиг жизни. И радость моя за Вашу удачу общения с великими людьми и несравненное счастье восхождения к вершинам духа!
АИХ
Нина Зальцман31-12-2014 12:48:01
Дорогая Людмила Александровна!
Полна благодарности за Вашу статью
Конечно, мне, и нам всем, в Обществе Живой Этики Израиля, чрезвычайно интересно все, что связано с периодом зарождения рериховского движения в Сибири и на Алтае. И потому Ваша статья бесценна, т.к. с течением времени роли иногда самопроизвольно меняются, и восстановление картины происходившего очень важно. Ведь без первоначального импульса энергий людей, радеющих не за себя, ничто бы не развилось. Думаю, что мы до сих пор тратим и еще никак не растратим эту энергию.
О-о-чень рекомендую прочесть обе статьи Людмилы Александровны на этом сайте (Мои Учителя и Первые Рериховские Чтения). И спасибо этой уникальной, бесстрашной женщине!
Израильское общество Живой Этики
Галина Антропова27-01-2015 17:39:01
Дорогая Людмила! Я под впечатлением Вашей статьи пребываю до сего времени. Вы, вместе с теми о ком рассказываете, проделали титаническую работу и это вызывает огромное уважение и преклонение. Такое горение, такой огонь не может оставить равнодушным никого. У меня нет слов таких, чтобы выразить свое глубокое внутреннее ощущение волнения, счастья, восторга. Меня то в жар бросало, то слезы наворачивались, хотя и не считаю себя сильно эмоциональным человеком. Конечно нужно, чтобы каждый, считающий себя последователем Рерихов знал эти Истоки, чтобы не забывались эти имена, чтобы благодарность была от каждого сердца.
Наталья14-03-2015 10:07:01
Уважаемая Людмила, с большим интересом прочитала вашу подробную статью об организации Рериховских чтений в Новосибирске. Есть хорошая русская пословица: большое видется на расстоянии. В вашем случае она не работает.То что вы не поняли и сейчас не понимаете духовную роль Наталии Дмитриевны Спириной в организации Рериховских чтений, а также в зарождении и развитии рериховского движения в Сибири и не только - очень печально. Есть уже книги о ней - "Подвижник" и "Возвышенная миссия ТВОЯ", написанные её учениками и последователями. Другое дело, что при жизни, Наталия Дмитриевна, будучи очень скромным человеком, никогда бы не сказала о своей роли во всех этих делах, да и другим, я думаю, не позволяла этого делать. После её ухода в журнале"Восход"(который создан благодаря ей, и многие годы ею редактировался)было напечатано великое множество отзывов, оценивших её роль во всех делах, связанных с развитием рериховского движения не только в Сибири, но и во всей России и других странах дальнего и ближнего зарубежья Почитайте этот журнал. Тысячи людей благодарны Наталии Дмитриевне за то, что она открыла им беспредельный мир Живой Этики и дала смысл жизни. Вы человек, знакомый со Святославом Рерихом, соприкоснулись с людьми, которые являли для нас высокий пример служения делу Рерихов. Вы у них не поинтересовались спросить о роли Наталии Дмитриевны? И Е. Маточкин сказал вам, что Наталия Дмитриевна его духовная мать. И это не пустые слова. Вы написали, что для вас было удивительно, что вы, такая молодая стали пресс-секретарём управления делами РО АН Сибири. А вы не задумывались о том, кто вам в этом помог и для чего? Вы знаете силу мысли и молитвы? Из вашей статьи видно, что вы человек огненный и действительно горели, чтобы помочь в организации Рериховских чтений, успешно решали трудные задачи, связанные с этим важным для эволюции делом, как и ваш друг - Е. Маточкин. Но у вас была внешняя работа. А кто же совершал в это время внутреннюю работу, ещё более важную и трудную, так как для этого были нужны особые человеческие качества, благодаря которым осуществлялась прямая связь с Иерархией, без чего не бывает успеха в таких важнейших делах? А не задумывались ли вы о том, что,имея большой потенциал, его ещё надо раскрыть, и для этого нужен некий толчок. Вы пишете. что часто бывали у Наталии Дмитриевны. Не приходило ли вам и некоторым другим в голову, что именно во время этих встреч происходило незримое и важное - раскрывался и зажигался как ваш потенциал, так многих других, приходящих к ней. И вы шли как "факел", выполняя предназначенную вам задачу? Я не знаю, почему вы оказались в Канаде, но уверена, что именно Наталия Дмитриевна дала бы вам единственный и правильный совет, как вам поступить в трудной жизненной ситуации. Как не вспомнить пословицу "Нет пророков в своём Отечестве". Желаю вам осознать ведущую духовную роль Наталии Дмитриевны Спириной во всём Рериховском движении в Сибири и не только, и во всех делах, связанных с этим. Ведь были не только Рериховские Чтения, было создание Сибирского Рериховского Общества, было строительство двух Музеев Николая Рериха в Новосибирске и на Алтае, было создание единственного в своём роде журнала "Перед Восходом"("На Восходе"."Восход") и многое другое. Желаю вам осознать ведущую духовную роль Наталии Дмитриевны Спириной во всех этих делах, тогда, может быть, и ваша роль в этой жизни станет вам ясна. С уважением, Наталья.
Людмила Андросова15-03-2015 10:47:01
Наташа, простите, не знаю вашего отчества.
Прежде всего я благодарю вас за комментарий к моей статье. Это определенно свидетельство интереса и неравнодушия к написанному.
Я думаю, что для каждого из нас очень важно встретить на своем жизненном пути человека, который становится своего рода учителем или наставником. И если такой человек приходит, то это всегда тот самый, которого мы заслужили. Как я поняла, для вас таким человеком явилась Наталья Дмитриевна Спирина.
Вы пишете о том вкладе, который Н.Д. внесла в развитие и расширение РД в нашей стране. Возможно вклад этот велик. К тому же она стояла у истоков создания Рериховского общества в г. Новосибирске, о котором она так мечтала. И этот выдающийся журнал , главным редактором которого она была! Да, все это впечатляет. Светлая ей память!
Я же в своей статье рассказывала только о первых РЧ , которые были организованы и проведены ИИФиФ СО АН во главе с академиком А.П. Окладниковым, и в частности, упомянула о том вкладе, который внесла в их подготовку Н. Д. С этой замечательной женщиной меня познакомил Евгений Маточкин. Это было точно не помню, но думаю что в 1973 году.
Провести такую конференцию на всесоюзном уровне по существовавшим тогда законам можно было только через аппарат Президиума СО АН. Как раз там я и работала в должности ученого секретаря, по роду своей службы имеющего право выхода с предложениями как непосредственно к президенту, так и к директорам институтов СО АН. Именно поэтому я была не только в центре и в курсе всех событий , связанных с РЧ, но и могла существенно повлиять на ход их подготовки и организации. К моменту знакомства с Наталией Дмитриевной, я работала там уже года четыре.
Сама же идея провести в нашей академии РЧ принадлежит Евгению Маточкину. Эту идею горячо поддержал Павел Федорович Беликов. Он-то и направлял всю работу по подготовке конференции, снабжая нас всеми необходимыми материалами из своего драгоценного архива и руководствуясь указаниями и поддержкой Святослава Рериха.
В своей статье я написала о той важной работе, которую проводила Н.Д , выступая в Доме Ученых новосибирского Академгородка с публичными лекциями о творчестве Н.К., с показом прекрасных слайдов его картин. Не могу не упомянуть также, что такую же важную работу в самом г. Новосибирске проводила Вера Яковлевна Кашкалда, сотрудник Новосибирской картинной галереи, хранитель картин Н.К. Все это было очень важно и своевременно, ибо тогда имена Рерихов не были широко известны.
Еще раз благодарю вас, Наташа, за комментарий к моей статье.
И еще одно, последнее. Я не знаю чем вы, Наташа, занимаетесь и откуда вы. Но может быть вы из Сибири и знаете кого-нибудь из сибирского общества. В Сибири много Рериховских обществ, но я имею в виду общество из Новосибирска. Дело в том, что совсем недавно мои друзья прислали мне видеозаписи последних проводимых там РЧ. Я с глубоким интересом и вниманием прослушала и просмотрела эти записи. Замечательная конференция! Но вот что хочу я сказать. Там была записана беседа академика Ростислава Рыбакова о его встречах со Святославом Рерихом. Сама по себе беседа эта удивительна и не просто удивительна, но и совершенно уникальна. И вот Ростислав Борисович рассказывает об одной его встрече со Святославом Рерихом и упоминает о том моменте беседы, когда Святослав вдруг говорит ему: "Сейчас сюда придет одна очень интересная молодая женщина..." Забыл фамилию , - обращается Ростислав к аудитории, но может быть вы ее знаете, она откуда-то отсюда, с Алтая, альпинистка.... И вдруг из глубины зала громко раздается: "Людмила Андросова!" "Конечно, да, конечно! - подхватывает Ростислав Борисович.
Мое сердце радостно забилось - значит, меня там помнят, значит, не забыли! И вот сейчас я хочу сказать, нет, даже крикнуть, чтобы вы услышали - Спасибо вам, дорогие друзья!
Татьяна Бойкова15-03-2015 11:54:01
Вы знаете, Наталья, прочла Ваш комментарий, и мне стало как-то неуютно и неловко за него. Почему?
Да просто я представила, что было бы, если бы Ваш комментарий прочла сама Наталия Дмитриевна. Не уверена, что он ей понравился бы.
Мне не довелось с ней встречаться в жизни, но мы переписывались с ней от имени существовавшей тогда нашей РО Адамант. И вот исходя даже из этой переписки, и тех самых книг о которых Вы упоминаете в своем тексте, а также из многих работ о ней, и статей ее бывших подопечных по другим вопросам — понимаю, что это был человек высокой культуры, обладавший многими качествами, присущими людям высокой духовности и совершенства. Да, роль её вклада в создание РД Сибири велика, но не стоит обожествляя одного человека, откидывать за ненадобностью других, привнесших в эту работу немалый труд. Мы видим, что идея РЧ принадлежала уважаемому всеми нами, Е. П. Маточкину, который работал с Людмилой Александровной Андросовой в одном учреждении. Помощь П. Ф. Беликова, на тот момент, вообще неоценима. А без самой Академии Наук, как мы понимаем, ничего вообще не получилось бы в тех размерах, в каких все это проходило. Наталия Дмитриевна также вошла в группу по проведению этих Чтений, вместе с Е.П. Маточкиным и Л.А. Андросовой, которая двигала все это дальше. Работа этой команды, плюс прекрасные качества ученого руководства СО АН и дала возможность провести это на том уровне и в таких масштабах, о каких в те времена можно было только мечтать. И это прекрасно! Этому нужно только радоваться, а не стараться теперь делить роли и «взвешивать все это в кг». Вы напоминаете Л.А. о том, что Е.П. Маточкин считал Наталию Дмитриевну своей духовной матерью, но почему-то пропустили строки из его письма в самом начале статьи, когда он огорчённо сетует ей: «...Нынче в ноябре прошли 8-е Рериховские Чтения, наши с тобой. Конечно, они ничего не знают, называют организатором только Н.Д., иногда добавляют Окладникова. Однако я при случае рассказываю про нашу команду...».
И через несколько абзацев новые строки об этом вопросе: «... И всё же, попробуй написать, как готовились наши Чтения». Почему Евгения Полладиевича так остро волновал этот вопрос? Вывод напрашивается сам: значит что-то делалось и преподносилось в СибРО о РЧ не так, как было на самом деле. А история создания чего бы то ни было должна быть прежде всего правдива, без всяких прикрас и измышлений. За примером далеко ходить не нужно, мы все прекрасно видим, что происходит на Украине старавшейся переписать заново свою историю, откинув и очернив все, что их связывало с Россией.
Вот и вы умаляете работу Л.А., написав, что ее работа была внешней (а о других вообще не вспоминаете, будто их и не было). Вы знаете кто и какую тогда работу (внутреннюю, внешнюю) совершал? Пишете, что «Я не знаю, почему вы оказались в Канаде, но уверена, что именно Наталия Дмитриевна дала бы вам единственный и правильный совет, как вам поступить в трудной жизненной ситуации». Вот здесь вы правы, что многого не знаете. А тот самый совет за которым Вы отправляете Л.А. к Н.Д. она получила от Светослава Николаевича Рериха.
Наталья16-03-2015 09:58:01
Людмила,ещё раз спасибо за вашу статью и комментарий на мой отзыв. Меньше всего хотелось мне умалить чью-то роль в организации Рериховских чтений: Е.Маточкина, вашу, Окладникова, а тем более Святослава Рериха и П.Ф.Беликова, участвовавших в этом важном деле. Мы должны помнить эти имена и быть благодарными им за это. Надеюсь, что Этому воздадут должное и в изданиях СибРо. И всё же такие важные идеи приходят свыше через способных выполнить эти идеи людей. В данном случае через Е Маточкина. Огромное спасибо ему за это и Светлая Память. Ваша сплочённая группа исполнителей выполнила очень важное дело. И хорошо, что вы оказались в нужное время на нужном месте. Видно, что вы, как и Е.Маточкин - мужественные люди, сумевшие преодолеть многие трудные препятствия во время подготовки Рериховских чтений, а также покорить многие вершины Алтайских гор и назвать их именами наших Учителей. Вы - счастливые люди, так как были дружны со Святославом Рерихом и другими видными деятелями Рериховского движения. Хочу попросить у вас прощения за резкость суждения по-поводу вашего отъезда в Канаду, тем более, как пишет Татьяна Бойко, это был совет Святослава Рериха. Значит в этом есть глубокий смысл. У каждого сложилось своё отношение к Наталии Дмитриевне. Она действительно помогла многим в жизни единственно правильным советом. Права Татьяна Бойкова, я действительно многого не знаю, но не могу представить Наталию Дмитриевну этакой зябнувшей всё время старушкой. У вас к ней , видимо, было дочернее чувство. Наталия Дмитриевна - Воин. Вы знаете, наверное,что в 1959 году она смогла провести из Харбина в Россию книги Учения Живой Этики. Тогда это было очень опасно, и это не сделали некоторые ранее уехавшие в Россию ученики Б.Н.Абрамова, побоялись.Вы ведь тоже пишете, что в своё время побоялись привезти Знамя Мира из Америки, хотя уж сколько вершин покорили! Не хочу обидеть, только факты. И по-прежнему уверена, что роль Наталии Дмитриевны в подготовки Рериховских Чтений не такая скромная, как кажется.
В конечном счёте за нас говорят наши помыслы и дела. И на протяжении всей истории есть много великих дел, имена исполнителей которых остались не известны, а дела живут. Хорошо, если о них кто-то вспомнит, а бывает и нет, просто канут в лету. Но каждому в конце концов воздаётся по заслугам. Вы сделали доброе дело, рассказав об организации Рериховских чтений, о роли в них Е. Маточкина. Ещё раз спасибо и вам, и ему, и всем в них участвовавших. Всего доброго вам и светлого.
ВНИМАНИЕ:
В связи с тем, что увеличилось количество спама, мы изменили проверку. Для отправки комментария, необходимо после его написания:
1. Поставить галочку напротив слов "Я НЕ РОБОТ".
2. Откроется окно с заданием. Например: "Выберите все изображения, где есть дорожные знаки". Щелкаем мышкой по картинкам с дорожными знаками, не меньше трех картинок.
3. Когда выбрали все картинки. Нажимаем "Подтвердить".
4. Если после этого от вас требуют выбрать что-то на другой картинке, значит, вы не до конца все выбрали на первой.
5. Если все правильно сделали. Нажимаем кнопку "Отправить".