Как я «работал» с Вольфгом Мессингом…
КАК Я «РАБОТАЛ» С ВОЛЬФОМ МЕССИНГОМ…
Я не признаю существование духов, но утверждаю, что
существует некая эманация чрезвычайно тонкой материальной
субстанции, производящая психические феномены.
Чезаре Ломброзо, врач-психиатр, антрополог.
Октябрь 1968 года. Я - студент второго курса отделения химии факультета естествознания Краснодарского пединститута. В городе идут гастроли легендарного Вольфа Мессинга. Нечего и думать о том, чтобы достать билет на представление. Однако, билет, по счастливой случайности, мне уступил сокурсник Саша Мироненко, сын известных в городе родителей. По какой-то причине он не смог явиться на представление.
Довольно поглаживаю карман, где находится заветный билет, и направляюсь в Дом культуры железнодорожников, известный всем горожанам «ДКЖ». Зал на шестьсот мест забит до отказа. Публика все больше нарядная, праздничная, явно не случайные люди « с улицы».
В зале гаснет свет, поднимается занавес, и на сцене я вижу сидящую за столом перед микрофоном женщину. Это помощница Мессинга, ведущая концерт. Она открывает представление и начинает рассказывать биографию Мессинга, уделяя особое внимание « невероятным случаям из жизни медиума». Затем знакомит зал с присутствующим здесь же приемным сыном Мессинга. С места встает и раскланивается немолодой мужчина. Как оказалось бывший военный летчик, Герой СССР, сбивший на подаренном отцом самолете более десятка фашистских асов. Но прелюдия закончена, и на сцене наконец-то появляется «виновник торжества». Впечатление производит сразу же потрясающее! Нет, не «фокусами», которые еще не демонстрирует, а своим внешним видом.
Быстрыми, легкими, упругими шагами он выходит на сцену и приветствует зрителей. Мессинг далеко не молод, но назвать его стариком, язык не поворачивается. В каждом его жесте, в каждом движении – врожденные артистизм и элегантность, уверенность в себе и полная независимость. Чувствуется давняя привычка следить за собой и держать себя «в форме». Мессинг необычайно строен, подтянут, спина прямая, плечи развернуты, голова крупная, гордо посаженная, с пышной шевелюрой густых волнистых, и, увы, седых волос... Что и говорить, АРТИСТ! Артист с большой буквы! Одет Мессинг в замечательно пошитый темный костюм с бабочкой. На ногах «маэстро» блестящие черные лакированные туфли. Пока помощница общается с залом, Мессинг быстрыми и уверенными шагами ходит по сцене, изредка поглядывая в зал. Женщина объявляет в микрофон: «Перед началом выступления нам необходимо выбрать рабочее жюри, которое будет оценивать правильность выполнения задания. Прошу желающих подняться из зала на сцену». Из зала на сцену нерешительно тянутся «желающие», человек 10 – 12. Никому не известные люди, занимают места за длинными столами. По очереди каждому дается микрофон, и неизвестные, представляясь залу, становятся известными. В жюри вошли инженер, директор школы, медсестра, товаровед, учитель… Все - жители города. Выбирается председатель жюри. На все уходит 2 - 3 минуты. Но вот ведущая объявляет: «А сейчас прошу всех желающих написать свои записки - задания и передать их в рабочее жюри». Я осматриваюсь. Кажется, весь зал принимается «скрипеть перьями». Пишу ради любопытства, ни на что, не надеясь, свою записку и я... Через пять минут на «судейском столе» собирается внушительный «муравейник» записок. Теперь предстоит попыхтеть судьям: их задача — выбрать из огромной кучи самые интересные для исполнения задания. Постепенно «муравейник» начинает расползаться по столу к членам жюри...
Ни сейчас, ни раньше я не помнил, с чего именно начал свое выступление Мессинг: видимо, сказалось нервное напряжение, с которым я «ждал «чуда» и очень старался все увидеть и запомнить в самые первые минуты.
Помню одно: очень скоро, может быть, через три или четыре выполненных задания, называют со сцены мою фамилию. Я не верю своим ушам. Уж не ослышался ли я? Но кто-то из жюри второй и третий раз произносит в микрофон мою фамилию и зорко оглядывает зал. Меня убедительно просят подняться на сцену... Что делать? Я оглядываю себя и с досадой отмечаю, что вид у меня «не того», явно не представительский. Как же со своими потрепанными кедами я будут стоять рядом с лакированными «шузами» Мессинга? И это на виду у всего «честного» зала!
Однако, встаю с места. Это замечают рядом сидящие и начинают меня подбадривать. А, была, не была! Поднимаюсь на сцену. Мессинг подходит ко мне и просит вытянуть перед собой руки. Он берет меня за кисти рук и смотрит прямо в глаза. Инстинктивно я «зажимаюсь», руки и ноги становятся «деревянными». Мессинг говорит, что надо расслабиться, и, когда я немного успокаиваюсь, объявляет: «А теперь мысленно, повторяю, только мысленно произнесите первую часть вашего задания». Члены жюри и публика с напряженным любопытством следят за нашей «дуэлью». Плотно сжав губы, чтобы, не дать повод к разгадке задания, я действительно мысленно произношу: «Подойдите к столу жюри, возьмите графин, налейте полстакана воды, отпейте два глотка». С интересом, уже успокоившись, я слежу за реакцией Мессинга. В эти секунды его лицо удивительным образом преображается, словно к нему подключили источник высоковольтного напряжения: мускулы лица дрожат, тело начинает вибрировать, капельки пота обильно покрывают высокий лоб. На моих глазах происходит невероятное: я наблюдаю огромную по затратам энергии тайную работу психики человека, а Мессинг представляется мне сверхтонко чувствующим, уникальным, созданным Природой устройством...
Все это длится несколько секунд. Мессинг резко опускает мои руки вниз и делает несколько быстрых шагов к столу жюри. Он берет графин и наливает в него ровно полстакана воды, отпивает два глотка... Я как завороженный слежу за его действиями. Он возвращается ко мне и опять берет меня за кисти рук.
Как сквозь сон я слышу его слова: «Продолжайте мысленно ваше задание дальше». Я «произношу»: «Спуститесь по лестнице в зал, подойдите к семнадцатому ряду, восьмое место». Едва я «додумал» фразу задания , как почувствовал резкий толчок, вернее, рывок. Мессинг «потащил» меня по сцене к боковой лестнице, ведущей в зал. Вот мы, обходя и поневоле расталкивая зрителей, густо стоящих в проходе, пробираемся к обозначенному месту. Все это время я «на буксире» у Мессинга.
Подходим к восьмому месту. В зале стоит «мертвая тишина», все с напряжением следят за развязкой «поединка». Внимательно следит за нами и жюри, в руках которого моя записка с заданием. Состояние необычайной возбужденности не покидает Мессинга ни на секунду. Мы останавливаемся перед «подставным лицом» (моим же товарищем-студентом), и Мессинг спрашивает меня: «Что же дальше?» Я мысленно продолжаю: «Возьмите у человека, сидящего на восьмом месте, в кармане записную книжку и на двенадцатой странице дайте автограф». Мессинг в ту же самую секунду протягивает руку к незнакомцу, но тут же резко отдергивает... На его лице я вижу досаду и раздражение. Он укоризненно смотрит на меня и громко спрашивает: «В каком кармане?» И тут я с ужасом обнаруживаю, что у моего «подставника», одетого в костюм, ПЯТЬ карманов... Поняв свою оплошность, «додумываю»: «Во внутреннем...» В то же самое мгновение Мессинг лезет во внутренний карман моего товарища и извлекает оттуда мою простенькую коленкоровую записную книжку. Мы поднимаемся на сцену. Мессинг подходит к столу жюри, нервными движениями листает книжку, отсчитывая страницы, и что-то пишет в книжку. Потом подходит к микрофону и говорит в зал: «Я много лет никому не даю автографы, но это — особый случай. Задание потребовало, и я не могу его не выполнить». Он вручает мне записную книжку и просит жюри и меня подтвердить правильность выполнения задания. Я подтверждаю, подтверждает и жюри.
После чего спускаюсь в зал и занимаю свое место. Представление идет дальше... Вот Мессинг быстрыми, упругими шагами ходит по краю ярко освещенной сцены, потом резко останавливается, вглядывается в зал и, указывая на какую-то женщину, говорит: «А вы напрасно так подумали...» Из зала раздаются голоса: «А что подумала эта женщина?» Мессинг отвечает: «Она подумала, что не хотела бы иметь такого мужа, как я». Зал сотрясает взрыв хохота, а женщина, то, краснея, то, бледнея, встает с кресла и признается: «А я ведь и вправду так подумала...»
В антракте концерта ко мне подходят какие-то «личности» и просят продать книжку с автографом Мессинга. Предлагают «хорошие деньги»! В деньгах я, конечно, нуждался, даже очень. Но это был не тот случай, и я отказался от продажи автографа. Заветная книжка осталась со мной. Я часто раскрывал ее на двенадцатой странице, где, как и было задумано мной, крупным и четким почерком было написано чернилами: «Вольф Мессинг. Октябрь 1968 года. Город Краснодар».
Судьба у книжки оказалась печальной. Много лет она была со мной. Но превратности жизни привели к досадной потере драгоценного автографа.
Прошли годы. Феномен Мессинга стал постепенно меркнуть. Появились не менее «способные» артисты оригинального жанра. Подобные выступления перестали производить впечатление «чуда». В обиход вошли такие понятия, как «гипноз», «экстрасенсорика», «парапсихология», «телепатия». Взошла звезда Джуны Давиташвили, Нинель Кулагиной, Юрия Горного, появились Чумак и Кашпировский… Многие! Пришло время, и я понял, что никакого «чуда» не существует, а есть и остаются редко встречающиеся, пока еще до конца не понятые учеными, уникальные возможности человеческой психики.
Как знать, может быть, не в последнюю очередь, благодаря тому памятному вечеру, во мне «проснулась» тяга к познанию тайн природы. Из обыкновенного химика, коим вышел из стен Кубанского госуниверситета, принявшись в 90-е годы изучать премудрости астрологии, я обратился в химика «необыкновенного», химика изучающего тайны Космоса.
Сайт hersonov.ru
|
